В молодости Семен встречался с Зинкой. Шустра была Зина, крутилась перед парнями, но гуляла с Семеном. Вроде бы ревновал он её, но кто ж его знает. Семен себе на уме, слова лишнего не скажет, немногословен и мрачный, улыбался редко.
— Семка, ты почему никогда не улыбаешься? – спрашивали девчата.
— А чего зря лыбиться, — получали они в ответ.
Так случилось, что председатель Семена отправил в дальнее село помочь с посевной отстающим. Там и провел он два месяца. А Зинка в это время закрутила с Мишкой, надеясь, что Семен простит ее, думала, что отговорится, попросит прощения…
Семен приехал и прознал про Мишку с Зиной. Мишке настучал как надо, а Зину бросил. Жалела она очень Семена. Прощения просила, но он перестал с ней общаться.
— Семен-то хорошим был бы мужем, — думала Зина, — а Мишка только знает самогонку заливать себе, беспутный какой-то. Вот я пролетела, — переживала она, что не смогла удержать возле себя Семена, он непьющий, вот только молчун, но работящий и добрый.
Так и пришлось ей выйти замуж за Мишку. Потому что Семен нашел себе другую девушку, Алену, скромную красавицу. Стали замечать односельчане, к Алене склоняется молчун. А она словно цветок расцвела, глаза горят, стала еще красивее, не могли наглядеться на неё односельчане.
Алена давно и тихо была влюблена в Семена. Никому не говорила, не показывала свою любовь, знала, что разбитная и шустрая Зина ни за что не уступит ей парня.
— Куда уж мне до Зинки, — думала Алена. – Она вцепилась в Семена, да и на других поглядывает, вот такая она шустрая. Из клуба они всегда уходят вместе, никого не подпускает к нему она.
Но вот бывает в жизни и по-другому. Не дождалась Зинка Семена из дальнего села, закрутила роман в Мишкой, а тому что, он такой по жизни. Полетели слухи по деревне про Зинку и Мишку. Алена даже вначале не поверила, но когда приехал Семен, все встало на свои места. быстро он разобрался.
Как-то однажды в клубе Семен пригласил Алену на танец. Танцевали молча, но крепко он её держал, а она млела в его объятиях. Так и не отпустил от себя Семен красивую девушку. Встречались, гуляли за деревней после танцев. Алена что-то рассказывала, а он больше молчал, только кивал головой и иногда улыбался. А однажды выдал:
— Аленушка, будь моей женой. Я тебя люблю, — это видимо для него было многословно.
Она остолбенела, но придя в себя ответила:
— Выйду конечно за тебя, Сема. Люблю я тебя тоже, — и добавила краснея, — давно…
Свадьба у них была скромная, расписались в сельсовете. У Семена из родни была только сестра младшая Татьяна, замужем. А у Алены только мать. Мать была первой красавицей в деревне, только вот замуж так никогда и не вышла. Родила от председателя дочку Аленку, а он женатый. Не ушел из семьи, жена устроила скандал на всю деревню и навсегда затаила обиду против матери Алены и девчонки. Так и воспитывала мать одна дочку, хорошо хоть жили на другом конце деревни от председателя. Его жена их почти не встречала в деревне.
Потом загуляла мать Алены с другими, женщины ее не любили, она могла любого мужика увести за собой. А вот Алена пошла не в мать. Скромная и серьезная, как влюбилась в Семена, так и любила его одного.
Через год родился сын, правда семимесячный, очень слабенький, прожил всего три недели и умер. Горевала Алена, очень горевала, все-таки первенец. Семен стал еще мрачней. Что у него на уме, что он думал, о чем, никто не знал. Ни с кем не делился.
— Сема, не могу без сыночка, очень не хватает его, — жаловалась Алена мужу, а тот молча прижимал её к себе, она знала, так он выражает свою любовь и заботу к ней.
— Будут у нас еще дети, — сказал он коротко.
Люди в деревне про себя называли Семена — Бирюк. Уж очень скуп был он на слова.
— Настоящий Бирюк, ни с кем не делится ничем, — говорили женщины у магазина. – Как только Алена с ним живет, небось и словом не перекинется, все в себе.
Дети у Алены и Семена родились только через девять лет после смерти первенца. Смилостивился Бог над ней, очень она его просила, молилась. Все это время Алена места себе не находила, очень хотела детей. Родились двойняшки – Сашка и Верочка. Алена превратилась в красавицу, расцвела, вот что значит материнство. Шустро управлялась с детьми, все-таки сразу двое. Семен тоже немного улыбался, особенно когда у него спрашивали:
— Как твои двойняшки растут? Небось шумные, шалят?
— Пусть шумят, — с теплотой отвечал Бирюк, а глаза сияли.
Сашка весь в мать пошел характером, такой же ласковый и сердобольный, а вот дочка Верочка в отца. Слова от неё не добиться. Закроется от всех и молчит. Никто не знает, что на уме у девчонки. И к Семену была она ближе, потому что характеры схожи. Бывает Семен что-то пилит или строгает в сарае, а Верочка всегда возле него, Он ей что-то рассказывает, жизни учит.
Сашка наоборот помогает матери, где подметет, где в маленьком ведерке воды принесет. Алена очень любила своих детей, надышаться на них не могла.
Шло время. Прожили Алена с Семеном семнадцать лет. Нездоровилось что-то жене в последнее время, Семен даже сам возился иногда с детьми. Хорошо жили, никогда между ними ссор не было. И вдруг выявили у Алены скверную болезнь, совсем слегла она. А через полтора года или чуть больше не стало её.
Когда лежала Алена, сын крутился всегда возле неё, еще была в силах говорила ему:
— Сынок, когда меня не станет, ты не обижай свою сестренку, ты ее защитник, ты мальчик и обязан ее беречь. Она девочка, она слабее тебя и нуждается в твоей помощи и защите.
— А папа? Он нас будет защищать, — спросил Сашка.
— Конечно будет.
— Мам, ты не умирай.
— Эх, сынок, если бы это от меня зависело, — ответила Алена.
А потом ее не стало, Семен сидел возле жены и держал её за руку. Ни слова, ни слезинки. Просто весь сгорбился, почернел, осунулся. В день похорон Семен не плакал. Да и никто и никогда не видел его слез. Все в себе.
— Ты глянь, я же говорила не любил он Аленку, — шептала Зина на ухо соседке Валентине.
— Тише ты, Зин. Какая уж теперь разница? Нет Алены. Дети без матери остались, — отвечала соседка.
— Вот увидишь, он непременно ко мне придет, небось помнит нашу любовь в молодости, — не унималась Зинаида.
— А Мишку куда денешь?
— Ну если Семен придет, Мишку выгоню поганой метлой, попил он мне кровушки и до сих пор не унимается. А мы с Семой начнем вновь любовь крутить, — заверила Зина Валентину.
— Какая-то ты уверенная в себе, — удивилась Валентина, — а может не придет. Ведь семнадцать лет с Аленкой душа в душу прожили. Ладно, угомонись, Зин, не место здесь об этом говорить. Вон Алена еще в гробу лежит. А ты уж планы строишь на её мужика…
не получалось у неё, но она старалсь
Алену похоронили. Дети стояли у могилы, держались за руки, а позади них почерневший от горя Семен. После похорон прошло несколько дней. Жизнь постепенно входила в свою колею. Вера пытала приготовить что-то, но не получалось у неё, пыталась прибраться в доме, это выходило лучше. Приходила Татьяна, сестра Семена и помогала по хозяйствуя, готовила первое время и учила Веру женским премудростям.
— Тетя Таня, — как-то спросила Вера, — а наш папка теперь женится, да?
— Не знаю, девонька, не знаю, что у него на уме. Ничего он не говорит.
У Татьяны своя семья: муж Иван и дети, трое. Хорошая и дружная семья.
— А если папка женится, заберешь нас к себе?
— Не выдумывай, Вера. Отец вас любит и никому в обиду не даст, — ответила Татьяна.
А по деревне тем временем поползли слухи, что между Семеном и Зиной любовь разгорелась с новой силой.
— Зинка снова закрутила с Семеном, — сплетничали бабы у магазина, а про свою семью забыла, Мишка-то поставит ей мозги на место.
За Семена заступалась бабка Никитична.
— Бабоньки, ну чего вы плетете, не знаете, а языки чешете. Это Зинка сама слухи такие пускает. Зинку не знаете, что ли? Семен серьезный мужик, не допустит он этого… расходитесь давайте по домам, нечего зря балаболить.
В тот день Семен шел с работы домой, а навстречу ему Зина.
— Семушка, может загляну к тебе на часок, поболтаем. Детям твоим пирогов наекла, вот возьми, — ласково заглядывая ему в глаза ворковала она.
— Нет, Зина, спасибо. Нам Татьяна пирогов напекла.
— Так я от души, Семушка.
— И Татьяна от души, — ответил он.
— А давай вечером за деревней под ракитой встретимся, как стемнеет.
— Зачем?
— Ну как же. Вспомним нашу молодость, нашу любовь, ведь не забыл, знаю, — говорила Зинаида.
— Что было, то прошло, забудь. Детей я своих люблю, и Алену люблю.
— Так ведь не вернуть уж её.
— Иди домой, Зинаида, — сказал Семен и пошагал к своему дому, он ускорил шаги , не оборачивался.
Зина стояла посреди деревни и не могла понять, почему все-таки ушел Семен. Она еще как-то пыталась к нему подъехать, но он даже не хотел с ней разговаривать.
Прошло время. Саша с Верой выросли. Татьяна по-прежнему приходила к ним домой. Не хватало Вере матери, она — девочка и хочется ей поговорить о своем о девичьем. Поэтому и стала подругой тетя Таня. Она с ней разговаривала, душу свою открывала, повзрослев, изменилась Вера, не стала замкнутой, как отец.
Вера призналась Татьяне, что собирается замуж за Илью, парня из соседней деревни. А сестра уж брату Семену доложила. Тот только крякнул:
— Выросла девчонка!
Вера поджидала отца с работы вместе с Ильей, чтобы сказать ему о своем решении и получить его благословение.
— Вер, что-то отец твой задерживается, — спрашивал Илья.
— Так сегодня же пятница, — ответила она.
— И что?
— А то, что он каждую пятницу ходит на кладбище к маме. Любит он до сих пор маму. Идем я тебе покажу, если не веришь, — потянула за руку парня она.
Вера привела Илью потаенной тропинкой к кладбищу, к могиле своей матери.
— Видишь, вот и папа мой.
Они прислушались, а Семен говорил:
— Вот такие дела Алена. Дочка выросла, замуж собралась, ну я не против, пусть будет счастлива. Живем вот без тебя потихоньку. Ты уж прости Аленушка, что при жизни мало тебе ласковых слов говорил, зато мое сердце тебе их постоянно говорило. Ну ты знаешь…
Он говорил хриплым голосом, и вытирал глаза. А потом развернувшись, медленно пошел с кладбища. Вера с Ильей смотрели вслед, у дочери на глазах были слезы.
