— Эту оставляй, — довольно ухмыльнулась Нина, когда отец вернулся домой.
Уходил он недалеко – проводить до такси свою девушку, которую, собственно, приглашал домой на ужин познакомиться с дочерью.
— Думаешь? – подмигнул он Нине.
— Ага. Она классная. Не то что Лена твоя прошлая, вот где фу-фу-фу, беэээ…
— Так, Нина, мы с тобой разве не договаривались, что ты будешь обходиться без этих вот твоих гримас?
— Так мы договаривались на «при посторонних», а здесь один ты, — развела руки в стороны десятилетка.
Определенно, порой Максим даже отчасти понимал свою мать, которая как-то сказала, что Нинку пороть надо.
Нет, сам пороть не хотел и другим бы не дал, но осознавал, чем такое желание вызвано.
«Все нормально, ребенок так отстаивает свою самостоятельность и личные границы», — раз за разом говорили психологи и педагоги.
Снова и снова уверяли, что с Ниной нет никаких проблем, просто такой вот у нее характер.
Этот характер стал причиной проблем со всеми предыдущими девушками Максима.
Нет, Нина не хотела, чтобы папа всегда любил только маму и хранил ей верность.
Да и сама она свою маму не знала – та ум.ерла при родах, оставив Максиму на память о себе вот это вот чудо…
Но возникало порой ощущение, будто каждая избранница проходит у ребенка какой-то отбор, верней сказать – не проходит его.
Максим уже почти смирился с возможным одиночеством, когда в его жизни появилась Оля.
Девушка пришла работать в их отдел сразу после колледжа. Была она на десять лет моложе самого Максима, которому в этом году как раз исполнилось тридцать.
Так уж вышло, что ему поручили шефство над новичком и… Он сам не смог понять, когда именно все началось.
Вот они разговаривают о чем-то рабочем, потом перешучиваются – и вот уже после работы целуются в глубине парка, подальше от любопытных глаз, как какие-то подростки.
Он не скрывал ничего. Ни наличие дочери, ни ее специфический характер, из-за которого не задерживались предыдущие девушки.
Но Ольгу не испугали даже многочисленные пересуды коллег по работе. Мол, выживет дочка и ее из жизни Максима.
Вместо того, чтобы разорвать отношения, девушка, наоборот, настояла на скорейшем знакомстве с ребенком.
Первую встречу Максим им устроил по видеосвязи. Сказано толком ничего не было, но они вместе пригласили Ольгу в гости, а та, как и положено, спросила, что принести к столу.
В назначенное время явилась к ним при полном параде и с коробкой любимых Нининых конфет под мышкой.
И, как ни странно, это знакомство задалось. Максим не понимал причины, но… Похоже, что в этот раз все будет хорошо?
Так и случилось. Нина не возражала ни против переезда Ольги к ним, ни против заключения брака два года спустя.
Но, как выяснилось, возражал кое-кто другой. И не то что бы даже возражал, но…
— Сыночек, да как можно-то, родную кровинку чужой женщине доверять! – голосила мать, узнав, что Оля уже два года живет с Максимом и его дочерью.
Что с Ниной она нашла общий яз.ык, что порой именно она ходит на родительские собрания.
И что в перспективе, после заключения брака, Ольга планирует удочерить Нину, став ей матерью по документам.
— Мама, Оля не чужая. Мы с ней уже два года вместе живем. И все у нас хорошо, волноваться не нужно.
«Да и поздновато ты спохватилась», — этого Максим не произнес, чтобы не обижать родительницу.
Да и понимал прекрасно, по какой причине мама не стремится к сыну в гости: Нина отлично держала пожилую женщину на расстояние от себя и заодно – от отца.
Уж с ее характером бабушке не удалось совладать даже путем угроз и шантажа – Нина на них просто не повелась.
— Ох, сынок, неспокойно у меня на сердце. Приеду я к вам, посмотрю, как что. Заодно с невестой своей меня познакомишь. А то что же мы, так на свадьбе и увидимся только?
Да и на Ниночку посмотреть надо, она выросла, наверняка прошли эти детские бзики…
— Ну пусть приезжает, — совсем по-взрослому скрипнула зубами Нина, услышав слова отца о том, что бабушка собирается нанести им свой визит с целью причинения помощи. – Как приехала, так и уедет.
— Ниночка, ты что? – изумилась Ольга. – Разве можно так с бабушкой?
— С этой – можно. Еще увидишь, какая она.
— Да, у мамы… Сложный характер, — замялся мужчина.
— И яйца в нашей семье есть только у меня, чтобы этот характер обламывать. Вот поверь, если бы не я и не мои усилия – она бы уже здесь жила и нас всех строила.
— Спасительница ты моя, — вздохнул Максим, прижимая ладонь к лицу.
И уже неделю спустя Оля убедилась, что да, спасительница.
Начать с того, что потная женщина, двое суток проехавшая на поезде, посчитала хорошей идеей загрести в свои объятия сначала сына, потом Нину, а потом, видимо, и самой Ольге бы досталось.
Да только девочка при попытке бабушки шагнуть к ней с распахнутыми руками, сделала шаг назад и каким-то незнакомым Оле грубым тоном произнесла.
— Э, я же говорила, чтобы ко мне без рук.
В итоге «обнимашек» не досталось ни Нине, ни Ольге, за что последняя была будущей падчерице благодарна.
Но, не имея возможности провести физический контакт, мать Максима начала давить на них вербально.
Макс не отвлекался на происходящее в салоне – лишь вел автомобиль, крепко сжав зубы и стараясь лишний раз даже не шевелиться.
А вот Оле и Нине пришлось выслушивать нудные и пространные комментарии, сводящиеся в итоге только к тому, какие родственники плохие.
Что же, это было… Все еще ожидаемо.
Но кульминация состоялась, когда Оля с Ниной готовили ужин. Верней, готовила в основном Оля, а Нина сидела рядом, рассказывая о школьной ссоре с давним другом, который вовсе не другом оказался.
— Так-так-так, и что у нас тут ты готовишь, хозяюшка, м? Это ты свиней кормить собралась, или людей потчевать, что-то не разберу никак, — раздался за спиной уже ненавистный въедливый голос.
Тем не менее, Ольга постаралась улыбнуться и вежливо произнесла:
— Мясо с картошкой и грибами.
— Ой, выброси ты эту га.дость, как можно такое на ночь есть. Вот, что бы вы без меня делали – как чувствовала, сварганила на скорую руку суп, пока вы шлялись…
При виде «супа» Нина и Ольга нервно сглотнули. Потому что из всех видов супов будущая свекровь приготовила тот, что не любила Нина и просто не могла есть Ольга.
— У меня же аллергия на фасоль, я говорила, — попыталась вежливо отказаться от спорного угощения женщина, но будущая свекровь уже налила в плошку хорошую такую порцию.
— Хватит выдумывать, ешь давай, — скомандовала мать Максима.
Но больше ничего сделать не успела – все содержимое тарелки оказалось точно у нее на голове.
— Сказали же тебе, вы дра ста..рая – аллергия у человека. И, кстати, эти по мои даже бродячие собаки есть откажутся. Поверь мне, даже без аллергии ее еду не стоит пробовать, — будничным тоном посетовала Нина в сторону Ольги.
— Да вы… Да как ты… Да как вы смеете, я на вас… Я вас…
Причитая и ругаясь, женщина ринулась в комнату сына, рассказывать о том, какие плохие люди его окружают.
— Все, баста. Сейчас она поорет, потом папа помолчит, потом эта свалит на пару лет и будем мы жить спокойно, — вздохнула Нина, подхватывая тряпку. – Да, я в курсе, что разлила это хрючево я, но, в конце концов, я отстаивала твою честь, так что может я стол, а ты – пол?
— Ладно, давай, — согласилась Ольга.
Понимая, что в любом случае надо ликвидировать беспорядок перед тем, как продолжать готовить ужин.
Одна радость – за стол они в итоге сели втроем, а не вчетвером. Ведь мать Максима, не дождавшись поддержки от сына, наскоро отмыла и высушила голову, после чего вызвала себе такси, проклиная родственников и сообщая всем, что ноги ее здесь не будет. Потому что никто ее не любит, ни ценит, да и вообще…
— И вообще, ваша дочь – ненормальная! – прокричала она напоследок, хлопая дверью.
— Дочь как дочь, — пожал плечами Максим.
Ольга прыснула со смеху. Этот смех подхватила Нина.
После ужина женщина и ребенок сидели за кухонным столом и, подхихикивая, вспоминали прошедший день.
Оля не считала Нину ненормальной. Даже в чем-то завидовала девочке, потому что она вот так бы не смогла.
Может быть сбежала бы под благовидным предлогом, но чтобы суп на голову – нет, ее все-таки не так воспитывали.
— А меня вообще не воспитывали, — хмыкнула Нина. – Некому было. Папу ты видела, из него так себе воспитатель.
Так, бывшие его периодически пытались, но я их выживала. А ты мне сразу понравилась, — разоткровенничалась девочка.
— Это почему же?
— Да потому что ты единственная, кто принес к ужину именно те конфеты, которые я попросила, а не «я тут подумала и решила, что эти тебе понравятся больше». И потом никогда не лезла в эти… как их…
— Личные границы, — подсказала термин Ольга.
— Да. Вот в них. Так что я тут это… Как бы хочу немного то ли тебя в свои пустить, то ли в твои сама влезть, но типа… Можно тебя мамой звать?
Естественно, Ольга Нине это разрешила. И уже через месяц, расписавшись с Максимом, официально удочерила девочку. Так и появилась у нее дочь.
Ненормальная на взгляд некоторых людей, которые и сами адекватными не являются, но при этом – самая родная и любимая.
