Утром в Сосновке, за полчаса до открытия поселкового магазина, всегда собирался народ: старухи с авоськами, молодухи с малыми детьми, ребятишки, с зажатыми в кулак деньгами, помятые мужики с известными намерениями …
Эта привычка приходить в магазин заранее давно вросла в деревенский быт. А где ещё новостями обменяться? А молодежи где похвастаться обновками, красивым видом своим, показать односельчанам, что они не лыком шиты?
Так собираться для похода в магазин могли только деревенские. Хотелось показать себя во всем блеске – здесь красовались и юбки плиссированные, и туфли лакированные, и кофточки яркие, и малые дети как куклы и в дорогих колясках.
В общем-то, понять народ можно – поход в магазин у многих был практически единственным выходом в свет.
В кругу женщин средних лет стояла и Галина. На зависть всем загорелая нездешним совсем загаром. Пришла показать как раз этот загар, а еще новый светлый сарафан, который очень ей шел, и морские бусы. С моря они приехали уж несколько дней назад, но вот так покрасоваться вышла она впервые – поселковый магазин был прежде закрыт.
– Ох, Галька, как негра. Это ж надо так до черна загореть!
– Да что Вы понимаете, баб Дусь! Я совсем немного загорела. Вы б видели, какие там ходят – на море-то …
– А мне нравится! Идёт тебе, Галь. Не слушай никого, да и скоро ведь и слезет… Скажи лучше, сколько денег-то потратили?
– Девки, да что вы всё о деньгах, о деньгах! Мы такого там насмотрелись, прям мир другой. Всем советую… А море-е …
Надо сказать, что на море из деревни ездил мало кто. Поэтому событие это было неординарное.
Галина с мужем и дочкой ездили не одни. Затянула их в эту поездку двоюродная сестра Зоя, живущая в городе. Да ещё и оплатили они с мужем жилье на две семьи. В городе-то жили получше, чем они тут. А муж Зои вообще – начальник какого-то там склада. Но о том, что часть поездки оплатили родственники, что этот сарафан отдала ей сестра за ненадобностью, Галина не распространялась. Зачем? Пусть думают, что и они могут себе позволить немного роскоши …
Бабы говорили о море, о деньгах, о детях… А потом о том, что сейчас выкинет на прилавок Пантелеймоновна в магазине…
Заполошная тетка Кира Никитина быстро шла по пыльной дороге, почти бежала. Бабы смотрели на нее – и куда так летит, до открытия магазина еще уйма времени. А у тетки Киры была причина бежать быстро. Нет, это вовсе не срочная покупка. Это – срочная новость.
У нее было волнующее сообщение, которым она ещё ни с кем не поделилась, а сделать это нужно было обязательно.
– Ох, бабоньки! За рисом я. Смотрю – кончается. А я так плова сделать хотела, Венька ж приедет… Мясо есть, всё есть, а рис-то – и на тебе… Люсь, а ты Соньку-то свою к Котельниковым не пускай. И ты, Галь свою… Вши ведь у них! – тетка Кира сказала это громко, возведя глаза.
Оглянулись на последнюю фразу тетки Киры и молодухи с малышнёй, и старушки, и дети, цепляющиеся за подолы. Все живо заинтересовались. Не услышали разве что мужики, сидящие у забора, но у них другие заботы.
– Вши-и? – Светлана Афанасьевна, бывшая директриса клуба не верила своим ушам. Ведь вроде давно этой напасти ни у кого нет.
– С места не сойти… Вчера Катюшка Воробьевых с ихней Нинкой и Иркой погуляла, а сегодня уж зачесалась, мать в голову, а хвать… А потом и у себя нашли. Чего удивительного-то? Ведь какая Котельникова хозяйка-то – никакая.
Алевтина Котельникова с мужем и детьми приехала в село этой весной. Семья многодетная, выделили им здесь дом, совхоз помог с хозяйством. В магазин прибегала она походя, никогда не приходила заранее, не стояла с бабами. В чем по двору бегала, в том и в магазин шла. Волосы не убраны, по спине как у девки распущены. А чаще детей в магазин шлёт. А дети…
Восемь их у нее – мал мала меньше. Не грязные, конечно, но вещи ношеные от старших, видно сразу. Ничего и нового-то нет. Помогают, видать, в хозяйстве – свиньи, коровы, поэтому летом дети одеты плохонько. Правда, в школу одевали детей нормально. Ну, так ведь это школа помогла …
Но дом Котельниковых открыт, как говорится, всем ветрам. Дети их сразу привели друзей, а родители их не гоняют. Сам Котельников мастер резьбы по дереву, мальчишек деревенских этим увлек, копошатся там во дворе. А девочки обустроились с куклами. То в доме, то за домом домики строят, играют.
Утром дети помогают родителям по хозяйству, а после обеда, считай, все соседские дети – у них.
На общем собрании в школе в конце учебного года наградили Алевтину Котельникову медалью. Матери хлопали в ладошки, но переглядывались. «За воспитание» – а разве их дети не воспитаны? А уж одеты, обуты и ухожены в сто раз лучше. Только что – восемь детей-то, ну так трудное ли дело – «нищету плодить»…
Но, несмотря на то, что с Алевтиной бабы дружили не особо, дети их бегали одной компанией. Большое ли село-то?
В доме Котельниковых того порядка, к какому привыкли здесь, не было. Не было накрахмаленных скатертей, вязаных салфеток, накидушек и ковров.
В негласном конкурсе села на самую белоснежную простынь, вывешенную во дворе, заняли бы Котельниковы последнее место. Где там, если девочки порой сами стирают. Но малы ж еще. Разве им угнаться за местными умелицами, ухватившими методику выбеливающей стирки от матерей и улучшившими ее современными советами соседских кумушек.
Уж и взрослые, в поисках детей своих, побывали в доме многодетной семьи. Побывали и перешептывались – не уютно, грязно…хоть и комфортно, свой рабочий порядок, в общем. Но как-то не по-ихнему, не по-местному, а значит – неправильно.
Теперь, с этой новостью о вшах, у местных женщин была забота – проверить детей. Поэтому после покупок не задерживались, побежали по домам.
– Вер, слыхала ли, – шла Галина мимо дома соседки, – Вши у Котельниковых, уж и у Воробьевых тоже. Скорей своих смотри, и я бегу Катьку проверять…
Галя уж и по дороге из магазина догадалась – вши у Катюхи есть. Чесалась дочка, и на шее ее видела Галя прыщики, мазала детским кремом. И в мысли не пришло – вшей искать. Уж забыли проблему эту! Мало того – чесалась голова и у самой Галины. Вот напасть!
Катюшку разбудила, подняла с постели, заглянула в волосенки и ахнула… Господи, чем выводить-то! Побежала топить баню. Из соседской бани Веры тоже пошел дым. Ага – и Верка значит у своих нашла…
Ох уж, эти многодетные Котельниковы! Понарожают, а следить за детьми… Галина злилась на Алевтину, уж и вслух дочке их хулила:
– К Котельниковым чтоб больше ни ногой! От них набралась! И что там у них за содом!
Галина четко для себя уж решила – никому про находку не скажет. У них вшей нет! Полдня просидели с Катькой в бане, и за баней. Мыли, вычесывали, споласкивали уксусом, перебирали каждую волосинку. Катька ныла, устала от материнской заботы, а Галина уж переживала больше за себя. Ждала с работы мужа, чтоб и ее голову помог привести в порядок.
А ещё надо было дегтя или дустового мыла купить, но бежать в поселковый магазин за этим было нельзя. Уж и так Верка косится на их двор, тоже поди, дым бани заметила. Пойдут разговоры, что и они … вшивые…
– Молчи, Катька, про вшей! Слышишь! Никому! А то дружить с тобой никто не будет. Разве виноваты мы, что подхватили их от тех, кто мыться забывает, кто нормально за собой смотреть не может? Мы-то уж никогда б вшей не развели, а эти …
Вечером, когда с работы явился муж, смотрели опять головы друг друга. Муж хотел побриться налысо, но Галина замахала руками – это был верный повод всем догадаться, что у них тоже вши.
– Ну что, Верунь, смотрела головы-то?
– Да-а… И помылись уж на всякий случай. Но у нас, слава Богу, нету. А у вас?
– Так и у нас тоже. Чисто всё. Обсмотрела вчера Катьку.
На следующий день только и разговоров было, что о детских головах. С интересом говорили о способах выведения, уточняли какие сейчас есть средства, вспоминали прошлое… Но вспоминали так, для общего развития – практически никто вшей так и не нашел. Хотя поговаривали, что несколько семей все же признались – есть. Направились к фельдшерице – Надежде Александровне. Была она в селе человеком уважаемым.
– Виноградова бушует, – рассказывала Люся,– Пошла к фельдшерице, чтоб Котельниковым взбучку устроили. Что это за безобразие! Приехали, чтоб нам заразу разносить! Сказала она, что пойдет Надежда по домам, где дети есть, осматривать будет. Раз такой сигнал.
Галина напряглась ещё больше. А вдруг да не досмотрела у Катьки, а вдруг да у взрослых глянет, а Колька ей голову посмотрел на скорую руку, лень ему… А больше ведь – кому доверить…
На следующий день направилась Галина в город – в аптеку за средствами. Аптеку нашла ближайшую от остановки. Проводила взглядом туда тётку Нюру Егорову и ее соседку, сразу не пошла. Нельзя было при своих. Пошла, когда уж односельчанки вышли из дверей аптеки.
– Тоже что ли из Сосновки? – легко спросила аптекарша, когда Галина попросила средство от вшей.
– Я? Ну да, – как -то виновато ответила Галя, – Но я так, для профилактики. А что наши были уж?
– Полно. Видать, проблема там у вас…
– Да есть такая… Семейство одно – наша проблема. Гнать бы таких. За детьми вообще не следят.
– Всё разобрали ваши, – развела руками аптекарша, – Но Вы на Алтайскую улицу подите, за углом тут, недалеко. Там и аптека побольше.
И вот напасть – лицом к лицу встретилась Галина в той аптеке на Алтайской с односельчанками.
– И ты сюда? Есть тут, взяли вот… , – они показывали коричневую бутыль.
– А что это? А? Не-ет… Я от желудка Коле взять хочу. А вшей у нас нет, – врала Галина.
– Ну-ну…
А потом в автобусе на обратном пути Галина старательно прятала такую же бутылку в сумке.
Эта проблема повисла над селом серым облаком. С одержимостью и разгорающейся ненавистью говорили в домах о Котельниковых. Обличали с некоей радостью и торжеством. Это обличение превратилось в развлечение. Ведь давно хотелось поговорить об этом, ведь неправильно живут, вот и… И у поселкового магазина только и разговоры об этом.
А когда в магазин забежали десятилетний Саша и шестилетний Денис Котельниковы, все примолкли. Баба Дуся обводила внука подальше от мальчиков, по стеночке. Все, не показывая вида, поглядывали на детские головы и быстренько отоваривались и уходили.
Фельдшер местного ФАПа Надежда Александровна обладала жёстким характером и каким-то неимоверным зрением. А ещё у нее было увеличительное стекло. Она всегда рьяно следила за здоровьем селян, могла и здорово поругать. Народ ее побаивался. Это событие для нее стало чрезвычайным происшествием.
Строгая и подтянутая, с непроницаемым лицом, в белом халате, в понедельник с утра направилась она по домам. Уж пополз слух, что находит паразитов чуть ли не в каждом доме.
На улице, во время ее обхода, толпились бабы постарше и молодые мамочки. Всем было интересно. Хоть Надежда и не докладывала о результатах, выходя из дворов, соблюдая некую медицинскую тайну, но матери и сами выходили и говорили правду. Чего уж теперь скрывать, коль нашли – не скроешь…
– Нету у нас никакого пидилёза! – радостно выбежала со своего двора вслед за Надеждой баба Шура.
– Педикулеза! – исправляла Надежда Александровна и шла дальше.
Дошла и до дома Галины. Из окна Галя увидела – Вера шла вместе с фельдшером, что-то объясняла по дороге. Галя вышла во двор.
– Представляешь, Галь, представляешь? Надежда Александровна у Федьки нашла гниды. Ужас… Я б этих Котельниковых ни в школу, ни в сад не пускала.
– А почему вы решили, что это от Котельниковых-то? – спросила Надежда Александровна, – Кто угодно мог принести… Это дело такое… Я у них ещё не была, они ж в конце улицы.
– Так а кто ещё? У нас с роду тут вшей не было.
Надежда Александровна долго осматривала Катю, но ничего не нашла – Галя постаралась на славу. Но тут случайно на радостях сама почесала голову. Надежда мигом подняла на нее глаза.
– А ну-ка, дайте и Вас посмотрю….
– Да что Вы, не надо, – но Надежда уже подошла, начала осмотр.
– Есть! У Вас гниды, Галина. Вроде уж не живые, но есть… Зайдёте ко мне в пункт завтра, а то я всё уж раздала. Завтра ещё привезу средство.
– Господи! – притворно ахала Галина, – Как же! Этого не может быть!
Пришлось доложить Вере, а значит и всем. Злость от того, что теперь уж будет знать всё село, накипала и у Галины. Она присоединилась к толпе женщин и детей.
Вместе с фельдшером, вернее немного поодаль, шли они к дому Котельниковых. Шли с желанием – высказать претензии, поругаться, сказать, наконец, в глаза всё то, что говорили часто, обсуждали много, но только за глаза. Они разгорячались ещё больше. Злоба накипала.
– Я так и скажу, понарожали, так следите! Нечего другим детям и семьям вшей рассылать! Вишь ты! Медаль ей дали! А за что медель-то, если нет пригляда детям!
– А работать как заставляют они детей! Ведь с утра девчонки торчат на огороде. Моя ещё спит, а я блины ей пеку, смотрю – мне как раз их огород видать. Малой-то пять всего ихней, так и она у них там… Уж ягоды обирает… Бедные дети!
– А моего весной за парту с Любой ихней посадили. Так сказали списывает он у ней. А чего он глупее что ли? Чай не дурнее некоторых. Скажу, чтоб отсаживали теперь…
Все ждали Надежду. Не было ее долго. Ещё бы – восемь голов. Вперёд ее вышли Саша и Люба Котельниковы.
– Здравствуйте, а у нас врач ничего не нашла… Нет у нас вшей, – сказала Люба радостно.
– Это как это нету? – с сомнением и напором спросила тетка Кира.
– Нету. Вообще ни у кого.
Выходила и Надежда с полной хозяйкой дома Алевтиной, беседовали по-доброму, обе улыбались.
– Хоть и не должна я отчитываться, но скажу, – объявила фельдшерица, – В этой семье педикулеза не обнаружено. И никаких остаточных признаков тоже.
– Это что ж получается, – не удержалась Люся Никифорова, – У моей, значит, Сонечки есть, а у них нет что ли?
– Именно так. Вам выводить надо. Кому средство не дала, завтра привезу. Придете ко мне для проверки послезавтра. А кто не придет – сама явлюсь. Ко всем приду, где нашла, – строго ответила Надежда и пошла мимо баб вдоль по улице.
Бабы стояли молчаливо, смотрели ей вслед, и она, чувствуя спиной эти взгляды, все же оглянулась.
– Да не переживайте так. Легкопобеждаемое заболевание. Бывают напасти куда-а хуже. Занёс кто-то один, вот и … Здесь главное – всем вместе взяться.
И после паузы развела руки тетка Кира:
– Так и кто ж тогда занёс?
Этот вопрос повис в воздухе. Каждый из тех, кто от вшей пострадал, думал, что он – сторона именно пострадавшая. Все настроились винить Котельниковых и никак не хотели верить, что зараза пришла не от них.
– Тетка Кир, а кто тебе сказал, что у Котельниковых-то вши? Ты ж тогда новость принесла.
– Я? Нее… Так ведь Виноградова… Вместе они гуляли, вот и подумали мы…
– Вот так один болтливый гусь может испортить жизнь всей деревне, – констатировала Ленка Шаповалова, молодая и резкая.
– Сама ты гусь, Ленка, – ворчала тетка Кира, – Ездишь в город-то к своему хахалю, может вот и принесла!
– Чего-о! Чего Вы такое говорите! Как не стыдно только! Может это ваши внуки в реке наловили? Целый день бултыхаются там, грязные, голодные…
– Где голодные-то? Где? …. Да я вон всех кормлю. И Ильюха у нас вечно подъедает.
Мать Ильюхи Лизавета всполошились тоже.
– Ой, один раз поел, уж ткнула! На работе я, чего мне, работу кинуть? И у нас даже гнид не нашли, между прочим, не чета некоторым…
Бабы начали успокаивать ругальщиц, уж завязалась ругань и меж всеми. Уже и непонятно было кто кого обвиняет, кто за кого заступается, кричали все. Вера расплакалась, Ирина грязно ругалась матом, Ленка обозвала всех старыми безмозглыми вшивыми дурами…
Зло, поселившиеся тут, уже жило само по себе. Теперь оно уж искало себе допинга, развлечений и наслаждений. И находило. Оно пришло вместе со вшами и попало на благодатную почву. Вшей-то люди победят, а вот его … поди, теперь, выведи….
Разошлись по домам расстроенные, обиженные друг на друга и разбитые.
Галина тоже была зла. На всех. На Ленку особенно. С ней сцепилась. Вот ведь гадина малолетняя!
Она открывала калитку. В почтовом ящике блеснуло белым. С этими проблемами она и забыла туда заглядывать. Достала письмо – от Зои, сестры. Обрадовалась – хоть отвлечься, вспомнить морскую поездку.
Вот где жизнь и счастье! А тут у них, хоть дом продавай и уезжай, честное слово! Не село, а болото!
Села на диван, начала читать и вдруг оцепенела … Сестра писала, что привезли они с моря … вшей. Велела и им проверить головы. Напоминала о не слишком чистоплотном семействе по соседству в поезде …
Что ж это? Выходило …
Галина так и сидела с открытым ртом долго, никак не могла прийти в себя. Сидела, пока дверью не хлопнула зашедшая в дом дочка. Галина очнулась. Пошла на кухню и вдруг расплакалась – горькими слезами злоба уходила из души, становилось легче.
– Катюха. Раз у меня нашли … этих, значит ещё не вывели мы. К Котельниковым не ходи пока, а то и им заразу принесешь! Вот уж выведем всё, тогда и побежишь …
– Правда, мам? Можно? – глазки загорелись.
– Конечно, можно. Славные они …
