— Что, закончилась у вас любовь, а, Антоха? Настасья с городским женихом приехала, — рассмеялась соседка, демонстративно запрокинув голову.
— Чего такого городишь? — вступилась мать за сына, поправив шаль на голове, и положила ещё одно полено себе на руку.
Соседка, упёрлась в заснеженный забор и, ехидно улыбаясь, посмотрела на парня.
— Чего… А того. Сама с ними в одном автобусе сюда ехала, передо мной сидели. Наська под руку его взяла, прильнула и голову на плечо ему положила.
Антон с силой загнал колун в чурку и ушёл за дом.
— Эх ты, сорока, всё бы тебе сплетни по округе разносить!
— Почему вдруг сплетни — это правда, я сама видела, да и слышала, Маша. — Соседка махнула рукой и, закинув сумку на плечо, пошла к себе домой.
Мать взяла ещё одно полено, закинула на руку и тоже пошла за дом.
— Выходит, разлюбила? Что молчишь? Я тебе говорила, помиритесь. А теперь совсем иссохнешь, а она хвостом перед тобой с этим городским крутить будет. Назло она это.
Антон дёрнул плечом и бросил поправлять поленья.
— Пустое. Не любила, значит. Ещё лучше вышло.
Вышло и, правда, лучше.
***
Антошка с Настей с пятого класса дружили. Он сначала её за косу дёргал, потом в восьмом сумку носил, а в десятом классе уже всем парням, кто посмотрит в её сторону, «морду бил», чтобы даже покоситься не смели.
Настя к выпускному классу расцвела, округлилась, налилась. Антон глаз с неё не спускал. Ему бы больше ей доверия, а он в тисках держал.
«Туда не ходи». На того не смотри. Без меня зачем пошла». Никто из близких не вразумил, а ведь видели, слышали, знали.
Долго выдержать такого напора девчонка не смогла. Любила, но от ссор это не спасло. Настасья ровно за две недели до того, как Антона в армию забрали, всё ему и высказала.
«Ждать не буду».
Боялась мать за Антона. Он в огород — она за ним, он в сарай — она туда же. Ночами отец дежурил с матерью посменно. Боялись, что руки наложит на себя. Когда в армию забрали, родители тоже переживали. Но пережил Антон. Ему казалось, что вернётся он, пройдёт мимо её дома в форме и растает она, соскучится, всё вернётся, любовь всё исправит.
Незаметно пролетели годы службы, вот уже и месяц, как вернулся Антон в родную деревню, а Настя так и не пришла к нему. Сам ходил. Вышла, поздоровалась и обратно домой.
А тут вдруг с каким-то женихом из города приехала. Антон даже заскрипел зубами: «Быстрая».
— Мне это…, сынок, забрать сито нужно, хочу пирогов завтра с утра поставить.
— Давай я схожу, я с дровами управился. Кому отдала?
— Да я сама схожу, — упёрлась мать.
— Чего схожу, иди в дом. Я всё равно в магазин собирался, — в магазин Антону и не надо было, нужно было пройтись, обдумать всё, успокоиться.
— Да-а-а-а, Никитиным отдала.
Антон даже сплюнул. Бросил свои рабочие рукавицы из кирзы на меху на крыльцо, отряхнул куртку и пошёл.
Мать унесла последние поленья за дом, задумалась, отряхнула ватник и зашла в дом.
— Егор, что делается…, — обратилась она к мужу, накладывающему в печку дрова, — Наська с женихом сейчас приехала. А я сдуру сказала, что мне сито нужно, хотела к Никитиным сходить, в глаза её бесстыжие посмотреть. А Антоха тут как тут, мне в магазин, я зайду, заберу.
— Как пошёл? Вот ты дала, мать. Беги, думай, что ещё она у тебя брала или что нужно, вроде как забыла.
Мария тут же повязала шаль обратно, обулась и быстро вышла из дома. До дома Никитиных шла быстрым шагом, бежать не решилась, заметят соседи, судачить будут. А у самой сердце не на месте. Как бы не случилось чего.
Антон деловито постучался в такие знакомые двери и снял шапку. Ответила мать Насти, радостно, громко. Антон вошёл и поздоровался.
— Антоша, здравствуй, — хозяйка сделала два шага вперёд, чтобы перекрыть обзор комнаты, но гость прекрасно видел и стол, и диван, на котором сидели его бывшая девушка и её новый жених. То, что Антон увидел, ему не понравилось.
Мать, заметив недовольный вид соседа, тут же расплылась в улыбке.
— А у нас гости, Настя со своим кавалером приехала, вот пирогов напекли.
— Да, вижу. Мать сито давала…
— Да-да, сейчас отдам.
Женщина тут же кинулась к шкафу, чтобы как можно быстрее выпроводить гостя. Настя сидела раскрасневшаяся рядом с высоким худым парнем в очках, не решаясь посмотреть в сторону гостя.
— Антон, посиди с нами, давай, заходи, давно не виделись. У нас пироги твои любимые с осердием есть, — предложил хозяин.
Все замерли, а Антон спокойно и деловито скинул куртку и повесил на крючок, который прибили когда-то для него. Поправил волосы, сполоснул руки и прошёл к столу.
Мать Анастасии замялась с ситом у шкафа, но ничего не сказала, пошла дальше накрывать на стол, достала из буфета ещё одну тарелку и кружку.
Антон подошёл к дивану и протянул руку:
— Антон.
— Игорь, — быстро вскочив, ответил мужчина в очках и принялся трясти руку гостю.
Антон руку убрал первым, прошёл столу и сел на привычное ему место. Хозяйка тут же открыла рот, чтобы пересадить его, но отец, хлопнув себя по коленкам, весело подсел к гостю.
Настя с женихом тоже встали и сели за стол.
— Давай, мать, беленькую нам достань, нужно по маленькой опрокинуть.
Мать Анастасии не сразу решилась достать бутылку, но Настя кивнула.
Разлил отец, Антон откусил сразу половину пирога и тщательно прожевал. Отец тоже не сразу поднял стопку, отправил в рот кусочек чёрного хлеба с салом. Потом встал:
— Давайте, за встречу, — протянул он руку со стопкой в центр стола.
Встал Антон и Настя с матерью. Сейчас внешние различия между двумя молодыми людьми были настолько явными, что мать с отцом переглянулись. Антон — широкоплечий, уверенный в себе, высокий блондин и жених — худенький, стеснительный брюнет в строгом костюме явно с чужого плеча.
Мать опустила взгляд. Отец радостно стукнул стопкой по столу и поставил ближе к Антону тарелку с маринованными опятами.
— На твоём месте собирал, помнишь, ты мне показал, малюсенькие, но вкусные получились.
Антон кивнул и зацепил на вилку несколько опят. Отправил в рот и улыбнулся.
Мария почти не стучала в дверь, тут же её распахнула и вошла, еле отдышавшись.
— Здрасте. Антоша, а я тебя потеряла и сито.
— О, сватья, заходи, иди к нам, — позвал отец Насти.
— Ой, нет, спасибо, дел много, тесто собралась поставить, кинулась, а сита нет, — ответила та.
Вместе домой Антон пошёл с матерью.
— Ну что, — спросила мать у сына. — Как тебе этот жених?
— Что жених? Городской, обыкновенный, — пожал плечами Антон.
Мать выдохнула. Специально этот вопрос задала сыну, хотела понять, что чувствует. Остыл, спокоен, не было в голосе злости или обиды, да и безразличия тоже.
Жизнь потекла своим чередом. Настя в город уехала, вскоре замуж вышла и родила первого ребёнка. Но Антон, проходя мимо её дома, нет-нет, да оборачивался, в такие знакомые окна вглядывался, всё ждал чего-то.
Через год после отъезда Насти в город, Антона, как передовика, выдвинули в кандидаты на прохождение повышения квалификации. Он единственный, кто был без семьи и сразу же согласился. Ничего его в деревне не держало, хотелось выдохнуть, развернуться. И он уехал. Преподаватель на курсах Антона приметил сразу. Смышлёных и жадных до работы и знаний — видно сразу, такие ему на заводе очень нужны были. От предложения остаться работать на самом крупном заводе в регионе Антон не отказался, остался жить в городе. Первое время тяжело было и жил в общежитии, но быстро рос в профессиональном плане, его отмечали и даже обещали выделить квартиру.
Секретарь директора Алла Антона сразу заметила. Отличался он от простых работяг в цехах и от надутых начальников отделов. Что-то было в нём простое, светлое, настоящее. Сама того не осознавая, Алла часто упоминала фамилию Антона, хвалила, пыталась отметить или предложить поручить ему дело. Директор соглашался, одобрительно кивал и подписывал документы, визировал планы. А Антон шагал семимильными шагами по карьерной лестнице.
— Алла, — открыл окно автомобиля Антон, остановившись у тротуара.
Она обернулась, заметив, что он вышел из машины.
— Я еду в центр по делам, подвезти вас на почту? — спросил он.
Обычно на почту Алла ездила с водителем или отправляла одного, но сегодня директор уехал по рабочим делам, и ей пришлось идти отправлять письма пешком.
Она улыбнулась и смущённо закивала. Ей хотелось прогуляться, зайти в какой-нибудь магазин. Погода стояла шикарная, и сидеть в душном кабинете не хотелось, тем более, директора не было на месте. Но Антон…
Он открыл перед ней дверь и пригласил сесть рядом с ним.
— Новенькая совсем. Недавно купили машину?
— Можно на «ты», — повернулся он к ней, и она задержала дыхание. Так близко с Антоном Алла ещё ни разу не находилась.
— И ещё. Давно хотел спросить, чем я заслужил такое особенное к себе отношение с твоей стороны?
Алла поправила волосы, чтобы дать себе несколько лишних секунд для размышления, и положила руку на сумку.
— Мне из моего кабинета очень хорошо видно, кто работает и чего достоин, вот и всё.
Антон улыбнулся, включил поворотник и поехал.
— Я рассчитывал на другой ответ, но и этот мне приятен.
Она повернулась к нему и посмотрела с удивлением.
— А ты не знала разве? — взглянул он мельком на неё. — Первый цех нас поженил, во втором говорят, что я живу с твоей матерью, поэтому официально мы не можем узаконить отношения, а в бухгалтерии уверены, что у меня в деревне жена и трое детей.
Алла повернулась и выпалила:
— Жена и трое детей? Чушь какая-то, языки без костей, в личном деле нет ничего такого …, — Алла замолчала, поняв, что невольно выдала своё любопытство. Её мать двадцать лет работала секретарём на этом заводе и несколько лет назад Алла заменила её на этом самом месте.
Антон рассмеялся, остановился у здания почты и повернулся вполоборота к ней.
— Прости. Да, я интересовалась, женат ты или нет. Что такого?
— Ничего. Я в центр на минут пять, сразу назад. Не уходи, заберу на этом же месте. Он вышел из автомобиля и открыл ей дверь.
Алла вложила свою узкую руку с длинными пальцами в его широкую ладонь и долго не могла отпустить, когда вышла из машины. «Химия» наполняла всё вокруг. Они стояли так несколько минут, пока Антон не опомнился.
Он сделал ей предложение через полгода, а Алла никак не могла решиться. Хотя Антон так ей нравился. Но одно дело работа, а другое совместная жизнь. Люди могут быть совершенно разными. Ошибиться Алла не хотела. Через год Антон и Алла сыграли свадьбу. Директор с женой на почётном месте сидели. Для директора Алла была как дочь. Она часто прибегала на работу к матери, делала домашнее задание в комнате для переговоров, обедала в местной столовой и с матерью уходила домой. Алла росла у директора завода на глазах. К тому времени молодожёнам уже подобрали и выделили от завода хорошую квартиру.
И снова побежало время.
У магазина с детскими товарами было не протолкнуться. Антон кое-как нашёл свободное место, тут же запарковался. Алла, заметив сколько в здании магазина людей, тут же предложила приехать в другой раз.
— Мы быстро. Знаем же, что купить детям, зайдём, отоваримся и домой. На следующей неделе здесь зайти невозможно будет, да и времени мало, — успокоил жену Антон, поцеловав в щёку.
Алла скуксилась, но согласилась.
Он открыл ей входную дверь, помог выйти и уверенно повёл в магазин, «расчищая» для неё дорогу. Алла не спеша шла на шаг позади мужа, держа его за руку.
Они пробыли в магазине не более получаса, причём дольше стояли на кассе, чем выбирали, а когда вышли из магазина, Антон заметил в толпе знакомое лицо. Женское. Глаза. Эти глаза он определённо помнил. Чуть грустные из-за сильно опущенных уголков век. Эти карие глаза и тёмные волосы. Женщина определённо напоминала ему Настю.
Антон смутился. «Показалось». Да и что Настя, детство, первая любовь и разочарование. Ничего не осталось от тех чувств, он сейчас это знал точно. У машины Антон быстро закинул пакеты и коробки в багажник и тут же открыл пассажирскую дверь, чтобы не заставлять Аллу ждать. Она приобняла его и поцеловала в щёку.
— Спасибо, дорогой, всегда ты так быстро решаешь вопросы, обожаю тебя за это.
А он довольный, счастливый расплылся в улыбке и, взяв её под локоток, помог сесть в автомобиль. Сейчас он был счастлив, по-настоящему счастлив.
Настя стояла у магазина для детей и рассматривала витрину. Игорь зашёл в проулок, забрать деталь для стиральной машины, которая в очередной раз сломалась. Стоять на месте было холодно, поэтому Настя принялась ходить вдоль панорамных окошек и рассматривать игрушки и ценники.
Игрушки в своём большинстве были для неё дорогими. Даже простые. Настя вздохнула и отвернулась от витрины. Чуть впереди, из входных дверей вышли двое. Мужчина в укороченном классическом чёрном пальто с коробком и пакетами и женщина в короткой шубке с невероятной причёской. Они шли и довольно улыбались друг другу, словно сошли с картинки или только что вышли со съёмочной площадки. На блондине Настя остановила свой взгляд.
«Антон! Не может быть. Слишком похож», — вдруг поняла она.
Мужчина как будто почувствовал на себе этот взгляд и обернулся. Настя смотрела в их сторону, не отводя взгляда. Она с детства мечтала о таком муже. Высоком, красивом, модно одетом. Когда пара подошла к автомобилю, Настя совсем перестала дышать. Так всегда мечтала она! О таких отношениях. Он положил пакеты, быстро открыл ей дверь и взял её под руку. Они выглядели такими счастливыми, что Настя невольно засмотрелась, позавидовала.
— Настя, — муж одёрнул её. — Деталь взял, пошли домой.
— Игорь, — повернулась она к мужу, — может, зайдём в магазин, возьмём детям подарки.
— Денег нет совсем, какие подарки, Наська. Пошли домой стиралку ремонтировать, — он потянул её за рукав, — надо на автобус успеть.
Анастасия обернулась ещё раз, когда они с мужем пошли к остановке, но автомобиля на том месте уже не было.
***
Перед новогодними праздниками 1989 года Настя поехала к матери. У мужа аврал на работе, не отпускают в одно время с ней, вот она сама и собралась.
Привезла матери скатерть новую в подарок, два бокала с ягодками купила. С деньгами было туго. Мать хоть и корила дочь за растрату, но подаркам обрадовалась. Сразу у стола засуетилась.
— Отец вечером приедет только. Есть время у нас с тобой поговорить, ты же завтра домой?
— Сегодня, мам, хотела. Кольку из детского сада соседка заберёт, а Игорь не знаю во сколько освободиться, работает.
— Работает, — мать произнесла слово чуть ехидно. — Денег приносит хоть, или так.
— Когда как, но платят мало. Не знаю почему.
— Может, не всё отдаёт?
Настя пожала плечами.
— Вот и приехала к вам за продуктами, чтобы хоть на праздники стол накрыть нормальный, а на зарплату прикупить что, подарки детям ещё не смотрела.
— Ой, подарки! — мать вскинула руки, вспомнила, ушла в свою комнату и вернулась с двумя коробками, обёрнутыми в бумагу и перевязанными лентами.
— Вот. От нас с дедом внукам, а вам немного денег. Мать сунула в руку дочери свёрнутые купюры. Хотелось, чтобы вы в гости приехали, но там как получится.
Настя сжала руку и поняла, что ей стыдно перед матерью. Не такой доли и жизни она себе хотела.
— Спасибо, мам. Как дела, как в деревне?
— А что в деревне. Да всё нормально. Все живы, слава Богу. А-а-а, видела Антона по осени приезжал. Антон теперь городской, в деревню носа не показывает. На Волге был. Жена в шубе собольей. Важная такая. Двое деток с ними, девочка как наш Колька, наверное, а мальчик совсем маленький.
— Как городской? — Настасья даже села на табуретку.
— А вот так. Мария хвалилась, что ему от завода квартиру дали. Так что он в городе теперь живёт.
«Так не обозналась, значит», — как обухом по голове. — «Антона видела у магазина. И жена в шубе, и Волга, всё так. Без детей были только.
Настя нахмурилась и опустила голову.
— Чего это ты нос повесила? Давай чай пить, да сумки собирать, автобус ждать не будет.
Настя кивнула, а у самой губы трясутся. Вон она как жизнь повернулась. Не разглядела она в Антоне счастья своего, достатка возможного и жизни в городе. От этого сжималось всё внутри и хотелось выть. А теперь уж ничего не вернуть. Сколько не оборачивайся, не вернётся. Пронеслось.
