Ирина и Григорий развелись, когда их дочке Ане исполнилось два годика. Григорий просто не смог жить с женой. Она была вечно недовольная, злая. То Гриша мало зарабатывает, то мало времени дома проводит и совсем не помогает ей с ребенком.
Гриша старался угодить, правда. Но не выходило. Многие знакомые говорили, что это у Иры депрессия после родов. И, может, стоит ее врачу показать, таблеточки пропить.
Но Гриша сильно сомневался. Она и до появления ребенка ангелом не была, а сейчас совсем, как с цепи сорвался.
Мужчина даже не мог вспомнить, когда он последний раз видел улыбку на лице Иры. Даже когда она занимается с ребенком, на ее лице читается такое раздражение, что сразу хочется забрать дочку и спрятать ее где-нибудь.
И все же Гриша и впрямь предложил своей супруге посетить психолога. А в ответ получил такой шквал негатива, что даже представить сложно.
— Я тебе псих, что ли?! Истеричкой меня считаешь, да?! Да как с тобой тут с ума не сойти?!
После всего этого Гриша и не выдержал, сказал, что подает на развод. А Ира, чтобы насолить, забрала дочь и уехала в другой город. На алименты не подавала, адрес новый не говорил.
Гриша поискал-поискал дочку, да перестал. Аню он любил и с радостью бы продолжал быть ее отцом. Но как только он представлял, с чем ему придется столкнуться, сколько всего он выслушает от бывшей жены, он просто решил смириться.
Ира же была полна злости. И эта злость никак не проходила. Она во всем винила бывшего мужа, считала, что он ее бросил, потому что у него кто-то появился. И что дело совсем не в ней.
И эта озлобленность впоследствии была направлена на ее дочь.
Она не била Аню, не издевалась, но девочка росла в таком негативе, который многие даже никогда и не испытывают.
В их доме никогда не было праздников. О том, что люди отмечают день рождения, Аня узнала только в садике.
— Мама, представляешь, у Антошки сегодня был день рождения, и его все поздравляли! А потом подарили подарок! А у меня тоже так будет?
— Нет. Глупость все это, нечего отмечать то, к чему ты не имеешь никакого отношения. Это я тебя родила, мне уж тогда и отмечать! И больше не задавай этих вопросов. И вообще, это пустая трата денег!
Новый год в их семье тоже не отмечали. К счастью, в детский садик приходил Дед Мороз и поздравлял детишек, вот в этот день у Ани и был праздник. А в сам новый год они с мамой ели самую простую еду и ложились спать, как обычно.
Ира не переносила смех. Наверное, потому что сама разучилась смеяться. И когда Аня смотрела какие-нибудь смешные мультики и заливисто смеялась, Ира всегда ее ругала.
— Что ты ржешь, как конь! Там даже ничего смешного нет!
И Аня уяснила, что улыбки – это плохо. Смех – плохо. Нужно быть серьезной и грустной, как мама.
Было ли какие-то у Иры психические проблемы – неизвестно. Ведь к психологу она так и не пошла, считая это выкачиванием денег. И вообще она думала, что люди живут не ради веселья. И те, кто постоянно веселятся, просто поверхностные и глупые.
Конфеты Аня впервые тоже попробовала в детском саду, когда у кого-то был день рождения. И это было так вкусно!
Вечерами она мечтала, что вырастет и купит себе целый пакет конфеток. И эта мысль грела ей душу, и даже запрещенная в этом доме улыбка появлялась на лице.
Неизвестно, как бы сложилась судьба этой девочки, если бы она и дальше росла со своей мамой. С каждым годом мама становилась все злее и обиженнее на жизнь. Ее даже соседи стороной обходили, а бабульки крестили ее вслед. Говорили, что сам дьявол в ней живет, ведь человек не может быть настолько злым.
Но, видимо, вся эта злость имела пагубное последствие для организма. У Иры обнаружили рак. Так как врачам она не доверяла, то попала в больницу уже на скорой помощи, когда уже помочь ей было невозможно.
Аню взяла к себе соседка, когда Иру забирали. Перед отъездом Ира назвала имя и фамилию отца Ани, и город, в котором он живет. Все же, на дочь ей не было плевать.
Из больницы Ира не вернулась. Анечке даже не сразу сказали, что ее мамы больше нет. Девочка и так была вся запуганная, лишний раз боялась что-то сказать, сделать.
Органам опеки соседка передала слова Иры, и те быстро отыскали отца Ани.
На тот момент он уже полгода как был женат. И когда ему позвонили из органов опеки и объяснили всю ситуацию, он сказал жене, что не бросит дочь. К тому же, он ее искал.
Жена его и впрямь была хорошей женщиной, и знала, как Гриша переживал из-за того, что его разлучили с дочерью. Поэтому сказала, чтобы он ехал за ребенком.
Аня, конечно, не помнила своего папу. И ей было очень страшно, ей казалось, что жизнь с папой будет хуже, чем с мамой.
Когда Гриша приехал, девочка все еще находилась у соседки. Органы опеки позволили остаться ей там до приезда отца, чтобы лишний раз не травмировать ребенка.
По дороге Гриша купила большого плюшевого кота. И взял разных конфет.
Когда он вошел, Аня испуганно стояла в сторонке. Правда, ее взгляд привлекла большая игрушка в руках у Гриши. А потом она увидела конфеты.
Этим папа сразу покорил Аню. Ей казалось, что те, кто приносят конфеты, просто не могут быть плохими. Ведь в садике их раздавал Дед Мороз и ее друзья. А больше ей никто конфет и не давал.
Пока Аня знакомилась с новой игрушкой, соседка рассказывала Грише про его бывшую жену.
— Про покойных плохо не говорят, но она была, конечно, той еще особой. Никогда не здоровалась, не улыбалась. Сыпала вслед проклятьями тому, кто не пришелся ей по душе. И Анечка вся зашуганная, вся какая-то забитая.
У Гриши сердце кровью обливалось, когда он думал о том, как трудно было его дочери. И себя корил, что не пришел к ней на выручку. Нужно было бороться, искать их. Но его останавливала встреча с бывшей женой. А из-за его страхов страдала дочка.
Когда со всеми бумагами было покончено, прошли похороны, Аня направилась с папой в новый дом.
— У тебя же скоро день рождения, — с улыбкой произнес он, желая расположить к себе ребенка, — что бы ты хотела получить в подарок?
Аня удивленно взглянула на него, а Гриша не понял, чему она так удивляется.
— Я не знаю. Мама не дарила мне подарков. И мы не праздновали день рождения.
— Как так? – опешил Гриша.
— Она говорила, что это глупость. Что моей заслуги в этом нет, чтобы меня поздравлять.
— Это не так… Все должны радоваться в свой день рождения, — с комом в горле проговорил мужчина.
— Можно тогда мне пакетик конфет? – спросила Аня. – Я их очень люблю.
Гриша лишь кивнул. Слова застряли в горле.
Позже, когда жена Гриши познакомилась с девочкой, они уложили Аню спать. Мужчина же закрылся на кухне, достал бутылку вина и залпом выпил бокал.
— Она не отмечала ее день рождения… — проговорил он, когда супруга вошла на кухню. – Знаешь, что Аня попросила у меня в подарок? Конфет… То, что обычно у детей всегда есть… Господи, как я мог? И если у нее не было денег, зачем она так поступила? Готова была лишить нашего ребенка всех радостей, чтобы мне насолить?!
Наташа, жена Гриши, обняла его.
— Не вини ее. Ее жизнь и так уже наказала…
— Да я не ее виню. Я себя виню. Убедил себя, что Ане с мамой будет хорошо, что нет поводов для волнения. А сейчас я вижу ребенка, который даже радоваться боится.
— Знаешь, — улыбнулась Наташа, — мы устроим Ане шикарный праздник. За все дни рождения, которых у нее не было.
День рождения был через неделю. Всю эту неделю Анечка привыкала к новой семье.
Больше всего ее удивляло, что папа и тетя Наташа так много улыбаются. Что они смеются! Аня искренне думала, что взрослые этого уже не умеют.
А еще, оказалось, что по утрам можно есть не только липкую и безвкусную кашу. Тетя Наташа делала для Ани сырники, блинчики, творог с фруктами и ягодами и много всего-всего.
Но, конечно, больше всего Аню удивило, что в доме всегда есть конфеты. Папа сказал, что их можно есть без спроса! Единственное, что он попросил не есть много, чтобы животик и зубки не заболели.
А в день рождения, когда Аня открыла глаза, она подумала, что еще спит. И все это ей снится.
Вся комната была украшена шариками. А на завтрак у нее был торт! На котором она задула свечки!
А после они пошли в парк развлечений. А еще она получила семь подарков – по одному, за каждый год.
Дети вообще быстро ко всему приспосабливаются. А уж к хорошему тем более. Уже через месяц Аня заливисто смеялась, кричала, когда не могла сдержать эмоций, и очень часто обнимала папу и тетю Наташу. Мама не позволяла этого делать, ей не нравилось, когда Аня липла к ней.
Аня пошла в школу, жизнь наладилась. Порой, она даже не могла понять, что из ее памяти – правда, а что она придумала. Но она знала, что ей очень повезло оказаться в папиной семье. И хоть ей было жалко маму, она считала, что с ней ей было бы хуже.
А еще через год Аня впервые назвала тетю Наташу мамой. Потому что, как бы это ни было грустно, она была лучшей матерью, чем Ира.
