— Лена, почему Сергей не берет трубку, а потом отвечаешь ты?! Я хочу слышать своего сына!
В голосе свекрови звенел такой лед, что Лена невольно поежилась.
— Он в гараже, Галина Семеновна. А телефон дома забыл.
— Отнеси ему телефон! Сложно догадаться?! Сергей мне нужен! И срочно!
Дальше Лена уже не слушала. Опустила телефон и направилась в гараж, где возился с мотоциклом муж.
— Мама, — коротко бросила она, передавая телефон Сергею.
— Сердится?
— А ты думал?! – Лена усмехнулась. – Забыл? Ретроградный Меркурий у нас в действии. Вчера же жаловалась! Отвечать-то будешь? Или сделаем вид, что связи нет?
Сергей хмыкнул, и протянул руку:
— Тогда уж лучше сразу на Северный полюс! Там не достанет…
Лена отдала ему телефон и вышла из гаража.
Ничего не меняется. Как была она разлучницей в глазах свекрови, так и осталась. И совершенно неважно, что прошло уже почти десять лет с тех пор, как они живут с Сергеем и воспитывают его дочь от первого брака. Соня называет Лену мамой, потому, что свою, оставившую ее в шестимесячном возрасте ради новой любви, почти не помнит. Видела за все эти годы пару раз, когда та приезжала, чтобы проведать дочь. Визиты эти были короткими и ни к чему не обязывающими. Забирать своего ребенка Марина, мать Сони, вовсе не планировала. У нее в новом браке было еще двое детей, и с дочерью она общалась только по настоянию бывшего мужа. Сергей считал, что девочка должна знать свои корни, чтобы потом не было лишних вопросов.
Галина Семеновна почему-то не брала в расчет ни измену Марины, которая стала причиной развода, ни то, что Лена появилась в его жизни, когда Соне исполнилось два года. Собственно, на празднике они и познакомились. Лена была фотографом, которого наняла Галина Семеновна, чтобы запечатлеть праздник внучки.
— Гадюка! Влезла в семью, и тешится! – злилась, непонятно по какой причине, Галина Семеновна на свадьбе Сергея и Лены, которую они сыграли год спустя после знакомства. – И ребенка к рукам приучила! Своих-то иметь не может, так хоть с этой понянчиться дадут!
Откуда ей стало известно о проблемах со здоровьем Лены, так и осталось загадкой. Врачи и правда не давали никаких прогнозов, но Лена все-таки надеялась, что станет когда-нибудь матерью. А Соню воспринимала, как дар небес. С того самого дня, как эта девчонка, в нарядном платье и с перемазанной кремом именинного торта мордашкой, дотопала до стоявшей перед малышами на коленях Лены, и ухватилась за ее руку, для этих двоих все было решено. Лена порой шутила, что вышла замуж за Сергея только благодаря Соне.
Он относился к этим словам с юмором. Елену считал подарком судьбы и не желал слушать даже собственную мать, которая твердила, что эта девица еще покажет свое истинное лицо.
— Разлучница! – плакалась Галина Сергеевна соседкам. – Что еще можно сказать о женщине, которая вмешивается в чужую семью?!
— Галя, а куда она вмешивалась? Семьи-то давно уже нет! Сергей один живет уже больше года! Так что, ты не по адресу. Да и потом, разве Маринка была лучше?
— Ну уж не знаю! Она мне хотя бы внучку родила! А, эта?! Кого она родит?!
— Время покажет.
— Не хочу я, чтобы оно мне что-то показывало. Не от нее! Вы же не знаете, что это за человек!
Отношение Галины Семеновны к Лене складывалось из множества факторов. И первым из них был тот, что Лену воспитывала только мама. Отца Елены не стало, когда девочка была совсем маленькой, и матери пришлось довольно сложно, ведь поддержки у нее почти не было. Помогали только престарелая тетушка, баловавшая Леночку сладостями по праздникам, и соседка, иногда забиравшая девочку из детского сада, когда мать задерживалась на работе.
— Что полноценного может вырасти из девочки, если у нее не было полноценной семьи?! Откуда ей знать, как строить отношения?! – рассуждала Галина Семеновна, делясь с подругами своей «болью». – Вы представляете, она заставляет Сергея мыть посуду по вечерам!
— Галя, а что тут такого? Помогает муж жене. Это же прекрасно! – подруги посмеивались, зная характер Галины.
— Не место мужчине на кухне! – бушевала та. – Такое поведение может привести к необратимым последствиям!
К каким именно, Галина Семеновна уточнять отказывалась.
В ее семье всегда царила четкая иерархия. Мужскими делами было обеспечение семьи необходимым, рыбалка и молчание в ответ на некоторую нестабильность характера Галины.
Своей же обязанностью она почитала превращение дома в крепость, за стенами которой мог бушевать хоть потоп. Главное, чтобы внутри был мир и порядок. И это ей блестяще удавалось, пока в семье не появилась Елена.
Первую жену Сергея, Марину, Галина Семеновна знала много лет. Она дружила с матерью Марины, и считала, что «девочка из приличной семьи» станет хорошей партией Сергею.
Семья у Марины и впрямь была приличной. Отец преподавал в университете, а мать, как и Галина Семеновна, вела дом, и считала, что дочь должна последовать ее примеру. Марина окончила с грехом пополам школу, поступила в университет, где работал отец, но учеба ей быстро наскучила. Бросив ее на втором курсе, она вышла замуж за Сергея и родила Соню.
А потом к ней пришла любовь…
— Сережка, прости! Ну не могу я иначе! Люблю его!
— А меня? А Соню? Нас ты любила? – Сергей не знал, что сказать жене, которая паковала чемодан, ни разу даже не оглянувшись на колыбель, в которой тихо посапывала их дочь.
— Любила, конечно! Но это другое! Серенький, у меня от него просто голову сносит! Я думать ни о чем не могу!
— Обо мне и не надо. О Соне подумай! – взгляд Сергея был тяжелым, но Марина глаз не опустила.
— Я о ней и думаю. Лучше ей будет расти с несчастной матерью?! Сережа, ты знаешь мой характер. Я же сожру вас обоих… Не хочу так! И не буду! Прощай!
Галина Семеновна, узнав о том, что Марина ушла, только руками всплеснула.
— Сергей! Как ты мог?! Не удержал! Не остановил! Отпустил вот так, запросто! Разве это мужской поступок?!
— Мама, мне нужно было ее к батарее приковать? Или в угол поставить? – горько усмехнулся Сергей, качая на руках дочь. – Ты поможешь с Соней?
— Ну разумеется! По мере возможности. Папа не любит, когда я бросаю дом. Может быть, вы переберетесь к нам? Зачем тебе жить одному, если Марина ушла?
— Нет, мама. Мы останемся в своем доме! – Сергей был тверд в своем решении, понимая, во что выльется его переезд к родителям. – Но я буду очень благодарен тебе, если ты поможешь найти няню для Сони.
— Никаких нянь! – воскликнула Галина Семеновна. – Доверить ребенка невесть кому?! Вот еще!
Сергей какое-то время справлялся сам, но потом все-таки вынужден был искать помощи. Мать Марины расплакалась, когда он позвонил ей, и с радостью согласилась помогать с внучкой.
К сожалению, общение бабушки с Соней было недолгим. Проблемы с сердцем, о которых мать Марины молчала, не желая беспокоить близких, вылились в страшное. И Сергей, вернувшись как-то вечером с работы, застал рыдающую в детской Соню, которая не смогла открыть дверь, проснувшись после дневного сна.
— А бабушка твоя где? – Сергей подхватил на руки дочь, уже понимая, что что-то случилось.
Мать Марины никогда не оставила бы внучку в одиночестве.
Она лежала на диване в гостиной, и Сергей даже подумал поначалу, что его бывшая теща просто спит. Но врачи скорой, которая приехала по его вызову, лишь покачали головой:
— Инфаркт, скорее всего. Молодая еще. Жаль…
Галина Семеновна приехала сразу после звонка сына.
— Господи, бедная Сонечка! Такого натерпелся ребенок!
— Мам, она ничего не видела. Посидишь с ней? Мне нужно съездить к отцу Марины.
— А какие варианты? Придется.
Соня сонно хныкнула, когда бабушка взяла ее на руки, а у Галины Семеновны что-то дрогнуло внутри. Она не почувствовала этого, когда встречала Марину с дочерью из роддома. Не почувствовала, когда слышала, как Соня плачет, скучая по маме, которая оставила ее. Не почувствовала, когда, по настоянию сына, нянчилась с внучкой в те редкие дни, когда мать Марины не могла посидеть с ребенком. Но в тот момент, когда Соня, наревевшаяся и все еще испуганная, прижалась к ней, ища защиты, Галина Семеновна вдруг осознала себя бабушкой.
— Девочка ты моя! Ну не плачь! Я с тобой! Все хорошо у нас будет!
После этого Сергею больше не приходилось уговаривать мать посидеть с внучкой. Галина Семеновна приезжала с утра в дом сына и оставалась там до вечера, присматривая за ребенком. Она занималась с Соней, гуляла с нею, наряжая ее, словно куколку, и с гордостью хвасталась соседям:
— У нас новый зуб! Всю ночь отцу спать не давала, безобразница! Зато, теперь – красавица! А уж кусается как! Прелесть!
Появление в жизни Сергея Елены нарушило эту идиллию. И Галина Семеновна вовсе не была рада ее появлению. Елена как-то незаметно и быстро взяла на себя дом, ребенка, и все вопросы, которые Сергей ранее предпочитал обсуждать с матерью.
Разумеется, Галину Семеновну такой расклад не устроил. Она искала подвох и не могла его найти.
Лена справлялась. Соня льнула к ней, несмотря на то, что Лена не баловала падчерицу. Она общалась с девочкой так же, как в свое время мама общалась с ней самой. Достаточно строго, но в то же время ласково, давая понять, что любит Соню. А ребенок быстро разобрался что к чему и довольно скоро Лена удостоилась звания мамы, чем очень гордилась.
Галине Семеновне не оставалось ничего иного, как смириться на время с тем, что в жизни сына и внучки произошли перемены. Она дала понять Лене, что недовольна ею, но на открытый конфликт не шла, предпочитая выждать.
Ей нужна была оплошность со стороны Елены. Пусть маленькая. Но тогда можно было бы хоть за что-то зацепиться, а не строить предположения на пустом месте. После выходки Марины, Галина Семеновна была уверена, что лучше ее сыну быть вовсе одному, чем снова пережить ту боль, которую доставила ему первая жена.
Приезжая в дом к сыну, Галина Семеновна старалась вести себя сдержано, и ей это с трудом, но удавалось. Елена же не прилагала особых усилий к тому, чтобы понравиться свекрови. Она была достаточно умной, чтобы понимать – мать всегда останется матерью для своего ребенка, а попытка вбить клин между мужем и его родительницей приведет только к скандалу к семье. А Елена этого не хотела. Не только ради себя. В большей степени, ради Сони. Она считала, что Соне, как и любому ребенку, нужен дом, мир в этом доме и близкие люди, которые будут любить ее вне зависимости от того, какие отношения связывают этих людей.
Елене нечего было делить со свекровью. Сергея она любила, Соню обожала, а капризы и недомолвки предпочитала не замечать до поры до времени, сделав скидку на возраст и тревогу матери о будущем сына.
И все же, черная кошка между ними пробежала в тот день, когда Галина Семеновна приехала навестить внучку и привезла большой торт.
— Галина Семеновна, Сонечке нельзя пока сладкое. Врач не велел.
— Что за глупости?!
— У нее аллергия на что-то. Пока выясняем, на что именно. Соня на диете.
— Еще что придумаете?! В наше время знать не знали никаких аллергий! Соня – бабушка разрешает! Ты будешь есть торт!
Елена даже спорить не стала. Молча качнула головой, подавая знак дочери, и Соня, чмокнув бабушку в щечку, ускакала в детскую, а усмирять бурю взялся Сергей.
— Мама, Соне торт нельзя, но нам-то можно! Давай, чайку? – попытался сгладить он назревающий конфликт, но Галину Семеновну уже было не остановить.
— Без меня! Я торт ребенку покупала, а не для того, чтобы его ела эта гадюка!
Оскорбление вырвалось у нее так легко и свободно, что Галина Семеновна сама себе поразилась. Это ж сколько она носила в себе раздражение и злость на невестку, что теперь ей вдруг так полегчало, стоило вырваться слову, которое заставило поморщиться Сергея и Елену?!
Сергей не стал тратить лишних слов. Галина Семеновна и так поняла, что перегнула палку, стоило ему уронить веское и короткое:
— Мама!
— Мне пора! – Галина Семеновна гордо направилась к двери, даже не подумав извиниться.
Елена же дернула за рукав мужа, готового уже остановить мать, и сделала страшные глаза, умоляя не делать этого.
— Не надо! – едва слышно шепнула она Сергею.
Сына Галина Семеновна даже взглядом не удостоила. Села в машину и отбыла восвояси, а Елена, убрав злополучный торт в холодильник, вдруг расхохоталась.
— Ты чего? – Сергей удивленно глянул на жену.
— Представь только, сколько твоя мама носила это в себе! Смотрела на меня, страдала, и даже вымолвить не могла, как меня не любит. А тут – нате! И ведь полегчало! Видел, какая она довольная ушла?
— Тебе что, не обидно?! – удивился Сергей.
— Обидно, конечно. Не буду лукавить. Но смешно все-таки больше. А еще мне ее немного жаль. Злиться вот так, жить себе в убыток, это же так тяжело, Сережа. Нет у человека радости. Нет покоя. Все время чудится что-то, мерещится. И человек лишает себя того, что мог бы иметь. Понимаешь? Любви близких, тепла и заботы. Вот, мама твоя сейчас уехала, вся такая гордая, а не подумала о том, что у Сони день рождения через неделю. И ей придется прийти, чтобы поздравить внучку.
— Будет скандал? – Сергей обнял жену, баюкая ее, словно маленькую.
— Нет, конечно, — вздохнула Лена. – Соня-то тут ни при чем. Это меня твоя мама не любит. А у ребенка должен быть праздник.
— Слушай, а давай уедем куда-нибудь с Соней и там отпразднуем? Хочешь?
— Нет! Что ты! Соня подружек пригласила, а я уже торт заказала. Врач сказал, что фруктовый можно, только осторожно. Малюсенький кусочек. И никакого крема!
— Будет скандал, — вздохнул Сергей. – Мама решит, что это саботаж.
— Ох, Сережа, а не все ли равно, что она решит? Пусть думает все, что ей заблагорассудится. Наше дело сделать так, чтобы Соня была счастлива. И если для этого понадобится прикусить свой язычок – я это сделаю.
Сергей молча поцеловал жену в висок, а на следующий день заехал к родителям, чтобы прояснить ситуацию.
— Мама, тебе придется извиниться.
— Мне? – ахнула Галина Семеновна. – За что?!
— А то ты сама не знаешь!
— Сын, почему ты так со мной разговариваешь?! Я тебе что, тетка чужая?
— Будешь чужая, если не перестанешь себя так вести. Я счастлив, мам! У меня есть женщина, которую я люблю. Она приняла моего ребенка и стала Соне хорошей матерью. С этим ты спорить не станешь, я уверен.
— Почему?
— Да потому, что ты сама мать! И знаешь, что такое любить своего ребенка! Меня ты любила. Я это знаю. А теперь вдруг перестала.
— Почему ты так говоришь?!
— Да потому, что ты берегов не видишь, мама! Ты пытаешься разрушить мою семью! И делаешь это просто на пустом месте! Эмоции у тебя? У меня тоже они есть. И я не хочу, чтобы они возобладали над здравым смыслом. Подумай над этим.
Больше Сергей матери ничего не сказал. Пожал руку отцу, который даже не подумал вмешиваться в этот разговор, и уехал.
На день рождения внучки Галина Семеновна не пошла, сказавшись больной. А потом пропустила еще год… И еще…
Ее обида, которую она лелеяла, сама не понимая зачем, росла и крепла с каждым днем. Галина Семеновна уже забыла о том, что это она позволила себе лишнего. Ей казалось, что это Елена обидела ее, одним своим присутствием оскорбив и заставив расстаться с любимыми.
С внучкой Галина Семеновна общалась теперь исключительно по телефону. Муж уговаривал ее одуматься, но Галина даже слушать его не хотела.
— Мне не за что извиняться!
— Одна останешься!
— Вот еще! У меня ты есть!
— Я не вечный, Галя. А ты – дуришь! Но дело твое. Поступай как знаешь. Вот только потом не жалуйся, что внучка тебя забыла!
Сыну теперь Галина звонила только «по делу». И страшно злилась, когда трубку брала Елена.
— Сергей, почему твой телефон опять у нее?
— Не у нее, мама, а у Лены.
— Ладно-ладно, у Лены. Вопроса это не снимает.
— В доме, на столе оставил, когда чай пил. Что ты хотела?
— Отец капризничает. У него опять что-то с ногой, а он меня даже близко к себе не подпускает. Нужен ты.
— Сейчас приеду.
— Поскорее!
Сергей похлопал себя по карманам, ища ключи от машины, а потом махнул рукой и оседлал мотоцикл. До родителей езды – всего ничего. А так быстрее получится.
Лена сидела в детской и решала наперегонки с Соней задачку.
— Сколько у тебя получилось?
— Шестнадцать. А у тебя?
— Двадцать семь.
— Ой! Мам, а как это? Как ты решала?
— Давай, покажу! Вот, смотри! – Лена потянулась за карандашом, и услышала визг тормозов, а потом глухой удар.
В глазах у нее потемнело. Соня испуганно вскрикнула, когда Лена ухватилась за край стола, пытаясь справиться с головокружением, а потом закричала.
Скорость была небольшой. Сергей едва успел свернуть в переулок, когда в него врезался грузовик. От удара мотоцикл отбросило на обочину, а Сергей приложился головой о чьи-то ворота.
Очнулся он уже в больнице. За окном было темно. Руки не слушались, голова болела. Рядом, сидя на стуле и положив голову на край кровати, дремала Лена.
— Лен, а Лен! Я живой…
Проснулась она мгновенно. Всхлипнула, прижав ладонь к губам, а потом обняла его, стараясь не потревожить перебинтованные руки.
— Живой… Ох, Сережка! Как же ты меня напугал!
Сергей изменился в лице.
— Лен, ты в порядке?! Тебе же нельзя волноваться!
— Все хорошо! Успокойся!
Вздох облегчения, вырвавшийся у Сергея, сказал Елене куда больше, чем все слова мира.
— А Соня? – Сергей снова нахмурился.
— Она с твоей мамой. Я уговорила ее побыть с внучкой, пока ты не очнешься. Погоди, я позвоню ей.
— Может, утром? Поздно уже.
— Сережа! – Лена строго глянула на мужа. – Ты с ума сошел?! Она же волнуется!
— Я к тому, что не нужно тебе сейчас с мамой общаться. Все эти стрессы…
— Серенький, ты не бойся! – чуть лукаво улыбнулась Лена. – Со мной она больше ругаться не будет. Мама у тебя очень уж догадливая. Сразу поняла, что я в положении.
— И что?
— Теперь я больше не гадюка, Сережа. Я – Леночка!
Тихий смех Елены заставил и Сергея улыбнуться в ответ.
— Вот так просто?
— А что тут сложного, Сережа? Думаешь, легко человеку только злобой дышать? Без надежды на что-то хорошее? Ты бы видел, как она испугалась, когда все случилось! Да ей, по-моему, все равно было, я – не я. Она как услышала, что ты живой, обняла меня и разревелась. А потом прощения просила. И сдается мне, сама не очень-то поняла, за что. Просто решила за все и сразу. И на будущее тоже.
— И ты простила?
— Сережа, да Бог с ним, с тем, что было! Главное, что у нас будет! А я хочу, чтобы у моих детей была бабушка. И пусть она таскает им тортики и балует почем зря! Аллергию вылечим, злиться по пустякам разучим, а остальное – время покажет!
Лена вздохнула, сбрасывая с себя груз прошлых обид.
— Знаешь, я тут подумала… Все-таки, Саша – хорошее имя. И мальчику, и девочке подойдет.
— Максим! А девочка будет – Валерией назовем!
— Мама твоя сказала, что Саша – это прекрасно!
— Да? – удивленно поднял бровь Сергей, гадая, что еще произошло после того, как он приложился головой, и не снится ли ему все это. – Ладно, подумаем еще. Лен, а ты знаешь, что я люблю тебя?
— Догадываюсь! Спи давай! А я пойду маме позвоню. Успокою ее. А то она всю ночь спать не будет.
— Скажи ей, что и ее я тоже люблю.
— А то она не знает! – улыбнулась Лена. – Скажу, конечно. Эти слова лишними никогда не бывают. Это я точно знаю! Спи.©
