Анна устало сбросила сумку на пол и, не разуваясь, прошла в комнату. Дом пах пылью, старым деревом и чем-то ещё — знакомым, но забытым. Так пахло её детство.
Она провела ладонью по шершавому комоду, оставляя чистый след среди налёта времени. Здесь прошло её детство, но теперь это всего лишь дом покойной матери, который нужно разобрать. Всё детство Анна слышала эти разговоры: «После нас хоть потоп», «Пусть дети разбираются». Ну вот, разбирается.
Она огляделась. Всё на своих местах. Ковёр с затёртым узором. Высокий сервант с хрусталём, который никто не доставал лет двадцать. Старые фото на стене: дед в гимнастёрке, бабушка в ситцевом платье, ещё молодая, с серьёзным взглядом.
Анна знала бабушку Катерину только по этим фотографиям. Она исчезла ещё до её рождения, и в семье о ней не говорили. Не умерла, а именно исчезла. Просто пропала в 1948 году, оставив мужа с маленьким сыном. Её дед так и не женился снова, вырастил отца Анны один.
Воспоминания прервал звонок телефона.
— Да, Алён? — Анна нажала на кнопку и поднесла телефон к уху.
— Ну что, ты на месте? Как там?
— Да всё как было, — Анна села на продавленный диван. — Вещей море. Завтра начну разбирать.
— Может, мне приехать помочь?
— Не нужно. Тут больше копаться в памяти, чем в вещах.
Сестра вздохнула.
— Ладно, зови, если передумаешь.
Анна отключила телефон и провела рукой по лицу. Всё это было утомительно, но надо. Она пришла сюда, чтобы закрыть гештальт, как теперь говорят.
Она встала и пошла на кухню. Там, у стены, стоял старый буфет. Верхний ящик заедал, но Анна знала, как его открыть: надо слегка приподнять. Она сделала это автоматически, будто ей снова семь лет, и достала шкатулку.
Тяжёлая, деревянная, с выцветшим узором. В детстве мама говорила: «Это бабушкино».
Анна открыла её. Внутри — старые бумаги, какие-то значки, а среди них — кольцо.
Золотое, с потемневшим зелёным камнем.
Она взяла его в руки. Вещь. Настоящая, тяжёлая. Почему-то кольцо было её первым воспоминанием о бабушке. Однажды, когда ей было лет десять, она спросила у матери:
— А где твоя мама?
Мать нахмурилась, но ответила:
— Её больше нет.
— А где она была?
— Ой, да что ты привязалась, — мать встала и убрала кольцо в шкатулку. — Катькино это. Бабкино. Зачем тебе?
Анна тогда почувствовала, что в этом кольце что-то не так. И вот теперь оно снова у неё в руках.
Она покрутила его в пальцах и заметила что-то внутри. Присмотрелась. На внутренней стороне была гравировка: «К.К.»
Катерина Кузнецова.
Анна задумалась. Может, кто-то из старших соседей что-то знает? Ведь кто-то же должен помнить её бабушку?
Она вышла во двор. Было свежо, пахло мокрой землёй и прелыми листьями. На скамейке у подъезда сидел Олег Андреевич, сосед, которому уже далеко за семьдесят. Он жил здесь с самого начала, когда дом только построили.
— Олег Андреевич, — Анна села рядом. — Вы же давно здесь живёте?
— Ой, да, — старик кивнул. — С шестьдесят второго.
— А вы Катерину Кузнецову помните?
Старик замер, посмотрел на Анну, потом отвёл взгляд.
— А чего ты о ней спрашиваешь?
Анна показала кольцо.
— Это её.
Олег Андреевич тяжело вздохнул.
— Катерина… Да, помню. Красивая была, но гордая.
— А что с ней случилось?
— Исчезла. Кто что говорит. Одни — что к другому мужику ушла, другие — что в Москву уехала. А некоторые… — он посмотрел на Анну. — Некоторые говорят, что она в петлю полезла.
Анна сжала кольцо в руке.
— Но ты не спрашивай у Лидии, — добавил старик. — Она тебе ничего не скажет.
Лидия. Тётя. Единственная, кто ещё мог знать правду.
Анна поняла: она не уедет, пока не разберётся.
Анна сидела в кухне, перекатывая кольцо в ладони. В голове гудело. Всё, что сказал Олег Андреевич, не укладывалось в голове. «Красивая, но гордая», «В петлю полезла»…
Она снова посмотрела на кольцо. Простая гравировка «К.К.», немного стёртая от времени. Кольцо явно было не новое, но почему мать хранила его, если о бабушке вспоминать не хотела?
Решение пришло само. Она поедет к Лидии.
Лидия Ивановна жила в соседнем районе, в маленькой двухкомнатной квартире. У неё был характер сварливый, но ум ясный. Она знала всё обо всех в семье, но говорила только то, что считала нужным.
— А, приехала, — тётя посмотрела на Анну через дверную цепочку. — Ну, заходи, раз уж приехала.
Анна вошла, села на жёсткий диван. В квартире пахло старостью и немного лекарствами.
— Чай будешь?
— Нет, спасибо.
Лидия села напротив, прищурилась.
— Чего тебе?
Анна молча положила кольцо на стол. Лидия посмотрела на него, и лицо её на секунду дёрнулось, но она быстро взяла себя в руки.
— Где нашла?
— В маминой шкатулке.
Лидия криво усмехнулась.
— Конечно. Где же ещё.
— Это Катькино?
— Моё, что ли?
Анна ждала.
— И что ты хочешь знать?
— Правду.
Лидия вздохнула.
— Ты знаешь, что она исчезла.
— Да.
— А что ты ещё знаешь?
— Что она любила другого. Что её насильно выдали за моего деда.
Лидия усмехнулась.
— Ох уж эти соседи… Всё слышат, но половину придумывают.
Анна молчала.
Лидия посмотрела на неё и наконец сказала:
— Катерина была младшей дочкой в семье. Красавица, но с характером. Её отец — твой прадед — был человеком строгим. К тому же партийный. Дочерям спуску не давал. Старшая его слушалась, а Катя — нет.
Анна сглотнула.
— У неё был жених. Андрей. Парень из простой семьи, но порядочный. Катя его любила, но отец запретил. Андрей был неблагонадёжным: у его деда раскулачили хозяйство. Для партийного человека это — как клеймо.
Лидия помолчала.
— Она плакала, умоляла. Не помогло. Отец её выдал за Петра — твоего деда. Он был из хорошей семьи, с перспективами. Катя не любила его, но подчинилась. Тогда с родителями не спорили.
Анна сжала кулаки.
— А потом?
— А потом родился твой отец. А Андрей… он ушёл в армию. В 48-м вернулся. Он хотел забрать её. Они встречались тайком.
— Значит, она ушла с ним?
Лидия снова усмехнулась.
— Как бы не так. Она любила его, но боялась. Тогда за это могли и под суд отдать — «разложение морального облика советской женщины», всё такое.
Анна сглотнула.
— В ту ночь… — Лидия посмотрела в окно, — они встречались у реки. Андрей просил её уйти с ним. Она плакала, говорила, что не может оставить ребёнка.
— И что?
Лидия молчала.
— Она утонула, — наконец сказала она.
Анна замерла.
— Что?
— Утонула.
— Это точно?
— Андрей её вытащил, но было поздно.
— А почему тогда все говорили, что она исчезла?
Лидия сжала губы.
— Отец заставил всех молчать. Сказал, что так будет лучше. А Андрея отправили обратно в часть. Он умер через три года.
Анна закрыла глаза.
— А кольцо?
Лидия взяла его в руки, посмотрела.
— Андрей отдал его твоему деду. Сказал, что Катя просила.
Анна долго сидела молча.
— Зачем мне это теперь? — тихо спросила она.
Лидия пожала плечами.
— Может, чтобы ты знала правду.
Анна сжала кольцо в кулаке.
Теперь она знала.
Анна шла по вечерним улицам, почти не разбирая дороги, пытаясь хоть как-то переварить то, что только что услышала. Мысли путались, накатывали одна на другую, не давая возможности разложить всё по полочкам. Она чувствовала, как внутри неё что-то медленно переворачивается, меняется, как будто кто-то резко сдёрнул покрывало с давно забытой, пыльной истории, открывая перед ней всё, что так долго прятали.
Катерина Кузнецова, её бабушка, о которой в семье предпочитали не говорить, оказывается, не бросила мужа и ребёнка, не сбежала в другую жизнь, как думала Анна, а умерла – нелепо, страшно, без смысла, в холодной воде под звёздным небом. И всё это – потому что её лишили права на выбор, потому что кто-то решил за неё, потому что у неё просто не было другого выхода.
Она сжала кольцо в ладони так сильно, что ногти впились в кожу. Холодный металл казался тяжёлым, как будто в нём застряла сама судьба её бабушки, её боль, её разбитые надежды.
Анна не заметила, как дошла до дома. Всё, что она хотела сейчас – лечь, закрыть глаза и не думать, но мысли не отпускали. Почему мать никогда не говорила об этом? Почему отец, который был ещё младенцем, когда это случилось, тоже не знал правды? Почему все молчали столько лет?
Она включила свет и сразу почувствовала, насколько пустой стала эта квартира. Стены, пропитанные воспоминаниями, смотрели на неё безразлично. Вещи, к которым столько лет никто не прикасался, вдруг стали чужими.
Анна поставила чайник, села за кухонный стол и уставилась на кольцо. Может, в нём был смысл? Может, его нужно было вернуть, передать кому-то? Или, наоборот, избавиться, оставить эту историю в прошлом?
Внезапно она вспомнила, что в шкатулке с кольцом были и другие вещи. Поднявшись, она пошла в комнату, достала её и высыпала содержимое на стол. Старые бумаги, пожелтевшие от времени, выцветшие фотографии, несколько значков, возможно, ещё с войны.
Анна осторожно перебирала их, пока её пальцы не наткнулись на сложенный вчетверо лист. Она развернула его и увидела нечто, от чего у неё перехватило дыхание.
Это было письмо.
«Катя, если ты читаешь это, значит, мне не удалось изменить твоё решение…»
Ровные, немного размашистые буквы, явно написанные мужской рукой, пронизывали её насквозь. Анна сглотнула, с трудом разбирая слова, но продолжала читать.
«Я не буду тебя уговаривать. Ты знаешь, что я сделаю всё, как ты хочешь. Ты знаешь, что я тебя не брошу. Но если всё-таки найдётся хоть одна причина не делать этого – возьми её, держись за неё, пусть она будет даже самой маленькой, но пусть она станет той самой, что спасёт тебя. Потому что без тебя у меня ничего не будет».
Подписи не было, но Анна уже знала, кто автор.
Андрей.
Руки дрожали. Она перечитала письмо снова. Оно было написано перед тем, как Катерина ушла на ту встречу у реки. Возможно, она даже не успела его увидеть.
Но почему оно здесь? Кто его сохранил?
Анна глубоко вздохнула. Это уже не просто старая семейная тайна. Это – судьба женщины, которую сломала чужая воля. Это – свидетельство любви, которая не смогла победить.
Но если письмо так и не попало к Катерине, значит, его могло сохранить только два человека – либо её муж, либо её отец.
И тут Анна поняла, что не всё ещё ясно.
Бабушка не могла сама утонуть – её нашли в реке, но не сказано, как именно она туда попала.
А если её подтолкнули?
Если кто-то не захотел, чтобы она ушла?
И если об этом молчали столько лет, значит, кому-то это было выгодно.
Анна посмотрела на кольцо и поняла, что теперь у неё есть ещё больше вопросов.
И ответы нужно искать.
Анна просидела над письмом всю ночь, не в силах оторваться от строк, которые будто бы тянули её в прошлое, в жизнь, о которой она не знала, но которая так или иначе повлияла на её собственную судьбу. Катерина Кузнецова, её бабушка, чья фотография десятилетиями пылилась в семейном альбоме, вдруг стала для неё не просто лицом из прошлого, а живым человеком, который боролся, страдал и потерял всё.
С первыми лучами солнца пришло твёрдое решение — она должна выяснить, что произошло на самом деле.
Первым делом Анна снова поехала к Лидии Ивановне.
— Опять ты? — тётя встретила её с недовольным видом, но пустила в квартиру.
Анна молча положила на стол письмо.
Лидия взяла его, надела очки и начала читать. Глаза её оставались холодными, но по сжатым губам Анна поняла — старуха нервничает.
— Где нашла?
— В шкатулке у мамы.
Лидия ещё раз пробежалась по строчкам, потом медленно сложила письмо и положила его обратно на стол.
— Ну и что?
— Что с ней случилось? — Анна смотрела тётке прямо в глаза.
— Я уже сказала.
— Нет. Ты рассказала официальную версию. А правду?
Лидия молчала.
— Её убили?
Тётка вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
— Чушь.
— Тогда почему письмо у нас? Почему его не отдали Катерине?
Лидия встала, подошла к окну, долго молчала.
— Это было давно. Все, кто тогда знал правду, давно умерли.
— Ты — не умерла.
Лидия обернулась, её губы сжались в тонкую полоску.
— Твой прадед был человеком с жёсткими принципами. Если он что-то решил, он добивался этого любой ценой. Катя не была исключением.
— Он её убил?
Лидия покачала головой.
— Нет. Но он знал, что с ней случилось.
Анна почувствовала, как в груди всё сжалось.
— Кто?
Лидия долго смотрела на неё, потом медленно выдохнула.
— Пётр.
Анна похолодела.
— Мой дед?
— Он её любил. Но не так, как любят женщину, а так, как собственник любит свою вещь. Когда он узнал, что она снова встречается с Андреем, он взбесился. В ту ночь он пошёл за ней.
— Он её толкнул?
Лидия пожала плечами.
— Не знаю. Может, просто кричал на неё, может, дёрнул за руку. В темноте, у воды, достаточно одного неверного шага.
— Он сказал об этом прадеду?
— Думаешь, он мог этого не сказать? — Лидия горько усмехнулась. — Конечно, сказал. И отец его защитил.
— И поэтому решили, что она просто исчезла?
— Да.
Анна почувствовала, как в ней поднимается гнев.
— Значит, всё было напрасно? Все её мучения, страхи, борьба? Всё ради того, чтобы умереть из-за чьей-то ревности?
Лидия посмотрела на неё с сожалением.
— Так было устроено то время, девочка. Женщинам не принадлежала их жизнь.
Анна закрыла глаза.
— И что мне теперь делать?
Лидия пожала плечами.
— Это твоя история. Решай сама.
Анна долго думала. Она понимала, что правда никому, кроме неё самой, уже не нужна. Все виновники давно умерли. Даже её отец, сын Катерины, никогда не узнает, что случилось с его матерью.
Она взяла кольцо, провела пальцем по буквам.
«К.К.»
Катерина Кузнецова. Женщина, которой не дали выбора.
Анна встала, взяла ключи, вышла из дома.
Она долго шла по городу, пока не оказалась у реки.
Той самой реки.
Той, что забрала её бабушку.
Дул лёгкий ветер. Вода тихо плескалась у берега.
Анна открыла ладонь, посмотрела на кольцо.
— Прости.
Она бросила его в воду.
Кольцо исчезло в глубине, а Анна вдруг почувствовала странную лёгкость, будто тяжесть, висевшая на её душе, наконец ушла.
Она разорвала цепь, которой её семья была скована столько лет.
И теперь могла идти дальше.
