— Так нельзя с людьми! — Валентина Петровна захлопнула папку с документами так резко, что со стола посыпались чеки. — Я всю жизнь честно работала, а вы мне тут устроили!
— Тётя Валя, ну что ты кипятишься? — Игорь развалился в её любимом кресле, небрежно щёлкая пультом от телевизора. — Мы же семья, должны друг другу помогать.
— Помогать?! — голос женщины дрожал от возмущения. — Это ты называешь помощью? Полгода жрёте мой хлеб, коммуналку не платите, а теперь ещё и документы на квартиру требуете!
Жена Игоря, Светлана, вышла из кухни, вытирая руки о полотенце. На её лице играла притворная улыбка, от которой у Валентины Петровны всегда мурашки бежали по коже.
— Валентина Петровна, ну зачем же так нервничать? — проворковала она. — Мы не требуем, мы просим. Для безопасности. А то вдруг что с вами случится, кто позаботится о квартире?
— Совесть есть? — Валентина Петровна поднялась с дивана, её глаза сверкнули гневом. — Кто тебе позволил в моём холодильнике рыться? Почему моя пенсия на ваши сигареты уходит?
Игорь выключил звук на телевизоре и повернулся к тёте.
— Слушай, давай без истерик. Ты пожилая уже, тебе трудно всё это контролировать. Мы возьмём на себя заботы, а ты спокойно доживай.
— Доживай?! Да как ты смеешь! — женщина схватила со стола письмо из банка. — Вот, смотри! Кредит на тридцать тысяч оформили! От моего имени! Без моего ведома!
Светлана села на диван, скрестив ноги.
— Валентина Петровна, ну это же на хозяйственные нужды было! Холодильник сломался, плиту надо было заменить. Мы же не для себя старались!
— Холодильник работает! Плита нормальная! — Валентина Петровна замахала руками. — Где эти тридцать тысяч? Где техника новая?
— Ну… — Игорь почесал затылок. — Планы поменялись немного. Лёше машину помочь купить пришлось. Он же наш сын, не можем мы его без колёс оставить.
— Какой ещё Лёша? Какая машина? — голос Валентины Петровны сорвался. — Это МОИ деньги! Мой кредит! Я теперь банку должна!
Светлана встала и подошла к женщине, положила руку на плечо.
— Тётя Валя, ну что вы так расстраиваетесь? Мы же всё вернём. Просто немного времени дайте. А пока оформите на нас доверенность, мы будем всеми финансами заниматься. Вам же спокойнее будет.
— Доверенность? — Валентина Петровна отстранилась. — Да вы что, совсем обнаглели? Думаете, я не понимаю, к чему вы клоните?
Игорь тяжело вздохнул и выключил телевизор.
— Тётя, ну ты же умная женщина. Сама понимаешь — времена тяжёлые. Квартира хорошая, в центре. Тебе одной тут страшно же. А мы рядом, охраняем, заботимся.
— Охраняете? — горько рассмеялась Валентина Петровна. — От кого? От самой себя? Сорок лет в этой квартире живу, никого не боялась!
— Ну и зря, — Светлана села обратно на диван. — Сколько сейчас мошенников развелось! А в вашем возрасте легко обмануться. Лучше уж нам доверьте.
Валентина Петровна прошла к окну, посмотрела во двор. Там играли дети, бабульки на лавочках сидели, всё как всегда. Только вот в её доме теперь чужие люди командовали.
— Вы мне родственники? — тихо спросила она, не оборачиваясь.
— Конечно! — хором ответили Игорь со Светланой.
— Тогда почему я себя чужой в собственном доме чувствую? — Валентина Петровна повернулась к ним. — Почему мне есть нечего, а вы каждый день мясо покупаете? Почему я на диване сплю, а вы в моей спальне устроились?
— Да ладно тебе, — Игорь махнул рукой. — Диван удобный, ортопедический. Тебе полезно на жёстком спать.
— А документы на квартиру где? — внезапно спросила Валентина Петровна.
Игорь и Светлана переглянулись. Женщина поняла всё по их лицам.
— Где документы?! — закричала она. — Что вы натворили?!
— Документы у нас, — спокойно сказала Светлана, поправляя причёску. — Для сохранности. А то вы их где попало раскидываете.
— Как у вас?! — Валентина Петровна почувствовала, как земля уходит из-под ног. — Вы что, из сейфа взяли? У меня ключ был!
— Был, — усмехнулся Игорь. — А теперь у нас. Тётя Валя, ну ты же сама понимаешь — в твоём возрасте память уже не та. Забудешь где-нибудь, потеряешь. А документы дорогие.
Валентина Петровна опустилась в кресло, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.
— Когда вы это сделали? — прошептала она.
— Да месяца два назад, — небрежно ответила Светлана. — Помнишь, ты в больницу лежала с давлением? Мы тогда тут порядок навели, всё по местам разложили.
— Я две недели была! — вскрикнула женщина. — Две недели! А вы тут мою жизнь переворачивали!
— Не переворачивали, а налаживали, — Игорь встал с кресла, потянулся. — Кстати, счета за коммуналку мы теперь сами получаем. На почте оформили доверенность. Удобно же — не надо тебе по очередям стоять.
— Какую доверенность?! — глаза Валентины Петровны расширились от ужаса. — Я никого не уполномочивала!
— Тётя Валь, — Светлана села рядом, взяла её за руку. — Ну что ты как маленькая? Мы же всё для твоего блага делаем. Видишь, как тебе плохо стало? Нервы сдают. А мы всё берём на себя.
Валентина Петровна вырвала руку.
— Сколько? — тихо спросила она.
— Чего сколько? — не понял Игорь.
— Сколько вы на мне уже заработали? Кредитов сколько взяли? Что ещё продали?
Супруги снова переглянулись. Светлана вздохнула.
— Валентина Петровна, ну зачем вам это знать? Голову забивать лишней информацией. Мы всё контролируем.
— Дачу? — выдохнула Валентина Петровна. — Дачу тоже?
— Дачу пришлось, — кивнул Игорь. — Там же крыша текла, забор сломанный. Только деньги на ветер. Лучше наличными иметь.
— Мамина дача… — прошептала женщина. — Папа своими руками строил… Сорок лет там огород…
— Да ладно тебе, — Светлана похлопала её по плечу. — Что толку в этом огороде? Спина болит, возраст не тот. А деньги — это практично.
— Где деньги? — Валентина Петровна подняла голову. — Где деньги от дачи?
— В обороте, — туманно ответил Игорь. — Инвестиции, понимаешь. Детям образование, внукам на будущее.
— Каким внукам?! — вскрикнула женщина. — У вас детей нет!
— Будут, — уверенно сказала Светлана. — А квартира им достанется. По наследству. Мы же ближайшие родственники.
Валентина Петровна встала, дошла до комода, достала оттуда старую фотографию.
— Это мой брат, — показала она фото. — Твой отец, Игорь. Он завещал мне заботиться о тебе, если что случится. Но не так же! Не за счёт моей жизни!
— Тётя, времена изменились, — Игорь пожал плечами. — Выживает сильнейший.
На следующее утро Валентина Петровна проснулась от звонка в дверь. На пороге стоял молодой человек в костюме с папкой в руках.
— Валентина Петровна Зотова? — уточнил он. — Я из банка. По поводу просроченного платежа по кредиту.
— Какого ещё кредита? — женщина растерянно посмотрела на него.
— На семьдесят тысяч рублей. Вы три месяца не платите. Если не погасите задолженность, начнём процедуру взыскания.
— Семьдесят?! — у Валентины Петровны закружилась голова. — Вчера говорили тридцать!
Банковский сотрудник полистал бумаги.
— Тридцать — это первый кредит. Потом ещё сорок тысяч взяли. Микроволновку покупали, кондиционер, мебель.
— Какую мебель?! — вскрикнула женщина. — У меня всё есть!
Из спальни вышел Игорь в трусах и майке, зевая.
— Что за шум с утра пораньше? — проворчал он.
— Вот ваш племянник пусть объяснит, — показала на него Валентина Петровна.
Игорь подошел к двери, увидел банковского работника и вдруг сделался очень серьёзным.
— А, это вы. Проходите, всё обсудим.
— Нет! — перегородила дорогу Валентина Петровна. — При мне обсуждайте! Это мои кредиты!
— Тётя Валя, иди чай пей, — отмахнулся Игорь. — Мужские дела.
— Мужские? — её голос дрожал от бешенства. — Когда мою фамилию под документами подделывали?
Банковский сотрудник насторожился.
— Извините, но подпись ставили лично вы. У нас видеозапись есть.
— Какая видеозапись? Я в банке не была!
Молодой человек достал планшет, включил видео. На экране Валентина Петровна узнала себя — она сидела за столом в банке и что-то подписывала.
— Не помните? — удивился сотрудник. — Это было в сентябре.
— Я в сентябре в больнице лежала! — закричала женщина.
— Тётя Валь, — встрял Игорь, — ты же сама просила съездить, паспорт дала. Помнишь, говорила — ноги болят, не могу по банкам бегать?
— Я никого не просила! — Валентина Петровна схватилась за сердце. — Господи, что же вы наделали?
Светлана вышла из кухни с чашкой кофе.
— Валентина Петровна, ну что вы кричите? Соседи услышат, что подумают? — она повернулась к банковскому работнику. — Извините, у неё память плохая стала. Возраст, понимаете.
— Я ничего не забыла! — Валентина Петровна ткнула пальцем в экран. — Это не я! Похожа, но не я!
Игорь засмеялся.
— Тётя, ну что ты говоришь? Конечно, ты. Просто тогда причёску другую делала.
Женщина внимательно всмотрелась в видео. Действительно, очень похоже. Та же одежда, тот же шарфик, который она потеряла как раз в сентябре…
— Мой шарф, — прошептала она. — Где мой синий шарф?
— Какой ещё шарф? — Светлана пожала плечами. — Много у вас шарфов, всех не упомнишь.
— Тот, что мама подарила! Синий в белую полоску! Он пропал!
— Да найдётся где-нибудь, — небрежно бросил Игорь. — Ну что, молодой человек, по платежам как договоримся?
Банковский сотрудник убрал планшет в папку.
— График платежей составим щадящий. Но платить надо обязательно. Недвижимость хорошая, в центре. В случае чего изъять можно.
— Квартиру? — Валентина Петровна схватила его за рукав. — Вы мою квартиру заберёте?
— Если не будете платить — да. Такой закон.
После ухода банковского работника в квартире повисла тяжёлая тишина. Валентина Петровна села на диван, закрыла лицо руками.
— Кто тебе жизнь подарил? — прошептала она. — Игорёк, неужели тебе не стыдно?
— Стыдно чего? — он включил телевизор. — Мы же семья. У семьи всё общее.
— Семья? — подняла голову женщина. — Семья друг другу помогает, а не грабит!
— Мы не грабим, — обиделась Светлана. — Мы рационально используем ресурсы. Вам же квартира не нужна такая большая. Продадим, купим поменьше, остальное детям.
— Каким детям?! — взвыла Валентина Петровна. — У вас детей нет!
— А будут, — загадочно улыбнулась Светлана. — Всё ещё впереди.
Валентина Петровна три дня не выходила из комнаты. Игорь со Светланой вели себя так, будто ничего не случилось — смотрели телевизор, заказывали еду, громко разговаривали по телефону о каких-то планах.
На четвёртый день женщина решилась. Дождалась, когда они ушли, оделась и вышла на улицу. В соседнем доме висела табличка «Юридические услуги».
— Так нельзя с людьми! — сказала она молодой девушке за столом. — Они меня живьём похоронили!
Юрист внимательно выслушала историю, покачала головой.
— Валентина Петровна, это мошенничество в особо крупном размере. Нужно заявление в полицию писать.
— А толку? — горько усмехнулась женщина. — Они же родственники. Скажут, что я сама разрешила.
— У вас есть свидетели? Кто-то видел, как они документы забирали?
Валентина Петровна задумалась.
— Соседка, Анна Семёновна. Она всё замечает. И почтальон наш, Михалыч, он знает, что я сама всегда за письмами ходила.
— Отлично. А паспорт у вас есть?
— Есть, спрятала. Чуяло сердце — не зря.
Через час они сидели в отделении полиции. Участковый, мужчина лет сорока с усталыми глазами, записывал показания.
— Значит, под вашу подпись кредиты оформляли? — уточнил он.
— Не под мою! — возмутилась Валентина Петровна. — Я в сентябре в больнице лежала! Вот справка!
Участковый изучил документ.
— Понятно. А дача когда продавалась?
— В октябре. Тоже без меня. Сказали, что я им доверенность дала, а я ничего такого не подписывала!
— Хорошо. Заявление принимаю. Но вы понимаете — жить с ними под одной крышей опасно. Они могут документы уничтожить, вас запугать.
— А что мне делать? — растерялась женщина. — Это моя квартира!
— Есть у вас где переночевать? — спросил участковый. — На время расследования.
Валентина Петровна покачала головой. Других родственников не было, подруги либо умерли, либо жили далеко.
— Временное жильё можем предоставить, — сказала юрист. — Есть программа помощи пострадавшим от мошенничества.
Домой Валентина Петровна вернулась вечером. Игорь со Светланой сидели на кухне, считали какие-то деньги.
— А, тётушка пришла, — усмехнулся Игорь. — Где пропадала?
— По делам ездила, — коротко ответила женщина.
— По каким таким делам? — насторожилась Светлана. — Что за секреты?
Валентина Петровна прошла в свою комнату, достала из шкафа сумку, начала складывать вещи.
— Ты куда собралась? — Игорь встал в дверях.
— К подруге. Погощу немного.
— Какой подруге? — Светлана тоже появилась в дверях. — Ты же говорила, что подруг не осталось.
— Новая подруга. Познакомились.
Игорь схватил её за руку.
— Стой. Что ты кому рассказала?
— Ничего особенного, — спокойно ответила Валентина Петровна. — Про кредиты, про дачу. Про то, как вы заботитесь.
Светлана побледнела.
— Валентина Петровна, зачем вы чужим людям семейные дела выносите?
— А почему бы и не вынести? — женщина продолжала укладывать вещи. — Люди должны знать, какие заботливые родственники бывают.
— Тётя Валя, — голос Игоря стал жёстким. — Ты никуда не уедешь. Мы же договорились — ты живёшь дома, мы заботимся.
— Кто за это ответит? — резко повернулась к нему Валентина Петровна. — За кредиты? За дачу? За то, что я теперь должна семьдесят тысяч банку?
— Мы ответим, — быстро сказала Светлана. — Всё вернём. Только времени дай.
— Сколько времени давала? Полгода! — голос женщины становился всё громче. — А вы что делали? Ещё больше брали!
— Слушай, — Игорь приблизился к ней. — Хватит театр разводить. Документы на квартиру у нас. Без нас ты никто. Понимаешь?
— Понимаю, — кивнула Валентина Петровна. — Теперь понимаю. Вы меня не родственником считаете. Вы меня жертвой считаете.
Она закрыла сумку, подошла к двери.
— А жертвой быть не буду.
— Не пущу! — Игорь загородил дорогу. — Ты больная, неадекватная. Опекунство оформлю!
— Над кем? — спокойно спросила Валентина Петровна. — Над человеком, который сегодня заявление в полицию написал?
Повисла мёртвая тишина. Светлана схватилась за стенку.
— Какое заявление? — прохрипел Игорь.
— О мошенничестве. О подделке документов. О незаконном завладении имуществом.
— Ты что наделала? — закричала Светлана. — Мы же семья!
— Семья не грабит друг друга, — твёрдо сказала Валентина Петровна. — А вы — воры. Обычные воры, которые прикрываются родством.
Игорь рванулся к ней, но женщина была уже у входной двери.
— Завтра приедет следователь, — сказала она, надевая пальто. — Будете объяснять, где деньги от дачи и кто подписи подделывал.
— Ты же нас погубишь! — заплакала Светлана.
— А кто меня губил полгода? — Валентина Петровна открыла дверь. — Совесть есть хоть у кого-то?
Она вышла, хлопнув дверью. В подъезде её ждала юрист.
— Как прошло? — спросила девушка.
— Теперь они знают, — устало ответила Валентина Петровна. — Знают, что я не беспомощная старушка.
Через две недели Валентина Петровна вернулась домой. Квартира встретила её тишиной — Игорь со Светланой исчезли, оставив только разбросанные вещи и записку: «Сама виновата».
— Валентина Петровна! — в дверь постучала соседка Анна Семёновна. — Как дела? Слышала, милиция приезжала.
— Дела хорошие, — улыбнулась женщина. — Справедливость восторжествовала.
— А племянничек с женой где?
— Съехали. Видимо, городской воздух им не подошёл.
В коридоре лежал конверт от следователя. Валентина Петровна вскрыла его дрожащими руками. «Уголовное дело возбуждено. Обвиняемые объявлены в розыск. Похищенные документы изъяты при обыске…»
— Нашли документы, — прошептала она. — Нашли мои документы.
Вечером раздался звонок. На пороге стояла юрист с молодой девушкой.
— Валентина Петровна, знакомьтесь — Настя. Она студентка, ищет комнату. Вы говорили, что одной скучно…
Девушка робко улыбнулась.
— Здравствуйте. Я аккуратная, не курю, готовить умею. Могу помочь по хозяйству.
— Проходи, — сердечно сказала Валентина Петровна. — Чай будешь?
Пока Настя осматривала комнату, юрист тихо спросила:
— Как самочувствие? Не жалеете?
— О чём жалеть? — удивилась женщина. — О том, что поверила в справедливость?
— О том, что против родственников пошли.
Валентина Петровна задумалась, глядя в окно. Во дворе дети катались на качелях, бабушки обсуждали новости.
— Знаете, — медленно сказала она, — родственники — это не те, кто рядом родился. Родственники — это те, кто рядом остался, когда стало трудно.
Настя вернулась с горящими глазами.
— Комната замечательная! Светлая, уютная. А можно, я цветы поставлю?
— Конечно! — обрадовалась Валентина Петровна. — Давно тут цветов не было.
Когда юрист ушла, женщины сели пить чай. Настя рассказывала о учёбе, строила планы, её молодость наполняла квартиру жизнью.
— А вы не боитесь? — спросила девушка. — Вдруг они вернутся?
— Не вернутся, — спокойно ответила Валентина Петровна. — У них теперь других забот хватает.
Она встала, подошла к комоду, достала связку ключей.
— Вот, твои ключи. От квартиры, от почтового ящика. Добро пожаловать домой.
Настя взяла ключи, и в её глазах блеснули слёзы.
— Спасибо вам. За доверие.
— А мне спасибо за то, что поверила, — улыбнулась Валентина Петровна. — Не каждая девочка согласится с пожилой женщиной жить.
— Да что вы! — засмеялась Настя. — Вы же не пожилая. Вы боевая!
За окном зажглись фонари. В квартире пахло свежезаваренным чаем и будущим счастьем.
— Знаешь, Настенька, — тихо сказала Валентина Петровна, — раньше я думала, что семья — это судьба. А теперь понимаю — семья это выбор.
Она посмотрела на девушку, которая увлечённо изучала книги на полке.
— И я сделала правильный выбор.
