“Не ругайтесь с дочерью понапрасну, у нее свои взгляды, победы и ошибки, она сама должна определяться с тем, чего хочешь” – это профессионал рекомендовал Марине, как способ и себя уберечь, и с дочерью отношения не разрушить окончательно. Но Марина то и дело срывалась.
— Одумайся! – попросила Марина.
Вообще тогда женщина настроила себя на то, что они не будут об этом говорить, но снова все свелось к проблеме. Ева собиралась за границу на ПМЖ. Марине не наседка, которая не отпускала дочку дальше микрорайона, она принимала тот факт, что дети могут уехать и за тысячи километров. Она боролась за то, чтобы Ева не распродавала то, что Марина ей покупала, чтобы дать почву под ногами. Ева готовила к продаже квартиру.
— Ты хочешь лишить меня отношений, как лишала себя личной жизни, чтобы заботиться обо мне? Так? – обвиняла Ева.
— Встречайся, с кем пожелаешь! Но не продавай жилье так поспешно.
— Нет, ты лжешь. Ты просто не разрешаешь мне быть счастливой, потому что я отняла твои годы. Ты подсознательно это проецируешь на меня. И я не отрицаю, как трудно тебе пришлось, но я не хочу потерять жениха.
Это как заевшая пластинка. Одно и то же, одно и то же, одно и то же. Когда Марина взывала к логике, то Ева ей доказывала, что главное – это любовь.
— Ты кричишь, будто завороженная. Я прошу повременить с продажей. Накопите. И на это переезжайте. А твоя квартира тебя здесь дождется, если вдруг что-то не получится.
— А у нас нет времени! Прости. Но я решила.
Этой суммы недостаточно, чтобы приобрести что-то там, куда Ева направлялась со своим женихом. Как они выкрутятся? Куда пойдут? Не истратят ли просто так?
— Какой план? – Марина спрашивала по сути.
— В смысле?
— Ты остаешься без крыши над головой. Там это стоит значительно дороже. Куда пойдут эти деньги?
— На 2-3 месяца, потом устроимся, пустим их на первый взнос, а остальное выплатим в кредит. Это не очевидно?
Марина не была такой оптимисткой, как ее дочь. Она слабо верила в то, что за 2-3 месяца они смогут полностью разобраться и с высокооплачиваемой работой, и с кредитом. На себя бы хватило!
— Вы эти деньги пустите на еду и коммуналку, на аренду, на билеты, на проезды, на одежду. Пока начнете держаться на плаву, они и закончатся. Ты видела разницу в ценах?
Да. 3 миллиона там растают быстрее апрельского снега.
Переубедить Еву оказалось невыполнимой задачей, с которой даже умная Марина не справилась. В какой-то степени ей было обидно не только за ошибку дочери, но и за свои силы, вложенные в эту покупку. Но тот же профессионал снова рекомендовал дать дочери самостоятельно определиться. “Вы ничего не измените, вопрос не состоит в том – поедет она или нет, вопрос в том, будете ли вы хоть капельку общаться после отъезда”. Марина признала его правоту. Ева не отступится от своих идей.
Узы между матерью и дочерью, конечно, треснули, Марина больше не спрашивала и не давила, Ева осуществила сделку. Хотя бы расстались на нейтральной ноте.
Чтобы не изводить себя мыслями о судьбе дочери, Марина вплотную занялась собой. Одной ей не была нужна такая большая площадь, поэтому она разменяла квартиру, перебравшись в меньшую, а остаток денег потратив на машину, путешествие и переквалификацию. С Евой переписывались редко, дочь все еще обижалась, что мама настолько долго не одобряла ее решение.
У Евы, однако, как и предсказывала Марина, не заладилось – работу она нашла только ту, которой хватало на самое необходимое. 3 миллиона постепенно растратились на проживание. Жениху “надоела бедность и неопределенность”, он предложил Еве лететь на родину, и они вернулись. Марина была права во всем, когда говорила, что надо подкопить, надо все обдумать, надо повременить с продажей и присмотреться, вдруг что пойдет не по плану.
По возвращении молодые надеялись заселиться к Евиной маме, но Марина конкретно сказала – “нет”. Разве что на недельку. У нее теперь однокомнатная.
— Но у нас ни на что купить свое, — удивилась Ева.
— Значит, снимайте. Как все.
— Как ты могла разменять жилье? Как ты могла не подумать о том, что, может быть, я еще приеду?
