— Михалыч, чего это он чудит?.. – задумчиво спросил Алексей, обратив внимание на старенький «Москвич» бледно-желтого цвета, который резко сбавил скорость в нескольких сотнях метров от них.
— Да это он тебя испугался… — улыбнулся напарник. А потом потянулся, широко зевая. — Ты вон какой хмурый сегодня.
— Чего это я хмурый?
— Да того это… У тебя на лице написано, что ты всю ночь не спал. А какому нормальному водителю, пусть даже законопослушному, охота встречаться с невыспавшимся инспектором ДПС? Вот он и притормозил. Думает, наверное, что ему теперь делать: дальше ехать или разворачиваться.
— Михалыч, я серьезно. Может, он без водительских прав выехал, поэтому притормозил – ну вроде как не ожидал нас тут с тобой увидеть? А может, вообще машину угнал у какого-то пенсионера.
Напарник громко хмыкнул.
— Нет, ну а что? Машина ведь старая, сейчас на таких почти никто не ездит. Ну, кроме пенсионеров. Может быть, тормознем, а? Проверим документы? Зря стоим тут что ли?
— А оно тебе надо, Лёх? Пойдем лучше кофе выпьем. Нам ещё полтора часа нужно продержаться до окончания смены, а меня в сон клонит. Да и вообще: нас сюда совсем по другой причине дернули – потому что план «Перехват», будь он неладен. В ориентировке ведь черный внедорожник был указан, поэтому этот «Москвич» — явно не наш клиент. Чего на него время зря тратить?
Михалыч посмотрел в сторону желтого автомобиля, который «замер» посреди дороги, почесал затылок и добавил:
— И знаешь, Лёха, хорошо, что на вверенном нам участке преступника этого особо опасного не было. А то неизвестно, чем бы эта ночь для нас закончилась. Вооружен всё-таки. Ну их эти погони с перестрелками… Пожить хочется еще.
– Может, и хорошо. А может, и нет. Для общества лучше, когда особо опасный преступник за решеткой сидит, а не на угнанной машине по дорогам разъезжает. Да и этого на «Москвиче» тоже проверить нужно. Так, на всякий случай. Странный он какой-то.
– Ну как знаешь, Лёха, — пожал плечами напарник. – Если есть желание, то проверяй. Один справишься?
– Справлюсь, — кивнул Алексей.
– Ну вот и отлично! А я тогда пойду кофейку горячего выпью стаканчик.
Автомобиль тем временем «ожил» и снова стал набирать скорость, направляясь в сторону инспекторов ДПС.
Точнее – мимо них, потому что останавливаться он явно не собирался. Даже когда Алексей взмахнул жезлом, водитель на -желтом «Москвиче» никак не отреагировал.
Он, скорее, наоборот, прибавил газу. Пролетел мимо «с ветерком» и через несколько секунд скрылся за поворотом.
– Михалыч! Заводи двигатель. Догнать его надо! – крикнул Алексей, подбежав к машине. – Говорил же я тебе, что странный он.
– Ну вот, попил кофе, называется… — расстроенно сказал напарник, быстро убирая термос и бутерброды в сторону.
Минуту спустя полицейская машина с включенными проблесковыми маячками и завывающей, словно стая волков, сиреной неслась по утреннему шоссе следом за «Москвичом».
На требование немедленно остановиться, водитель не реагировал. Он выжимал из своего ржавого «корыта» всё, что можно.
Еще и вилял постоянно из стороны в сторону, чтобы полицейские не могли его обогнать и прижать к обочине.
– Слушай, Лех, может, подкрепление вызовем? – быстро спросил Михалыч, напряженно всматриваясь в лобовое стекло. – Уж больно он шустрый какой-то. Да и прямо по курсу дачный кооператив скоро будет. А там автобусная остановка. Не хватало еще, чтобы сбил кого-то.
– Да, подкрепление нам не помешает… — Алексей схватил в руки рацию и стал передавать дежурному информацию о преследуемом транспортном средстве. – «Москвич», цвет бледно-желтый, госномер Александр, шестьсот семьдесят девять, Марина, Константин. Записал?
— Принял, — раздался хриплый голос из рации. – Сейчас направлю к вам один экипаж. Ждите. И Аккуратнее там.
— Добро.
А водитель «Москвича» через четыреста метров свернул на грунтовую дорогу и направился в сторону озера.
И если раньше полицейские практически сидели у него «на хвосте», то сейчас заметно отстали – не так-то просто по ухабам ездить. Поймать нарушителя, конечно, надо, но и машина, которая является казенным имуществом, должна целой остаться.
Через несколько сотен метров езды по ухабам дверь «Москвича» со стороны водительского сиденья вдруг приоткрылась, и на дорогу что-то шлепнулось. Что-то, похожее на сверток. Разглядеть повнимательнее пока не получалось.
«От улик, наверное, избавляется» — догадался Алексей, прикидывая, что может быть в этом свертке.
А потом…
— Михалыч, тормози! – громко закричал Алексей, схватив напарника за руку, будто боялся, что тот не услышит его.
— Ты чего?! — удивленно посмотрел на него напарник. — Но уже через мгновение он и сам увидел, что на самом деле лежало на дороге.
– Ах, ты ж, ёмае! – громко выругался Михалыч, после чего крутанул руль вправо и со всей силы ударил по тормозам.
Когда полицейская машина остановилась, Алексей выбежал из машины и подбежал к щенку, который лежал на земле, тихонько поскуливая от боли.
Если честно, то удивительно, как он вообще выжил после такого падения.
На асфальте, наверняка, бы насмерть разбился. А на грунтовке ему повезло. Хотя непонятно еще, повезло или нет.
Щенок чувствовал себя неважно — будто не понимал, что с ним случилось.
— Живой? – крикнул Михалыч, выйдя из машины.
— Да, живой, — ответил Алексей, осторожно беря щенка на руки. – Я только понять не могу, зачем он его выбросил? И почему вообще пытался от нас скрыться?
— Вот поймаем и узнаем. Давай садись, успеем еще нагнать. Грунтовка эта к озеру ведет, а оттуда только одна дорога – в деревню. Я сейчас ребят сориентирую, чтобы прямо туда ехали. С двух сторон зажмем его. Никуда не денется.
— Нет, Михалыч, — покачал головой Алексей. – Водитель этот всё равно никуда не денется. Все данные у нас на него есть. Поймаем. Не сегодня, так завтра. Он обязательно ответит. А сейчас нам надо щенка этого в ветеринарную клинику отвезти. Что-то не нравится он мне.
— Так это, Лех… А как же… — растерялся напарник.
— Поехали, говорю. Под мою ответственность. Надо помочь этому мелкому. Жалко будет, если погибнет.
— Ладно, надо – так надо, — махнул рукой Михалыч.
Полицейская машина со включенными проблесковыми маячками и сиреной снова мчала по утреннему шоссе, но на этот раз уже в сторону города. В ближайшую ветклинику.
Алексей держал на руках маленького щенка и всю дорогу пытался понять, зачем водитель «Москвича» его выбросил.
И чем больше он думал об этом, тем всё яснее вырисовывалась перед его глазами картина.
По всему выходило так, что водитель этот изначально планировал избавиться от щенка. В озере, например, утопить…
И у него бы всё получилось. Раннее утро, людей поблизости нет. Делай, что хочешь.
Получилось, если бы не Алексей с Михалычем, которых начальство определило сюда на ночное дежурство. Да уж — дело случая…
— Приехали! – сказал Михалыч, останавливая полицейскую машину рядом с ветеринарной клиникой.
После первичного осмотра ветеринар сказал, что малыша желательно оставить в стационаре.
Опасных для жизни травм вроде не было, но всё же надо было понаблюдать его некоторое время.
И Алексей, оплатив ветеринарные услуги, отправился к своему напарнику.
Михалыч стоял рядом с машиной, пил кофе и загадочно улыбался. По его лицу видно было, что он что-то узнал.
— Догнали его? – спросил Алексей.
— Да, догнали, — кивнул Михалыч. – На въезде в деревню. Водитель этого «Москвича» не справился с управлением и на полной скорости впечатался в бетонный столб.
— И?
— Короче, машина ремонту теперь не подлежит. Вот посмотри — мне ребята наши фотки скинули.
Алексей пролистал фотографии, на которых от желтого «Москвича» действительно мало что осталось. Просто одна большая куча металлолома.
— А с водителем что? Живой?
— Живой… — с сожалением вздохнул Михалыч. – Пьяный был, вот потому, наверное, и выжил. Хотя ноги зажало ему конкретно. С трудом вытащили. В общем, повезли его в больницу.
— А почему он это всё устроил и щенка зачем из машины выбросил, не рассказал случайно?
— Нет. Он ведь без сознания был.
После 12-часовой ночной смены и утренней погони Алексей целый день отсыпался. А на следующее утро, как только проснулся, он позвонил в ветклинику.
— Здравствуйте, Егор Дмитриевич, — поздоровался он с ветеринаром. – Ну как там щенок? Я могу его забрать?
— Да, можете. Приезжайте. Хоть про собак так и не говорят, но этот малыш в рубашке родился – отделался, так сказать, легким испугом. Ни переломов нет, ни сотрясения. Только несколько ушибов.
— Ну и слава Богу.
Забрав щенка с перебинтованной лапой, Алексей заехал в зоомагазин, чтобы купить всё необходимое для своего друга, а потом…
…потом он вдруг вспомнил про водителя «Москвича» и решил еще заехать к нему в больницу – надо же было понять, почему он так поступил с щенком.
— Вряд ли он будет с вами сейчас разговаривать, — сказал Алексею лечащий врач. – Он ведь, как узнал, что у него перелом позвоночника и что он не сможет ходить, такую истерику закатил. Пришлось двойную дозу успокоительного ему вколоть. Вот молчит теперь.
— С вашего позволения я всё-таки попробую с ним поговорить, — сказал Алексей и вошел в палату.
Мужчина, который лежал на больничной койке, повернул голову и хмуро посмотрел на Алексея.
Узнал ли он в нем полицейского или нет – было непонятно. В его взгляде Алексей отчетливо увидел смесь усталости, разочарования и затаённой боли.
Кажется, что водитель «Москвича» всё ещё пытается осмыслить произошедшее, осознать, как его привычная жизнь оборвалась в одно мгновение.
Алексей подошел ближе, представился и задал, наконец, вопрос, который не давал ему покоя.
А мужчина сначала отвернул голову, не желая ничего говорить. Но потом снова бросил взгляд на Алексея и прохрипел:
— Ненавижу собак. И людей ненавижу.
А потом как «полилась» из него грязь…
Водитель «Москвича», не скрывая раздражения и злобы, рассказал, что щенок этот бездомный уже три недели околачивался рядом с его домом и каждый день просил еды.
Мужчина несколько раз относил его подальше от своего участка, но щенок приходил снова и снова.
В конце концов, ему это всё надоело, и он решил избавиться от животного.
— В озере хотел его утопить? – еле сдерживаясь, спросил Алексей. – Только потому, что этот несчастный малыш просил еды? Я правильно тебя понял?
— Да, в озере… Туда и ехал. И у меня бы всё получилось. Да только вас откуда-то на мою голову принесло. А я с бодуна был, вот и пришлось потом убегать.
— А выбрасывать щенка из машины обязательно было?
— А на кой он мне? Или ты что предлагаешь — обратно домой его везти. Я ведь был уверен, что оторвусь от вас. Как там, кстати, этот мелкий? Надеюсь, что он не выжил.
— Выжил, — ответил Алексей.
— Везучий…
— Да, везучий. И всё у него теперь будет хорошо. И крыша над головой у него будет, и еда. А тебе сейчас придется заново учиться ходить, и заново учиться быть человеком. Если получится, конечно.
Мужчина нахмурился, но промолчал.
— Скорейшего выздоровления, как ты сам понимаешь, желать тебе не буду, — сказал Алексей. — Просто запомни одну простую вещь, что в этой жизни за всё приходится платить сполна. Вот ты и заплатил. И это хорошо, что не насмерть разбился — будет, о чем подумать на досуге.
— Да пошел ты!
Больше Алексею говорить с этим человеком (и человеком ли вообще?) было не о чем.
Поэтому он развернулся, открыл дверь, вышел из палаты и быстрым шагом направился по коридору к лестнице.
В машине его верно ждал Крепыш, и лучше он проведет свободное время вместе с настоящим другом, чем…
…с больным на голову человеком.
Поскольку работал Алексей посменно, то выходные он проводил с Крепышом, гуляя на улице, а в рабочие дни брал его с собой. Начальство не возражало.
И кто знает, может со временем и Крепыша возьмут на службу в полицию.
Пусть даже неофициально.
Пес он, конечно, не породистый. Но главное ведь желание, верно? А Крепыш очень хотел быть рядом со своим спасителем.
Рядом со своим человеком, который так удачно появился в нужном месте и в нужное время. Поэтому, если чему-то придется научиться, то он непременно научится. Вот такая история.
