— Вы помните, что с вами случилось?
Парень приподнял голову с подушки, поморщился:
— Да я и не забывал. Переходил через дорогу. Машина сбила. Я не ожидал, что она будет ехать с такой скоростью.
— А машина какая?
— Внедорожник чёрный. Номер точно не помню, не рассмотрел. Я, по-моему, головой сильно об асфальт ударился. И сразу сознание потерял. Очнулся тут вот, в больнице. В бинтах, как капуста.
Следователь про капусту записывать не стал. Продолжил:
— За рулём кто был? Разглядели?
— Не очень. Кажется, женщина. Стрижка коротка, очки тёмные. Куртка на ней была джинсовая.
— И она не остановилась после того, как вас сбила?
— Говорю же, сознание потерял. Может, и останавливалась, выходила, откуда я знаю?
— А где всё это произошло, помните?
— В лесу, на трассе.
— И что вы там делали?
— Гулял. Природой любовался.
— За шестьдесят километров от ближайшей деревни?
— А что, там гулять нельзя?
Тамара в это время капельницу и шприцы готовила, у тумбочки стояла. Она этот разговор уже слышала, следователь на неё внимания не обращал. Молоденький был, нервный какой-то. Третий раз уже приходит. Всё считает, что больной этот что-то специально не договаривает. А доктор Николай Васильевич, помнится, сказал, что сбитый этот, по идее, вообще мог больше никогда не разговаривать. С такой черепно-мозговой травмой либо на всю жизнь овощем остаются, либо там же, на дороге, Богу душу в момент отдают.
А он вон лежит и на вопросы внятно отвечает. Везунчик.
Помнится, следователь всё допытывался, где он работает. Парень отнекивался:
— Да где получится. Когда на рынке грузчиком подрабатываю, когда компьютеры людям чиню…
— Безработный, значит. И семьи нет?
— Именно так.
Уходя, следователь Тамаре сказал:
— Если кто к нему придёт, позвоните мне, вот визитка. Мутный он какой-то. Грузчик… С его мускулатурой только бананы поштучно грузить. К тому же, грузчик на рынке – должность кастовая. Туда абы кого и близко не подпустят. И чего он по лесу шлялся?
А Тамаре его жалко было. Ни семьи у парня, ни работы толком. И не приходит никто. А ведь еле очухался человек.
Сама она в город приехала в медицинский поступать. И не поступила. Баллы по ЕГЭ у неё были хорошие, но, в основном, взяли либо медалистов, либо тех, у кого уже медицинский стаж был. Один парень тогда рассказывал, что в морг специально ради института санитаром устроился. Можно было на платной основе учиться, но это точно не про Тамару. Мама – учительница начальных классов в сельской школе, отец от онкологии помер шесть лет назад, она потому на врача и выучиться хотела, чтобы рак этот треклятый лечить научиться.
Пришлось тоже стаж зарабатывать. Добрые люди посоветовали на курсы дополнительного образования записаться. Они тоже были платными, но короткими. И вскоре она получила что-то вроде диплома младшей медсестры. В травматологию устроилась, — туда желающих было мало, как, наверное, и в морге. К процессу лечения её, конечно, без профильного образования не допускали, но доверяли инструменты стерилизовать, компрессы и горчичники ставить, по ночам дежурить.
Больного того звали Дмитрием, он как-то сразу Тамару выделять стал, хотя она ему только еду приносила из столовой и капельницы готовила. Банки и горчичники ему были не нужны. Но они часто с Тамарой беседовали, особенно по вечерам. Дмитрий говорил, что после этих бесед ему выздоравливать легче было. А ещё он, оказывается, работал после школы почти год проводником почтового вагона. Считай, всю страну объездил. И рассказал Тамаре много интересного. Например, про байкальскую нерпу – удивительное существо, похожее на тюленя, родичи которого живут только в солёной воде северных морей. Но эта нерпа каким-то образом добралась в глубокой древности до Байкала и приспособилась там жить в воде пресной.
Соседи Дмитрия по палате шутили, что тот персональную сиделку себе завёл. А, может, и невесту. Тут шуток было ещё больше.
Невесту? Сначала девушка об этом как-то не задумывалась. Ей вообще казалось, что Дмитрий намного старше. Но потом выяснилось, что разница между ними – всего три с половиной года.
Правда, старшая медсестра Клавдия Ивановна, заприметив их отношения, Тамару предостерегла:
— Ты глазки-то ему не строй. Он кто такой? Безработный, бомж почти. Тебе разве такого мужика надо? Сама, считай, в нищете живёшь и с таким же нищебродом детей голодных растить будешь? Сюда ведь и миллионеров привозят по косточкам собирать, разные люди в аварии попадают. Вот к ним и присматривайся, не теряйся.
— А вы?
-Что я? – не поняла сразу Клавдия Ивановна.
— Ваш-то муж дядя Петя у нас в больнице слесарем работает. Уж он точно не из миллионеров…
Старшая медсестра посерьёзнела:
— Я по любви замуж выходила, не как вы сейчас. Да и не было тогда миллионеров, все вровень жили. По крайней мере, богатство своё наружу не выставляли.
Тамара промолчала. Да и не думала она пока серьёзно о замужестве. Просто ей нравилось с Дмитрием общаться. Да и ему, похоже, тоже. Однажды одна прихворнула что-то. И отдохнуть от больничной нервотрёпки хотелось. Травматология – это даже не роддом, тут каждый день драмы.
А вернулась – Дмитрий, как ребёнок, обрадовался:
— Я подумал, — ты уволилась. Или перевели куда-нибудь…
— Да куда ж я денусь? Я и завтра днём дежурить буду, увидимся ещё.
Но свидеться не получилось.
Чуть ли не рано утром на этаж заявилась дама в роскошном кремовом брючном костюме. Спросила, где палата Дмитрия. Тамара как раз у телефона вахту несла. Сделала строгий вид, поинтересовалась:
— А кто вас сюда пустил? Посещения больных у нас только вечером, после пяти часов…
— Мне всегда можно, — с металлом в голосе сказала дама, — потому что я его жена. И почему он у вас не в отдельной палате лежит? Вы что, не знаете, кого к вам привезли? Он вам не сказал?
Оказалось, что Дмитрий – владелец фирмы, которая разрабатывала компьютерные программы и современные антивирусы. Человек богатый и известный, правда, в узком кругу специалистов. И все думали, что он сейчас в очередной командировке в Москве или у себя на заимке, и уж точно не в палате для лежачих на восемь человек.
Но обо всём этом Тамара узнала позже. А сначала известие о жене всё другое затмило. Женат, значит. И вовсе не грузчик на рынке со случайными заработками.
Конечно, он ей ничего особенного не обещал. Да она ничего не требовала. Но столько врать… Она ему ещё блинчики с творогом пекла, из дому носила, подкармливала. А он, значит, мог каждый день обеды из лучших ресторанов заказывать. Чуть ли не нищим притворялся, даже Клавдия Ивановна поверила.
Обида была настолько большой, что она на другой этаж перевелась к совсем тяжёлым – в реанимацию. Лишь бы с Дмитрием не встречаться. Впрочем, вскоре в санаторий какой-то элитный его увезли. Куда-то как раз у Байкала с нерпами. Ну, и ладно. Вычеркнула она этого обманщика из жизни. Говорят, перед отъездом он её искал. Но девушка от него в кладовке Клавдии Ивановны спряталась.
Потом следователь заходил, копию с истории болезни снимал. И показания с Тамары, как со свидетеля лечебного процесса. Та его чаем угостила. Он охотно рассказал, как дело было:
— Я всё-таки докопался до того, что в том лесу есть неприметная такая, но наглухо закрытая от посторонних глаз забором заимка. И принадлежит она как раз фирме этого самого Дмитрия. Вот там его преступники и нашли.
— Зачем?
— Ну, в мире программирования врагов полно. Как в компьютерных играх. Одним плохим людям он дорогу и перешёл. И в прямом, и в переносном смысле. Мы их задержим скоро.
— А почему он о себе в больнице ничего не рассказал?
— Понимал, что искать его будут те, кто всё это устроил. Только свои или чужие, он не знал. Вот и выжидал.
— Один, без поддержки?
— По сотовому телефону он с верными людьми связывался периодически. Они ситуацию отслеживали. А потом и мы тоже.
— А жена как его нашла?
— Да не жена она ему, секретарша бывшая. Он в своё время от неё еле избавился. Но, видать, остались у неё осведомители свои и в близком его круге. Всё пытается эта бабёнка к деньгам его подобраться.
Следователь допил чай с ватрушками, попрощался.
Тамара не удержалась, — улыбнулась. Секретарша, говорит? Тогда, значит, ещё встретимся. Может, Дмитрий что-нибудь ещё про Байкал расскажет… Надо только у следователя его номер телефона взять. А что? Может же она о здоровье бывшего пациента справиться? Конечно может) А там, как карта ляжет)
