Уж сколько раз твердили миру… Все заповеди мы знаем наизусть. И семь смертных грехов – тоже. А только все – не впрок.
Галя вот тоже знала эти смертные грехи: зависть, гордыня, алчность, чревоугодие, блуд, гнев и уныние. И все семь грехов, все, совершала. И так интересно совершала, по очереди. Каждому важному периоду жизни соответствовал свой грех.
Например, блуд. Или похоть. Ага. Как раз блудила Галя лет с шестнадцати до тридцати. Ну не получалось у Гали, как в у нормальных православных: встретились, полюбили друг друга, поженились, родили детей и жили вместе во веки веков. У Гали с самого девичества случались ненормальные любови.
Единственной не очень грешной (потому что – безответной) была любовь к известному на весь мир певцу Майклу Джексону. Когда он во время концерта разрывал на тщедушной груди белую рубашку, Галя, прям, обмирала от восторга. Мечтала поскорее вырасти и выйти за Майкла замуж. Обязательно. Не срослось. Вот такая любовь. Но она, наверное, не считается – Гале тогда всего одиннадцать было. Не шестнадцать.
А вот в шестнадцать Галя полюбила чужого мальчика. Мальчик «гулял» с Галиной одноклассницей. Что-то в нем было такое… В общем Галин взгляд, как прилип к этому мальчику, так больше и не отлипал. И она все о нем думала и не могла больше ни о чем другом думать. Наверное, Галя обладала телепатией. Или уж совсем нагло пялилась на чужого парня. Но и он что-то такое почувствовал… В общем, у одноклассницы больше не было парня. Этот парень случился у Гали. Грех? Грех.
Но свадьба так и не состоялась. Одноклассница оказалась беременной. И парень вернулся к ней. И женился на ней. Они родили и воспитали дочь. Выдали ее замуж и теперь помогают воспитывать внуков. Селяви.
А Галя вышла замуж не по любви. И потом изменяла мужу. Потому что, ей тошно было ложиться в постель с нежеланным мужем. С хорошим, добрым, но – до ужаса противным Гале человеком. Она грешила против себя, против хорошего и понимающего супруга, против ни в чем не повинных жен чужих мужчин. А потом поняла – так больше нельзя. И развелась. И живет совсем одна уже много лет, стараясь бороться с собой и со своим бесом – никогда не связываться с женатыми людьми, как бы ни хотелось с ними связываться. Никогда больше не марать себя этой грязью. Мараться больше она не стала, но и отмыться не получилось.
С тридцати до сорока Галю преследовал другой грех. Она начала отчаянно всем завидовать. Подруги выходили замуж, были счастливы (и не очень) в браке, рожали детей, отправляли их в садики и в школы. Плакали вместе с детьми во время приготовления уроков. Всей семьей ездили отдыхать на море или просто – на озеро. А у Гали – полный штиль в личной жизни. А ей так хотелось такого же маленького карапуза, как у Лерки, например. Или такую же умненькую дочечку, как у Татьяны. И хотелось посидеть за чаем всем вместе, как в дружной многодетной семьи Ирки…
Еще Галя завидовала стремительной карьере Марины. Завидовала отменной фигуре Светланы Евгеньевны. Прекрасным певческим данным Леночки из третьего отдела – завидовала. Зарплате начальницы, красоте соседки, отменному здоровью сестры, необыкновенной удачливости подружки Альки – завидовала, завидовала, завидовала! И все это хотела взять себе. Почему всем – все, а ей ничего. Несправедливо. Она ведь ничем не хуже?
Галя посвятила себя работе: шла по чужим головам, сплетничала, интриговала. Добивалась своего. Такая типичная офисная стервь из Гали получилась. И карьера у Гали уверенно шла вверх. Появились деньжата. И квартира новая появилась, и машина. И… алчность. Хотелось больше, хотелось лучше, чем у других. И когда получалось лучше и больше, чем у других, Галю обуяла невыразимая гордыня. Она считала себя умной и незаменимой. Она точно знала: если захочет, то всего добьется сама, без мужиков! Мужиков она и за людей не считала, особенно, простых, обыкновенных работях. Животные. Жалкие, никому не нужные! А вот она – королева! Не застряла среди детских горшков, пеленок и соплей, а теперь успешная, красивая, смелая, сильная!
Хоть и бесконечно одинокая.
Это давило и угнетало. Галина возвращалась домой, принимала душ и доставала из бара бутылочку белого Карриканте. Вкус Сицилии с богатыми виноградниками, с желтым жарким солнцем, делающим весь остров золотым и волшебным, таял на языке, оставляя дынное, сладкое послевкусие.
В голове приятно шумело, в теле разливалось нежное тепло, и у Галины создавалось стойкое ощущение, будто она не здесь, в сырой насквозь, слякотной России, а там, среди сдержанной зелени сицилийских виноградников и коричнево-охровых домишек, прокаленных снаружи и прохладных внутри, на сомлевшей от ленивого зноя в часы фиесты земле.
Очарование проходило, как только бутылка опустошалась. Галя доставала другую. А в выходные – третью. Наслаждаться вином было интереснее, чем упиваться гордыней. Галине стало лень ломать себя в офисе. Лучше валяться дома, пить вино и предаваться чревоугодию, бессмысленно щелкая пультом от телевизора. Да и возраст уже давал о себе знать. Дело катилось к полтиннику.
Ее как-то незаметно подвинула молодая и энергичная дамочка. И Галя очень легко «подвинулась». Силы были не равны. С новыми зубастыми стервами оказалось очень сложно совладать. Галину выбросило на обочину жизни. Ей было обидно. И эту обиду она вымещала на всех, кого встречала. А встречала она, в основном, соседей: старух, работяг, детей, кошек и собак.
Все эти субъекты Галину невыносимо раздражали. Своими криками, играми, нытьем и вонью. Галя психовала, ругалась в ЖКХ, требовала тишины и порядка. Пару раз (пока не продала машину за долги) вывозила кошек за город и бросала там, чтобы не плодились во дворе. Чтобы несносные старухи не раскармливали их до невозможности. И так все лето и осень блохи скачут по ногам! У дома бардак: эти плошки, миски, тарелочки, объедки. Выкинешь грязь – бабки опять тащат новые миски, поддоны, чашки… Галя орала, требовала убрать за собой – бесполезно. Пьяные мужики гадили в лифте, их невоспитанные дети выводили аэрозольной краской неприличные слова…
Галю трясло и колотило от ненависти. А ведь это был приличный дом с очень хорошими квартирами! И за что, спрашивается, Галина платит огромную квартплату? За что? Денег и так – кот наплакал, еле до пенсии дотянула, успела в последний вагон, когда еще в пятьдесят пять лет можно было уходить. И никакой радости – сплошные негативные эмоции: придурочные соседи ставят свои тачки прямо под окнами, ни пройти, ни проехать… шумно, грязно, нервно… А еще – долги, долги, долги…
Она продала квартиру. Купила однокомнатную хрущебу на окраине. Ничего не поменялось, жизнь была такой же неспокойной. Пенсия крохотная. А ведь здоровье стало барахлить, а в больнице к врачу пробиваться надо с боем. И что теперь, всю оставшуюся жизнь вот так, как жалкое животное, уныло влачить свое существование? За что? Что она такого сделала? Убила кого? Украла что-то? Срубила виноградники в Грузии? Совершила террористический акт? Придумала очередной идиотский закон?
Гале хотелось завыть от тоски. Она впала в уныние и уже не надеялась выкарабкаться оттуда. Она считала себя совершенно нормальным человеком. Таких, как Галя, миллионы. Подумаешь, семь смертных грехов. Кто нынче без греха? А? А вы как думаете?
