— Ты можешь продать себя. – Понизив голос и оглянувшись по сторонам, сказала Кристина.
— Что? – Вика, удивлённо моргая глазами, смотрела на подругу.
— Ты ведь ещё ни с кем… с мужчиной… ну ты поняла меня. – Шептала Кристина. Вика, покраснев, замотала головой. – Лёха Филиппов, помнишь, блондин тот высокий с четвёртого курса, рассказывал, что в баре, где он работает, мажоры одни собираются, детки богатых родителей, да и папики с деньгами. У таких спрос на невинность. Большие деньги готовы заплатить. – Продолжала Кристина. Вика нервно сглотнула. Лёху она понимала – препротивный тип: скользкий, ехидный, он, действительно, подрабатывал барменом в каком-то крутом баре, чем очень гордился, рассказывая всем, что деньги там платят солидные, да и чаевые хорошие. Деньги он, правда, спускал на какие-то запрещённые вещества, отчего взгляд, да и всё выражение его лица часто были туповатыми. Вика вообще не понимала, как он умудряется ещё держаться в институте.
— Ты что, я так не могу. Это же ужас просто. Нет, Крис, нет. Надо ещё что-то придумать. – Запротестовала Вика и потупила глаза. Кристина вздохнула и развела руками. Таких денег, которые сейчас были нужны Вике, достать студентке-первокурснице было негде.
Несколько месяцев назад Викиной маме поставили неутешительный диагноз. Ситуацию можно было спасти, но на операцию, лекарства и реабилитацию нужны были большие деньги, которых у Вики с мамой не было. Мама растила Вику одна, отец бросил семью, когда Вике не было и пяти, и пропал с горизонта так, что даже судебные приставы не могли найти, так что алиментов от него они не видели. Жили скромно, но Вика никогда не завидовала одноклассникам и ребятам во дворе, у которых родители могли позволить покупать детям дорогие вещи. Разве ж это было главным? Главное, что мама Вику очень любила, а Вика любила маму, жили они дружно. Когда Вика ходила в детский сад, она больше всего любила дорогу до него и обратно. Особенно обратно, потому что торопиться было некуда, и они с мамой могли говорить о разных разностях, собирать жёлтые листочки и делать из них потом аппликации дома, или строить маленьких смешных снеговиков, или ждать радугу в небе после дождя. Когда Вика пошла в школу, она старалась учиться очень хорошо, чтоб порадовать маму. Успевала после школы и уроки сделать и посуду помыть и картошки начистить, чтоб помочь маме.
— Умница моя, помощница, что бы я без тебя делала? – Ласково благодарила мама и целовала Вику в макушку.
В старших классах мама стала для Вики и лучшей подругой и советчицей.
— Кристину провожает до дома Коля Самойлов, а Варю Юрка. Я тоже хочу, чтоб меня кто-то провожал, а за мной только Костик увивается, Рябов. Не нравится мне. – Вздыхала Вика, когда однажды весной все одноклассники, вдруг, стали как будто чуть старше, как это бывает с подростками.
— Если не нравится, то и не нужно давать ему напрасных надежд, только потому, что других девочек провожают. Да и самой маяться в обществе человека, с которым не интересно. Лучше подождать, когда встретиться тот самый, который и тебе будет нравиться и ты ему. – Отвечала мама.
— А ты, почему не встретила такого мужчину после отца? Ведь могла бы выйти замуж ещё раз. – Спрашивала Вика.
— Не встретила такого, значит. Всему своё время, и ты не торопись. – Мама гладила Вику по голове, надеясь, что в своё время дочь сделает правильный выбор. И не ошиблась. Вика была девушкой симпатичной, ребята обращали на неё внимание, но она ждала, пока сердце подскажет, и с выбором не торопилась.
И вот сейчас, любимая мама умирала. Она слабела на глазах. Вика терзала врачей, но они только разводили руками, повторяя нужную сумму. Пробовали оформить кредит, но даже половины нужно суммы не одобряли на двоих. Вика требовала, чтобы мама продала квартиру, пусть и однушка, но могло бы хватить.
— Нет, Викусь, как я тебя без жилья оставлю. Да и сама же знаешь, операция не гарантирует выздоровления. Ты у меня уже взрослая, умная, справишься, когда меня не станет. Об одном переживаю, доучиться тебе нужно. – Успокаивала мама и, как в детстве, поглаживала дочку по голове.
Вика с Кристиной дружили ещё со школы. Кристине было жаль подругу. И маму её она давно знала и любила. Кристинина мама была совсем не такая, вечно занятая, вечно твердящая: «Кристюш, давай потом, мне некогда». Но, как и чем помочь подруге, Кристина не знала. Вдруг ей вспомнился тот самый трёп Лёхи Филиппова, вот и предложила Вике.
Вика не спала всю ночь, слышала, как мама тяжело вздыхает, забываясь беспокойным сном.
— Пойдём к Лёхе. – Решительно сказала она утром подруге. Кристина всё поняла.
— Хороша, цыпочка. – Влад, прищурив один глаз, рассматривал фото в телефоне Лёхи.
— Зачёт. – Подтвердил его приятель Артём и отхлебнул из бокала.
— Сколько, говоришь? – Спросил Влад у бармена. Лёха повторил сумму. – Ладно, дам знать, не показывай никому пока. Понял? – Приказал он. Лёха торопливо кивнул и отошёл.
— Вот чёрт, как назло именно сегодня отец перекрыл мне кислород. Когда теперь отойдёт. – Влад скривил лицо, вспоминая утреннюю сцену.
— Бездарь! Моё терпение кончилось! Все твои карты, а точнее все мои карты, которые я тебе предоставил заблокированы. – Кричал отец. – Вырастил дармоеда, на свою голову! – Влад закатил глаза.
— Ну что ты от меня хочешь? Я молодой, мне не интересно вникать в твои дела. Успею. – Оправдывался он лениво.
— А что тебе интересно? Клубы? Курорты? Шмотки? Тачки? Хорошо устроился на моей шее. – Не унимался Сергей Борисович.
— Вообще-то, я твой сын. Твоя обязанность меня содержать. – Парировал Влад.
— Обязанность? Я в свои 22 года учился и работал усиленно, чтоб добиться всего того, что есть у тебя в твои 22.
— Спасибо, пап. – Цинично ответил Влад.
— Всё. В этом доме ты даже есть больше не сможешь, пока я не увижу, что ты одумался. Я распорядился персоналу. – Сергей Борисович стукнул кулаком по столу. Домработница и горничная, подслушивающие за дверью, вздрогнули и, переглянувшись, поспешили удалиться. – Пошёл вон. – Устало закончил отец и прикрыл глаза. Влад неторопливо вышел.
Так ужё было, поэтому Влад был уверен, что немного погодя отец сменит гнев на милость. Мать ушла от них, когда Владу было тринадцать. Нашла кого-то посостоятельнее, с тех пор Влад её не видел. Хотя и до этого видел родителей не часто. Отец постоянно занимался делами, мать – собой. Воспитывали Влада сменяющие друг друга гувернантки. Несмотря на солидную зарплату, вытерпеть капризного мальчишку было не просто. Мать тоже потакала всем прихотям сына, лишь бы он не занимал слишком много её времени. Отец, полагая, что воспитание сына под надёжным контролем жены, заметил отсутствие такового вместе с отсутствием жены. К тому времени Влад уже был избалованным подростком, привыкшим получать всё на блюдце с золотой каймой. Какое-то время отец, ещё воспринимал агрессивность и капризы ребёнка, как детскую травму, последствия внезапного ухода матери и тоже потакал. А потом, воспитывать стало поздно. Сергей Борисович, понимал, что винить в этом может только себя. А ведь он хотел как лучше для семьи, для жены. Женился он поздно, когда уже имел многое. Да, до конца он не верил, что молодая жена любит его за, как говорится, красивые глаза и глубокий внутренний мир. Но, когда они познакомились, мать Влада была пусть не красавицей, зато, как показалось Сергею Борисовичу неглупой и воспитанной, способной воспитать такого же неглупого и воспитанного наследника. Но лёгкая жизнь быстро вскружила ей голову. Как повлиять на сына Сергей Борисович не знал. Такие скандалы, действительно, были не редкостью в их доме. Но потом отец смирялся, видя, что сын ничего не делает и, переживая, что привыкший к роскошной жизни Влад, оставшись без денег, начнёт доставать их нечестным путём, садил сына напротив себя и брал обещания, что Влад образумиться. Влад обещал, но вскоре забывал об этом.
— Но она-то этого не знает. Наплетёшь ей, что деньги после, надо ведь сперва, проверить, насколько она невинна. Для заманухи кинешь немного. – Подсказал, хихикнув, Артём.
— Хм. Дело говоришь. – Влад злобно улыбнулся.
Вика еле сдерживала дрожь в ногах и руках. Ей хотелось плакать от стыда и отвращения. Она стояла в одном нижнем белье, напротив, на большой кровати сидел Влад. Два часа назад, собрав в кулак всю решительность и смелость, Вика пришла в тот самый бар, где её ждали Лёха и Влад.
— В жизни даже лучше, чем на фото. – Оценил Влад. – Это для начала, может быть, тебе захочется что-то купить, наряд, платье и не только на вечер. – Он протянул Вике небольшую пачку денег. Вика поняла намёк, но, потупив глаза, еле слышно ответила:
— Мне ничего не нужно. А остальные деньги?
— Остальные. Переведу на карту после. Хочу убедиться, что не врешь. А это, сама понимаешь, какая проверка. – Влад постарался улыбнуться. Вика кивнула.
— Куда мы едем? – Вика всё больше нервничала, сидя в машине.
— Ко мне домой. – Вика вздрогнула. – Не бойся. Одни будем. Даже отца нет, улетел по делам. – Успокоил Влад, понимая, чего боится девушка. Вика промолчала.
Такие дома Вика видела только на фото, но сейчас у неё не было ни сил, ни желания рассматривать роскошный интерьер. В спальне Влад сказал ей раздеться, а потом долго и жадно рассматривал.
— Что ж, проверим, стоишь ли ты этих денег. – Наконец, сказал он и поднялся, приближаясь к Вике. Сердце её забилось часто и, казалось, заполнило своим стуком всю тишину комнаты. Вика закрыла глаза, готовясь стерпеть, всё, что будет.
— Ты дома? – Дверь комнаты резко распахнулась. Влад отскочил от Вики.
— Стучаться не учили?! Ты что тут делаешь? – Крикнул он.
— У меня вопросов больше. – Нахмурился Сергей Борисович. Вика, схватив платье, попробовала прикрыться. – Так, собирай свои вещи, и чтоб через пять минут ноги твоей не было в моём доме. – Сергей Борисович так посмотрел на сына, что Влад, в ответ смолчал. Яростно блеснув глазами, он схватил куртку и поспешил вниз по лестнице.
— Ну а ты? Задурил он тебе голову? Или, что, купил? Сопливая ещё совсем, а туда же. – Сергей Борисович старался не смотреть на девушку. Он ещё не сообразил, кто она: влюблённая дурочка, которой Влад пообещал звёзды с неба или… И тут он услышал, как девушка громко зарыдала. Вика плакала и не могла остановиться. – Так, давай без истерик. – Растерялся Сергей Борисович, но это, конечно, не помогло. Вика вообще не слышала, что говорил ей мужчина. Потом, истерика прошла. Вика тихонько всхлипывала. – Держи, попей. – Сергей Борисович протянул Вике бутылочку с водой. – А теперь рассказывай.
Вике было стыдно, но она рассказала. И даже как-то легче стало.
— Правда, про мать? – Сергей Борисович внимательно смотрел Вике в глаза. Вика кивнула. Сергей Борисович несколько минут молчал. – Пиши свою фамилию, имя, адрес и телефон. – Он протянул Вике телефон.
— Зачем? – Испугалась Вика.
— Проверю всё. Если правду говоришь, помогу. – Вика не поверила услышанному.
Через две неделе операция была назначена. Врачи ничего не обещали, ссылаясь на упущенное время. И чуда не произошло. Мама Вики умерла на операционном столе.
— Сергей Борисович, простите меня. Всё оказалось зря. Мамы больше нет. Деньги остались ещё, теперь лекарства и реабилитация не нужны. Как я могу вам их вернуть? – Услышал Сергей Борисович тихий и какой-то пустой голос Вики в телефоне.
— Ты где? – Спросил он, взволнованно.
— Дома. Из больницы меня отправили. Там какие-то процедуры ещё, документы, всё потом, сказали… — Вика не выдержала и заплакала. Сергей Борисович отключил телефон.
— Антон, меняем маршрут. – Он продиктовал водителю новый адрес. Через двадцать минут он уже был у Вики. Помог потом и с похоронами и с памятником, и деньги оставшиеся обратно не взял:
— Учись, девочка, ни о чём не думай. – Он совсем по отечески погладил Вику по голове и вздохнул.
Влада в этот раз он обратно не принял. Хотя сын приходил несколько раз. Через год, Сергею Борисовичу сообщили, что Влада нашли мёртвым в каком-то притоне, передоз.
— Сергей Борисович. – Викин голос вывел его из состояния задумчивости. – Можно? – Девушка робко мялась у дверей.
— Вика? Ты как тут? Зачем? Что-то случилось?
— Антон мне рассказал, приехала сразу. Хотите, я с вами посижу? Я, ведь, понимаю, каково вам сейчас.
— Посиди. Расскажи, как у тебя дела? – Сергей Борисович был рад видеть сейчас Вику. Вика что-то рассказывала, слушал он невнимательно. Думал. Думал о том, что вот как бывает в жизни. Смотрел на Вику — такая светлая, смелая, самоотверженная девочка, и вспоминал сына. Как же так он всё упустил. Вика давно замолчала, просто сидела рядом. И это тоже было важно. Сергей Борисович очнулся от своих мыслей и посмотрел на часы.
— Поздно уже. Тебе ещё домой добираться. Антон отвезёт тебя. – Сергей Борисович заметил, как сверкнули Викины глаза, и на щеках появился лёгкий румянец.
— Мы встречаемся. Когда закончу учиться, поженимся. – Смущённо призналась она. Сергей Борисович улыбнулся. Антон был хорошим парнем.
— Добро. – Ответил он и кивнул головой.
Антон сразу обратил внимания на Вику, когда несколько раз возил её или её и шефа ещё тогда, когда они хлопотали с похоронами Викиной мамы. Вике, тогда было, конечно не до этого. Антон понимал, но адрес запомнил. Спустя какое-то время, возвращаясь из института, Вика увидела у подъезда Антона.
— Что-то случилось? – Взволнованно спросила она.
— Нет. У меня выходной сегодня. Подумал, может быть, сходим куда-нибудь? – Антон улыбнулся. Вика всё поняла и улыбнулась в ответ.
Спустя двенадцать лет Сергей Борисович умер, внезапно подвело сердце.
— Какой он был добрый. Так жаль. Он ведь тогда как Ангел-хранитель появился в моей жизни. – Вика утёрла слёзы и уткнулась в плечо мужа. На похоронах они стояли поодаль от толпы богатых и именитых друзей, коллег и знакомых Сергея Борисовича, но не прийти Вика не могла. Сергей Борисович больше не женился, основную часть состояния он завещал нескольким благотворительным фондам, часть получили родственники. Но каково было удивление Антона и Вики, когда они узнали, что и про них не забыл: Антону отошёл служебный автомобиль, а Вика получила сумму, эквивалентную материнскому капиталу, с условием, что у них родится третий ребёнок. Две девчушки уже росли в семье. Вика снова плакала от умиления.
— Всё равно ведь хотели третьего потом. Сына ведь хотели, вот родиться, Сергеем и назовём. – Антон обнял Вику за плечи.
— Обязательно. – Вика кивнула и улыбнулась, посмотрев куда-то вверх.
