-Тетя Маш, спасибо вам огромное! Я уж думала, погибнут мои цветочки за две недели! – благодарно сказала Вера, — смотрите, вот этот – циперус, он очень влагу любит, его через день я поливаю. Остальные можете пару раз полить за всё время. Ну что бы я без вас делала!
-Не волнуйся, дочка, всё хорошо будет с твоими цветами, — ласково улыбаясь, ответила тётя Маша, — можешь спокойно ехать отдыхать.
-Мне так неудобно, тётя Маш, — смущённо проговорила Вера, — заботу лишнюю для вас придумала. Давайте я вам заплачу всё-таки. Хотя бы чисто символически!
-Верочка, ну зачем ты меня обижаешь? Что мне, пенсионерке, за трудность цветы полить? В соседних квартирах ведь живём. И потом, ты же и сама столько раз мне помогала! Мне только за радость тебе помочь, ты же как дочка мне. Хотя, конечно, больше во внучки гордишься, — с этими словами женщина вздохнула, и Вере показалось, что глаза её чуть увлажнились, — во сколько у тебя поезд?
-Да мне уже через час выезжать на вокзал. Последние сборы остались, ещё раз проверю, не забыла ли чего. И в путь.
-Ну, лёгкой дороги тебе, доченька. Будь осторожнее, береги себя. С Богом! – с этими словами пенсионерка перекрестила девушку.
-Спасибо большое, тётя Маша. Какая вы хорошая, всем бы таких соседей замечательных! Всего доброго.
Вера вошла в купе и, отдышавшись, поставила чемодан и поздоровалась с женщиной, которая сидела на соседней полке за столиком. Женщина хмуро кивнула и уставилась в окно. Девушка поняла, что попутчица общаться не настроена и, вздохнув, открыла чемодан. Переодевшись, Вера застелила свою полку бельём и прилегла с книжкой. Вскоре от мерного стука колёс начало клонить в сон. Девушка не хотела засыпать днём, ведь предстоит ещё целая ночь в поезде. Она села у окна и, рассматривая проносящиеся мимо пейзажи, погрузилась в свои мысли.
Вера приехала в славный город Владимир из небольшого посёлка городского типа на окраине области. Сначала, когда училась в университете, она жила в общежитии, а потом, закончив учёбу, не захотела возвращаться в родные края – негде там было развернуться молодой девушке с неплохим образованием и грандиозными планами на жизнь. Родители, конечно, за свою единственную дочь беспокоились – одно дело, когда она из общежития стабильно раз в две недели приезжала домой на выходные, и совсем другое – трудовая жизнь взрослой девушки в большом городе. Мама и папа, понимая, что теперь будут видеть дочку гораздо реже, всё же надеялись, что Верочка останется в родном посёлке. Но та была непреклонна – зря, что ли, пять лет усердно училась? Для того, чтобы работать кассиром в маленьком продуктовом магазинчике или стоять в холод и зной на рынке, высшего образования не требуется. Пообещав родителям, что будет стараться почаще их навещать, Вера укатила навстречу взрослой жизни. В городе она сняла небольшую «однушку», устроилась на работу по специальности и стала налаживать жизнь, которая, конечно, отличалась от обитания в посёлке, где все друг друга знают.
Здесь было всё по-другому. Молодость взяла своё – Вера достаточно быстро освоилась в новых реалиях, но всё же ей иногда не хватало душевности и простоты, к которым она так привыкла дома. Поэтому она очень обрадовалась, когда познакомилась со своей соседкой тётей Машей. Хозяйка квартиры, которую снимала девушка, не обманула – соседи у неё действительно были спокойные и тихие. Справа жила семья – мама и папа с девочкой-подростком. Взрослые много работали, по выходным всей семьёй уезжали за город. С соседями они особо не общались, да и некогда было им этого делать. А вот тётя Маша, которая жила в квартире с левой стороны, оказалась очень общительной и приветливой женщиной. Вера пару раз помогла пенсионерке донести сумку с продуктами на четвёртый этаж, они разговорились, а потом и вовсе стали по вечерам захаживать друг к другу в гости на чай. Для девушки, которая привыкла к тому, что соседи друг другу почти как родственники, родные люди, эти уютные вечера за неспешной беседой были словно бальзам на душу.
Тётя Маша жила одна. Вера за всё время, что снимала квартиру, а это уже больше года, ни разу не видела, чтобы к ней хоть кто-то приезжал – дети, внуки, другие родственники. Вера не раз помогала соседке сделать разные мелочи по дому, которые пожилому человеку доставляют трудности – повесить шторы, достать что-то с антресолей, вынести какой-то крупный мусор. Иногда требовалось записать не слишком знакомую с современными технологиями пенсионерку на приём к врачу через интернет. Вера удивлялась, что соседка всегда одна, но спросить об этом напрямую не решалась – чувствовала, что за этим стоит что-то очень личное и даже трагическое…
Время южного отдыха пролетело незаметно. Из обратного поезда девушка вышла чуть раньше, в городе, от которого до родного посёлка рукой подать – обещала в отпуске обязательно навестить своих родителей. Побыв пару дней дома, она собралась на автобусе ехать к себе, по-доброму ворча на маму с папой:
-Ну вы даёте! Я столько на отдых не везла, сколько от вас везу! Куда мне столько банок? Это всё, конечно, очень вкусно, но сколько же я буду всё это есть и куда ставить?
-Доченька, возьми, — с грустью говорила мама, — неужто у тебя в холодильнике места не найдётся, ты же всё равно для себя одной много не покупаешь. Зато, когда домашнего захочется, будешь нас вспоминать добрым словом. Опять же, соседку свою, тётю Машу, угостишь.
-Возьму, мамочка. Спасибо большое, — смягчилась Вера, — разве от твоих фирменных огурчиков и сливового варенья можно отказаться? А как ты, папа, солишь сало – я такого больше нигде не пробовала!
-Ты уж, доченька, нас не забывай, приезжай почаще, — тихо сказал отец, обнимая перед дорогой Веру, — нам ведь с матерью только этого и надо, ты одна для нас как свет в окошке.
-Я никогда не забываю про вас, папочка, — ответила девушка, чувствуя, как к глазам подступают слёзы, — я постараюсь приезжать почаще.
Попрощавшись с родителями, Вера села в автобус у окна на самом последнем ряду и помахала маме с папой рукой. Автобус тронулся. Вера обернулась и посмотрела назад. Родители всё стояли рядышком и смотрели вслед, пока транспорт не скрылся за поворотом.
Вернувшись домой, девушка разобрала чемодан, разложила по местам вещи, убрала родительские гостиницы и тут же постучалась в соседнюю квартиру – нужно было поблагодарить тётю Машу за помощь с цветами, забрать ключ и передать южные гостинцы, которые Вера везла специально для неё. Соседка открыла быстро – она была раскрасневшейся, в рабочей одежде и с повязкой на голове.
-Верочка! – обрадовалась пенсионерка, — здравствуй, милая! Проходи, проходи. Я тут уборку генеральную затеяла. Но ты очень вовремя – как раз передохнуть собиралась и чаю попить. Сейчас чайник поставлю.
-Тетя Маша, — укоризненно сказала девушка, раскладывая на столе восточные сладости к чаю, — ну что же вы меня не дождались? Я бы помогла. У меня ещё больше недели отпуска впереди.
-Верочка, да я и сама потихоньку, — ответила соседка, — а я тебя ещё два дня назад ждала, думала, ты раньше приедешь.
-Так я к родителям ещё заезжала, — озадаченно ответила Вера, — тётя Маш, я же сообщение вам отправляла, что задержусь. Неужели не получили?
-Да? – растерянно сказала женщина и, отправившись в комнату, пришла со стареньким телефоном в руках, — надо же, и правда сообщение. А я и не видела. Верочка, я ведь и телефон-то не беру почти, зачем он мне? Если бы звонок был – ответила , а так не услышала, видимо.
-Понятно, — сказала Вера, — ну, давайте пить чай, а потом я вам с уборкой помогу.
-Да ладно тебе, дочка. Я и сама справлюсь, квартира-то маленькая, чай не хоромы. А тебе с дороги отдохнуть надо.
-Да с какой дороги? Я же говорю, тётя Маш, к родителям на два дня заезжала, навещала. Всей дороги у меня сегодня – два с половиной часа на автобусе. Я и не устала совсем.
-Это хорошо ты, Верочка, сделала, что родителей навестила. Ты, доченька, уж бывай у них почаще. Понятно, что у тебя своя жизнь, работа, дела разные… Но только твои родители тебя по-настоящему ждут, всегда. Ты одна для них лучик света.
-Вот и мне папа так же сказал перед отъездом, — пробормотала Вера.
Пенсионерка, не отвечая, задумчиво смотрела в окно. Девушка, немного помолчав и всё же решившись, аккуратно спросила:
-Тетя Маша, а где ваши родственники? Я никогда не видела, чтобы к вам кто-то приезжал, навещал, помогал в чём-то.
-Нет у меня никого, Верочка…
-А… дети, внуки? Есть? Вы извините, что я такие вопросы задаю. Если не хотите, не отвечайте…
-Да почему же, дочка? Отвечу.
-Просто вы никогда об этом не рассказывали.
-Ты не спрашивала, Верочка, я и не рассказывала. Сама об этом говорить не люблю, но если тебе интересно, расскажу.
-Ой, тётя Маша… Зря я этот разговор затеяла. Вижу, что тяжело вам об этом говорить. Простите меня.
-Да не за что тебе извиняться, дочка. А рассказать, наверное, и правда стоит. Может, я с тобой поделюсь, мне и легче станет… Если ты, конечно, никуда не торопишься. История у меня длинная.
***
Мария Кирилловна Удальцова приехала во Владимир из деревни сразу после окончания школы. Звёзд с неба девушка не хватала, но жить в крупном городе хотелось, поэтому Маша поступила в училище на швею и стала учиться, по вечерам подрабатывая уборщицей в магазине. Дни летели за днями, складываясь в годы. Мария окончила училище, устроилась на работу, снимала комнату в общежитии, не отказывалась брать на дом заказы, которых у неё, как у хорошей швеи, было достаточно. Старалась, трудилась, лишнего себе не позволяла – откладывала деньги на жильё. К двадцати семи годам купила небольшую, но уютную «двушку» на окраине города, тогда и смогла вздохнуть свободно и оглядеться по сторонам. Работа работой, но главная цель достигнута, жильё приобретено – теперь можно и о личной жизни подумать, наконец. И она не замедлила ворваться в Машино тихое существование бурным вихрем. Девушка стала замечать, как на неё с интересом заглядывается закройщик Витька – главный шутник и балагур на производстве. Стоило ему несколько раз проводить домой Машу, которая, наконец, обратила на него внимание, как она поняла, что пропала. Влюбилась. Спокойная по натуре, рассудительная, с тихим голосом, Мария чувствовала, как они с Витей, шумным и активным, друг друга дополняют. Им всегда было о чём поговорить. Вернее, говорил обычно Виктор, девушка в основном внимательно слушала, но делала это с большим удовольствием и интересом.
Как и большинство таких историй, Машина закончилась беременностью главной героини. Девушка обрадовалась – Витю она любила, хотела с ним семью построить. Правда, обычно весёлый и заводной Виктор восторгов своей девушки не разделял. Нет, он не собирался бросать беременную Машу на произвол судьбы, но огонек в его глазах как-то потух. Он продолжал оберегать девушку, приносил ей фрукты, натирал на мелкой тёрке морковку, чтобы носящая под сердцем ребенка Мария могла пить свежевыжатый сок. Но вечная радость и лёгкий шутливый нрав сменились усталой обречённостью и тоской в глазах. Предложения руки и сердца будущая мама так и не дождалась. Уже ближе к рождению ребенка Маша рассудила, что и не надо им с Витей регистрировать брак. Просить разрешения на создание семьи всё равно не у кого – родителей девушки уже на тот момент уже не было в живых, отца не стало ещё когда Маша была школьницей, а мама умерла два года назад. Меньше мороки с документами, подумала она, утешая себя, хотя в глубине души, конечно, хотела создать с любимым настоящую семью. Переехать к Марии в квартиру парень не успел, хотя, вроде уже вот-вот со дня на день собирался. Но девушка, которая в неурочный час пришла на работу, чтобы уладить последние формальности с декретным отпуском, застала Виктора, фривольно обнимающего в тесном коридорчике новую молоденькую швею Леночку. Для Маши это был удар. Было очень больно, так, что воздуха не хватало, но простить предательство даже любимому человеку, отцу своего будущего ребенка, она не могла, это было выше её сил. Честно говоря, Виктор не сильно-то и старался просить прощения. В общем, Маша поплакала, попереживала и начала готовиться к роли матери-одиночки.
Жизнь шла своим чередом. Менялись люди, менялись времена. Мария, которая когда-то, проживая бесконечные бессонные ночи с маленькой дочкой Леночкой, думала, как же далёк ещё тот момент, когда малышка вырастет, теперь гордо стояла в актовом зале с букетом в руках и с волнением смотрела на сцену. Там её любимой и единственной дочери сегодня вручали аттестат об окончании школы. Как быстро пролетело время… После того, как выпускники выступили со словами благодарности школе и учителям и получили заветные «корочки», родители, наконец, смогли поздравить своих повзрослевших детей. Обнимая раскрасневшуюся от эмоций Лену, Мария прошептала:
-Поздравляю тебя, доченька! Ты уже совсем взрослая, мне даже не верится! Но для меня ты всегда будешь любимой маленькой девочкой. Знай, что где бы ты ни была, что бы ни случилось, я всегда жду тебя, ты всегда можешь мне позвонить, прийти, приехать. Я всегда с тобой…
***
Второкурсница Леночка уже больше недели ходила мрачнее тучи. Обычно улыбчивая и приветливая хохотушка, она была задумчива и немногословна, приходила с занятий в институте и, отказавшись от обеда, часами смотрела в окно. Мама, не выдержав наконец, спросила:
-Леночка, что с тобой происходит? Ты сама не своя в последнее время. Что случилось?
-Всё нормально, мам.
-Лен, ну я же вижу. Ты расскажи. Тебе легче станет. И потом, любую проблему всегда проще вместе решать.
Девушка повернулась к матери и, не сдерживая слёз, сказала:
-Мам, я беременна.
-Ну что же, это повод плакать? – с улыбкой ответила Мария, — это же такая большая радость! Ну что, когда ты меня со своим женихом знакомить будешь?
-Нет у меня никакого жениха, мама. Мы с Толиком познакомились три месяца назад. Встречались несколько раз всего. А сейчас он всё… пропал. Не пишет, не звонит, на звонки не отвечает. Я не знаю, что делать.
-То-то я и гляжу, ты телефон из рук не выпускаешь, — задумчиво произнесла Мария, — я тебе, Леночка, вот что скажу. Мне, конечно, ой как не хотелось, чтобы ты так же, как я, в одиночку ребёночка растила. Это трудно. Но это такое счастье, доченька! Я сейчас даже представить не могу, как бы я жила без тебя. А ребенка мы вырастим. Я тебе всегда помогу.
-Спасибо тебе, мамочка, — прошептала Лена, обнимая маму, и горячие слёзы снова покатились по её щекам.
***
Трёхлетняя Соня мирно спала в своей детской кровати, обняв маленького плюшевого зайчика. Только по ночам, уложив внучку спать, Мария, наконец, могла давать волю слезам. Уже два месяца прошло с того дня, как её жизнь превратилась в кошмар, а она всё никак не могла прийти в себя. Страшные события того дня ещё долго будут постоянно всплывать в памяти женщины, заставляя спину покрываться липким холодным потом.
Леночка училась на последнем курсе. Она вовсю готовилась к диплому, а Мария, которая теперь работала только дома, была всегда на подхвате, когда нужно было посидеть с маленькой Соней. В этот день Лена собиралась в университетскую библиотеку, чтобы посидеть там в тишине с книжками. Маша, как всегда, накормила всех завтраком, они с внучкой проводили Лену и пошли убирать со стола. Утро шло своим чередом, после уборки бабушка с внучкой немного поиграли, порисовали и сели читать книжку. Не успела Мария прочитать и половину сказки, как раздался телефонный звонок. Увидев на дисплее номер дочери, женщина взяла трубку и тут же похолодела, услышав незнакомый строгий мужской голос:
-Здравствуйте. Елена Удальцова кем вам приходится?
-Дочерью, — ответила она, чувствуя, как немеют руки.
Дальше всё было, как во сне. Просьба к соседке с верхнего этажа, чтобы она посидела с Сонечкой. Страшная процедура опознания. Оформление каких-то документов. И жуткое видео с камеры наблюдения магазина, которая висел прямо напротив остановки, у которой ждала автобуса Лена. Девушка стояла чуть боком и не успела понять, что прямо на неё и в остановку летит не справившийся с управлением лихач…
Учиться матери жить без дочери, а маленькой девочке без мамы было неимоверно тяжело. Каждый вечер перед сном они с Соней, почитав на ночь добрую сказку, разговаривали о маме. Мария рассказывала внучке о том, что мама теперь живёт на небе. Она каждый день наблюдает за своей дочкой и, как ангел, оберегает её. А потом, когда девочка засыпала, женщина ещё долго не могла уснуть. Она горячо молилась за упокой души своей дочери и за то, чтобы любимая внучка всегда была здорова и счастлива…
***
Эта зима выдалась снежной и морозной. Восьмилетняя школьница Соня только переболела тяжёлым гриппом и была ещё слаба, хоть и выздоровела. Врач продлил больничный ещё на несколько дней. Мария, которая уже почти неделю не выходила из дома, решила, что пора пополнить запасы продуктов и лекарств. Она наказала внучке лежать в постели, смотреть мультики и никому не открывать дверь, а сама направилась в магазин и аптеку. Сделав все необходимые покупки и подышав немного свежим морозным воздухом, женщина возвращалась домой. Свернув во двор своего дома, она сначала на секунду подумала, что ошиблась, попала не туда, но уже через мгновение бежала к подъезду, увязая в снегу и роняя на бегу пакеты с покупками. Во дворе стояли три «скорых помощи», пожарная машина и полиция. Из окна на втором этаже валил черный дым. Из подъезда выносили на носилках людей. Несколько метров до подъезда показались Марии Кирилловне вечностью. В голове за это время проносилась мысль за мыслью. Женщина подумала о том, что это какая-то декорация, как будто к плохому кино. Ну не могло ведь это всё произойти в самом деле, по-настоящему, ведь её не было буквально сорок минут, и когда она выходила из дома, всё было спокойно…
-Женщина, вы куда? Туда нельзя! – преградил Марии путь в подъезд мужчина в форме, — там сейчас работают пожарные.
-У меня внучка там! – не своим голосом вскричала женщина, — она одна дома, на четвертом этаже!
-Нельзя, женщина, задохнётесь! Пострадавших увозят в больницу. Вам нужно обратиться туда.
Тяжело дыша, Мария взглянула на порог открытой двери подъезда и увидела лежащий там детский зимний сапожок с большой пряжкой. Эти сапожки они с Сонечкой совсем недавно покупали взамен старых, из которых внучка уже успела вырасти.
-Это её сапог! Моей внучки! – воскликнула женщина, схватив сапожок.
-Значит, её точно увезли. Езжайте в больницу, узнавайте там.
Путь до больницы был мучительно долгим. Сжимая в руке Сонин сапог, Мария ехала в такси, а сознание рисовало страшные картины: вот слабая после болезни девочка чувствует едкий запах дыма, поднимающегося с нижнего этажа, вот она мечется по квартире, одеваясь и впопыхах надевая сапожки, торопясь, не застёгивает молнию и выбегает из квартиры. Вот она теряет сознание в задымленном подъезде, и спасатели, вынося её на носилках, теряют незастёгнутый сапог…
В отделении реанимации женщина долго мечется, выясняя, где спасают её внучку. Наконец, из дверей выходит усталый врач и, окинув Марию долгим взглядом, молча мотает головой и отводит глаза в сторону. Чувствуя, как подкашиваются ноги, Маша садится на корточки прямо у светло-зелёной больничной стены. В правой руке она до сих пор сжимает побелевшими пальцами черный детский сапожок с большой пряжкой.
***
Тетя Маша замолчала, снова уставившись в окно. Притихшая Верочка молча сидела рядом, обхватив ладонями чашку с давно остывшим чаем. Она не знала, что сказать соседке, да и что вообще можно сказать, услышав такую жуткую историю.
-Знаешь, Верочка, — снова начала тётя Маша, — когда только-только появились мобильные телефоны и у меня возникла возможность купить себе такой, я очень любила всем звонить. Звонила родственникам, друзьям, близким. Очень любила поговорить, узнать, как дела. А потом, со временем, поняла, что только я и звоню. Вроде и разговаривают со мной приветливо, с удовольствием, но сами никогда первые не наберут, не поинтересуется, как у меня дела. И вот я решила провести эксперимент. Не звонить тем, кто никогда не звонит мне. И так потихоньку выяснилось, что мне больше некому звонить, кроме дочери, а потом и внучки. А теперь получается, что вообще некому звонить… У меня ведь до сих пор лежат телефоны и Леночки, и Сони. Я их заряжаю, они лежат и всё равно постепенно разряжаются, я опять заряжаю. Избавиться от них рука никогда не поднимется. Но так больно осознавать, что с них мне больше никогда не позвонят…
-Тетя Маша, ну почему некому звонить? Мне позвонить вы всегда можете.
-Мы же соседки с тобой, Верочка. Можем и в гости друг к другу зайти, зачем звонить? Ты знаешь что, доченька? Береги себя. Ты не представляешь, какая пустота внутри, когда понимаешь, что больше никогда не сможешь увидеть и обнять своё дитя. И родителям звони почаще, не забывай…
На следующее утро Вера стояла на автобусной остановке. Она решила, что проведёт остаток отпуска вместе с родителями. Правда, ну что такие для мамы с папой два дня? Они и наобщаться с дочерью толком не успели…
Сев в автобус и положив на сиденье сумку, девушка достала из кармана телефон и набрала номер своей соседки:
-Доброе утро, тётя Маша, — произнесла она, услышав на том конце провода удивлённое «алло».
-Доброе утро, Верочка. У тебя что-то случилось?
-Нет, не волнуйтесь. Я уезжаю к родителям, решила ещё раз их навестить. Тётя Маш, я вам теперь каждое утро буду звонить, вы не против? Просто узнать, как у вас дела, как вы себя чувствуете. Зайти, знаете, не всегда время есть, а позвонить в любой момент можно.
-Спасибо тебе, доченька, — дрогнувшим голосом ответила женщина, — храни тебя Бог. Родителям своим привет передавай.
Вера положила трубку и, улыбаясь, посмотрела в окно. Конечно, вернуть дочь и внучку тёти Маши никак не получится. Но пусть хотя бы она, пережив столько горя, больше никогда не сможет сказать, что ей некому звонить…
