— И зачем мы сюда пришли? Что это за место? – внук с любопытством разглядывал огромный валун, на котором корявым почерком было написано: «Спасибо тебе за всё».
Мальчик задумался и спросил:
– Здесь кто-то похоронен, да?
— Да, Егорушка, похоронен, — тяжело вздохнул Никита Даниилович, подойдя вплотную к валуну и положив на него руку.
— А кто? И почему здесь, а не на кладбище? Мне мама говорила, что людей обычно на кладбище хоронят.
— Людей, Егорушка, действительно на кладбище хоронят. А животных — где придется. Вот я и решил свою собаку здесь похоронить, на опушке. Частенько мы с Джеком тут гуляли. А сегодня…
Мужчина быстро смахнул слезу, после чего с грустью в глазах посмотрел на внука:
— Сегодня тот самый день, когда его не стало… Вот поэтому мы с тобой сюда и пришли — проведать моего друга. Показать ему, что… — Никита Даниилович посмотрел на небо, где после кратковременного утреннего дождя появилась радуга, — что я не забыл его… Ведь благодаря ему я другим человеком стал.
— Другим человеком? – удивился мальчик. – А как это? А каким ты тогда был до того, как стал другим?
— Знаешь, я никогда никому не рассказывал о своем прошлом, потому что очень много ошибок совершил тогда по глупости, но тебе, так и быть, расскажу. Всё расскажу: и каким я был раньше и какую роль в моей жизни сыграл Джек.
— Правда?
— Конечно, правда. Ведь если бы не Джек, мы бы сейчас с тобой, Егорушка, не разговаривали.
*****
— Кожемяка, ты дома? Срочно дуй ко мне!
— Здорово, Влад, — зевая ответил Никита, когда поднял трубку телефона. — Ты же сам дал мне два выходных, чтобы я к матери в деревню съездил. Случилось что-то?
— Случилось! А я ведь знал… Знал, что этим всё закончится! По-другому и быть не могло.
— Ну говори, не томи, что у тебя стряслось?
— Да не у меня, а у нас, Кожемяка. «Тимуровцы» совсем страх потеряли, забрали себе несколько крупных точек в городе.
— Да ладно?
— Вот тебе и да ладно… В общем, хорошо, что ты еще в городе. А поездку к матери тебе придется отменить. У нас с «Тимуровцами» стрелка забита на десять часов. Парней я всех обзвонил уже, скоро должны подъехать. Ну и ты тоже подтягивайся.
— Куда подтягиваться-то?
— Ну как куда? На наше обычное место. «Тимуровцы» уже там, ждут нас. Человек двадцать их там.
— Хорошо, скоро буду.
— Только очень прошу, не опаздывай. Без тебя точно не справимся. Ты у нас один такой Кожемяка! — Влад захохотал и сбросил вызов. Да, именно сбросил — потому что у него единственного на тот момент был мобильный телефон.
*****
— Дедушка, а почему человек, который тебе позвонил, так странно называл тебя? Почему «кожемяка»?
— Понимаешь, Егорушка, раньше у нас не принято было людей по имени-отчеству называть. Вместо этого прозвища им давали разные. Например, был у нас Косой, у которого глаз в другую сторону всегда смотрел. А еще Удав, который, если обнимет кого-нибудь, глаза на лоб лезут. Сильный был мужик, и руки у него длинные-длинные – наверное, мог даже дуб обхватить и вместе с корнями его из земли вытащить.
— Дуб? С корнями? – внук аж рот открыл от удивления.
— Да, Егорушка. Говорю же, очень сильный был мужик…
Никита Даниилович усмехнулся, вспомнив, как Ромка Удав однажды дорожный знак из земли вытащил и потом размахивал им, словно булавой. Люди, которые приехали тогда «поговорить», даже сказать ничего не успели, сели по машинам и уехали… А Удав еще где-то полкилометра бежал за ними со своей «булавой».
— Видишь вот это? – Никита Даниилович показал мальчику свой огромный кулак размером с кувалду, — вот за это меня и прозвали Кожемякой. Очень удобно, знаешь ли, «кожу мять» такими кулаками.
— А что такое «стрелка»? Это когда мелом на асфальте рисуют? Как в казаках-разбойниках, да?
— «Стрелка» — это… Ну как бы тебе объяснить. Это, когда две компании взрослых мужчин встречаются где-то на пустыре или в другом безлюдном месте, и разговаривают о жизни, о погоде, о природе. В общем, разные темы для разговоров могут быть. Вот в тот день мне и нужно было ехать на одну из таких встреч. Потому что «Тимуровцы», которые вместе с нами город держали, ну то есть работали вместе с нами в одном городе, вдруг решили, что можно «играть без правил». В общем, нам «поговорить» с ними надо было. Объяснить, что они не правы.
*****
Никита ковырялся под капотом, смотрел на часы, снова ковырялся, пытаясь разобраться, почему машина не заводится.
Всегда ведь с пол-оборота заводилась, а сегодня вдруг капризничать начала.
А ему ехать уже надо – наверняка, только его одного и ждут. Не хотелось парней своих подставлять.
«Парнями» Никита по привычке называл взрослых тридцати-сорокалетних мужиков, с которыми вместе он, как сам тогда думал, борется за свое будущее.
Повезло, что Никита хорошо разбирался в технике, ведь у него отец трактористом всю жизнь проработал, поэтому через полчаса он смог, наконец, завести двигатель, и поехал на «стрелку».
Выехав за город, Никита со всей силы вдавил педаль газа в пол, и только успевал крутить руль влево-вправо, ловко маневрируя между ухабами и ямами.
До «места встречи» ему оставалось проехать около десяти километров, как вдруг откуда ни возьмись на дороге появился маленький щенок. Никита его в самый последний момент заметил и…
…не успел среагировать.
Раздался громкий визг тормозов, затем глухой удар, и через несколько метров машина остановилась…
— Да блин… Ну как так? Откуда ты тут взялся вообще? – растерянно бормотал Никита, открывая дверь.
Он подошел к обочине, где лежал тот самый щенок. Малыш оказался «боевой», даже встать пытался, но задние лапы подкашивались, и он тут же падал брюхом на землю.
— Как же тебя так угораздило? – сказал Никита, опускаясь на корточки рядом с щенком. – Совсем идти не можешь, да?
Щенок смотрел на человека, по вине которого оказался на обочине, но не лаял, ни скулил.
Просто еле-еле вилял хвостиком.
А выражение его глаз было таким, будто он просил прощение за то, что на дорогу выскочил.
— Нет-нет, это я виноват. Скорость-то приличная была. Ехал бы медленнее, успел бы среагировать. А медленнее ехать я не мог, потому что…
Никита посмотрел на часы и понял, что уже опаздывает. А «бригадир» просил, чтобы он приехал вовремя.
Вот только Никита не мог просто взять и уехать, оставив щенка одного. Ладно бы тот сам мог передвигаться.
А так ведь совсем же беспомощный… Даже встать на все четыре лапы у него не получается.
— Ладно, смотаюсь быстро в город, отвезу малого и сразу же поеду на стрелку. Надеюсь, что успею.
Никита осторожно поднял щенка с земли, положил его на переднее сиденье, чтобы тот всегда на виду был, и поехал обратно в город, то и дело поглядывая на часы.
— Должен успеть, должен…
*****
— Дедушка, а если бы ты его оставил на дороге, он мог умереть, да? – спросил внук.
— Да, Егорушка, мог бы. В те времена животных только в деревнях любили, а в городе… Нет, были, конечно, в те времена собачники, но в целом… Я понимал, что вряд ли ему кто-то поможет. Поэтому и принял такое решение. Хотя, если честно, рисковал попасть в немилость… Но в тот момент я об этом и не думал даже.
*****
В городе находилась одна-единственная ветеринарная клиника. Вот туда Никита и направлялся.
Только вот, как назло, именно в тот день ветлечебница не работала. Последний день месяца, учет у них.
— И что же теперь делать? – Никита посмотрел сначала на щенка, а потом на часы. – И так я опоздал уже на сорок минут. Влад не простит мне этого. Да и парни не поймут. Скажут: струсил!
Он обхватил руль двумя руками и долго смотрел в лобовое стекло, пытаясь принять верное решение.
В итоге, громко выругавшись, он поехал к матери в деревню. Там по соседству ветеринар жил.
Вся надежда была только на него.
— Вячеслав Аркадьевич, жить будет? – спросил Никита у соседа, который осматривал щенка.
— Жить будет… А вот ходить… Не знаю. Сильно он, видать, ударился. Но я попробую сделать всё, что в моих силах.
— Попробуйте, пожалуйста. Виноват я перед ним. А если деньги нужны, то скажите, сколько. Завтра привезу.
— Не надо мне никаких денег. Я за идею…
*****
— А что было потом, дедушка?
— Потом… Оставив щенка в надежных руках, я собрался ехать на встречу с «Тимуровцами», но так и не поехал. По радио передали, что за городом бандитская разборка была между двумя «бригадами». Так вот, одну «бригаду», в которой я числился, положили всю, никого в живых не осталось, а этих «Тимуровцев», значит, повязали.
— Это как?
— Ну так говорят, когда полиция, на тот момент еще милиция, ловит плохих людей и в тюрьму забирает.
— То есть ты… — внук вдруг нахмурился. – Ты, дедушка, был бандитом? Плохим человеком, да?
— Ну получается, что да. Плохим был. Но благодаря Джеку я стал другим… Остановил он меня вовремя.
Никита Даниилович потрепал внука по голове: «смышленый мальчик растет…»
— А прошлое, Егорушка, осталось в прошлом. Потому и не рассказывал о нем никому, не хотелось вспоминать.
*****
Вячеслав Аркадьевич действительно сделал всё, что мог. Ветеринар он был от Бога, наверное, именно поэтому Благодаря ему щенок не только выжил, но и ходить смог.
Джек, конечно, прихрамывал постоянно на одну лапу, которая больше всего пострадала, но ходил. Сам.
Со своими бандитскими делами после случившегося за городом Никита навсегда завязал.
Устроился сторожем в городе, а свои законные выходные проводил в деревне вместе с матерью и Джеком.
Чуть позже он женился и через девять месяцев стал отцом – Бог послал ему девочку.
Правда, семейная жизнь его была недолгой, через некоторое время Никита развелся с женой, которая уехала в город «в поисках лучшей жизни». Однако про дочь свою он никогда не забывал. Всегда помогал, чем мог. Ведь, кроме дочери и пса, у него больше никого не было.
Потом умерла мать после продолжительной болезни, и он остался один. Точнее – вместе с Джеком.
Двенадцать лет пролетели, как один счастливый день! Когда же верный пёс совсем уже стал старенький и не мог самостоятельно передвигаться, Никита на руках носил его к опушке леса.
Там же он Джека своего и похоронил. А чуть позже Никита притащил туда и валун, который нашел на своем участке.
Сам тащил. Никого о помощи не просил.
А ему ведь говорили: «Никита, ну зачем ты сам эту булыгу тащишь, попроси Володьку, у него ведь экскаватор…». А Никита не обращал на них внимания.
— А почему, дедушка? – спросил внук.
— Потому что, Егорушка, я должен был сам это сделать. Не зря же Бог дал мне такие вот ручища большие, — усмехнулся Никита Даниилович, посмотрев на свои кулаки. — Очень захотелось мне что-то полезное сделать своими руками.
И сделал. Дотащил.
А потом и буквы еще старательно выцарапывал на том камне, вооружившись ржавым шиферным гвоздем. Всего шестнадцать букв, из которых получилось четыре слова:
«Спасибо тебе за всё».
Криво, конечно, получилось. Но ничего уж тут не поделаешь. Как смог.
— Такая вот история, Егорушка… — тяжело вздохнул Никита Даниилович, когда закончил свой рассказ.
— Получается, что Джек был твоим самым лучшим другом?
— Всё верно. Самым лучшим. Я бы даже сказал – единственным. Благодаря ему я не только стал другим человеком, а и человеком в принципе.
— Я тоже хочу себе такого друга! Как думаешь, мама с папой разрешат мне завести собаку?
— Собаку? — удивился дедушка.
— Ага! У нас во дворе как раз один щенок бездомный бегает, которого никто не хочет домой забрать, потому что он хромоножка.
— Думаю, что если мы твоих родителей вдвоем попросим, то обязательно разрешат.
— Ура!!! — закричал мальчик.
— А теперь, Егорушка, пора домой возвращаться. Заждались нас там с тобой, наверное.
Никита Даниилович посмотрел на огромный валун, провел по нему своей шершавой ладонью, после чего взял внука за руку, и вместе с ним направился в сторону дома.
А про себя всю дорогу думал: «Скоро мы с тобой встретимся, Джек. Скоро встретимся…»
