В тот день утро было на редкость тихим. Даже петух, который обычно будил всю округу своими криками ещё до рассвета, сегодня как будто решил дать людям поспать. Я сладко дремала, пока тишину не прорезал голос свекрови:
— Донюшка, вставай! — её ладонь легонько тряхнула меня за плечо. — Тут бабы за ягодами наладились, в тайгу. Я с ними схожу, может, и наберу малинки нам к чаю. А ты сможешь Борьку накормить? Я ему всё в ведёрке приготовила. Как?
Я сонно открыла глаза, пытаясь вспомнить, кто такой Борька. Соседский ребёнок? Щенок? Или…
— Ну, конечно, — буркнула я, всё ещё не понимая, кого именно собираюсь кормить. — Не волнуйтесь, справлюсь.
Свекровь ушла, а я перевернулась на другой бок, надеясь ещё немного поспать. Но планам моим сбыться было не суждено: через десять минут тишину разорвал такой пронзительный визг, что я подскочила, будто в доме пожар.
— Это что ещё за сирена?! — пробормотала я, нащупывая тапочки.
Оказалось, визжала живая туша — приличных размеров поросёнок, сидящий в небольшой загородке возле огорода. Вот он, Борька. Увидев меня с ведёрком, он перестал визжать и замер, как тигр перед прыжком.
— Ну что, товарищ, позавтракаем? — бодро спросила я, открывая дверцу.
И тут всё пошло не по плану. Стоило мне приоткрыть засов, как Борька, визжа от восторга, с такой силой рванул на волю, что дверь распахнулась настежь, ведро вылетело из моих рук, а я едва удержалась на ногах. Миг — и розовая молния промчалась по двору прямо к огороду.
— Стой, паразит! — заорала я, припуская следом.
Борька явно считал, что утренние пробежки полезны для фигуры: он пулей перелетел через грядки, обломал половину укропа, примял клубнику и с размаху влетел в заросли помидоров.
Я уже готова была сдаться, но в этот момент из-за калитки показалась соседка, тётка Шура. Увидев разгром, она только присвистнула:
— О-о, сноха с Борькой познакомилась! Держись, деточка, это не поросёнок, а катастрофа на копытах.
Мы с теткой Шурой загнали беглеца в угол, но он не собирался сдаваться. Пришлось использовать хитрость: я схватила упавшее ведро и потрясла им. Услышав звон ведра с кашей, Борька мигом переменил курс и с победным хрюканьем припустил ко мне.
Когда я заперла его обратно, вся была в грязи и мокрой траве.
— Ну, красавец, накормить тебя — это не вопрос, а целое сражение, — выдохнула я, ставя ведро в корыто.
Поросёнок довольно урчал, а я пошла умываться, уже предвкушая, как буду оправдываться за разгромленный огород перед свекровью.
Вернулась свекровь под вечер, румяная, весёлая, с полным ведром малины. Я только начала рассказывать о похождениях Борьки, как свекровь расхохоталась:
— Так я ж забыла предупредить! Он у нас хитрющий, любит за забором погулять. Мы тут всем двором его ловим обычно. А ты молодец, справилась!
Я улыбнулась, хотя внутри ещё кипела от утреннего марафона. Но, как ни странно, к вечеру мне даже стало тепло от воспоминаний — Борька, хоть и хулиган, был забавным.
На следующий день мы уже с ним встретились как старые знакомые. Я шла к загородке с ведром, а он тихонько хрюкал, поглядывая на меня. Казалось, что мы заключили перемирие ….
Но, как выяснилось позже, это было лишь затишье перед бурей…
На следующий день утро началось мирно. Свекровь ушла к соседке пить чай, а я решила, что сама предложу покормить Борьку — мол, что там сложного? Вчера мы вроде помирились.
Подхожу с ведёрком, открываю дверцу… И тут вижу: Борька стоит, смотрит на меня умными глазками, хвостиком мелко вертит. А я ему — по-доброму:
— Ну что, хулиган, завтракать будем?
И вот, клянусь, он будто понял каждое слово! Только я шагнула внутрь, как он — юрк мимо меня, да с таким изяществом, что я даже ведро не успела опустить.
— Борька-а-а! — заорала я, уже предчувствуя беду.
На этот раз он рванул не в огород, а в сторону бани. Там висели на верёвке выстиранные полотенца свекрови. Борька подбежал, ухватил зубами край одного и потянул, словно проверяя качество ткани. Полотенце с хрустом оторвалось и упало прямо в лужу.
— Всё! — рявкнула я, — теперь ты точно пойдёшь в суп!
Но Борька, видимо, счёл это приглашением к игре. Он пустился кружить по двору, разбрасывая грязь, а я за ним — в тапках, с ведром, вся в мыльной пене (посуду мыла, когда вспомнила о нём).
Тут из-за забора выглянула та же тётка Шура:
— Да что ж ты, донюшка, опять с ним воюешь? Надо хитрее быть!
— Это как? — отдышавшись, спросила я.
— Он на еду идёт только если думает, что её украсть надо. Ставишь ведро чуть в стороне, делаешь вид, что не смотришь — и он сам подойдёт.
Я попробовала. Поставила ведро на траву, отвернулась, делая вид, будто разглядываю небо. И что вы думаете? Минуты не прошло — слышу за спиной довольное хлюпанье. Оглядываюсь — сидит, жуёт, косит на меня глазом. Мол, «попалась, хозяйка, вот он я, победитель».
Но самая грандиозная история с Борькой случилась через неделю.
В тот день у нас был праздник деревни. Все вышли на улицу: столы, пироги, песни, гармошка. Я тоже приоделась, села рядом со свекровью. Слышу где-то вдалеке визг — и понимаю: мой старый «друг» снова вырвался на свободу.
Я вскочила, но было поздно. По деревенской улице гордо шествовал Борька. На шее — венок из огуречных плетей (откуда он его содрал — загадка), в зубах — помятый кусок булки, за ухом — кусочек липкой малиновой ветки. Шёл, как настоящий гость праздника, хрюкал в такт гармошке.
Дети визжали от смеха, мужчины хлопали его по спине, а свекровь, за сердце держась, говорила:
— Ну всё, паразит ,точно в суп!
А я смотрела на этого розового бандита и понимала: да кто же его тронет? Это же не поросёнок, это душа компании!
С тех пор Борька стал местной знаменитостью. Его кормили все соседи, он участвовал в фотосессиях на телефон, а однажды даже «помог» пожарным — выбежал на дорогу и не пропустил машину, пока те не угостили его булкой.
Прошло время, я уже не ловила его с криками, а просто сидела на лавке, ждала, пока он закончит утренний обход и сам вернётся к корыту.
А свекровь, хитро щурясь, говорила:
— Донюшка,, видишь, приручила всё-таки Борьку.
А я только улыбалась. Потому что знала: это не я его приручила. Это он меня приручил — привыкла я к его визгам, выходкам, к этому шумному, наглому и очень смешному существу, без которого теперь деревня казалась бы слишком тихой.
Была поздняя осень. Ночь выдалась холодная, туманная, и все в деревне рано легли спать. Вдруг среди ночи меня разбудил странный шум: будто кто-то возится возле сарая, шуршит мешками.
Сначала я решила, что это Борька — он иногда устраивал ночные перекусы. Но через минуту послышалось приглушённое человеческое бормотание и стук железа. Я мигом проснулась — так, воров в деревне не видели давно, но кто знает…
Я выглянула в окно — темно, хоть глаз выколи. Только смутные тени возле свекровкиного огорода. Хотела разбудить мужа, но тот спал, как убитый.
И тут… из сарая раздалось победное «ХРЮ-У-У!» такой силы, что я вздрогнула. Следом — грохот, визг, мат вперемешку с возмущённым поросячьим рёвом.
Оказалось, Борька, учуяв незваных гостей, выломал свою дверцу, как делал это сто раз, и понёсся на звук возни. Позже мы поняли, что на двор забрались двое чужих — хотели прихватить пару мешков картошки и инструмент. Но им не повезло: навстречу выскочила розовая торпеда с грязными боками.
Борька, раздув пятачок, рванул к ним, как на парад. Один из мужиков от неожиданности упал в кучу тыкв, второй бросил мешок и сиганул через забор так, что только ботинок на штакетине остался.
А Борька, довольный, с тем самым мешком в зубах, чинно вернулся к сараю и улёгся прямо на нём, как сторожевой пёс.
С утра вся деревня гудела: «Порося воров разогнал!» Тётка Шура даже сказала:
— С таким охранником и собака не нужна.
Свекровь гордо ходила по двору, как будто это она лично поймала преступников, и каждому рассказывала:
— А ведь я всегда говорила: Борька у нас с характером!
С тех пор на сарае висела табличка, сделанная деревенским умельцем:
«Осторожно! Злой Борька».
А я, глядя на этого розового хулигана, который снова мирно хрюкал в своей загородке, думала:
Да, с таким охранником я хоть на всю деревню одна ночевать останусь,не страшно будет…
