Клара Ефимовна захлопнула дверь перед самым носом Тамары. Но Тома успела крикнуть ей: — Сплетница! Доберусь я до тебя!
Двери у них напротив друг друга, живут на одной площадке… как кошка с собакой живут.
Клара Ефимовна, услышав, как открывается дверь напротив, снова высунулась и язвительно сказала: — Непорядочная!
Тома кинулась к ее двери, но снова не успела и пришлось с досады стукнуть по ней ладонью. – Карга старая, завидуешь!
Клара что-то там ворчала за дверью, зная, что она в безопасности и можно досадить ненавистной Томке словами.
Но Тамара знала, что ответить: — А кто на прошлой неделе из соседнего подъезда в гости приходил? Ага, приходил… тихушница и седины не постеснялась…
Клара Ефимовна снова приоткрыла дверь и на лице изумление и негодование. — Да как ты смеешь? Николай Васильевич кран чинить приходил.. у нас… у нас высокие отношения…
— Ага, высокие, смотри не упади… сплетница!
Тома захлопнула свою дверь, чтобы скрыться от глаз вездесущей Клары Ефимовны. Говорят, соседей не выбирают, тем более в конце 70-х Томе квартирку от предприятия дали. Все у нее есть, не голодает, но мужа нет. И она, добежав до сорока, не теряет надежду. Да, бывают у нее мужчины, приводит домой, но ведь она женщина одинокая, имеет право.
А вот вдова Клара Ефимовна взъелась на нее. Ну надо сказать, Тамара тоже спуску не дает. Лучше не попадать на ее острый язык, ужалит.
(художник Гелий Коржев-Чувилёв)
Больше всего Тамара переживала, чтобы Вениамин Эдуардович с крючка не соскочил. Познакомилась она с ним в парке, через который целый месяц ходила вечером с работы. Есть гораздо короткий путь. Но Тома именно через парк ходила. Там скамейки, там люди отдыхают, мужчины прогуливаются. Вот там и познакомилась с Вениамином. У Томы аж сердце чуть не убежало, так она обрадовалась, что человека приличного встретила. И главное – один. Много лет один, тоже свою судьбу ищет.
Походили по парку два раза, домой позвала (ну а что, надо брать, пока другие не увели). А он и согласился, только сказал, что работает допоздна. – Ну и ладно, вечерком встретимся, а потом, милости прошу ко мне на рюмку чая, — предложила Тома.
— Ну, Кларка, попробуй только нос высунуть, — подумала Тамара, — враз прищемлю. И мужчину такого упускать нельзя!
Пришли они поздненько, по темноте, даже возле подъезда никого нет. Вениамин галантно Тому за локоток придерживает, а она довольная такая, вышагивает, похохатывает, внимание Вениамина ей голову вскружило.
И вот уже поднялись на самый верх, на пятый этаж, вот и дверь Тамары, дерматиновая… глядь, а на двери старательно так написано: «Здесь был Жора».
У Тамары дыхание перехватило. Смотрит со страхом на спутника и бормочет: — Это неправда, это соседи, пакостники, я счас… счас всё сотру…
Платочек достала к двери кинулась, а Вениамин уговаривает: — Да брось ты, Томочка, подумаешь, надпись…
Но Тома ворчит и соседку ругательствами поливает. Ну а кто еще мог такого поросенка подложить? Да еще в столь ответственный момент, когда, можно сказать, Тамара жар-птицу за хвост поймала.
Клара Ефимовна услышала шум (у нее вообще слух отменный) и поняла, что её костерят. Высунулась из любопытства, а там Томка с новым ха..ха.. ! лем на площадке, да еще такая позорная надпись на двери.
Тома не выдержала и при кавалере ляпнула: — Сплетница! Ответишь за ущерб моего имущества.
— Что-ооо? — Клара Ефимовна зарделась от негодования и ответ последовал сразу же. Ну и схватились они с Томой словесно. Вениамин, увидев постороннего человека, быстро ретировался и спустился с лестницы чуть ли не бегом.
— Веня! – Закричала Тамара и бросилась догонять.
— Ага, беги, туфли не потеряй! – Ядовито сказала Клара и закрыла дверь. Теперь она точно знала, о чем можно поговорить с Клавой из третьего подъезда. Расскажет ей про надпись на Томкиной двери. Приличным людям такие слова писать не станут. А Тамарка – она ведь неприлично себя ведет.
Кавалер как в воду канул, исчез среди темных силуэтов домов. Вернулась она со слезами, даже дверь домывать не стала, разревелась в квартире от отчаяния. Такого мужчину потерять! Не успела на него права получить и уже потеряла. Из-за чего? Из-за подлой надписи, из-за наговоров на нее. И почему именно Жора? Не было у нее никогда кавалера с таким именем. Даже близко не было.
Это потом уже она дверь разглядела – внизу царапины увидела и мокрое пятно под дверью. Ну это настоящая порча имущества. Неужели Клара так обнаглела?
В общем, решила Тамара, что выведет соседку на чистую воду и отомстит за поруганную честь, а главное – за Веню, который убежал, пятками сверкая.
И вот приходит она как-то с работы позже обычного, а в подъезде кто-то зовет: — Жорик, Жорик… ну где ты…
Поднимается, а у самой двери сидит черный кот, только пара белых пятен на нем, и мальчишка со второго этажа кота – хвать! – Вот ты где Жорик, говорил же: не убегай.
— Ах ты, пакостник! – Завопила Тамара. – Вот кто у нас Жора! Вот кто двери порядочным людям портит. А ну пойдём к родителям!
— Тетенька, я ничего не делал, не говорите маме!
Счас же, так я тебя и послушала. Вот как раз маме и расскажу. – И вместе они спустились на второй этаж.
Людмила, мать мальчика Пети, открыла двери и, увидев кота в руках сына, вскрикнула: — Сколько раз говорила, не приноси его, я же не переношу кошек!
— Мама, это не я, — хныкал мальчик.
— Вот, полюбуйся, — Тамара указала на кота, — мало того, что ваш кот дверь мне подрал и лужу наделал, так еще твой сынок надпись бессовестную на моей двери оставил… я, можно, сказать, счастья своего лишилась из-за этого.
Петя в слезы: — Это не я, это Пашка из четвертого подъезда, это он написал на вашей двери… а я не знал, а потом во дворе похвастался. Он вообще Жорика не любит, а Жорик хороший, он в подвале живет, он один, холодно ему…
— Так это что – Пашке надо уши надрать? – спросила Тамара.
Петя опустил голову. Выдавать, пусть и плохой поступок, он не желал. Но уж очень жалко кота, которого назвал Жорой.
Людмила приказала сыну: — Отнеси его в подвал и возвращайся домой. Немедленно. И сразу в ванну – мыться. – Потом обратилась к Тамаре. – Замучил он нас с этим котом, я не переношу шерсть, плохо мне делается, а он без кота скучает.
— Ладно, разберусь я с Пашкой, чтобы двери больше мне не портил, — пообещала Тома и ушла домой ни с чем.
Но разобраться с мальчишкой не успела. На другой день пришла ей повестка в милицию. Клара Ефимовна осторожно постучалась к ней. Вообще, замечено, как задумает гадость, так осторожно стучится и улыбается так мило…
Тома хотела уже «всех собак» на нее спустить, но Клара молча и с улыбкой подала повестку, а потом и мешочек из старого полотенчика подала, а в мешочке сухари.
— Пригодится, — тихо и с улыбкой сказала она.
— Это чего? – не поняла Тома.
— Ну повесточку же тебе из милиции прислали, — сказала Клара, — вот и сухарики в дорогу тебе собрала.
И тут Тамара поняла, но не успела – Клара, несмотря на возраст, очутилась у своей двери и быстро скрылась за ней. А через дверь ее смех противный слышен.
Тома прочитала и убедилась: вызывают ее. Тут уж не до кота Жорика и не до Пашки. Даже светлый образ Вениамина, о котором вспоминала каждый день, не помогал.
Следователь, грузный дядька, время от времени, поглядывал на нее и что-то записывал. Потом фотографию показал. – Знаете этого гражданина?
Тома ахнула: это же Вениамин. Какой красавец! На фотографии еще лучше!
— Что с ним? – испугалась Тома. – Что случилось? Он жив?
— Жив. Весьма хорошо себя чувствует, хоть и за решеткой.
— Как это? За что?
— Вы дома все проверили? – спросил следователь? Может какие-то вещи потерялись… драгоценности, деньги…
— Как это потерялись?
— Вы гражданина Синькина впускали в квартиру?
— Какого Синькина?
— Ну вот на фотографии…
Это и есть Синькин Семён Серафимович…
— Не-еет, это Вениамин Эдуардович, он в исследовательском институте работает…
Следователь громко высморкался и с сочувствием взглянул на Тамару.
— Ну да, исследует… чужие квартиры. А потом ценности теряются.
— Как это? Так он кто? – уже ничего не понимая, спросила Тамара.
— Аферист, — спокойно ответил следователь. — Поэтому и спрашиваю: проверьте, все ли на месте.
— Ой, так он же и в квартиру не заходил… а ведь перед самой дверью стоял… а потом ушел…
— Убежал, скорей всего, вероятно что-то спугнуло его, — сказал следователь.
Тамара с плачем все рассказала.
— Повезло вам, Гражданка Кузовлева, а иначе не досчитались бы…
— Так я ведь дома была бы…
Он снова посмотрел на нее с сочувствием. – Дома вы бы уснули, чтобы не мешать ему… вот так-то.
Из милиции Тамара вышла обескураженная. Дома пересчитала все деньги, проверила колечко, цепочку и сережки, подаренные матерью, – всё на месте. Долго сидела а раздумьях. И не то, чтобы «Вениамина» жалко было, просто мечта окончательно разбилась.
В выходной снова увидела кота Жорика, он доедал остатки пищи, оставленной сердобольными соседями. Тома подошла ближе. – Ну что, супостат, это ты мне под дверь гадишь? – Она достала старый платок и, накинув его на кота, взяла на руки. — На карантине будешь у меня, пока блох не выведу и остальную нечисть.
Уже возле двери Жорик потянулся вниз, принюхиваясь. – Ладно, сиди, и так уж все тут пометил. Запомни: будешь гадить, верну обратно.
Хотя это всего лишь угроза. Тамара вообще-то человек добрый и очень доверчивый.
***
Мальчик Петя расстроился, когда не застал Жорика, стал подниматься вверх, просматривая все площадки. И уже на пятом этаже увидел листок бумаги, прикрепленный к двери, на которой было написано: «Здесь живет Жорик».
Петя позвонил.
— А-аа, это ты, — сказала Тамара и распахнула дверь, — проходи, с Жориком у меня теперь можно играть, можешь навещать его, когда я дома.
— Правда? – глаза мальчишки сияли от радости.
Правда, — сказала Тамара. – Домой же тебе нельзя его забирать.
Еще через неделю она позвонила Кларе. Та открыла и подозрительно стала посматривать на Тамару (неизвестно чего от нее ожидать). Тамара молча подала сосиски. – Вот, в стекляшке купила, продавали немного утром… будешь брать?
— Отравленные? – ехидно спросила Клара.
Тома молча достала одну сосиску и вместе со шкуркой откусила, стала жевать.
— Ладно, верю, — сказала Клара и взяла сосиски.
— Тебе деньгами отдать или пирогами? Вчера пекла. – Спросила Клара Ефимовна.
— Давай пирогами, — согласилась Тамара, и Клара дружелюбно распахнула перед ней двери.
