Когда мама умерла, Дине было двенадцать. Отчим к тому времени усыновил ее, но настоящим отцом так и не стал. Он не обижал ее, не делал ничего плохого. Просто не замечал. Не интересовался, что Дина ест, нужны ли ей новые колготки, не измерял температуру, когда она неделю лежала с горячкой, только жаропонижающее выдавал. После смерти матери он словно перестал замечать происходящее вокруг него. Когда у Дины начались критические дни, она не знала, как попросить его купить прокладки, и несколько месяцев делала их из старых простыней, пока не догадалась красть пачки в местном супермаркете.
А потом появилась Люда. У нее были огромные лошадиные зубы, пышный бюст и рыжий парик, который скрывал проплешины в ее жидких мышиных волосах. Люда возненавидела Дину с первого взгляда.
-А ее нельзя сдать в интернат? – ничуть не смущаясь, спросила она у отчима.
Дина замерла.
-Я обещал ее матери позаботиться о ней, – ответил отчим.
Несмотря на его ответ, Дина долго еще плохо спала, размышляя по ночам о том, что она будет делать в интернате. По тем обрывкам знаний, которые у нее были, интернат ей казался жутким местом. Именно тогда Дина и придумала, что должна найти отца.
Отца у нее не было никогда. И мама отказывалась говорить о нем. Но однажды, когда она уже болела, всплыв из очередного лекарственного забытья, сказала:
-Ты так на него похожа…
-На кого? – затаив дыхание, спросила Дина.
-Надо было все же сказать ей, – вместо ответа произнесла мама, обращаясь уже не к Дине, а к кому-то другому, с кем мама вела свои сумрачные беседы.
Идей, как найти отца, у Дины не было. До того дня, когда мачеха велела ей освободить шкаф и выбросить все на помойку, чтобы демонтировать его и поставить новый. В шкафу хранились в основном мамины вещи, поэтому неудивительно, что мачеха отправила заниматься этим Дину.
Выбрасывать мамины вещи было больно. Дина брала в руки мамино платье и вспоминала, как была совсем маленькой, и когда шла рядом с мамой, подол этого платья щекотал ей лицо; крупные бусы из янтаря Дина сама бы не смогла носить, но мама так любила эти бусы, и от них глаза у мамы казались ярче, словно подсвечивались изнутри; на книге с рецептами остались мамины заметки, сделанные аккуратным круглым почерком.
Что смогла, Дина спрятала в своих вещах. Остальное унесла в несколько приемов в мусорные контейнеры, прикусывая губы до крови, лишь бы не доставить удовольствия Люде, показав ей свои слезы. Среди припрятанных вещей была фотография, на которой мама, совсем юная, сидела на ступенях здания, похожего на дом культуры, рядом с ней еще одна девушка с короткой смешной челкой, а чуть выше парень с гитарой. Дина подолгу рассматривала эту фотографию, пытаясь найти сходства с юношей, думая о том, что он может быть ее отцом.
Еще она нашла письмо, адресованное маме, от некой Иры Соколовой. Эта Ира писала о том, как она ходила в поход с Артемом, в которого явно была влюблена, и спрашивал маму про некого Вадима.
Никаких Ир мама никогда не упоминала. Наверное, перестала общаться с подругой юности. Но раз мама забеременела в восемнадцать лет, значит, эта Ира должна была знать, с кем тогда встречалась мама.
Найти в интернете Иру Соколову было сложно. Дина потратила на это два года: писала всем, подходящим по возрасту, но они ей не отвечали. Только на первом курсе колледжа, крепко сдружившись с девочкой по имени Мира, Дина придумала новый план. О своих поисках она рассказала подруге, которая и натолкнула ее на правильные мысли.
-Мама могла сдружиться с этой Ирой в институте, – решила Дина. – Она училась на учителя начальных классов, потом забеременела мной, и ее отчислили. А эта Ира наверняка доучилась. Надо искать учителей с таким именем и фамилией.
-Она ведь замуж могла выйти, – ответила Мира. – И поменять фамилию.
-Точно! А я об этом даже не подумала….
-Надо смотреть по году выпуска, – решила Мира. – И писать всем подряд, спрашивать про Иру Соколову и про твою маму.
Тут Дине повезло почти сразу. Некая Валентина Перова ответила, что знала и маму Дины, и Иру Соколову, которая теперь Егорова. И дала Дине номер ее телефона.
Чтобы позвонить, Дина набиралась смелости три дня. Она боялась, что эта Ира просто не станет с ней говорить, что не вспомнит маму, что ничего не знает про ее отца. Но когда Дина, наконец-то, позвонила, тётя Ира обрадовалась и сказала:
-А мне Валя уже сообщила – жди звонка! Как я рада, что ты позвонила. Мне жаль, что с Танечкой такое случилось, мы хоть и недолго дружили, но я всегда ее помнила.
Из разговора с тетей Ирой Дина узнала, что мама сама оборвала все контакты, когда забеременела, поэтому они и потерялись, хотя Ира долго пыталась восстановить отношения, даже приезжала к ним, когда Дина только родилась.
Когда Дина дрожащим голосом спросила про своего отца, тетя Ира помолчала, а потом сказала:
-А приезжай к нам в гости? Познакомлю тебя со своими девочками. Я бы сама приехала, но Таня, младшая, болеет, ее нельзя надолго оставлять.
Жила она в соседнем городе, два часа ехать на автобусе. Отчиму Дина соврала, что будет ночевать у Миры, а ему и все равно, где она и что делает. Мачеха же только рада, когда Дины дома нет, она давно намекает, что можно Дину прописать в деревне, и пусть в общежитие переезжает.
Конечно, Дина волновалась. На всякий случай взяла с собой фотографию, на которой была мама и, возможно, тетя Ира. А с гитарой – может быть, отец.
Встретили Дину как близкого человека: наготовили вкусного, старшая Саша тут же повела показывать свою комнату, а младшая Таня подарила рисунок с феей, летающей среди цветов. На голове у Тани был повязан платочек, и было понятно, что волос под платочком нет. В груди защемило.
Пока сидели за столом, задать свои вопросы Дина не могла. Но тетя Ира, видимо, сама помнила: вечером предложила Дине прогуляться.
-Не хочу, чтобы они галдели, – пояснила она.
Они шли по вечерней улице, залитой весенним солнцем, и некоторое время говорили о Тане. Как Дина и думала, девочку тетя Ира назвала в честь ее мамы. Заболела Таня в пять лет, вошла в ремиссию, недавно случился рецидив.
-Ждем донора, – вздохнула тетя Ира.
И тут, чтобы перевести тему, Дина достала фотографию (что на ней тетя Ира, было уже понятно) и спросила:
-Посмотрите, это не мой отец?
Тетя Ира рассмеялась.
-Да нет. Это мой муж, Тёма. Он сейчас на работе, скоро вернется.
Дина расстроилась: она уже привыкла считать этого веселого парня своим отцом.
-А кто тогда мой отец?
Тетя Ира вздохнула.
-Я думаю, что наш преподаватель философии. Но точно не могу тебе сказать, мама отказывалась отвечать на этот вопрос. Но я знаю, что он был неравнодушен к ней, все время прикапывался, и экзамен не давал ей сдать. А потом позвал к себе на дачу, дескать, подготовиться. Я у нее спросила, что там было, а она стиснула зубы и сказала, что ничего. Но мне показалось, что он… Ну, ты понимаешь. Забегая вперед, скажу, что пойти на него жаловаться мы не могли, никто бы не поверил студентке, которая не может сдать экзамен. Сказали бы, что мстит. Он был уважаемым человеком.
Дина ждала совсем не такого ответа. От обиды на глаза навернулись слезы.
-А Вадим? – с надеждой спросила она. – Про которого вы спрашивали в письме?
-Вадим? А, да, помню. Он ей очень нравился. Но Вадим был популярным мальчиком, он таких, как мы, совсем не замечал.
Замки, выстроенные в мечтах Дины, безнадежно разрушались. Думать о том, что ее отец – подлый человек, который сломал маме жизнь, было невыносимо.
-Прости, не хотела тебя расстраивать, – сказала тетя Ира.
Но Дина все равно расстроилась.
Ночевала она в комнате с Сашей. Они быстро нашли общий язык и всю ночь проболтали. Уснула Дина легко, словно нырнула в темноту.
Мужа тети Иры она так и не увидела вечером, он вернулся, когда девушки уже легли в постель. Но за завтраком она с ним познакомилась. Он совсем не был похож на парня с фотографии: сильно располнел, стал носить усы и коротко стричь волосы. На Дину он смотрел приветливо, улыбался.
-Хочешь, я отвезу тебя домой? – предложил он. – У меня сегодня выходной.
Дина предпочла бы поехать на автобусе, было неловко ехать с незнакомым человеком два часа, да и напрягать никого не хотелось. Но и отказывать было неудобно. И она согласилась.
В дорогу тетя Ира дала ей пирожков, прямо как в сказке какой-нибудь, и взяла с Дины обещание, что она будет звонить.
Сначала дядя Артем молчал. Включил негромкую музыку, смотрел вперед напряженным взглядом. А потом вдруг сказал:
-Кажется, я твой отец.
Дине даже показалось, что она ослышалась.
-Понимаю, это странно звучит. Но я не мог сказать при Ире.
Что ответить на это, Дина не знала. Да, она приехала сюда, чтобы узнать, кто ее отец. Но что-то в этой истории ей не нравилось.
-Это случилось всего один раз, мы не хотели, чтобы это повлияло на наши отношения с Ирой. Твоя мама была хорошим человеком, она сама предложила молчать. Поэтому и с Иркой перестала общаться. Если ты сейчас думаешь, что я – подлец, то да, может, и так. Я не помогал Тане. Не потому, что не хотел, просто не мог. Я же студент был, что я мог сделать? Денег у меня не было, потом мы с Ирой поженились. Саша родилась… В общем, когда у меня появились деньги, твоя мама уже замуж вышла. Так что я вам не был нужен.
Дина не могла понять: если все это так, то зачем он говорит ей сейчас? Но долго размышлять об этом не пришлось – он сам сказал.
-Я бы не стал тебе рассказывать, в этом все равно нет смысла. Мы с тобой чужие люди друг другу, ты совсем взрослая. Но… Тане нужен донор. Никто из нас не подходит. Но вдруг ты подойдешь? Я поэтому захотел с тобой поговорить: подумал, может, ты согласишься сдать анализ?
Странно, как ей самой это в голову не пришло.
-А если бы не Таня, вы бы рассказали мне?
Он вздохнул и ответил:
-Нет. Ни к чему прошлое ворошить.
Дина попросила дать ей время подумать. Она не понимала сейчас, что чувствует. Столько лет она представляла, как найдет отца, и вполне допускала, что у него есть семья и дети, но надеялась, что сможет приобрести в них всех родственников. А сейчас ей совсем не хотелось становиться родственницей этим людям. Вряд ли тетя Ира обрадуется, узнав, что ее жених изменил ей с мамой Дины. И девочкам это вряд ли понравится.
Когда она рассказала все Мире, та постановила:
-Надо соглашаться.
-Почему?
-Да что значит, почему? Это может спасти человека. Ты же не монстр какой-нибудь.
Дина не была монстром. Поэтому позвонила Артему и сказала, что согласна.
Он попросил Дину пока никому не говорить, сначала сдать анализ. Сам отвез ее в больницу, по дороге благодарил несколько раз, а Дину не покидало чувство того, что ее просто используют, ему дела нет до самой Дины. И вроде как в ней должны проснуться какие-то чувства к сестре. Но не просыпались.
Результатов пришлось ждать долго, Дина вся изнервничалась. Тетя Ира звонила ей, и эти разговоры теперь сильно тяготили Дину, она даже притворялась, что не слышит звонок и не брала трубку.
Артем ей не позвонил. Написал.
«Ты не подходишь»
И все. Ни спасибо, ни как ты, ничего такого. Дина так расплакалась, что отчим даже заглянул в ее комнату и спросил:
-Чего ты ноешь? Болит что?
От этих слов Дина расплакалась еще больше. Он прошел, сел на краешек кровати и сказал:
-Не реви. Скоро у тебя братик родится.
И тут Дина, впервые со дня похорон мамы, кинулась отчиму на шею. Он обнял ее и сказал:
-Ну вы женщины — странные существа, конечно. То не разговаривает со мной годами, то обнимает. Пошли чай пить, а то потонем тут в твоих слезах.
И они пошли пить чай.
