История, которую я хочу рассказать случилась в середине 80-х годов. Конечно, на взгляд молодых, это очень давно, а мне кажется, что 80-е годы были совсем недавно. )))
***
-Эх, говорила мне мама, учись дочка, а то будешь хвосты коровам крутить, — полусонная Марина наспех закрутила волосы на затылке и вышла во двор.
А на улице такая красота! Солнце только взошло и сначала робко, а потом все смелее и смелее заглянуло своими любопытными лучиками в каждый уголок. Солнце приветствовало новый день, золотило верхушки деревьев, отражалось в каждой капельке росы.
— Только ради прелести раннего утра можно пойти в доярки, — Марина улыбнулась своим мыслям, вывела велосипед за ворота и поехала на утреннюю дойку.
Сразу после школы она пришла на ферму. Учиться дальше не было никакого желания. К тому же, осенью возвращается из армии её жених Юрий.
— Ничего, надо и коров кому-то доить. В прошлом месяце за высокие удои меня премировали цветным телевизором, плохо что ли? И живём мы с Юркой душа в душу, за восемь лет совместной жизни ни разу не поругались. Он у меня хороший не пьёт, не курит, помогает по хозяйству, детей любит. Не зря все подруги мне завидуют, — размышляла Марина, крутя педали.
После утренней дойки доярки присели отдохнуть в подсобке, обсудить последние новости.
— Девоньки, слышали? К нам приехала бригада мужиков-строителей. Школу будут достраивать. Сначала хотели одноэтажную стоить, а теперь указание сверху, второй этаж возводить. Население у нас быстро растёт, оно и понятно, в каждой семье, самое малое, по трое ребятишек.
Десять мужиков в бригаде, жить они будут в колхозной гостинице. Клава, техничка рассказывала, она ещё вчера им комнаты приготовила, — сообщила самая взрослая доярка тётя Шура.
— Точно, точно! Я из этой бригады, — подтвердил её слова, вошедший мужчина с большим бидоном в руке.
— Меня председатель отправил к вам, вот его распоряжение, чтобы вы наливали нам каждое утро молоко, работа у нас вредная и пыльная. Меня Борисом звать. Я и буду приходить за молоком, — представился мужчина и положил распоряжение на стол.
Марина вышла с Борисом налить молока в его пятилитровый бидон, а он стоял рядом и осыпал её комплиментами: и красавица, и глаза бездонные, и фигура, и волосы…
— Не распыляй своё красноречие напрасно. У меня есть муж и трое детей, найди себе незамужнюю и охмуряй, — оборвала его Марина.
— У вас незамужнюю не найти, видать, сразу после школы все девки замуж летят. А ты, такая красивая, в единственном экземпляре! Я тебя хочу завоевать и не отступлюсь, — Борис смотрел на женщину дерзким, нагловатым взглядом и улыбался.
Вечером, собираясь на вечернюю дойку, Марина задержалась у зеркала, и совершенно неожиданно для себя, тронула губы помадой.
Юрий удивлённо посмотрел на жену, но промолчал. Он был неразговорчивым человеком. У него ещё много дел по хозяйству, ребятишки где-то убежали, надо найти и перемыть их в бане.
Дети были главным смыслом его жизни. Старшему Саше 7 лет, в школу нынче пойдёт, среднему Серёже — 5 лет, а маленькой Настеньке исполнилось 3 годика, но она всегда с братьями, бегает за ними хвостиком.
Вечером, возвращаясь домой Марина чуть не наехала на Бориса.
Он преградил ей дорогу, -А я тебя ждал. Хочу, чтобы ты мне показала достопримечательности села. Пожалуйста, — сказал он.
— Я тебе не экскурсовод. У нас село хоть и большое, но всего три улицы. Около кладбища — церковь, действующая, между прочим. Три улицы ты и без меня обойдёшь, — и Марина поехала дальше.
Как известно, вода камень точит, а если ещё приплюсовать все слова о горячей любви, на которые не скупился Борис, то станет понятно, почему Марина поверила ему и в конце-концов сдалась на милость победителя.
Юрий недоумевал, жена стала поздно возвращаться домой, то к подружке забежала, то к маме зашла, но село есть село. Просветили его добрые люди, что спуталась его Марина со строителем Борисом.
— Не может быть, этого не может быть, — уговаривал себя Юрий. Он ходил из угла в угол, поджидая жену.
Она пришла поздно, а у самой глаза шальные-шальные.
— Знаю, что тебе уже доложили, тем лучше. Я люблю его, а он меня. Борис останется здесь, со мной. Думаю, тебе лучше уступить нам дом. Мне с детьми переселяться сложно будет, а ты один, тебе легче, — нагло заявила Марина мужу.
— С ума сошла! У нас трое детей, тебе плохо живётся? Я тебя не отпущу, с работы увольняйся и сиди дома, — Юрий впервые повысил голос на жену.
— Плохо мне с тобой. Понимаешь, ты мне стал, как родственник. Когда ты последний раз о любви говорил? Вот, вот… и вспомнить не можешь. А я ещё молодая, мне всего 26 лет. Сколько мне той молодости осталось? На работе вкалываю, как лошадь, дома ты с постным лицом, слова ласкового не скажешь. Я хочу любви, любви хочу…От тебя любви не дождаться, — слова жены били наотмашь.
Юрий сник, но решил не сдаваться. Днём он сам пошёл на строительство школы. Нашел Бориса и прилюдно плюнул ему в лицо. Тот кинулся драться, но грозный окрик бригадира его остановил.
Однако позже Борис нашёл Юрия в другом месте. Юрий работал электриком и, как раз, менял часть проводки на молочно-товарной ферме. Борис был не один, а с тремя дужками.
Скотники нашли Юрия без сознания в коровнике. Они и привезли его домой на подводе – сам он идти не мог. Травмы были серьёзные, фельдшер накладывал швы на голове. В село приехал милиционер, но Юрий не хотел разборок, не хотел, чтобы имя жены попало в протоколы. Он объяснил, что упал со стремянки на транспортер. Мужик он был серьёзный, и милиционер ему поверил.
Местные догадывались в чём дело, но помалкивали. Председатель сказал, что акт о производственной травме оформлять не будет, а Юрию проставят рабочие дни, пока не поправится.
Поправлялся Юрий медленно. Марина с любовником потеряли всякий стыд. Муж лежал избитый, а она приводила в дом Бориса и оставляла на ночь. На пересуды односельчан Марина не обращала внимания и ходила с гордо поднятой головой.
Школу построили, завершили отделочные работы. Ждали приёмную комиссию. Неожиданно поднялся сильный ветер и сдвинул в одном месте на крыше шифер. Начался ливень. Главным кровельщиком в бригаде был Борис. Он с двумя товарищами в спешном порядке поднялись на крышу. Они поправили шифер и направились к чердачному окну, только Борис не дошёл до окна. Он неожиданно поскользнулся и съехал с крыши. Упал кровельщик неудачно на бетономешалку. До больницы его не довезли.
Марина горевала. А через три дня она сама упала с велосипеда на раскисшей после дождя дороги и сломала ногу. Перелом был сложный. Марина полтора месяца ходила с аппаратом Илизарова на ноге.
Юрий простил жену. Ради детей простил. Марина притихла и, как-то враз потускнела. К тому же, она резко поправилась пока вела малоподвижный образ жизни с переломанной ногой.
— Карма настигла их, — сказал самый умный в их селе старик Ефремович, бывший политзаключённый.
— Бог шельму метит,- шептались односельчане и на всякий случай припоминали свои грехи.
