— Ну и зачем ты опять столько продуктов накупила? — кривилась Галина, смотря, как невестка разбирает сумки.
— Я всегда покупаю с запасом, чтобы на выходных никуда не выходить, — рассказывала она. — К тому же, завтра в гости должна заехать моя сестра с семьей.
— По какому поводу? — еще больше испортилось настроение у пожилой женщины.
— Просто так, — отвечала Наталья. — Дети вместе поиграют, а мы пообщаемся на кухне.
Не любила Галина гостей невестки, потому что они всегда сидели долго, ели много и часто шумели. В прошлый раз она не могла дождаться, пока родня домой уберётся, а потом ещё недовольство свое невестке высказала.
— Пока мой сын на работе спину гнёт, и деньги таким тяжелым трудом зарабатывает, ты их на ветер спускаешь, — злилась Галина.
— Каким именно образом я их спускаю, и что опять не так? — не понимала Наташа. — Я не скупаю кучу шмоток, не посещаю увеселительные заведения, и вообще-то, тоже деньги зарабатываю.
— Ну конечно, только твоей зарплаты на гречку и подсолнечное мало с трудом хватит, — злилась пенсионерка. — А на деньги Миши ты закупаешь красную рыбу, икру и креветки.
— Да, я люблю морепродукты, и вообще, это наше личное дело, чем питаться, — сердилась Наталья.
Тяжело ей жилось со свекровью, но такой был уговор с мужем. Он специально устроился вахтовым методом работать, редко дома бывал, чтобы денег удалось собрать на отдельное жилье. Раньше супруги арендовали квартиру, но так не могло продолжаться бесконечно, хотелось иметь и собственное жильё.
— Нужно немного потерпеть, — просил жену Михаил. — Поеду на заработки, соберём средства и купим квартиру в одном районе с мамой. Так мы постоянно рядом будем, но никто не будет вмешиваться в личное пространство друг друга.
Наташа терпела, но это было непросто, поскольку она явно не нравилась свекрови. Особенно сильно свекровь в транжирстве невестку обвиняла, считала, что она пытается красиво жить на деньги её сына. Вот и опять Наталья ее ослушалась, пригласив в гости своих родственников. Пенсионерка даже сыну позвонила, чтобы на невестку нажаловаться, только Миша всегда оставался на стороне жены и просил мать не вмешиваться.
— Ну и пусть Наташа общается с родней, — не понимал причины недовольства Михаил. — Я домой вернусь только через два месяца, ей, что, в монастырь уйти?
— Ну конечно же нет, пусть жирует тут, пока ты спину гнёшь, — сердилась Галина. — Попомни мои слова, сейчас свою благоверную защищаешь, а потом от чужих людей узнаешь, что она хвостом крутит.
Михаил пытался относиться к поведению матери с пониманием, но не всегда это удавалось. Он действительно много работал, но не считал правильным считать копейки и ужимать жену и дочь в тратах, особенно на продукты питания. Ради их счастья и комфорта трудился, к тому же, Наташа действительно не была глупой барышней, готовой покупать всяческую ерунду, только ради хвастовства перед подругами.
На выходные Галина устроила невестке бойкот, демонстрируя недовольство непослушанием и приходом гостей. Только им до этого особенного дела не было, и целый вечер Наташа смеялась с сестрой и ее мужем на кухне, они громко разговаривали и смеялись, не обращая внимания на показные вздохи пенсионерки. После ухода гостей в мусорной корзине она обнаружила выброшенные банки из-под пива и остатки от упаковки креветок.
— Вот мерзавка, — жаловалась на следующий день Галина соседке. — Я еще в прошлый раз ей высказала, так они опять весь вечер смеялись, не обращая внимания на наличие пожилого человека в квартире.
— Да ладно тебе, — одергивала ее Клавдия. — На то и нужна молодость, чтобы с друзьями и единомышленниками время проводить. Будут старые, останется только кости на лавке греть и каждому новому дню радоваться.
— Ну конечно, мой сын пахать должен за двоих, а невестка жизни радоваться! — обижалась Галина на непонятливую соседку.
Наталья пыталась не обращать внимания на выходки и недовольство свекрови. Она поздно приходила с работы, делала уроки с Машей, готовила ужин и ближе к полуночи ложилась спать. На выходные старалась из дому удрать или гостей приглашала, чтобы не выслушивать бесконечные упреки и истерики.
— Конечно, не просто тебе жить со свекровью, тем более до этого жили одни, — говорила Наташе мать. — Если совсем невмоготу, можете с Машей у нас пока что жить. Только с Мишей для начала поговори, а то Галина ему свою версию истории представит, и еще поругаетесь на ровном месте.
Наташа не могла оставить свекровь, потому что мужу слово дала о ней заботиться и помогать. Она, правда, ничем не нагружала Галину, и все продукты сама покупала, чтобы она пенсию не тратила. Только всё равно не могла угодить требовательной пенсионерке, привыкшей к полному послушанию.
— Электричества за этот месяц накрутили на стоимость самолета, — ворчала она, подсчитывая траты на коммунальные услуги.
— Вечерами я зачастую работаю, и Маша уроки делает долго, — оправдывалась Наташа. — Не переживайте, я всё оплачу и вам не придётся тратить свои деньги.
— Ага, а ты оплачивать собираешься из заработков моего сына? — не сдавалась Галина.
Она принципиально игнорировала тот факт, что сама Наташа тоже работает и не сидит у мужа на шее. Сына Галина возводила в ранг настоящих героев, вынужденных тащить на себе иждивенцев в виде жены и дочери. Даже просила его деньги не отдавать Наталье.
— Опять она всё на деликатесную еду спустит и капризы Маши, — убеждала женщина сына. — Ты лучше все заработки у себя оставляй, а она пусть учиться жить на собственные доходы.
— Мама, у нас семья и ты можешь себе представить, чтобы отец такое когда-то себе позволил? — не понимал Михаил.
Но для Галины доводов в пользу невестки не существовало, поскольку она считала только себя правой в любой ситуации. На сына сильно злилась, когда он на сторону супруги становился, и причины такого отношения не понимала. С трудом его возвращения с вахты дождалась и всё пыталась улучить момент, когда Наташа разговор не услышит.
— Сынок, не правильно это, ты должен принять меры, — авторитетно заявляла Галина. — Пока ты живешь в рабочем вагончике и спину рвешь, Наталья твоя красную рыбу каждую субботу ест и Маше покупает всякие конфеты и печенье дорогое.
— Ну и что? — не понимал мужчина. — Для того я и работаю, чтобы семья ни в чём не нуждалась и могла себе элементарные вещи позволить.
— От гречки и овсянки больше проку, а стоят дешевле, — не сдавалась Галина. — Вот наше поколение и масло сливочного вдоволь себе позволить не могло, и ничего страшного нет. Зато детей достойных воспитали и на ноги поставили.
— Я больше не смогу здесь жить, прости меня, — потом говорила Наташа мужу. — Через пару недель ты уедешь, а твоя мать меня со свету сживёт.
— Совсем всё плохо? — догадывался он об ответе.
— Как ты думаешь, если она считает, сколько ложек сахара в чай положили и сколько кусочков колбасы на бутерброд отрезали, — рассказывала Наташа. — Понимаю, это может показаться абсурдным со стороны, но я так больше не могу.
Общим решением супруги решили опять на арендованную квартиру вернуться. Нашли однушку в одном квартале с Галиной, чтобы Наталья могла её навещать и продукты по мере надобности завозить. Галине такие новости не понравились, невестку она обвинила в своеволии и проявлении глупости, сыну постоянно жаловалась.
Наталья особенного одобрения и не ждала, осознавая, что придётся ещё много выслушать неприятных вещей в свой адрес. Это было неприятно, но теперь они с дочкой могли покупать продукты и организовывать досуг по своему усмотрению, не ловя косые взгляды родни.
