Сколько помнила себя Лера, ее мать всю жизнь была властной и настойчивой. Благодаря строгой Валентине Петровне дочь ходила с косичками до девятого класса. Ей не разрешалось гулять допоздна. Лера должна была быть дома в семь и точка.
Девочка никогда не была в обиде на маму – ей просто в голову не приходило перечить женщине, которая строго относилась и к себе, и к другим. Впрочем, «другие» — это была именно Валерия. На работе Валентину Петровну знали как милейшего человека.
У Николая Семёновича, отца Леры, был куда более мягкий характер. Он не перечил своей властной супруге. Впрочем, и она с уважением относилась к мужу, который много лет был опорой семьи. Он хорошо зарабатывал. Даже в сложные времена у домашних были хорошие вещи, забит холодильник. Покупалась дорогая мебель.
Порой Николаю Семеновичу казалось, что жена слишком уж строго относится к дочери. Если в шкафу у девочки одежда лежала небрежно, мать просто выкидывала содержимое на пол и требовала сложить «как полагается». Если в раковине оставалась хотя бы одна немытая кружка, мама забирала у Леры мобильный телефон на вечер.
— Не слишком ли строго? – тихонько спрашивал у супруги Николай.
— Ничего страшного с ней не случится, если книжку один вечерок почитает вместо переписок с подругами, — уверенно отвечала Валентина Петровна.
Не злилась Лера на мать, даже в подростковом возрасте. Как-то было у нее понимание, что родители все говорят правильно и ради нее стараются, как лучше.
Строгое воспитание Валентины Петровны дало неплохие плоды. Девочка была отличницей, чистюлей и умницей. У нее были подруги, которые с удовольствием приходили домой к Лере. Правда, друзья дочери проходили строгий отбор. Зато те, кого Валентина Петровна одобрила, частенько захаживали в гости на чай с вкусностями. Мать Леры отлично готовила, пекла разные деликатесы. Свои умения она передала и дочери.
Когда умерла бабушка Леры, она завещала ей квартиру. Пока девочка не повзрослела, эту жилплощадь сдавали.
Валентина Петровна была строга, но справедлива. И все же, когда в семье появилась маленькая Уля, что-то изменилось. Разница в возрасте между сестрами была восемь лет. Ульянка росла очаровательной шкодой, она рано «выторговала» у родителей право гулять до девяти, а в пятнадцать лет заявила, что будет приходить домой в одиннадцать вечера.
Старшей дочери Валентина Петровна умудрилась привить «хороший вкус». Валерия носила деловые костюмы, строгие платья. Благодаря матери, она предпочитала классику. Зато Ульянка любила джинсы в облипку, короткие топы кислотных оттенков, короткие юбки и джемпера, открывающие пупок.
Нельзя сказать, что девочка росла какой-то уж сильно скандальной и вредной. Нет, но характер у нее был сильный. Наверное, в мать, так думал Николай Семенович, удивляясь, насколько разные у них дочки.
Или не получалось у Валентины Петровны настоять на своем, или она уже не пыталась, но младшая девочка делала то, что хотела. Когда Уля приводила домой толпу ребят с волосами всех цветов радуги, мать ничего не могла с этим поделать. А ведь Валерии она запретили дружить с некой Анютой, которая провинилась лишь в том, что носила рваные джинсы.
Отношения между сестрами были теплые и дружеские. Когда Лера училась в институте, она хотела жить в собственной квартире, которая осталась от бабушки. Однако мать ей не позволила.
— Вот будешь сама себя обеспечивать, тогда и посмотрим! – отрезала Валентина Петровна. Валерия, естественно, и спорить не стала. Хотя подумала, что, если бы отдельно жить вздумалось Уле, вряд ли кто остановил бы ее напористую, характерную младшую сестренку.
Валерия пошла на юридический факультет, потому что на этом настояла мама. Окончила она его, конечно, с красным дипломом – спасибо маме.
Девушка устроилась на работу на начальную позицию с небольшой зарплатой. Так настояла Валентина Петровна. Родители помогали дочери финансово, пока она набирается опыта и растет по карьерной лестнице.
Если бы кто спросил у Леры, куда хотела поступать она сама, то ответ бы она дала не сразу. Девушка и не помнила, что мечтала о карьере актрисы. Естественно, она понимала, что для будущего театральное училище не стоит рассматривать. Потому согласилась на вариант, предложенный мамой.
Улька училась в школе. Озорная девица ни минуты не сидела на месте. Она вечно где-то подрабатывала, то мыла машины, то разносила пиццу. Родители удивлялись, чего не хватает девчонке из достаточно обеспеченной семьи. Валентина Петровна даже попыталась возражать. Но вот не удавалось ей управлять младшей дочерью также, как старшей. Зато однажды, когда мать, увидев тату на плече пятнадцатилетней Ульяны, потребовала «вывести эту гадость», дочь, уперев руки в боки ответила:
— Ма, я заработала, я и потратила как захотела. У тебя денег на тату не прошу, поэтому не хочу это обсуждать!
Валентина Петровна раскрыла рот, чтобы дать дочке суровую отповедь, но Ульки уже и след простыл. А Николай Семенович, хотя и не одобрял никаких татуировок и пирсингов, все же порадовался за дочь. Он присутствовал при этом диалоге и прятал легкую улыбку за усами! Молодец, Улька, хоть кто-то с властной матерью справляется!
Не хотел, конечно, Николай Семенович как-то ставить на место супругу и принижать ее. Или, еще чего хуже, чтобы кто-то ее принижал и на место ставил. Понимал он, что в принципе его жена во многом права. И установки дочкам она давала достаточно правильные.
Например, она всегда говорила Лерке и Ульке, что они должны учиться, иметь собственную профессию и жилье, чтобы не зависеть от мужчины. А муж должен обеспечивать семью. Важно выбирать такого человека, чтобы с ним, как за каменной стеной. И в качестве примера Валентина Петровна приводила своего мужа.
Когда Лере было 25, она встретила Эдуарда и влюбилась в него. Молодой человек был хорош собой, занимался спортом, уважительно относился к своей возлюбленной. А еще он неплохо зарабатывал и был достаточно перспективным.
Целый год молодые люди встречались прежде, чем Лера решилась познакомить Эдика с родителями. Да и тогда не осмелилась бы, не случись у нее разговор с младшей сестренкой. Ульке было почти восемнадцать, и размышляла она на удивление здраво.
— Лера, тебе жить с Эдиком, а не маме. Ее какое дело вообще? Ты совершеннолетняя, себя обеспечить сможешь. Да и Эдуард твой, мужик с работой! – настаивала Ульяна.
— Я даже не знаю, что она скажет, когда узнает, — пожала плечами Валерия. Хотя, конечно, сестренка была права.
Несмотря на погруженность в свои мысли, Лера улыбнулась тому, как выглядит Улька. Она часто меняла цвет волос, да и стрижки у нее всегда были интересные, необычные. Сейчас у нее была почти мальчишеская прическа, а небольшая прядка, с одной стороны, выкрашена в малиновый цвет. Ей шло. Впрочем, этому чертенку все на свете было к лицу. Ах, ну почему она никогда не могла быть такой смелой!
— У тебя есть своя квартира. Твоя от бабули! Это не мать решает, отдавать ее тебе или нет. Переезжай туда со своим Эдуардом и живите себе на здоровье! – подытожила Ульяна.
Совет сестры придал Валерии смелости. И в один прекрасный день она познакомила родителей с Эдуардом. Николай Семенович одобрил выбор дочери. Серьезный молодой человек, ответственный, с работой, готов жениться и дочь их любит – чем не замечательная партия?
Валентина Петровна встретила парня гостеприимно, любезно. Но когда молодые ушли, она высказала мужу свои сомнения.
— У него даже квартиры своей нет! – возмутилась супруга.
— Подумаешь, когда я на тебе женился, у меня тоже своего жилья не было. Жил с тестем и тещей, помнишь? – засмеялся Николай Семенович.
Да, она все прекрасно помнила, но со временем ее возлюбленный доказал свою ответственность и мужественность. А этот Эдик, на что он вообще рассчитывает?
Когда Лера попросила мать предупредить квартирантов, чтобы они съехали в следующем месяце, Валентина Петровна готова была возмутиться. Все, как она и предполагала! Этот альфонс собирается использовать ее дочь! Но что-то заставило ее промолчать. Возможно, влюбленные глаза Валерии, или то, что рядом находился Николай Семенович, который искренне радовался за свою девочку.
Молодые стали жить вместе. Эдик полностью оплатил шикарную свадьбу. Правда это помешало его планам сразу купить автомобиль, но он сказал себе, что все впереди. Заработает еще.
Так и получилось, молодые жили, работали, отдыхали и откладывали деньги. Львиную долю в семейный бюджет вкладывал муж. Однажды супруга пришла с работы расстроенная. Случился неприятный конфликт с коллегой. Протеже шефа вела себя с ней по-хамски.
— Знаешь, мне теперь просто не хочется идти на работу! – пожаловалась Лера.
Эдик задумался. Зарплата у Леры была небольшая. Карьерный рост, вроде как, намечался, но после того, как начальник взял на аналогичную должность свою племянницу, надеяться на скорое повышение не стоило.
— Не иди на работу. Пиши заявление по собственному желанию. Я хочу, чтобы ты сидела дома! – сказал муж.
Валерия долго сомневалась. Она хорошо помнила то, что с детства говорила ей мать. Она должна быть самостоятельной и независимой. Но ведь с ней надежный, ответственный муж. Эдик хорошо зарабатывает. Почему бы ей не сидеть дома? И Лера согласилась.
Она с удовольствием занималась домом, хозяйством. Вскоре молодые затеяли ремонт, и Валерия обустроила квартиру по собственному вкусу – стильно, модно, дорого. Молодая семья ездила в отпуск на море. Вскоре муж купил дорогую машину. Он настоял, чтобы супруга сдала на права.
Через пару лет Ульяна огорошила всю родню сообщением о том, что выходит замуж. Валентина Петровна была в шоке. Дочь еще не закончила институт. Мало того, что она пошла в педагогический ВУЗ, чтобы получить специальность учителя физкультуры, так еще и замуж собралась, не доучившись.
— Мама, это не обсуждается. Я выхожу за Ваню и точка. Институт не бросаю. И вообще я работаю фитнес-тренером уже год, себя прокормлю, — сообщила Ульяна.
— Где же вы собираетесь жить? У Леры была хотя бы квартира от бабушки, когда ей приспичило замуж выйти, — поинтересовалась с иронией мать.
— Берем ипотеку. У Ваньки есть деньги на первоначальный взнос. Его зарплата позволяет купить нормальную квартиру. Да и я, ты же знаешь, всегда умела зарабатывать деньги, — заявила Ульяна.
И снова Валентина Петровна ощутила ту самую беспомощность, с которой сталкивалась каждый раз в общении с младшей дочерью. Все-равно эта плутовка сделает по-своему.
Будущий зять Валентине Петровне понравился. Он был прямой противоположностью взбалмошной Ульке – солидный, спокойный, уверенный. Он с любовью и немного со снисхождением смотрел на свою невесту. Николай Семенович опытным взглядом сразу оценил – кто будет рулить в молодой семье. В Иване он увидел родственную душу. Дай Бог, чтобы он также любил Ульяну, как он, Николай Семенович много лет любит свою Валюшу, не менее властную и характерную.
К тому моменту, когда Ульяна окончила институт, они с Иваном почти полностью погасили ипотеку. Им хватило двух лет, чтобы сбросить с плеч эту ношу. Так получилось, что муж Ули провернул несколько удачных сделок подряд. В отпуск молодые не летали, не шиковали, работали, и вскоре замечательная двушка перешла в их полную собственность.
В семье Эдика и Леры все тоже было хорошо. Жилье у них было. В квартире они сделали замечательный ремонт, ездили отдыхать. Вскоре стало понятно, что одной машины в семье мало, поэтому для жены Эдуард купил новенький автомобиль с салона. Валерия пришла в восторг от подарка мужа – маленькая, очаровательная машинка красного цвета.
Молодые задумались о ребенке. В семье все было хорошо, и оба мечтали о дочке. Или о сыне.
— Сначала сын, потом дочь, — подытожила Валерия, целуя мужа.
— Или сначала дочь, потом сын, — рассмеялся Эдуард.
— Нет, не так, сначала сын, потом еще один сын, — прыснула со смеху Лера.
— Или…, — продолжил было шутить Эдик, но жена прикрыла ему рот рукой. Мол, давай хотя бы одного сначала родим.
У Валерии намечался день рождения. Решено было устроить небольшое торжество и пригласить родню с обеих сторон. Пришли родители Эдуарда, мать и отец Валерии, Ульянка с Иваном.
Лера приготовила много вкусных блюд, в доме было красиво и нарядно. Эдуард был гостеприимен и обходителен. Он сделал комплимент теще, пообщался с Николаем Семеновичем, перекинулся шуткой с Улей и Ваней.
Посреди торжества Валентина Петровна завела разговор об Ульяне и ее муже. Вот, дескать, какие молодцы, выплатили ипотеку чуть больше, чем за два года. Ульяна радостно закивала, но уловив какие-то неприятные нотки в голосе матери, воскликнула:
— Наши с Леркой мужики вообще молодцы. Мам, ты видела какую машину Эдик сестре моей на день рождения подарил? Шик!
Валентина Петровна кивнула. А Николай Семенович сказал, что раз уж так все хорошо у его дочек, значит, наверное, скоро и внуков можно ждать?
— Ой, пап, не начинай, — отмахнулась Улька и засмеялась. Ей еще хотелось пожить для себя.
Эдик легонько пихнул жену. Лера очаровательно покраснела.
— А почему это «папа, не начинай»? Мы с Эдиком планируем малыша. Уже прошли обследование и готовы к тому, что наша семья скоро увеличится еще на одного человечка! – сказала с улыбкой Валерия.
— Или на двух. В моей родне бывают двойняшки, — засмеялся Эдуард и обнял семью.
Валентина Петровна вспыхнула. Щеки ее раскраснелись, а глаза метали молнии.
— Какой еще ребенок, зять мой дорогой, голодранец бессовестный! Пришел, значит, на все готовенькое и потомство надумал оставлять! – возмутилась женщина.
Николай Семенович и Ульяна смотрели на нее, разинув рты. Что это с ней?
— Мама, ты что за глупости несешь? Эдик настоящий кормилец, ты смотри какой он ремонт в квартире сделал, машины две купил. А я, между прочим, не работаю даже, — сказала ошарашенная Валерия.
— Ну это ты зря, при таком-то муже. Если он нашел жену с квартирой, и даже не думает свою покупать, то зря ты работу, дочь, бросила, — ехидно произнесла Валентина Петровна.
Улька потребовала, чтобы мать замолчала. Николай Семенович гладил жену по руке и просил ее успокоиться.
— Валентина Петровна, зря Вы так. Ваша дочь ни в чем не нуждается. Ребенка я тоже обеспечу. Может, не стоит оскорблять меня? – Эдуард старался держаться спокойно, хотя его страшно разозлили слова тещи.
Валентина Петровна привстала и показала рукой на Ивана. И сказала, что вот это настоящий зять, хороший. С ним как за каменной стеной. Два года упорного труда – и вот квартирку семье справил. А Эдик – приживала и голодранец.
Не слышала женщина увещеваний своих дочерей и мужа. Не услышала она и предупреждений от зятя. Валентина Петровна редко пила спиртное, но вино ей будто язык развязало. Стала она и дальше восхвалять Ивана, а Эдика унижать словами всякими разными. И не замечала того, что и Ульяне, и Лере очень было стыдно за мать.
Не выдержал Эдуард, подошел к теще, взял за руку и поволок к выходу. Тут уже Николай Семеныч пытался остановить зятя, да и Лера кричала на мужа, мол не надо так с ее матерью. Но Эдик не желал в своем доме подвергаться нападкам. Об этом он и сказал громко, когда выталкивал тещу за дверь.
— Из своего дома? Да какой же это твой дом? – закричала Валерия, и тут же готова была прикусить язык.
Как же она это сказала? Почему эти слова вырвались из ее рта? Да просто невыносимо ей было видеть, как муж любимый ее маму бесцеремонно за дверь выталкивает.
— Ты хоть слышала, как мать унижала твоего супруга, а? – возмутилась Ульяна.
Лера очень пожалела о сказанных словах, вот только извиняться перед мужем не стала. Он тоже не прав. Выкинуть мать своей жены из дома – это просто безобразие. Вот она, Лера, всегда слушала, что мама говорит. Даже если маму заносило, дочь все равно ее слушалась и уважала.
Николай Семенович ушел следом за женой. Он был огорчен ее поведением, но и действия зятя одобрить не мог. Ульяна с Иваном тоже покинули дом.
Когда все ушли, Лера хотела поговорить с мужем. Смотрит, а Эдик вещи собирает, уходить хочет.
— Не мой это дом? Ну так живи в нем одна, — так и сказал Валерии муж.
Хотелось Лере кинуться ему в объятия, остановить как-то, но ведь извиняться бы пришлось тогда. А за что извиняться? Она же вступилась за свою маму.
Ушел Эдик, оставив жену в квартире с прекрасным ремонтом. Машинка красненькая у Леры осталась, а сам на другом автомобиле уехал. Уезжая, бросил небрежно фразу о том, что немного денег есть в сейфе. На первое время ей хватит.
После ухода мужа Валерия бросилась на кровать с рыданиями. И тоскливо ей было без любимого, с которым жила душа в душу. И за мать обидно. Это ж каким надо быть подлецом, чтобы женщину вот так грубо за порог выкидывать?
Ни на следующий день, ни через неделю Эдуард не вернулся. Позвонила ему как-то Валерия, разговаривал он сухо и коротко. А на вопрос, не вернется ли он домой, ответил супруг, что нет у него дома. Не заработал.
Позвонила Валерии мать. Как бы хотелось дочери высказать маме, что не стоило так ее мужа унижать, тем более незаслуженно. А не смогла. Хлюпала в трубку и все.
Надеялась Лера, что мама хоть пожалеет ее. Хотела, чтобы повинилась Валентина Петровна за слова нехорошие в адрес Эдика. Но нет, она лишь торжествовала, мол сразу видела мать, за кого Лерка замуж собралась. За нахлебника, приживалу и грубияна.
— Еще и тебя поколачивать будет, если останешься с ним, раз тещу с лестницы чуть не спустил! – торжествовала Валентина Петровна.
Не хотела верить Лера словам матери, но все же подумала, может, она и права. Не привыкла ведь дочь перечить маме, вот и сейчас не смогла.
А Эдуард ждал, когда супруга прощения попросит и признает, что теща сама напросилась, да не дождался. Уж больно задело его, что не хозяин он в своем доме, в котором такой шикарный ремонт отгрохал, и супругу баловал как мог. Поэтому через три месяца сообщил Валерии о разводе.
Стала Лера прощения просить, но поздно уже. Не захотел муж семью строить с женой, которая так от матери зависима. А мать, когда узнала, что Валерия извинялась перед Эдиком, назвала ее амебой бесхребетной. Так и сказала, что ничего она не заслуживает кроме презрения. Вот пусть и живет теперь такая — бесхребетная и безработная, раз мать не слушает.
