Лариса Степановна с трудом поднималась по ступенькам к своей квартире. Она чувствовала слабость, нехватку воздуха, а голова раскалывалась от тяжёлых мыслей.
– За что они так со мной? – спрашивала она у самой себя. – Почему внучка не захотела даже разговаривать? А Ирина? Неужели она забыла мою доброту? Я ведь им квартиру предлагала!
Тут Ларису Степановну увидела соседка, Наталья Ивановна. Она сразу поняла, что с Ларисой что-то не так, и спросила:
– Степановна, что с тобой? Ты себя хорошо чувствуешь? Бледная, как мел… Случилось чего?
– Ох, Наташа, плохо мне. Я ходила к Ирине, хотела ей даже отдать свою квартиру, лишь бы она за мной ухаживала. А она отказалась, представляешь? И внучка со мной не общается, совсем бабушку не уважает!
– А что же ты хотела? Думала, они со временем всё забудут? – неожиданно без капли сочувствия сказала соседка. — Я хорошо помню, как ты к своей невестке относилась. Да и внучку ты обзывала по-всякому, говорила, что она не от твоего сына.
– Так это когда было? Лет пятнадцать прошло, зачем старое вспоминать? – с раздражением ответила Лариса. – Я была уверена, что они все прибегут ко мне из-за квартиры. А оказалось, что никому я не нужна.
– А ты попроси своего сыночка, Виталика, чтобы он тебе помогал, – предложила Наталья Ивановна. – Ты же всю жизнь на него положила, а благодарности от него никакой. Когда он к тебе приходил последний раз, а?
Лариса Степановна ничего не ответила, и только тяжело вздохнула, вспоминая о сыне. С ним всё было хорошо: он второй раз женился, уехал в соседний город, и неплохо зарабатывал. Вот только навещать мать он совсем не торопился. Когда Лариса Степановна стала жаловаться ему на плохое здоровье, он стал отмахиваться:
– Мама, не грузи меня своими проблемами. Ты же знаешь, моя Света – настоящий командир, и я не могу часто к тебе ездить, дома дел по горло. Так что давай там, как-нибудь сама справляйся.
– Виталик, ну я же твоя мать! Ты хоть бы иногда ко мне на выходные приехал, по дому помог. Я ведь старею, сынок, и без помощи мне будет сложно.
– Мама, все стареют, ну что ты в самом деле… Вот если ляжешь в больницу, тогда, может, и приеду.
– Тогда я тебе квартиру не оставлю, – в порыве злости заявила Лариса. – Отдам чужим людям, которые будут за мной ухаживать. Если сын не хочет меня знать, значит, и моя квартира ему не нужна.
Но Виталия не очень испугало такое заявление, и он сказал:
– Ну и ладно, нам со Светкой и так всего хватает. Зачем нам твоя хрущёвка? Мы уже одну ипотеку выплатили, сейчас будем брать вторую. Так что обойдёмся как-нибудь и без твоей квартиры.
Так Лариса Степановна поняла, что на сына ей рассчитывать не приходится. Родственников у неё практически не было, и тогда она решила обратиться к бывшей невестке, первой жене Виталия, Ирине.
– Ирка точно согласится за мной ухаживать, – думала Лариса. – У неё никогда денег не было. Вот пусть она меня теперь и дохаживает, ей деваться некуда. Тем более, Даша уже взрослая, ей нужно в университет поступать, и моя помощь не будет лишней.
Но когда Лариса Степановна пришла с этой просьбой к Ирине, та подняла её на смех:
– Что это вы придумали? Вспомнили про меня под старость лет? Забыли, как меня из квартиры выгоняли? Нет уж, я вас больше знать не хочу. А со своей квартирой делайте, что хотите, мне она не нужна.
– А Даша, где она? Неужели она меня не знает? Позови её, я хочу с ней поговорить!
– Даша не хочет с вами разговаривать. Так что идите домой, и забудьте наш адрес.
Для Ларисы Степановны это было полной неожиданностью, и ей пришлось уйти. А Ирина начала вспоминать, как она познакомилась с Виталием и переехала в квартиру свекрови…
…Ирина приехала в город на учёбу из небольшой деревни. Вскоре она познакомилась с Виталием, и уже через полгода они поженились. Жить они стали у Ларисы Степановны. Ире не очень нравилось жить со свекровью, но муж был категорически против искать другое жильё.
– Чем тебе у мамы плохо? – говорил он. – У нас денег много, чтобы за съём отдавать? Ничего, ты главное не перечь матери и всё будет в порядке. Тем более мы здесь не навсегда.
Ирина очень старалась быть хорошей невесткой. Вела себя тихо, ухаживала за мужем, следила за чистотой в доме. Но Лариса Степановна всё равно находила повод придраться. Плохо было всё: котлеты пересолены, пол помыт с разводами, рубашка для Виталика поглажена не вовремя.
А Виталик никогда не защищал жену, ещё и подшучивал над ней вместе с мамой:
– Мама, ну что ты от неё хочешь? Она же деревенская и не знает, как культурные люди живут. Ей, наверно, что дом, что сарай – одно и то же.
– Это неправда! – возмущалась тогда Ира. – Меня бабушка с детства приучала к чистоте. Пусть у нас дома было небогато, но всегда чисто и аккуратно. И люди в нашем посёлке хорошие, так что не наговаривай на них.
– Да уж, хороша жёнушка! — смеялся Виталик. — Деревенская, а пол нормально помыть не может. И готовить тоже не умеешь: вон, какой вчера резиновый пирог испекла, невозможно было есть.
Потом у Виталика и Ирины родилась дочка Даша. Свекровь не очень обрадовалась внучке и часто говорила с презрением:
– Что-то она не очень похожа на Виталика. Ирка, ты её нагуляла, что ли? Совсем на нашу родню не похожа.
Ира обижалась, говорила, что это не так, но свекровь не реагировала на эти просьбы. А когда Даше исполнилось два года, Виталик сказал:
– Ир, ухожу я от вас. Я встретил женщину в другом городе. Светлана моя деловая, хваткая женщина, не чета тебе. У неё и бизнес свой, и две квартиры. А тебя я давно разлюбил, а может, и не любил никогда.
Виталий уехал в другой город, и с тех пор жизнь для Иры стала невыносимой. Лариса Степановна кричала на невестку и внучку, унижала их, и каждый день напоминала, что они живут здесь только из её милости. Мать Ирины, которая жила в деревне, тоже была не рада видеть дочь с ребёнком, и как-то сказала:
– Сюда тебе незачем возвращаться. Устраивайся теперь в городе, там ребёнку будет лучше. И каждый день благодари свекровь, что приютила тебя и терпит.
Но с каждым днём Ларису Степановну всё больше раздражала Ирина и Даша. Она постоянно жаловалась, что внучка шумит, что Ирина плохо смотрит за дочкой, и однажды поставила Иру перед фактом:
– Убирайся из моего дома! И ребёнка своего забери! Вы мне уже обе надоели. Правильно Виталик тебя бросил, лентяйка! Ещё я ему скажу, чтобы он алименты перестал платить, всё равно ребёнок не его.
– Зачем вы так говорите? – испуганно спросила Ира. – Виталик и так минимальные алименты платит, нам еле на жизнь хватает. Подождите немного, если Дашу возьмут в ясли, я смогу устроиться на работу, и съеду от вас.
– Нет, ты уедешь сейчас же! – Лариса Степановна открыла дверь и начала швырять в коридор вещи Ирины, и даже не пожалела детские игрушки Даши. – Вон, убирайтесь отсюда! – со злостью орала свекровь. – И забудьте меня навсегда, никакой бабушки у вас нет.
Ирине пришлось уйти вместе с дочкой в абсолютную неизвестность. Хорошо, что на первое время её смогла приютить знакомая, которая когда-то училась с ней. Чтобы Дашу приняли в ясли, Ирине самой пришлось туда устроиться нянечкой. Было сложно: частые больничные, нехватка денег, страх перед будущим.
Но со временем у Ирины всё наладилось. И теперь она даже плохо помнила то ужасное время, а тогда ей казалось, что это навсегда. Дочка росла, Ирина нашла более денежную работу, вышла замуж, с мужем они обзавелись жильем и в целом все было неплохо.
Вот поэтому Ира и отказала Ларисе Степановне, и ни секунды об этом не пожалела. Слишком хорошо она помнила все унижения от свекрови и её сына. А теперь Ире были не нужны ни деньги, ни квартира Людмилы Степановны.
Ещё Ира не могла простить Ларису Степановну за то, что та ни разу не захотела увидеть внучку и узнать, как у неё дела. Она ни разу не поздравила Дашу с днём рождения, не дарила ей подарки. Поэтому логично, что Даша совсем не интересовалась бабушкой, и с трудом узнала бы её на улице.
После разговора с Ирой Лариса Степановна поняла, что она никому не нужна, и из-за этого почувствовала себя плохо.
– Мама, а кто к нам приходил? Это моя бабушка? Что она от нас хотела? – спросила Даша после ухода Ларисы Степановны.
– С одной стороны, конечно, бабушка, – пожала плечами Ирина. – А с другой, она для нас совершенно посторонний человек. Чужой…
