Она всегда была доброй, тихой и спокойной. Есть в ней какая-то кротость, умиление жизнью. Даже свое одиночество умело скрывала улыбкой в уголках губ. Уже никто из родственников и знакомых не спрашивал: «Почему не выходишь замуж?» Уже давно смирились: Кира осталась одна. Если до сорока не обзавелась семьей, то какой может быть брак в пятьдесят…
Она старательно закрашивала седину, и не потому, что хотелось молодиться, а потому что на нее смотрели с еще большим сочувствием, замечая сединки и молча жалея.
Ее свадьба сорвалась, когда Кире было двадцать два. Потом еще одна неудачная встреча, выбившая из колеи на долгие годы. Потом она влюбилась совсем не в того мужчину. Она считала, что это как раз тот человек, которого ждала всегда, а он безжалостно обманул и даже насмехался над ней.
И потом она при каждой новой встрече испуганно пряталась в свой мир одиночества, как улитка в маленький домик, — душевных потрясений ей хватило уже на десятки лет.
Она и в этот раз испугалась, встретив Его. И место встречи было совсем неподходящее — обычная больница. Она почти уже выздоровела, а он долго выкарабкивался, выполняя все рекомендации докторов. Она смиренно сидела в коридоре, когда его выписали, и им не надо было искать нужные слова, их разговор складывался сам собой.
Не было в нем той мужской стати, которой отличаются привлекательные мужчины, не было в нем той галантности, с которой распахивают двери перед дамой или услужливо подают пальто, накидывая на плечи. Алексей, конечно, ухаживал за ней, но без наигранности и правил этикета.
Она до самого ЗАГСа тряслась от страха, ожидая очередного срыва, каких-то непредвиденных обстоятельств, которые разрушат неожиданно появившиеся отношения и возможность выйти замуж в пятьдесят. Впервые выйти замуж. Даже когда расписались без гостей и торжества, у нее дрожали руки, и она никак не могла поверить, что мужчина, который с первого взгляда оказался в ее сердце, теперь законный муж. Хотя нет, не это главное, не штамп, главное, что теперь не одна.
Ей было непривычно слышать его дыхание по ночам, ведь раньше она засыпала одна. Садиться за стол вместе с ним и с самого утра слышать, как он хвалит ее завтрак, даже самый обычный. Он всегда благодарил за еду, поставленную на стол, и уже наизусть знал, какой чай любит и с каким вареньем.
Он заботливо укрывал пледом, когда она устраивалась на мини-диване, поджав ноги. Они вместе читали одни и те же книги, смотрели одни и те же фильмы, а потом вместе обсуждали их, дополняя собственным мнением.
Она сидела рядом, положив руку ему на плечо, когда он звонил сыну и рассказывал, как у него все хорошо. Он даже забыл о своем неважном здоровье, и только Кира не забывала и напоминала, что надо вовремя пройти обследование.
Три года Кира жила как на другой планете, три года ей показались самыми главными в жизни. У нее было всего три года — таков срок ее жизни с любимым мужчиной. Когда он лежал в больнице уже без сознания, она молилась, чтобы еще хоть чуть-чуть, еще немного побыть вместе.
***
Спустя полгода давняя знакомая Инна решила утешить Киру: — Хватит так переживать, ты еще замуж можешь выйти, теперь-то первый опыт есть, — пыталась она подбодрить.
— Я уже была замужем, — ответила Кира, — это был самый лучший человек и самое счастливое время в моей жизни.
— Ты так говоришь, потому что прожила с ним всего три года, — заметила Инна, — а я тридцать лет маюсь, — сначала с одним, потом с другим, думала, что хоть второй брак будет удачным. Не везет мне, один другого хлеще.
— Мне, кажется, Алексей всегда был со мной, просто всё никак не могли встретиться, а сейчас мне кажется, он уехал далеко и надолго. И мои три года с ним заменили мне тридцать лет моей одинокой жизни. Нет, я не одна, у меня был Алексей… почему был… он есть.
Она даже не плачет. Вспоминая его, улыбается. Она знает, что он навсегда остался в ее жизни, знает, что значит по-настоящему быть замужем, как радоваться дыханию любимого человека и дорожить каждым прожитым днем.
