Жизнь на разговор

— Вызывайте врача. Он совсем не в себе.

— У него просто стресс. Это может быть с каждым.

— А кто у нас теперь «каждый», а? Он же шофёр. Завтра людей повезёт! А если сорвётся? Если врежется куда?

Андрей сидел на полу в подсобке автовокзала, спиной к стене. В руках — одноразовый стакан с водой. Пальцы сжимали его так, что на прозрачном пластике выступили вмятины. Капли дрожали в ритме его пульса. Он не слышал их спор. Только отголоски, будто из подвала. Смотрел на пятно на полу. Было похоже на карту. А может, на собаку. Или на лицо. Неважно. Всё неважно.

Полчаса назад он привёз автобус с детьми из лагеря. Доехал идеально. Без происшествий. Как всегда. Он был надёжен. Ответственный. Всегда на линии. Без выходных. Без прогулов. Без сбоев. Его хвалили, на него рассчитывали, его не замечали. Он был частью интерьера — как скамейка, как табличка «выход». Никогда не ломался. Пока не сломался внутри.

А потом он зашёл в кабинет, увидел свою жену. И рядом — незнакомого мужчину. В их доме. В их кресле. С их чашками на столе. Они не испугались. Просто переглянулись и замолчали. Как будто ждали, что он сам всё поймёт. Без слов, без оправданий, без попытки прикрыть происходящее фразами вроде «это не то, что ты думаешь». Всё было ровно так, как он понял.

Он понял. До тошноты. До звона в ушах. До холода в коленях. Развернулся и ушёл. Дошёл до вокзала, открыл шкаф, снял куртку, сел на пол. Ни злости, ни истерики. Только тишина, похожая на сильную обиду, которая не кричит, а просто уходит с тобой рядом.

— Андрей, ты чего? — спрашивала диспетчерша. — Ты чего тут? Устал?

Он кивал. Он всегда кивал. Так было проще, чем объяснять.

Ему вызывали врача. Но он отказался ехать. Просто сидел. Не потому что знал, что делать, а потому что не знал, куда деваться. Потом пошёл в парк. Просто шёл. Без цели, без направления. Смотрел на асфальт, на листья, на прохожих, на свои ботинки. Долго. Пока не стемнело. Пока не понял, что на часах — почти полночь. Телефон молчал. Домой он не шёл. Потому что дом — это не стены. Дом — это когда тебя ждут.

Он ночевал на автовокзале. На скамейке. Укрывался курткой. Никто не гнал. Диспетчерша оставила ему чай в термосе и конфету. Он отогревал руки об термос и впервые за долгое время позволил себе ничего не делать. Просто быть. Просто дышать.

На третий день он поехал — не домой, не на маршрут, а в соседний город. Просто так. Купил билет до первого попавшегося пункта. Сел в автобус, смотрел в окно, как мимо плывут поля, заборы, чужие дома. Без цели, без смысла. Просто ехал, как будто дорога сама знала, куда его везти. Зашёл в парикмахерскую, подстригся коротко. Парикмахер спросил: «Как стричь?» — он ответил: «Чтобы не узнать». В аптеке купил витамины — зачем-то. Потом зашёл в библиотеку. Взял книгу. Впервые за двадцать лет. Провёл пальцем по корешкам, будто выбирал не книгу, а чей-то голос.

На автобусной станции он подсел к мужчине, который ждал рейс. Пожилой, с газетой, в выцветшем пальто. У ног — старый чемодан.

— Простите, — сказал Андрей. — А можно просто с вами посидеть?

— А что, нельзя? — усмехнулся тот, не поднимая головы.

Они молчали. Минут двадцать. Андрей слушал, как ржаво хлопают двери касс, как перекрикиваются диспетчеры, как чай в пластмассовом стакане обжигает пальцы. Ветер дул сквозняком, цепляя штанину, и откуда-то тянуло запахом печёных пирожков — кто-то ел рядом, за колонной. Было тихо, но не глухо. Пространство дышало. Жило рядом. Потом разговорились. О погоде. О дороге. О том, как быстро живут дети и как медленно проходит тишина в пустом доме. Старик рассказал, что едет к сестре. Что недавно болел. Что жена умерла, и теперь в доме слишком тихо. Что телевизор он включает не чтобы смотреть, а чтобы хоть кто-то говорил. Что сын звонит раз в месяц — по расписанию. Без пауз, без «как ты». Просто «нормально», «работаю», «дела». Как отчёт. Как формальность.

Андрей слушал. Кивал. Впервые — по-настоящему вовлечённым. Потом сам заговорил. Впервые — вслух. Без пафоса. Про работу. Про дом. Про то, как всё выгорело, и как не хочется быть ни надёжным, ни сильным. Как хочется просто, чтобы кто-то слушал и не перебивал. Не жалел, не советовал. А просто был рядом и кивал. Как он сейчас.

— Я вот думаю, — сказал старик, — нас не лечить надо. Нам просто жить не с кем.

Андрей кивнул. В этот раз — по-настоящему. Как будто эти слова наконец нашли то место в нём, где боль перестаёт быть тупой и начинает оттаивать.

С тех пор он начал ездить без цели. В каждый выходной — в новый город. Не в поисках, не от кого-то. А к кому-то. Разговаривать. Молчать. Слушать. Делать паузы. Пить чай с незнакомыми.

Иногда — спать в хостеле. Иногда — в поезде. Иногда — возвращаться поздно вечером и не чувствовать в груди пустоты.

Он не ушёл с работы. Не сменил профессию. Он всё так же возил людей. Но теперь — иначе. Замечал, кто плачет у окна, отвернувшись, будто надеется, что никто не увидит. Кто улыбается в телефон, глядя на экран с нежностью, которую не всегда получают в ответ. Кто боится выйти первым, словно за дверью не остановка, а пропасть. Он стал тем, кто не молчит, когда надо говорить. Кто иногда просто кивает, помогает выйти с сумкой, шутит с бабушкой, спрашивает у подростка, не забыл ли рюкзак. Ничего особенного. Но с вниманием. С присутствием.

Через полгода он случайно встретил ту женщину — с кресел, чашек, предательства. Она шла по улице, разговаривала по телефону. Увидела его. Замерла. Смотрела на него, как на постороннего. В её взгляде не было ни вины, ни сожаления. Только удивление. И он понял, что теперь они действительно чужие. Как будто когда-то был сон, и теперь оба проснулись — в разных комнатах, в разных жизнях.

А он — снова живой.

Не счастливый. Не спасённый. Не перестроенный. Но слышащий. И слышимый. И этого оказалось достаточно.

И больше ему не хотелось возвращаться туда, где разговаривали шёпотом, чтобы не сказать лишнего. Где всё было на цыпочках, на догадках, на сдерживании. Он выбрал жить на голос. И в голос. Чтобы слышать. И быть услышанным. Хоть кем-то. Хоть однажды. Но по-настоящему.

Оцініть статтю
Додати коментар

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!:

Жизнь на разговор
Быт