Принято считать, что климат в семье зависит от женщины. Именно жена является тем стержнем, на котором держится семья. Муж, в основном, добытчик, а жена и психолог, и воспитатель детей, и кухарка и всё остальное ( можно перечислять до бесконечности.)
Только вот жизнь наша непредсказуема и так бывает не всегда.
Жила в нашем посёлке семья. Муж работал в плавсоставе механиком. Жена Анна нигде не работала. Дети были небольшие. Дочь Надя лет 13-ти, сын Саша — младше сестры года на два.
Семья, по тем временам, была обеспеченной. Дом — полная чаша, ковры на стенах, красные ковровые дорожки на полу, хрусталь в серванте. Я заходила к ним однажды с Надей, и меня после нашей комнаты в бараке, поразила такая роскошь.
Уточню, это был 1964 год. Так бы они и жили не тужили, но случилась трагедия. На теплоходе «Чао-Холь», где работал глава семьи произошёл взрыв.
Описание этого случая я нашла в интернете.
«29 июля 1964 года при разгрузке авиационного бензина и дизельного топлива открытым способом (шлангом) по причине неисправности штатного перегрузочного насоса произошло распространение паров в машинное отделение, где после запуска вспомогательного двигателя произошёл взрыв и пожар. В результате взрыва погибли старший механик судна и два практиканта, полностью выгорела надстройка, машинное отделение, деформированы грузовые и топливные танки. Пожар был потушен через 16 часов после возникновения.»
Мне в то время было 9 лет, но я хорошо помню, как на рейде у острова стоял обгоревший теплоход. Я жила в интернате для детей водников. Мы с Риммой, ей было лет 14 , однажды на лодке доплыли до этого страшного, чёрного танкера.
Сейчас пишу и понимаю, что никто сильно за нами в интернате не смотрел. Мы пришли к реке, Римма оттолкнула от берега какую-то бесхозную лодку и всё… Мы покатались на лодке по затону и вернулись в интернат, никто нашего отсутствия не заметил.
Я помню, как проходила траурная процессия из Дома Культуры, как шла в чёрном платке жена.
Забыла я о страшном танкере быстро, были другие детские заботы. Только через несколько лет, когда училась в старших классах, узнала из разговоров взрослых, что мать Нади и Саши стала пить. Их семью то ли выселили за долги из квартиры, то ли она её поменяла на комнату в бараке за определённую плату? Но в красивой квартире с коврами они уже не жили.
Прошло много лет и судьба свела меня с Анной. Мне было лет 27, когда нам с мужем дали квартиру в щитовом домике на краю посёлка. Мы тогда только приехали из Усть-Илимска.
Щитовые домика строились, как временное жильё, но прослужили много лет, как это часто бывает. Район наш народ окрестил Шанхаем. Он был на самом краю посёлка, дальше только болото и лес.
В соседях у нас, кроме вполне нормальных людей, было много интересных личностей, тогда их называли бичами. Бич — бывший интеллигентный человек. Они или не работали совсем, или работали через пень-колоду, злоупотребляли спиртными напитками и т. д.
Бичи наши были людьми благородными и дружными. Зимой в лютые морозы, поскольку с дровами у них постоянные проблемы, они собирались в одном доме и жили коммуной, один дом легче протопить.
Наши интересные соседи никогда ничего не воровали. Мы меняли настил в ограде, старые доски на выброс. Они спросили разрешения и только тогда забрали их. Маленький сын часто забывал санки на улице. Санки обязательно заносили в ограду.
Анна оказалась моей соседкой. Она жила в соседнем доме. Я её не сразу узнала. Она уже была в весьма почтенном возрасте и выглядела неважно. Я её жалела и подкармливала. Пенсия у неё может и была, но скорее всего, минимальная.
Она потихоньку рассказала мне о своей жизни. После гибели мужа Анна растерялась. Он её любил, не отпускал на работу, всегда сам решал все бытовые вопросы. Она не умела жить без него.
Предприятие платило ей хорошие деньги за гибель на производстве, а государство пенсию по потери кормильца. Можно было на эти деньги прожить. К тому же, Анна собиралась устроиться на работу, но не получилось.
К ней стали наведываться в гости друзья и знакомые мужа, вместе они вспоминали его и поминали. Она удивительно быстро стала зависимой и пошло и поехало… Все хорошие вещи из дома были проданы и пропиты.
Рассказала Анна и о судьбе детей. Дочь тоже пристрастилась к выпивке, уехала с сожителем в город, там и погибла в пьяной драке с ним.
Сын сидел в тюрьме, там и умер. Рассказывала она об этом спокойно, видимо, давно пережила горе, а может не очень и горевала?
Анны не стало, когда мы уже переехали из нашего Шанхая. В последний путь её провожали верные друзья, а всеми скорбными хлопотами занимался поссовет.
