Ирина познакомилась с Антоном двадцать семь лет назад. Она бежала по коридору института и ревела. Из-за слёз, застилавших глаза, она не заметила, как кто-то встал на её пути, поймал её, обхватил руками и спросил: «Что случилось?»
Ирина словно очнулась, отстранилась, пытаясь рассмотреть парня.
— Кто-то умер? – спросил он.
Она помотала головой.
— Меня парень бросил.
Он не рассмеялся над её ответом, не стал расспрашивать, успокаивать. Просто взял за руку и отвёл в сторону.
— Пальто или курка есть?
— В раздевалке, — шмыгнув носом, сказала Ирина.
— Дай номерок и жди здесь.
Она послушно отдала ему номерок. Через несколько минут парень вернулся. Пока Ирина одевалась, он говорил:
— Бросил, значит, не любил. И нечего плакать. На твой век козлов ещё хватит. Пойдём. – И взял её за руку.
— Куда? – Ирина отдёрнула свою руку.
— В кафе. Тут рядом – Парень вздохнул. — Моя бабушка говорила, что если плохо или не знаешь, что делать, выпей крепкого чая, станет легче. А станет легче, придёт и решение. Пойдём? – повторил он.
Ирина вытерла слёзы и пошла за парнем. Потому что оставаться одной ещё хуже.
Наконец, за столиком кафе она рассмотрела его. Старше её, волосы тёмные, вьющиеся, а вот глаза… Глаза у него зелёные, умные.
Ирина представила, как сейчас выглядит сама, и ей стало стыдно. Она огляделась.
— Женская комната там, за перегородкой, — сказал парень и показал в сторону бара.
Ирина благодарно посмотрела на него и ушла привести себя в порядок. Когда она вернулась, на столе стоял чайник, две чашки и две тарелочки с пирожными. Парень стал разливать ароматный малиновый чай. Смешно вытянул губы трубочкой и отхлебнул из белой фарфоровой чашки, обжёгся. Он резко поставил чашу на блюдце, чай выплеснулся ему на руку. Он затряс рукой, стал дуть на обожжённое место.
— Больно? – спросила Ирина.
— Ага, — кивнул парень, и они рассмеялись.
— Как тебя зовут? – спросила Ирина.
— Антон.
— А меня Ирина.
— А я знаю. Ты на третьем курсе учишься. А я заканчиваю. Получу диплом и уеду домой.
— К бабушке?
— Бабушка умерла год назад.
— Прости, — смешалась Ирина.
— За что? Ты же не виновата в её смерти.
Снова рассмеялись. С ним было легко, и Ирина окончательно успокоилась. Они стали встречаться, созваниваться. Антон понимал, что он для неё отдушина, чтобы скорее забыть другого. Потом он уехал, а через неделю вернулся.
Ирина от радости бросилась ему на шею.
— Решил, что нужен тебе. Или нет? – Антон заглянул в её глаза.
— Нужен. Очень нужен, — прошептала она, уткнувшись ему в плечо.
Через год они поженились и больше уже не расставались, не считая тех дней, когда она лежала в роддоме. Госэкзамены Ирина сдавала глубоко беременной. Через неделю после последнего экзамена родила дочку Лизу. А через два года у них родился Илья. Антону на заводе, где он работал, дали трёхкомнатную квартиру.
Двадцать семь лет вместе. Таких долгих двадцать семь лет. И как же быстро они пролетели. Жили хорошо. Дети особых хлопот не доставляли. Лиза уже вышла замуж, живёт отдельно, подарила им с Антоном внучку. А вот сын пока не хочет жениться. На третьем курсе объявил, что хочет жить отдельно.
Отец долго не давал своего согласия. Но Ирина уговорила отпустить сына. Первое время давали денег на съёмное жильё. Когда Илья устроился на работу, они сняли его с довольствия. Хотел самостоятельности? Вот и живи. Но Ирина помогала, тайком давала сыну денег.
— Ты балуешь его, оболтуса, — ругался Антон.
— Да ладно. Кто ж его побалует, как не родная мать. Не сердись.
Так и жили. Пока однажды ночью Ирина не проснулась от оглушительной тишины. Она сразу поняла, что Антон не дышит. Включила бра над кроватью и увидела застывшее, окаменевшее лицо мужа. Она долго звала его, будила, не верила, что он вот так внезапно ушёл. Не болел же ничем серьёзным, не жаловался. Врачи скорой помощи вынесли вердикт — умер мгновенно, оторвался тромб… И уехали. Перевозка приехала лишь под утро, когда за окном светлело хмурое свинцовое небо, из которого сыпал мелкий дождь.
Всё это время Ирина говорила с мужем, вспоминала, что смогла вспомнить, спрашивала, как ей теперь жить.
Когда мужа увезли, она позвонила детям. Сын сказал, что заедет вечером. А дочь приехала сразу. Поплакали, вместе поехали в больницу. Без дочери Ирина не выдержала бы.
После похорон Ирина поставила портрет с чёрной лентой в уголке рамки на тумбочку в спальне. Просыпаясь, здоровалась с мужем, рассказывала, чем собирается заняться. Муж внимательно слушал, не перебивал. Перед сном Ирина рассказывала ему, как тяжело ей одной, просила его присниться. И плакала в подушку.
На девять дней пришёл только друг Антона с работы, да дети. Друг посидел недолго, попрощался и ушёл. Ирина сказала детям, что устала, полежит немного, и ушла в спальню. Под тихий разговор Ильи и Лизы она незаметно заснула.
Спала недолго. Из кухни доносилось позвякивание посуды и разговор. «Лиза посуду моет», — догадалась Ирина. Она села, долго не могла попасть ногой в тапок. Наконец, встала, подошла к двери, приоткрыла, да так и замерла, держась за ручку.
— Почему только тебе квартира? А мне не надо? У меня, между прочим, ребёнок есть. Мы с мужем планируем ещё сына родить в ближайшее время. Большая квартира и мне не помешает, — чётко произнесла Лиза.
— Я не сказал, что только мне, но с квартирой нужно что-то решать. И чем скорее, тем лучше. Сама подумай. Мать ещё не старая, одна в трёхкомнатных хоромах осталась. Как налетят претенденты на руку и сердце, тю-тю квартирка, — сказал Илья.
— Как ты можешь? Они с отцом любили друг друга, — заступилась за мать Лиза.
«Вот как? Отца только похоронили, а они уже нашу квартиру делят. А меня куда? — Ирина хотела тут же пойти к ним и прекратить этот спор. Она оглянулась на портрет Антона. — Ты слышал? Ты оказался прав. Я старалась помогать им, не жалела ничего, а они, эгоисты, меня готовы на улицу выгнать из квартиры».
Между тем на кухне разгорался нешуточный спор. И Ирина решила дослушать, что придумают её взрослые дети.
— Ты как был маленьким, так им и остался. Все тебе должны. Твоя идея, ты с ней и разговаривай, — сказала Лиза.
— А тебе не надо? – возмутился Илья.
— Надо. Деньги бы мне не помешали. Я только из декрета вышла. Думаешь легко жить на одну зарплату, да ещё ипотеку выплачивать?
— Вот я и говорю, вы две женщины, лучше друг друга поймете. Зачем матери одной такая большая квартира? – спросил Илья.
— Тише ты, разбудишь мать. Идея твоя? Вот ты и разговаривай с матерью. Ты младшенький, она тебя больше… — тут звякнула тарелка и Ирина не расслышала последнего слова, но поняла.
— Сам-то, когда женишься? – спросила Лиза брата.
— Как только, так сразу. Куда жену приведу? На съёмную квартиру?
Ирина не выдержала и вошла на кухню.
— А меня куда? На улицу, чтобы не мешала? Отец не слышит, а то летели бы в окно, как два голубка.
Лиза смутилась, покраснела. А Илья исподлобья смотрел на мать.
— Совести у вас нет. Не успели похоронить отца, уже квартиру делите.
— Ты всё слышала? – спросила убитым голосом Лиза.
— Не всё, но и так понятно.
— А что, мам, я не прав? Ты одна в трёшке останешься, а я, между прочим, на съёмной живу. Мы в равных долях наследники, — сказал Илья.
— Уже разделил квартиру? Молодец, сынок. Только полгода придётся подождать. Хотела предложить тебе ко мне переехать, да лучше не надо. Уходите оба.
— Ма-а-ам, — испуганно протянула Лиза.
— Оставьте меня. Мне подумать надо. — Ирина тяжело опустилась на стул, прикрыла глаза.
В висках ломило. Самой бы не умереть сейчас. Вот так. Они с Антоном гордились детьми. Оба выучились, работают. А они вон что удумали. Её уже в расчёт не ставят.
Лиза с Ильёй по-тихому ушли. Когда за ними захлопнулась дверь, Ирина усмехнулась. А что, неплохо бы умереть сейчас, сделать детям такой подарок. И ей легче, не увидит, как перессорятся из-за квартиры дети. Ирина резко остановила себя. «Придумала тоже. Умереть. Как там бабушка Антона говорила? Когда не знаешь, что делать, выпей крепкого чая, станет легче. А станет легче, так и решение придёт». И Ирина поставила на плиту чайник.
Она заварила чай с листьями мелиссы. Антон не любил никаких добавок, пил исключительо чёрный. А себя Ирина иногда баловала. Потом пила и вспоминала, как познакомились с Антоном, как пили чай с малиной в кафе, и он обжёгся. Из глаз снова брызнули слёзы…
Ирина, и правда, успокоилась, но услышанный разговор не выходил из головы. Растили детей, надеялись, что они станут опорой в старости. А им только деньги и квартира нужна, без родителей желательно. Антон умер, слава богу, не услышал этого всего. «Ах, Антон, зачем же ты так рано ушёл? Что мне делать? Как жить?»
Наплакавшись вволю, Ирина прошлась по квартире. Всё родное, обустроенное с любовью. Как шумно было, когда жили все вместе. Как Антон загрустил, когда дети выросли и один за другим покинули их. Как скучал и не находил себе места…
«А может, они правы? Зачем мне одной всё это? Не нужно мне ничего без Антона. Я мать. А мать и должна помогать своим детям, а не обижаться на них. Должна ли?»
Ирина пошла в спальню и села на кровать. С тумбочки на неё смотрел Антон.
— Скажи, что мне делать? Разменять квартиру на три однокомнатные не получится. На две бы, мне и Илье. А Лизе ничего? Несправедливо, верно? Посоветуй, что делать? – И смотрела долго на портрет, пока глаза не заслезились. Антон в рамочке с чёрной лентой через уголок молчал.
Ирина вздохнула. Теперь придётся всё самой решать. Некому посоветовать, подсказать. Родители умерли, теперь нет и Антона. Она взяла в руки снимок и прижала его к груди. Так и сидела долго, раскачиваясь и обнимая портрет.
Как тяжело. Как больно. Как невыносимо одиноко. Чувствуя, что сейчас снова разрыдается, Ирина поставила снимок на тумбочку. Поднялась с постели, подошла к двери и потянула за ручку. Сквозняком из открытой фрамуги портрет сдуло на пол. Ирина подбежала, подняла. Стекло треснуло.
— Прости, родной мой. Неловкая какая. Я завтра куплю другую рамочку. Не сердись.
Ночью Ирине приснился муж. Он смотрел на неё и улыбался. А потом пошёл в прихожую. Ирина сорвалась с постели и бросилась за ним.
— Не уходи, Антон, не бросай меня! – закричала она во сне.
Он остановился у шкафа в прихожей. Посмотрел вверх, на антресоль и снова улыбнулся ей.
— Не уходи!
Она проснулась от собственного крика. Сон был таким реалистичным, что её не отпускало чувство, что муж действительно только что был здесь.
Ирина вскочила и в ночной рубашке вышла в прихожую, включая по дороге свет в комнатах. Проверила дверь – заперто. Встала на то место, где стоял во сне Антон, посмотрела на антресоль. Что он хотел сказать ей? Почему стоял здесь?
Ирина принесла из кухни стул и встала на него, открыла шкаф наверху. Чемодан. Она сняла его и обыскала. Да и что она хотела там найти? Они с ним ездили на юг. Проверила все карманы, пусто.
С ума сошла. Вскочила среди ночи и стала шарить по шкафам. Но сон не давал покоя. Ирина снова залезла на стул. У задней стены лежали коробки из-под обуви. Она брала по одной и открыла. В первой лежали старые пожелтевшие фотографии. В другой – рыболовные крючки, поплавки, всякая мелочь. Она достала третью коробку. Тяжеловатая. Больше в антресоли ничего не было.
Ирина слезла со стула, села. Сердце почему-то тревожно и сильно билось в груди. Ирина сделала пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Только потом открыла коробку. Внутри лежал газетный свёрток в виде кирпича.
Она сразу догадалась, что это. Ладони стали влажными, а пальцы нервно задрожали. В газете лежали пачки пятитысячных купюр. Все перевязаны резинками, в каждую пачку вложен маленький листок для записей, где почерком мужа написано, сколько в каждой пачке денег: сто тысяч, двести, сто, сто… Всего Ирина насчитала пять миллионов рублей пятитысячными купюрами.
Под свёртком она нашла сложенные вдвое листы. «Договор купли-продажи квартиры…» Она вспомнила, как муж говорил, что хочет продать квартиру, которую ему завещала бабушка. Ирина считала, что не имеет права вмешиваться, и не спрашивала, продал Антон её или нет. А он ничего не говорил. Значит, продал. Она посмотрела на дату – два года назад.
Сначала обиделась, что он не сказал. А потом поняла, что вот сейчас, во сне и сказал. Она же сама просила его помочь. Ирина рассматривала пачки денег и не верила своим глазам.
— Спасибо, Антон, — больше она ничего не могла сказать, сидела и плакала.
Потом убрала деньги в шкаф. Только сейчас она поняла, что Антон снова выручил её, подарил ей решение трудного вопроса. Знал? Чувствовал? Наличные деньги. Только её. Не вклад, не карта, которые по закону должны наследовать и дети тоже. Никто о них не знает. Илья с Лизой хотели квартиру? Они её получат. Пусть делят, как хотят. Ирина уже знает, что сделает. Денег не так много, но на однокомнатную квартиру хватит, конечно, не в центре. Ну и что? Зато она не окажется на улице.
У неё есть полгода.
— Вот что ты мне хотел сказать. Послал последний привет, последнюю помощь. Спасибо, спасибо, родной… — шептала Ирина, плача.
Не услышь она разговора между детьми, она бы отдала деньги Лизе или разделила бы на всех. Но это не решило бы вопроса с квартирой. Теперь она всё сделает правильно, никого не обидит.
Ирина нашла подходящую квартиру, с хорошим ремонтом, даже частично с мебелью. И купила её. Перевезла кое-какую посуду, вещи, кровать.
Подала документы в нотариальную контору на вступление в наследование недвижимостью. И сразу написала заявление об отказе от права наследования в пользу детей. Вызвала обоих и объявила, что квартиру оставляет им. Пусть сами решают, что с ней дальше делать.
Дочь забеспокоилась, куда она сама денется.
— Не пропаду, — сказала Ирина.
Илья заёрзал на стуле. Она пристально посмотрела на него. Он отвёл взгляд.
— Лизу не обидь, хорошо? – сказала Ирина строго.
— Разберёмся, — буркнул Илья.
— Не беспокойтесь обо мне. Я позвоню, — сказала Ирина и ушла.
Пусть учатся принимать решения сами, учатся договариваться. Она всё сделала правильно.
Привыкать к новой жизни в маленькой квартире оказалось непросто. Через несколько дней Ирина позвонила дочери, сказала, что всё у неё хорошо. Спросила, как распорядились наследством. Илья уступил Лизе трёхкомнатную квартиру, а сам переехал в её двушку.
Надо же. Не ожидала она от эгоистичного Ильи такого щедрого поступка. Молодцы, не разругались, не остались врагами, все сделали по уму. Никто не обижен. Всё-таки хороших детей они с Антоном воспитали.
Через год Лиза родила сына, а дочку стала часто отдавать Ирине. А та и рада. Не одна, есть смыл жизни. Антон снился. Они были молодые и шли по полю взявшись за руки. Когда-нибудь они встретятся, пойдут вот так рядом и уже не расстанутся никогда…
