Люба отдыхала в Хосте не впервые. Она любила снимать в частном секторе комнату в небольшом доме. Всегда ездила по одному адресу. Хозяева были радушными и особенно ценили постоянных клиентов.
Вот и в этот раз Люба вернулась на знакомую улицу.
— Я словно домой возвращаюсь, — с порога приветствовала она Бориса Ивановича, седого худощавого мужчину, хозяина дома, — как ваши дела?
Борис Иванович опустил глаза, а потом тихо произнёс:
— Валюши моей не стало в эту зиму. Перед самым Новым годом. Всегда думал, что я первый уйду. А вот она… Скоропостижно. Инфаркт.
— Как же так… — поразилась Люба, — трудно поверить… Сочувствую вам. Держитесь…
Борис Иванович проводил Любу в её комнату и ушёл. Она села на кровать, задумалась. Печальная новость шокировала её. Вспоминалась улыбающаяся хозяйка, их неспешные разговоры за чаем вечерами в беседке. Валентина всегда была в заботах о жильцах: то стирала, то убиралась, то угощала грушами из своего сада.
Тут Люба почувствовала, что её ноги кто-то погладил. Она вздрогнула и взглянула вниз. Рядом стоял серый котёнок.
— Ты как сюда вошёл, малыш? – улыбнулась она и наклонилась, чтобы погладить котёнка. Он снова прижался к Любе и стал так громко мурчать, что грустное настроение женщины сразу улетучилось.
— Да ты, оказывается, петь умеешь, да так громко, что на улице, наверное, слышно.
Люба вышла на крылечко квартиры с котёнком на руках и подставила лицо солнышку. Она вдохнула тёплый воздух и положила котёнка на стул, стоящий на крыльце.
— Это он теперь к вам прибился? Ах, сорванец, лезет к жильцам в комнаты. Спасу нет, — заворчал Борис Иванович, стоящий во дворе.
— Это ваш котёнок? – спросила Люба.
— В том-то и дело, что ничейный. Кошка уличная родила, и они к нам бегают сюда. Двоих забрали соседи. А этот, неказистый, никому не нужен. Голодный. Жильцы подкармливали, вот он и привык.
— Не надо его прогонять. Я тоже кормить буду, — сказала Люба и прижала котёнка к груди. Вот сейчас в магазин схожу, малыш, и куплю нам с тобой много всякой вкуснятины.
Борис Иванович пошёл в сад развешивать постиранное бельё.
— Кто же теперь тут убирается и стирает? – участливо спросила Люба.
— Стирает машинка стиральная. А убирает комнаты сноха. Приходит каждый день в обед. Мы с ней вместе, быстро всё сделаем. Я мусор выношу, а она полы моет, постельное меняет. Так что ничего, справляемся. Что поделать…
— А у меня тоже есть новости, хорошие, — сказала Люба, — Я на пенсию вышла. Свободна, как ветер. Теперь есть время подумать, чем буду дальше заниматься.
Борис Иванович кивнул.
— Отдыхайте, найдёте себе занятие по душе. Главное, чтобы люди добрые вас окружали. И все были здоровы.
Люба каждый день ходила на море, купалась, гуляла по набережной, потом, пройдя по деревянному подвесному мостику, шла на рынок за фруктами и овощами.
— Как же котёнка вашего зовут? – спросила она Бориса Ивановича.
— Да никак. Раз ничейный. Люди меняются. Кто как кличет.
— Нет, ему надо дать имя, раз он тут у вас прижился. Буду звать его Барсиком. Сам простенький и имя простое.
Борис Иванович улыбнулся.
— Коли приглянулся он вам, так забрали бы к себе. А то скоро зима. А у нас своих двое: кошка и кот. Вон, спят весь день в саду, лодыри.
— Я бы взяла, честное слово, — ответила Люба, — но у меня билеты на самолёт уже куплены, а в багаж его сдавать жалко, маленький, и документы выправлять некогда. Морока…
Но шли дни отдыха, и Люба привыкла к маленькому Барсику. Он и спал вместе с ней, и кормился на крылечке. Там стояла миска с водой, и коробочка для каш и молока.
Когда пришло время уезжать, Люба чуть не плакала.
— Борис Иванович, прошу вас, кормите Барсика. Он растёт не по дням, а по часам. В следующем году я приеду за ним. Уже на поезд возьму билеты и куплю тут сумку переноску.
— Кормить? – спросил Борис Иванович, — это не трудно. Вот только за его сохранность я не отвечаю. Вдруг уйдёт куда-нибудь? И какие будут тут жильцы? Не все любят кошек так, как вы, Любочка. Добрая душа.
Люба помогала развешивать бельё в саду, Борис Иванович наливал чай в беседке.
— По старой памяти, как у Вали было заведено. Садитесь, помощница наша и кошатница, — говорил Борис Иванович, — иди и ты, Барсик. Вот тебе сырник.
— Вот вам деньги за Барсика, — Люба положила купюру на стол, — На некоторое время ему хватит. А ещё я записку для жильцов повесила в прихожей. Пусть, если не жалко, кормят котика.
— Что вы, что вы, не надо. Уж я как-нибудь сам справлюсь. Кот не лошадь, не так много еды нужно. Денег не возьму, — запротестовал Борис Иванович.
— Ну, хорошо, тогда спасибо вам за приём, за тепло, за южное ваше солнышко и море. Завтра рано уеду. Буду звонить, — сказала Люба и обняла Бориса Ивановича.
Наутро она уехала в аэропорт и улетела домой.
Перед Новым годом Люба решила позвонить Борису Ивановичу. И поздравить его, и узнать про кота.
— Спасибо, Любушка, спасибо. И тебя с наступающим. Что? Как котик твой? Барсик? – заговорил бодрым голосом Борис Иванович, — его у нас уже нет.
— Как так? Куда же он делся? – встревожилась Люба.
— После твоего отъезда другие жильцы и не одни, кормили Барсика, читая твоё послание. Здорово ты написала. С душой. Барсик здорово подрос, округлился и стал красавцем. Но в октябре приехали наши постоянные гости из Ростова. У них замечательная девочка лет десяти. Танечка. Она так полюбила Барсика, играла с ним, и он за ней стал ходить по пятам…
— И что? Ничего плохого не случилось? – не выдержала Люба.
— Нет, только девочка плакала, когда надо было уезжать. А приехали они на своей машине. Ну, и разрешил я им забрать кота с собой. Увезли. Сказали, что будут заботиться и любить. Есть их телефон, можно им позвонить, если не веришь, Любушка. Уж извини. Но зимой бы он скучал без людей. А мои хвостатые к нему относились настороженно.
— Ладно, что поделать. Значит, не судьба ему была ко мне ехать. Да и очень далеко, конечно. А раз семья хорошая, полюбили, то и спасибо добрым людям. Значит, я ему только имя дала. От меня имя ему осталось.
— Не только имя, с твоей лёгкой руки его и кормили тут все, и холили. Записка-то до сих пор висит. Не снимаю. Вдруг ещё какой кот прибьётся. А послание для нас, понимающих людей, уже написано. Готово…
Люба сказала на прощание:
— Спасибо вам, Борис Иванович, и доброго здоровья. Ждите меня снова в августе. Я уже соскучилась по Хосте… Будем чай пить в нашей виноградной беседке.
Люба ещё несколько раз звонила в Хосту. Перед каждым праздником. Разговоры с Борисом Ивановичем становились всё более задушевными.
Когда Люба приехала по старому адресу, Борис Иванович встретил её тепло и сразу усадил за стол. Он принёс печенье, пироги и варенье. Они обменивались новостями, вспоминали прошлые годы, рассказывали друг другу о своей молодости.
В этот раз отдых Любы затянулся. Борис Иванович, привыкший к её вниманию, беседам, душевности, всё уговаривал погостить ещё немного.
— Всё равно нет у меня на эту комнату жильцов, — хитрил он, — денег лишних с вас не возьму. Перенесите свой отъезд хоть ещё на недельку.
— Спасибо, но больше не могу. Дома дела. И деньги на гуляния заканчиваются. На чужой счёт я не могу. Пора возвращаться. Спасибо вам за всё. До следующего года! – засмеялась Люба.
— Эх, Любаша. Ты у меня самая любимая из всех наших гостей. Приезжай чаще. Так будешь жить. Только приезжай. Скучать я без тебя буду, — загрустил Борис Иванович.
— И я буду. Но мы снова будем звонить друг другу, ведь так? – спросила Люба.
— Звонить, это хорошо. А жить рядышком, было бы лучше. Подумай, Любушка. И приезжай, — Борис Иванович обнял Любу и поцеловал её руку. У нас с тобой много общего…
— Мы любим кошек и море, — добавила Люба.
Оба засмеялись. А через два месяца Люба вернулась в Хосту, уладив все дела дома.
— Не знаю, приживусь я у вас тут или нет, — сказала она при встрече.
— Я буду очень надеяться, — обнял её Борис Иванович, — к тому же та кошка снова принесла двоих котят. Вон сидят в коробке у крыльца. Теперь нам с ними новая забота…
