— Что сыночек? – спросила Настя, словно надеясь, что он ответит.
Но Миша только смотрел на неё грустными глазами. Взяла его на руки. Он прижался к ней, обнял своими кривыми слабыми ручками. Стал открывать ротик, пытаясь, что-то сказать, но она знала, что не скажет. Стала ходить с ним на руках по комнате. Глянула в окно:
— Мишенька, скоро бабушка придёт, другая, она далеко живет.
Сегодня, действительно, из Сибири должны приехать родители Насти, в гости, но в душе надежда, что они помогут. Хотя, чем здесь поможешь?
Трое детей у Насти и Леонида. Две дочери, семь и пять лет и Миша… инвалид. Три года ему, но он не ходит и не говорит, руки тоже плохо его слушаются. Врачи ничего вразумительного сказать не могут, ссылаясь на какую-то патологию.
Свекровь работает начальницей в органах опеки и попечительства, видя, как сын со снохой мучаются с тремя детьми, предложила отдать внука в детский дом, самый лучший. Не согласилась Настя, родной ведь сыночек. Да и Леонид был против. Ему после двух дочек, так хотелось сына.
А Насте всего двадцать девять. После школы она уехала из родного сибирского посёлка, где даже школы нормальной не было, в этот уральский город. Здесь окончила колледж, вышла замуж. Мечтала заочно окончить институт, найти хорошую работу, но родила одну дочь, другую, и об институте пришлось забыть. После рождение Миши, и о работе уже не думалось, и не мечталось.
Родители мужа помогали, чем могли. Хорошо помогали и её родители. Мужики с руками и головой в Сибири всегда хорошо зарабатывали, а её отец был и с руками, и с головой. Несколько раз родители уже приезжали сюда на Урал.
В этот раз позвонили и сказали, что приедут на месяц, вот у Насти в душе и теплилась надежда на чудо.
***
Мише три года, он всё больше стал понимать, и одновременно не понимать этот мир. Смотрел на сестрёнок, которые ходили, бегали, разговаривали и не понимал, почему он сам не мог ходить и разговаривать. Разглядывал свои ручки и ножки, и… ничего не понимал.
Он любил, когда его брали на руки. Ведь тогда мир вокруг него начинал двигаться. Вот мама подошла к окну, за которым так интересно. Миша уже знал, что это дерево, а летают птички. Наверху небо, а светит солнышко.
— Приехали! – раздался радостный голос мамы. – Пошли встречать!
Миша чувствовал радость голосе мамы и понимал, что сейчас произойдёт, что-то хорошее. Подошли к двери, значит, кто-то должен прийти, и он стал внимательно смотреть на дверь.
Та открылась и зашла бабушка, но не та, которая иногда приходила, а совсем другая. Обняла их с мамой и заплакала.
Затем улыбнулась и взяла его на руки:
— Здравствуй, мой родной!
Хоть бабушка и незнакомая, но плакать совсем не хотелось, ведь у неё такие добрые руки, и она чем-то похожа на маму. Вот зашёл дедушка, тоже не знакомый, но такой большой и бородатый. Мама бросилась к нему и закричала:
— Папа!
А бабушка улыбнулась и произнесла:
— Не бойся! Это твой дедушка.
Дед подошёл взял его на руки:
— Ну, здравствуй, Мишка!
***
Началась у Миши другая жизнь, более интересная. Ведь папа всегда на работе, мама – всегда занята, заставляет старших сестрёнок играть с ним, а им с Мишей играть совсем не хочется, сунут ему в руку, какую-нибудь игрушку и займутся своими делами. На улицу его иногда на коляске вывозили. Сидел он на своей коляске и смотрел по сторонам. Вокруг так много интересного, но всё это не для него.
С приездом дедушки и бабушки всё изменилось. Бабушка всё свободное время играла с ним. На улицу вместе выходили, и даже на дедушкиной машине, на которой они приехали, несколько раз катались.
И неведома ему, что задумали взрослые, как распорядились его судьбой.
***
Через несколько дней после приезда, родители заставили дочерей поиграть с младшим братом, а сами сели за серьёзный разговор:
— Лёня, Настя, вот что мы решили, — начала Светлана Васильевна. – Вы все разъехались, у нас там на родине совсем внуков не осталось. Заберём мы у вас Мишу.
— Мама, как это заберём?
— С собой в Сибирь. Будет пока с нами жить.
— Ну, так нельзя…
— Я со сватьей поговорила, она тоже согласилась, что так лучше для всех будет. Обещала помочь нам с опекой.
— Но мы же родители Миши, — вмешался в разговор Леонид. – Почему вы у нас не спросили?
— Так вот мы и спрашиваем, — но Светлана Васильевна с мужем уже всё решили. – Попробуем его на ноги поставить.
— Врачи не смогли, а вы у себя в Сибири вылечите?
— Вот именно поэтому и забираем, что ваши врачи не могут его на ноги поставить, а Сибирь всегда хорошими врачами и знахарями славилась.
— Мама, ну как же так, — готова была расплакаться Настя. – Он же наш сын.
— Будем раз в год на лето приезжать к вам в гости, — пообещал Пётр Романович.
— И вам полегче будет, — добавила бабушка. – У вас ведь ещё две дочери. Им тоже забота и внимание нужны.
***
Миша не мог понять в этот день, почему мама с утра плачет, и папа такой грустный. Бабушка с дедушкой сумки собирают, и пришла в его маленькую головку мысль:
«Наверно, бабушка с дедушкой уедут», — вот только понять не мог, почему.
Вот все вышли на улицу. Папа вынес его к подъезду на руках, без всякой коляски, а мама плакала всё сильнее и сильнее. Затем схватила его, прижала к себе и стала целовать.
Затем посадили его в машину, и он успокоился:
«Значит просто поехали гулять. А почему мама плачет?»
***
Ехали долго и приехали, словно в другой мир, где не было больших домов, зато были большие деревья. А ещё там не было мамы с папой, по которым Миша успел соскучиться.
И в доме, и во дворе всё было не так. Дома жила кошка Мурка, которая в первую же ночь уснула с ним на кровати. Её можно было гладить, и она мурчала. Во дворе жил большой пёс, которого тоже можно гладить, когда дедушка рядом.
***
Потихоньку Миша стал привыкать к жизни в Сибири, но вскоре жизнь его вновь изменилась. В тот день они все сели в машину и поехали.
Приехали в дом к какой-то бабушке, немного страшной и звали её как-то странно, Устинья. Раздели его, и она стала рассматривать. Трогала ручки и ножки, головку. Было страшно, а иногда и больно, но рядом стояла родная бабушка, и он терпел.
Когда бабушка Устинья закончила осмотр стала давать наставления:
— Вылечить можно, но долго. Дам я вам водички, будете внука поить. Водичка эта не очень приятная, но два раза в день он должен её пить. Ко мне будете приезжать каждый месяц в полнолуние, заговаривать буду.
— Устинья, а поможет это?
— Поможет. Заговорит ваш внук скоро, только сами чаще с ним разговаривайте. Через год окрепнет и увереннее двигаться начнёт.
— А как ручки, ножки? – спросила Светлана Васильевна.
— Надо к костоправу Фёдору обратиться. Он в Макаровке живёт.
***
Расплатились с бабушкой Устиньей и поехали к деду Фёдору.
Осмотрел и тот ребёнка и стал с Светланой Васильевной беседовать. В первую очередь спросил:
— Вы у Устиньи были?
— Да.
— Это хорошо. Научу я вашего внука ходить. Вот только, ноги и руки выпрямить не смогу. Надо будет, через пару лет в клинику ложиться, там исправят.
***
Началась для маленького Миши совсем другая жизнь. Его родная бабушка стала давать ему не вкусное лекарство. Правда, после этого, что-то вкусненькое.
Ездили к бабушке Устинье, которая что-то шептала над ним. И к дедушке Феде, который массажировал ему ручки и ножки.
***
Кончилось лето и осень, наступила зима.
Как-то сидел Миша за столом и ел сметану. Ложкой он уже умел пользоваться. Рядом бабушка суп варила и разговаривала с внуком. Знахарка ведь сказала, что с ним надо чаще разговаривать и тогда он заговорит.
Раздался лай собаки во дворе. Светлана Васильевна вышла в комнату посмотрела в окно. Муж вернулся. И вдруг раздался крик из кухни:
— Баба, кипит…
Бросилась на кухню, убрала крышку с кастрюли и… застыла, повернулась к внуку:
— Ты что сказал?
— Кипит…, — произнёс мальчишка с не меньшим удивлением.
— Миша, ты заговорил? Скажи ещё что-нибудь!
— Ба-ба…
— Ах, ты мой родной!
Зашёл дед, и с порога произнёс:
— Рыбы привёз килограммов пятьдесят. Теперь нам до весны не съесть, — глянул на жену и с тревогой спросил. – Света, что случилось?
— Миша заговорил.
И словно в подтверждение, раздался голос внука:
— Деда.
***
Кончилась долгая сибирская зима. Миши уже четыре года. Говорить он научился. Ручки тоже не плохо двигаются. Вот только ножки ещё не ходят. Ползать, конечно, научился и то неуклюже.
Вот и сидел он целыми днями, и рассматривал букварь. Уже все буквы запомнил и даже по слогам читал.
Вот приехали в очередной раз к деду Фёдору. Миша немного боялся его. Чего он только с его ножками ни делал, иногда больно было. Когда приезжал в последние раз поставил на ноги и заставил стоять. Так страшно стало, ноги зашатались, все перед глазами закружилось, стал падать, схватился за стул и долго так стоял.
И всю неделю об этом думал.
На этот раз дед Фёдор, вновь сделал массаж и произнёс:
— Вроде ноги неслабые, — и попросил. – Пётр, ну-ка присядь возле дивана!
Поставил мальчишку метрах в трёх от него и приказал:
— Иди к дедушке! – и руки отпустил.
Страшно стало Мише, но лекарь легонько подтолкнул его в спину. Мальчишка сделал шаг, другой, третий… и стал падать, но родной дедушка уже подхватил его на руке:
— Молодец, Мишка!
— Всё, — улыбнулся лекарь. – Что мог, я сделал. Пусть ходит, но пока уверенно ходить ни станет, будьте рядом.
— Спасибо тебе, Фёдор, за внука!
— Через год, как я сказал, обратитесь в клинику, адрес я вам дал. В школу ваш внук должен на своих ногах пойти.
***
Как и обещали родителям, летом поехали к ним. Связь в их сибирской глубинке была не очень. Каким стал их сын, Леонид и Настя плохо представляли. Бабушка по телефону рассказывала о его успехах. Вроде говорить научился и ходить пытается, но что-то не верилось.
***
Настя сидела на лавочке возле подъезда и ждала их. Дочери играли на площадке.
И вот подъехала машина отца. Настя встала, не в силах сделать шаг, ведь сейчас произойдёт, что-то невероятное.
Отец вышел, открыл заднюю дверку. Взял Мишу и поставил на асфальт:
— Иди к маме!
И он пошёл на своих ножках, и раздался радостный крик:
— Мама!!!
