Я слышала их разговор еще в коридоре. Голос свекрови, как всегда, звучал надменно и холодно, словно январский ветер.
Замерла у двери, прижимая к груди пакет с продуктами.
— Лёшенька, ну как ты мог? — причитала Любовь Андреевна. — Привёл в дом непонятно кого. Эта твоя Ксюша… Типичная деревенщина!
— Мам, перестань, — голос мужа звучал устало. — Сколько можно об этом?
— А что? Я не права? — в интонациях свекрови зазвенел металл. — Вот Алёночка — другое дело. И образование престижное, и манеры, и родители уважаемые люди. А эта твоя… даже чашку к столу подать правильно не умеет!
— Я люблю Ксюшу, мам, — тихо, но твёрдо произнёс Лёша. — И мне всё равно, как она подаёт чашки.
Я решила, что дальше прятаться нет смысла. Толкнув дверь, вошла на кухню как ни в чем не бывало. Пакет демонстративно поставила на стол.
— Любовь Андреевна, — произнесла я максимально спокойно, хотя внутри всё дрожало, — а вы знаете, что не все, кто родился не в Москве, автоматически становятся деревенскими? Я, между прочим, из областного центра, у нас там тоже театры есть и университеты.
Свекровь замерла, словно наткнулась на невидимую стену. Её холёное лицо окаменело, а в глазах мелькнуло что-то похожее на растерянность.
Но длилось это лишь мгновение. Она смерила меня таким взглядом, будто я была какой-то букашкой, недостойной даже ответа.
Поджав губы, она молча развернулась и вышла из кухни, цокая каблуками по паркету.
Лёша виновато посмотрел на меня.
— Прости, родная. Ты всё слышала?
Я только кивнула, начиная разбирать продукты. В конце концов, я знала, на что шла, выходя замуж.
Свекровь с самого начала дала понять, что я для неё – чужая. И, кажется, менять своего мнения она не собиралась.
Звонок матери
Вечер выдался тихим. Мы сидели с Лёшей на кухне, я заваривала его любимый чай с чабрецом, а он всё никак не мог успокоиться после дневного инцидента.
— Знаешь, — начал он, вертя в руках чайную ложку, — мне так стыдно за эти разговоры. Особенно за мамины слова про деревню.
Я подняла на него глаза.
— Почему?
— Потому что она сама… — он запнулся, подбирая слова. — Мама ведь из деревни под Рязанью. Приехала в Москву совсем молоденькой, познакомилась с отцом. А как обосновалась здесь, словно подменили человека. Начала нос задирать, всех вокруг критиковать. Папа часто шутил, что она себя ведёт, как хозяйка Медной горы — властная такая, неприступная.
— Не переживай, — я положила руку на его плечо. — Я правда не обижаюсь. Постараюсь найти к ней подход, вот увидишь.
Зазвонил телефон.
— Да, мам? Что случилось?
Я видела, как меняется его лицо — от настороженности до явного беспокойства.
— Давление? Мне приехать? — его голос дрожал. — Ты уверена? Хорошо, вызови врача, на всякий случай…
— Всё нормально будет, сынок, — даже я услышала её голос из трубки. — Просто что-то нехорошо мне. Врача вызову, не волнуйся.
Лёша положил телефон на стол и потер виски.
— Говорит, сердце прихватило…
Я присела рядом, вглядываясь в его встревоженное лицо. Он так переживал за мать, несмотря на все её выходки. Мне стало его жаль.
— Давай завтра с утра к ней поедем? — предложила я, сама удивляясь своим словам. — Проверим, как она там. Всё-таки одна живёт…
— Правда? — он посмотрел на меня с благодарностью. — Ты готова поехать? После всего, что она сегодня наговорила?
— Конечно, — я улыбнулась. — Она же твоя мама. И если ей плохо, надо помочь.
Лёша притянул меня к себе и крепко обнял. Я чувствовала, как колотится его сердце.
В этот момент я подумала, что ради него готова терпеть любые капризы свекрови. В конце концов, может быть, её отношение ко мне когда-нибудь изменится. Нужно только время и терпение.
Требование свекрови
Утром мы приехали к свекрови. Любовь Андреевна открыла дверь в шелковом халате, бледная как полотно. Под глазами залегли глубокие тени.
— Лёшенька, сыночек, — протянула она дрожащим голосом, прижимая руку к груди. — Как хорошо, что ты приехал…
— Мам, как ты? — Лёша бросился к ней, поддерживая под локоть. — Что врачи сказали?
Свекровь тяжело опустилась в кресло.
— Ох, всё очень плохо. Доктор вчера приезжал, сказал — сердце никуда не годится. Представляешь, даже пыль вытирать запретил! Никаких физических нагрузок…
Я стояла в стороне, наблюдая эту сцену. Что-то в поведении свекрови казалось наигранным, но я отогнала эти мысли.
— Любовь Андреевна, может, вам чем-то помочь? — спросила я как можно мягче.
Она повернула голову в мою сторону, словно только что заметила моё присутствие.
— А, невестушка… — В её голосе появились властные нотки. — Помочь? Конечно, помочь! Вы должны переехать ко мне. Немедленно! Я же совсем одна, вдруг что случится…
Мы с Лёшей переглянулись. Он едва заметно покачал головой.
— Пойдём поговорим, — он взял меня за руку, и мы прошли на кухню.
— Как же мы переедем? — зашептал он, нервно проводя рукой по волосам. — У меня работа в другом конце города. Я не могу каждый день по два часа только в одну сторону ездить!
Я смотрела на его измученное лицо и понимала — надо что-то решать. И тут меня осенило:
— Лёш, а что если я одна перееду? Временно, пока маме не станет лучше? Я же фрилансером работаю, мне не важно, откуда работать.
— Ты с ума сошла? — он посмотрел на меня с удивлением. — После всего, что она о тебе говорит? Ты готова с ней жить?
Я пожала плечами.
— А что делать? Не бросать же её одну, если действительно больна. Может, это шанс наладить отношения?
— Ты у меня золото, — он обнял меня. — Но ты уверена?
— Уверена, — ответила я, хотя внутренний голос кричал об обратном. — Давай скажем ей?
Мы вернулись в комнату. Свекровь полулежала в кресле с закрытыми глазами, но при нашем появлении тут же «ожила».
— Любовь Андреевна, — начала я. — Мы решили, что я перееду к вам. Буду помогать, пока вам не станет лучше.
На её лице промелькнуло что-то похожее на торжество, но она быстро спрятала эту эмоцию за маской страдания.
— Ах, как это благородно с твоей стороны, деточка…
В этот момент я поймала себя на мысли, что, возможно, совершаю огромную ошибку. Но отступать было уже поздно.
Странное предчувствие
Вечерело, когда мы с Лёшей подъехали к дому свекрови. Я крепко сжимала ручку чемодана, в котором лежали мои вещи на ближайшие недели.
Или месяцы — кто знает, сколько продлится моё «временное переселение».
Любовь Андреевна встретила нас в прихожей, демонстративно опираясь о стену.
— Что это значит? — она окинула взглядом мой чемодан. — Почему только Ксения? А ты, Лёшенька?
— Мам, мы же обсуждали, — устало произнёс муж, занося мои вещи. — У меня работа на другом конце города. Я физически не смогу каждый день…
— Физически не сможет он! — перебила свекровь. — А я, значит, должна тут с этой… — она запнулась, глядя на меня, — с твоей женой оставаться? А если мне станет плохо? Если я упаду?
Она театрально приложила руку ко лбу.
— Что она сделает? Посмотри на неё — худышка! Разве сможет меня поднять?
Я молча стояла, прикусив губу. Да, я не обладала богатырской силой, но и свекровь не была настолько грузной, чтобы её нельзя было поддержать.
— Любовь Андреевна, — начала я примирительно, — если что-то случится, я сразу вызову скорую. И Лёше позвоню…
— Вот именно! — воскликнула свекровь. — Лёша! Ты должен приезжать. Каждый день! Слышишь? После работы — сразу сюда!
Я видела, как муж напрягся. Его рабочий день часто затягивался допоздна, а путь до маминого дома занимал больше часа.
— Я постараюсь, мам, — произнёс он наконец. — Буду приезжать, как только смогу.
— Постараешься? — в голосе свекрови зазвенели слёзы. — Родную мать бросаешь…
— Мам, перестань, — Лёша подошёл к ней. — Я не бросаю. Просто не могу разорваться. Ксюша будет с тобой круглосуточно, я буду приезжать…
— Ладно, — она махнула рукой. — Делайте, что хотите. Я уже ни на что не претендую.
Лёша помог мне разобрать вещи, показал, где что лежит в квартире. Когда пришло время прощаться, он крепко обнял меня в прихожей.
— Звони в любое время, хорошо? Если что-то будет не так…
— Всё будет хорошо, — улыбнулась я, хотя внутри всё сжималось от странного предчувствия.
— Лёшенька! — донеслось из комнаты. — У меня голова закружилась!
— Иди, — подтолкнула я мужа к двери. — А то она сейчас снова разволнуется.
Когда он закрыл дверь, я глубоко вздохнула и повернулась к комнате, где меня ждала свекровь.
Помой меня
После отъезда Лёши я решила обустроить свое спальное место на диване в гостиной.
— Любовь Андреевна, где у вас чистое постельное белье? — спросила я как можно вежливее.
— В комоде, нижний ящик, — махнула она рукой, не отрываясь от телевизора.
Я открыла указанный ящик и в ужасе замерла. Простыни были не просто мятые — на них виднелись желтоватые пятна неизвестного происхождения.
— Но… они же грязные, — осторожно заметила я.
Свекровь повернула голову.
— Ну раз такая чистюля, постираешь заодно. Всё равно целыми днями без дела сидеть будешь.
Я прикусила язык, чтобы не ответить. Собрала белье и отправилась в ванную. Только закончила со стиркой, как услышала властный голос.
— Ксения! Иди сюда!
Вытирая руки, я вошла в комнату.
— Хочу принять ванну, — заявила свекровь. — Поможешь мне. И спинку потрешь.
Я почувствовала, как краска бросилась в лицо.
— Что? Но я… я не думаю, что…
— Что такое? — прищурилась она. — Брезгуешь? Помощи от тебя никакой! А ещё невестка называется. Вот расскажу Лёше, какая ты бессердечная…
Я представила, как она будет жаловаться сыну, как он будет переживать…
— Хорошо, — выдавила я из себя. — Сейчас наберу воду.
Следующий час превратился в настоящее испытание. Я помогала свекрови забраться в ванну, терла ее спину мочалкой, стараясь не думать о том, насколько унизительной была эта ситуация.
— Вот так бы сразу, — удовлетворенно произнесла она, когда я помогала ей вытираться. — А то строишь из себя неизвестно что…
Весь вечер она смотрела какой-то бесконечный сериал, включив звук на полную громкость. Я пыталась работать за ноутбуком, но это было невозможно.
— Любовь Андреевна, может, сделаем потише? — робко предложила я около одиннадцати вечера.
— Что? Не слышу! — крикнула она, ещё больше прибавляя звук.
Только в первом часу ночи, когда закончился очередной сериал, она наконец выключила телевизор и удалилась в спальню.
Я лежала на диване, глядя в потолок, и думала о том, сколько ещё таких дней мне предстоит пережить. В телефоне светилось сообщение от Лёши: «Как ты там, родная?»
«Все хорошо», — написала я в ответ. Не хотелось его расстраивать.
Подслушанный разговор
С дивана доносились протяжные стоны свекрови.
— Ох, доченька, купи чего-нибудь… Сил совсем нет, даже встать не могу…
Спустившись на первый этаж, я остановилась и похлопала по карманам. Точно! Забыла скидочную карту, а сегодня как раз большие скидки на продукты.
Решила вернуться, только тихонько, чтобы не беспокоить «больную».
Осторожно повернула ключ в замке, стараясь не издавать ни звука. Дверь открылась бесшумно.
Я уже сделала шаг в прихожую, как вдруг услышала с кухни громкий, звонкий смех. Замерла на месте.
— Валечка, ты не поверишь! — раздался энергичный голос свекрови. — Всё идёт просто замечательно!
Я осторожно выглянула из-за угла. То, что я увидела, заставило меня задержать дыхание: Любовь Андреевна, та самая женщина, которая пять минут назад «при смерти» лежала на диване, сейчас весело пританцовывала у плиты с телефоном в руке.
— Эта пигалица теперь будет под моим контролем! А то совсем обнаглела, забрала моего Лёшеньку…
Я почувствовала, как кровь отливает от лица. Руки задрожали.
— Нет, ты дальше слушай! — хихикала свекровь. — Вчера её заставила мыть меня в ванной. Пусть знает своё место! А сейчас в магазин отправила. Пусть побегает!
Я стояла, не в силах пошевелиться. В горле пересохло.
— Ой, Валька, — свекровь сделала очередной танцевальный шаг, — перезвоню потом. А то эта скоро вернётся, надо опять больную изображать.
Как можно тише я попятилась к выходу. Осторожно прикрыла входную дверь и только тогда позволила себе выдохнуть.
Прислонившись к стене в подъезде, я пыталась осмыслить увиденное. Всё это время… Она просто притворялась?
На негнущихся ногах я вышла на улицу. Свежий воздух немного привёл мысли в порядок. Нужно было решить, что делать дальше…
Не поверил жене
Достала телефон и позвонила мужу.
— Алло, родная? Что-то случилось? — в голосе мужа слышалось беспокойство.
— Лёш, послушай… — я глубоко вздохнула. — Тут такое дело… Я случайно увидела кое-что. Твоя мама… она притворяется.
— В каком смысле? — не понял он.
— В прямом. Я забыла карту, вернулась и увидела, как она на кухне танцует, смеётся, разговаривает по телефону. При этом пять минут назад стонала и жаловалась, что встать не может!
В трубке повисла пауза.
— Ксюш, ты уверена? Может, тебе показалось? — осторожно спросил Лёша.
— Показалось?! — я почувствовала, как закипаю. — Я своими глазами видела! Она по телефону подруге рассказывала, как надо мной издевается! Хвасталась, что заставила её мыть в ванной…
— Мама бы никогда… — начал он.
— Что «никогда»? — перебила я. — Не стала бы притворяться? Не стала бы специально делать мне гадости? Ты просто не видишь, какая она на самом деле!
— Ксюша, успокойся. Мама больна, у неё действительно проблемы с сердцем…
— Собственной жене не веришь!
— Я просто…
— Знаешь что? Забудь! — я нажала «отбой» и с силой сжала телефон.
Бродила по магазину больше часа и уже медленно возвращалась. Подходя к дому, увидела карету скорой помощи у подъезда. Сердце ёкнуло. Ускорив шаг, я поднялась по лестнице.
Дверь квартиры была приоткрыта.
В гостиной на диване лежала бледная свекровь. Врач в белом халате склонилась над ней, прикрепляя датчики ЭКГ. Второй медработник что-то записывал в бланк.
— Что… что случилось? — пробормотала я, роняя пакеты с продуктами.
Врач повернулась ко мне.
— Вы родственница? У пациентки острый сердечный приступ. Требуется срочная госпитализация. Собирайте необходимые вещи.
Свекровь лежала с закрытыми глазами, её лицо было покрыто испариной.
Будет уроком
Я подошла к дивану. Свекровь с трудом приоткрыла глаза и протянула мне дрожащую руку.
— Ксюша, доченька… — её голос был слабым и прерывистым. — Прости меня, пожалуйста…
Я осторожно взяла её руку в свои.
— Доигралась я, — продолжала она, и в глазах блеснули слёзы. — Хотела тебе жизнь усложнить, думала, поиздеваюсь немножко… Притворялась больной, а оно вон как вышло — по-настоящему прихватило.
Я молча гладила её руку, не зная, что сказать. Столько эмоций переполняло меня: и обида за её поступки, и жалость к ней сейчас, и облегчение от того, что правда наконец-то раскрылась.
— Надеюсь, это послужит вам уроком, Любовь Андреевна, — тихо произнесла я. — Нельзя так играть ни своим здоровьем, ни чужими чувствами.
Свекровь слабо кивнула, а потом медики начали перекладывать её на носилки. Я смотрела, как её увозят, и думала о том, как странно иногда складывается жизнь.
Иногда нужен такой вот серьёзный звоночек, чтобы понять свои ошибки и начать всё с чистого листа.
Возможно, после этого случая наши отношения со свекровью изменятся. И, может быть, даже к лучшему…
