Маша впервые задумалась о разводе через полгода после свадьбы. Но тест показал две полоски, и мысль растворилась в волнах утреннего токсикоза.
Первый раз она увидела Игоря в баре, куда ее затащили бывшие однокурсницы из хореографического училища – «хоть раз повеселиться». Уверенный в себе мужчина с дорогими часами сидел за стойкой, перелистывая документы, и показался ей человеком из другого мира.
– Ты слишком красивая, чтобы грустить, – сказал он, когда она осталась одна за столиком – подружки побежали припудрить носы.
Он говорил что-то еще, Маша не может вспомнить. Помнит только, что голос его звучал как тёплый коньяк – насыщенно, с бархатными нотками.
Игорь был старше на восемь лет, владел долей в семейном бизнесе по продаже бытовой химии. Маша привлекла его внимание тем, что совершенно была неуместна в этом баре, словно впервые туда попала.
Хрупкая, красивая, и, как он понял при разговоре, скромная в потребностях. Выросла в бедной семье, все детство пахала на мечту о балете, потом получила травму и переквалифицировалась в тренера.
Словом, молодая, бедная, наивная. Подходила на роль жены идеально. Он сказал об этом матери в тот же вечер, когда они познакомились:
– Кажется, я нашел девушку, которая родит тебе долгожданных внуков.
Когда через три месяца Игорь сделал Маше предложение, ее мама плакала от счастья:
– Наконец-то ты будешь обеспечена!
Будущая свекровь, Валентина Степановна, не стесняясь осмотрела невесту со всех сторон, как породистую лошадь:
– Хорошая девочка. Берем.
Все хлопоты по организации свадьбы семья жениха взяла на себя.
– Ты не против синего торта? – спросила свекровь у Маши. – Голубой – цвет нашей фирмы.
Невеста улыбнулась:
– Конечно, как вы скажете.
В медовый месяц молодожены полетели к морю. Уже в самолете Игорь предупредил:
– Мама переживает, если я долго не на связи. Звонить будем два раза в день – утром и вечером. Советую записывать впечатления или фотографировать – мама любит подробности.
После возвращения началась жизнь Маши в новой семье.
– Мама просила передать, – Игорь положил перед ней блокнот в кожаном переплёте, – это список наших семейных традиций. Дни рождения, годовщины, поездки на дачу…
Маша листала страницы:
5 января – день тёти Гали. Цветы: белые хризантемы.
23 февраля – поздравить дядю Сережу. Лучший подарок – крепкий алкоголь.
Первое воскресенье июня – семейный выезд на шашлыки.
Каждое воскресенье – семейный обед. Дресс-код: классика.
Расписание было довольно плотным, и, похоже, жестким.
– И… как мне вписать сюда время для моих дел? – робко спросила она.
Игорь рассмеялся, потрепав её по волосам:
– Твои дела – это и есть наши дела, крошка.
Всю серьезность своего положения Маша поняла через неделю.
– Ты куда? – Игорь перекрыл ей выход уже в прихожей.
– На курсы массажа… Договаривались же.
– Нет. Маме сегодня нужна помощь в магазине.
– Но я…
– Маша, – он мягко взял ее за подбородок. – Мы семья. У нас семейный бизнес. Ты хочешь быть частью семьи?
А в воскресенье во время семейного обеда свекровь сказала:
– Тебе нужно оставить работу в фитнес-клубе. Ты вчера нормально справилась, а в магазине не хватает кассира.
– Но я…
– Ты же хочешь быть полезной семье? – подняла бровь Валентина Степановна, потом посмотрела на сына: – Или нет?
Игорь молча кивнул и продолжить резать стейк. Вопрос, как обычно, не подлежал обсуждению. Роли расписаны, задачи поставлены. Надо выполнять.
Той ночью Маша впервые задумалась о разводе. Даже не так. О побеге. Лежала в ванной, слушая, как вода капает из крана, и представляла, как скажет родителям, что страшно ошиблась и не хочет быть бессловесной куклой.
«Ты с ума сошла? Хочешь назад в нищету? Он же обеспечивает тебя!» – услышала она голос матери ещё до того, как открыла рот.
Потом случились две полоски и Маша осталась.
А как иначе?
***
К рождению второго ребенка Маша научилась готовить борщ так, как любит свекровь, не вздрагивать, когда Игорь задерживался «на совещаниях», носить лучезарную улыбку и отвечать «все хорошо» на вопросы окружающих…
Единственной, кто не верил, была подруга детства Катя.
Потому что знала, что Маша покупает два набора косметики – один для отчета свекрови, другой для себя, что приходит на встречи с ней тайком, если удается разработать железное алиби, что без разрешения не смеет даже поехать к родителям. Что «счастливая жена и мать» – маска, которая стоит огромных душевных сил.
– Ты же там задыхаешься! Ненавидишь свою работу! Сама рассказывала, что свекровь каждый раз проверяет кассу после тебя! – начала в очередной раз Катя.
– Это нормально, – пожала плечами Маша.
– Маш, а как же телесные практики, ты же собиралась пройти курсы массажа, работать с людьми! – почти кричала Катя, не понимая как можно настолько забыть свои мечты.
– Это было давно.
– Твой Игорь изменяет тебе направо и налево!
Это была правда. Сначала Маша просто подозревала, но не имела доказательств. Но как-то на юбилее свекрови Маша поймала взгляд мужа на одной гостье. Кажется, жене партнера. Постаралась не выпускать мужа из виду и нашла парочку в подсобке: он поправлял галстук, она смеялась, прикрывая растрепанные волосы.
– Это ничего не значит, – сказал Игорь позже, вручая Маше коробку с бриллиантовыми серьгами. – Ты же умная девочка.
Конечно, она рассказала Кате. Единственному человеку, который знал ее настоящей. Только с ней она могла поделиться своими проблемами.
Маша вздохнула, покрутила чашку в руках:
– У меня нет выбора, Кать. Уже поздно, надо терпеть до конца. Дети…
– Дети как раз все видят! Ты думаешь, они не замечают, как ты несчастлива? Послушай, все ошибаются. Но это не значит, что выхода нет. Ошиблась – прости себя и иди дальше. Жизнь слишком интересна, чтобы своими руками превращать ее в ад.
– Может, они правы и я просто капризная? Может, надо смириться? – голос Маши дрогнул. – Все ведь нормально вроде. Дом, деньги… дети…
– Нормально?! – Катя резко подвинулась ближе. – Да ты же рот открыть не смеешь уже десять лет! Это, что, нормальная жизнь? Кто полчаса рыдал в трубку, когда муж в пятый раз уехал в командировку на твой день рождения?
Маша вдруг истерично рассмеялась:
– Зато свекровь подарила сертификат в спа. Сказала, что мне надо привести себя в порядок.
Катя схватила ее за руку:
– Слушай, у меня есть свободная комната. Переезжай хоть завтра. Мы с…
– Нет. – Маша резко встала, опрокинув стул. – Просто… нет.
Вечером, разбирая сумку, Маша нашла записку от Кати: «Когда надоест быть удобной – звони. Всегда».
***
Спустя еще пять лет Маша разглядывала в зеркале новую морщинку у губ. За спиной кричали дети, звонил телефон свекрови, в коридоре топал пёс.
Она вдруг чётко осознала: её больше нет. Есть удобная жена, идеальная невестка, заботливая мать. Но той Маши, которая мечтала о сцене, боялась высоты, обожала клубнику со сливками, и могла вдохновить любого на тренировки – её больше не существует.
Накануне дочь принесла из школы рисунок «Моя семья».
– Вот бабушка (большая), папа (с часами), я и братик… А это ты, мама.
Маша долго смотрела на маленькую фигурку в углу.
– Почему я такая… маленькая?
– Бабушка говорит, ты всегда в тени. Это значит – скромная! – объяснила девочка.
Вечером Маша дала волю слезам, впервые за долгое время. Вспомнила Катю, которая хотела ее вытащить из этого болота. И свой единственный поход к психологу – подруга настояла. Там ей задали вопрос:
– Если бы у вас был один свободный день, что бы вы сделали?
Маша растерялась. И расплакалась. Она действительно не знала. И больше к психологу не пошла.
