Марина стояла в узком коридоре, сжимая ручку чемодана. У неё дрожали пальцы, но вовсе не от холода – просто организм ещё не решил, как реагировать: дрожать от злости или от унижения.
Грудь сдавило, будто на неё поставили бетонную плиту.
Она не могла поверить, что всё зашло так далеко.
Перед ней, в своём неизменном халате и с вечной холодной надменностью во взгляде, стояла Елена Сергеевна – та, которая никогда не называла её по имени. Она либо игнорировала её присутствие, либо говорила с кислой миной: «Олег, скажи своей жене…»
А теперь она говорила прямо.
– Ты слышала меня?! – повторила свекровь, уперев руки в бока. – Я не собираюсь больше это терпеть! Ты только и делаешь, что разрушаешь нашу семью!
Марина стиснула зубы.
Наша семья…
Забавно.
Она жила здесь два года, но так и не почувствовала себя частью этой семьи.
Она медленно повернулась к Олегу.
Её мужу.
Он стоял у стены, чуть пригнув голову, будто хотел исчезнуть. В его тени был шкаф – высокий, массивный, с глухими дверцами. Весь этот интерьер был как он сам – тёмный, тяжёлый, невыразительный.
Олег молчал.
Марина смотрела на него, не мигая.
Ждала.
Одного слова. Одного взгляда.
Но он даже не смотрел на неё.
– Олег, – её голос сорвался. – Ты позволишь мне вот так уйти?
Он не ответил.
Свекровь фыркнула, качая головой.
– Вот видишь? Даже он понимает, что ты тут лишняя!
Лишняя.
Сколько раз она уже это слышала?
Марина сжала ручку чемодана. Пальцы побелели от напряжения.
Она знала, что не должна плакать. Что не будет плакать.
Но что-то внутри всё равно ломалось.
Ведь она надеялась.
Надеялась, что хотя бы в последний момент Олег её остановит.
Но он продолжал молчать.
А потом – сказал слова, после которых всё стало ясно.
– Может… может, тебе правда лучше уйти, – тихо пробормотал он, всё ещё не поднимая взгляда.
И всё.
Марина замерла.
Как будто в комнате вдруг выключили звук.
Только гул в ушах.
Только бешеный ритм сердца.
Только пустота.
Елена Сергеевна самодовольно усмехнулась.
– Ну вот и славно, – сказала она, перекрестив руки на груди. – Давно пора.
Марина перевела взгляд с неё на Олега.
Тот смотрел в пол.
Ему, видимо, было стыдно.
Но что толку в этом стыде?
Марина медленно выдохнула.
Почувствовала, как что-то внутри неё надломилось… а потом – развалилось на части.
– Хорошо, – произнесла она неожиданно спокойно.
Подняла чемодан.
Развернулась.
И шагнула к двери.
Но едва ли это было поражением.
Едва ли.
Когда она познакомилась с Олегом, ей казалось, что встретила того самого человека.
Он был спокойным, уравновешенным, надёжным.
Не кричал, не устраивал сцен. Всегда говорил мягко, рассудительно.
И Марина думала, что нашла мужчину, за которым будет, как за каменной стеной.
Но она ошиблась.
Эта стена оказалась непробиваемой.
Они поженились тихо, без пышных банкетов.
– Главное – это мы, – сказал тогда Олег, беря её за руку.
И она верила.
Но уже в первую неделю поняла: замуж она вышла не только за него.
– Олег, что это за суп?! – свекровь заглянула в кастрюлю с таким видом, будто там плавали тараканы. – Ты это будешь есть?!
Олег неловко кашлянул, не поднимая глаз от тарелки.
– Да, мама…
– Он просто вежливый, – поморщилась свекровь. – Он всегда ел то, что я готовила. И не жаловался.
Марина сглотнула.
– Я старалась…
– Ой, да ладно, – отмахнулась она. – Лучше уж я приготовлю.
И это было в первый же день её жизни в этом доме.
Потом – больше.
– Ты слишком худая. Олег всегда любил женщин с формами.
– Ты даже кровать заправить не умеешь нормально…
– Почему вы до сих пор без детей? Или ты… проблемная?
Марина сжимала зубы.
Не хотела скандалить.
Она привыкла решать проблемы мирно.
Она думала, что просто нужно время.
Но время шло.
А свекровь всё так же смотрела на неё, как на пустое место.
И Олег…
Он никогда не защищал её.
Марина пыталась поговорить.
– Олег, мне тяжело… – шёпотом сказала она однажды ночью.
Он посмотрел на неё из-под полуприкрытых век.
– Она просто переживает. Дай ей время.
Марина дала.
Но время ничего не изменило.
А однажды…
Она услышала разговор, после которого всё стало ясно.
– Олег, тебе надо с ней разводиться, – шипела свекровь на кухне. – Пока не поздно.
Марина застыла в коридоре.
– Мама, – устало ответил Олег.
– Нет! – резко перебила она. – Она тебя губит. Разрушает твою жизнь. Она чужая. Ты должен оставить её.
Марина закрыла глаза.
А потом – тихо, на цыпочках, ушла в комнату.
И начала собирать вещи.
На следующее утро – чемодан уже стоял у двери.
И Марина ждала.
Она ждала, что Олег её остановит.
Но он молчал.
И не остановил.
Коридор был узким, словно намеренно сжимал её в своих холодных стенах.
Марина всё ещё стояла перед дверью, сжимая ручку чемодана так сильно, что пальцы побелели. В ушах звенело. От злости. От усталости. От осознания всей глубины предательства, которое только что прозвучало из уст её собственного мужа.
«Может, тебе правда лучше уйти».
Эти слова не просто эхом отдавались в голове — они разрезали её изнутри.
Олег стоял в той же позе, что и минуту назад: сутулый, напряжённый, с опущенными глазами, будто бы его самого здесь не было.
Свекровь — напротив. Глядя на неё, Марина вдруг поняла: эта женщина ликует.
Елена Сергеевна стояла гордо, руки на груди, губы плотно сжаты, но глаза… Глаза сияли злорадством.
Она победила.
Она хотела этого с самого начала. И вот оно.
– Ну вот и всё, – произнесла свекровь, как будто ставя точку.
Марина медленно вдохнула.
Ощущение, что всё в ней закипает.
– Знаете, что самое интересное? – вдруг сказала она, чувствуя, как её губы сами по себе растягиваются в странной полуулыбке.
Свекровь прищурилась.
Олег поднял голову, но тут же снова отвёл взгляд.
– Я ведь ничего у вас не просила, – продолжила Марина, сделав шаг вперёд. – Ни денег, ни подарков, ни этой вашей дурацкой квартиры, которую вы так боитесь потерять.
Свекровь поморщилась, но не перебила.
– Единственное, что мне было нужно — это Олег. Просто он. – Она посмотрела прямо на мужа. – Твой голос. Твоё слово. Твоя защита, Олег.
Молчание.
Ещё мгновение назад она ещё надеялась.
Но теперь всё стало кристально ясно.
Олег стоял, уставившись в пол, как всегда.
И это «как всегда» окончательно её сломало.
А может, даже не сломало… а освободило?
Марина вдруг осознала, что все эти два года она боролась. За что? За кого?
За того, кто никогда не собирался бороться за неё.
Свекровь открыла рот, собираясь вставить очередную едкость, но Марина её опередила.
– Вы, конечно, будете праздновать моё «изгнание», – она усмехнулась, поднимая чемодан. – Но только знаете, в чём разница между мной и вами?
Она наклонилась вперёд и посмотрела прямо в глаза Елене Сергеевне.
– Я ухожу сама.
Развернулась, шагнула к двери.
Но в последний момент Олег всё же подал голос.
– Марин…
Она замерла, не поворачиваясь.
– Чего?
– Я… – Он явно не знал, что сказать. – Я не хотел… чтобы так…
Марина усмехнулась.
– Не хотел? – медленно повторила она.
Она повернулась, посмотрела на него.
Олег выглядел… растерянным.
Будто бы только сейчас осознал, что что-то потерял.
Но что толку?
– Ты не хотел, чтобы так, – кивнула Марина. – А как ты хотел, Олег? Чтобы я ещё год молчала? Ещё десять лет? Чтобы я рожала тебе детей, пока твоя мама продолжала меня ненавидеть?
Олег вздрогнул.
Но не ответил.
Она долго смотрела на него.
А потом — развернулась и ушла.
В последний раз, навсегда.
Вдох.
Выдох.
Свежий воздух ударил в лицо, когда Марина вышла из подъезда.
Она остановилась на мгновение, оглянулась.
В окне на третьем этаже горел свет. Там была её бывшая жизнь.
Её клетка.
Но теперь – её там больше нет.
Марина сделала шаг вперёд.
И почувствовала…
Облегчение.
Настоящее, глубокое облегчение.
В первые минуты оно казалось странным, нереальным.
Она всегда думала, что если дойдёт до этого момента – если уйдёт, – то будет раздавлена, сломлена, опустошена.
Но оказалось иначе.
Она дышала.
Впервые за два года по-настоящему дышала.
Ветер касался её кожи, и он больше не был колючим.
Звуки улицы больше не казались глухими.
Мир вокруг вдруг стал шире.
Она шла, не зная, куда.
Но точно не назад.
И вдруг – телефон в её кармане завибрировал.
Она посмотрела на экран.
Олег.
Марина замерла.
Ещё неделю назад она бы схватила телефон сразу.
Ещё утром – может быть, взяла бы трубку, надеясь услышать что-то важное.
Но сейчас…
Она просто нажала «Отклонить».
И продолжила идти.
Прошло три месяца.
Зима сменилась ранней весной.
Марина сидела в кафе, потягивая чёрный кофе – горячий, терпкий, чуть горьковатый, но по-своему идеальный.
Она любила этот вкус.
Как и новую жизнь.
Никаких скандалов.
Никаких унижений.
Никакой ненависти, витающей в воздухе.
Только она сама.
Она сняла маленькую квартиру в другом районе, устроилась на новую работу, начала заново выстраивать себя.
И каждый день чувствовала, что сделала правильный выбор.
До тех пор, пока однажды…
– Марина?
Этот голос.
Она сразу его узнала.
Она медленно подняла голову.
Перед ней стоял Олег.
Слегка осунувшийся. С потухшим взглядом.
Неухоженный. С замятыми рукавами рубашки, с тенью на лице.
– Привет, – он слабо улыбнулся. – Как ты?
Марина смотрела на него.
И вдруг поняла.
Она больше ничего не чувствует.
Вообще.
Олег немного помялся, явно ожидая, что она скажет хоть что-то.
– Я… я часто думаю о тебе, – неловко продолжил он. – Скучаю.
Марина кивнула.
– А я – нет.
Он замер.
Его губы чуть приоткрылись, но она больше не ждала.
Она просто развернулась и ушла.
И не обернулась.
