— Ты это серьёзно, Коля? Сюда только вошли, а ты уже начинаешь? — Надя вполголоса бросила, сжимая его локоть. Её рука слегка дрожала от напряжения, а глаза умоляли хоть немного вести себя прилично.
— Серьёзно, Надюша. Мы в ресторан, значит, пришли, а тут… ну что это? — Коля мотнул головой в сторону стола, заставленного закусками. — Салат мимоза, один в один как в нашей столовке на заводе. Вкусно, но бюджетненько, — он хмыкнул, провёл рукой по редким седым волосам и приосанился, словно от собственных слов почувствовал себя умнее всех в зале.
Надя нахмурилась, потянула его к себе.
— Прекрати, люди услышат! Это праздник Оксаны, не порть девочке день. Она так старалась.
Коля лишь пожал плечами.
— Старалась? Если б старалась, позвала бы нормального тамаду, а не этих «двух на гитаре». Песни на Bluetooth колонке? Серьёзно? На свадьбе?
В этот момент мимо прошла Оксана в подвенечном платье. Она остановилась, улыбнулась тёте и дяде, сжала руки Нади в своих.
— Спасибо вам, что пришли. Как приятно вас видеть. Надеюсь, вам здесь нравится.
— Конечно, милая, — улыбнулась Надя, чуть толкнув Колю в бок, чтобы тот хоть что-то сказал.
— Уютно, — пробурчал он, избегая смотреть Оксане в глаза. Девушка, кажется, ничего не заметила, ещё раз поблагодарила их и пошла встречать других гостей.
— Ну что? Теперь ещё и врать учим? — не выдержал Коля, когда Оксана отошла. — Уютно, говоришь? Надь, ну зачем так-то? Они же явно сэкономили. Посмотри, даже скатерти мятого вида. И я вообще не уверен, что мы должны тут двадцать пять тысяч оставлять. Половину возьму, и всё. Этого более чем достаточно.
Надя застыла.
— Ты… ты это сейчас серьёзно? Мы всей семьёй подарок обсуждали, ты сам согласился! — её лицо порозовело от гнева, но голос оставался тихим, чтобы никто не услышал их спора. — Ты в своём уме? Это же их свадьба! Да как тебе вообще в голову пришло?
Коля криво усмехнулся, потянулся за бокалом.
— Я просто думаю, что деньги — это не про эмоции. Это про уровень. А тут… уровень, ты сама видишь.
Надя схватила его за руку.
— Только попробуй. Коля, это не обсуждается. Ты хоть представляешь, как это подло? И даже не смей говорить Оксане что-то в этом духе, иначе… я тебя не знаю.
Коля глянул на неё из-под бровей, но промолчал, за что тут же получил победный взгляд. Они направились к своему месту за столом, но осадок остался.
В течение вечера напряжение между ними только росло. Коля с каждым тостом становился всё более угрюмым, а Надя всё чаще косилась на него с отчаянным молчанием. В какой-то момент, когда гости начали собираться в кружки, обсуждать подарок и танцы, Коля незаметно поднялся из-за стола.
Подойдя к краю зала, он потянулся к своему пиджаку и осторожно достал из внутреннего кармана конверт. Его пальцы коснулись сложенных купюр, и он невольно оглянулся, чтобы убедиться, что Надя его не видит.
Но она видела.
— Я же сказала тебе, Коля, — раздался её шёпот. Она подошла, схватила его за локоть. — Положи деньги обратно. Немедленно.
——
— Надя, не начинай. Я просто считаю, что на такие праздники не разбрасываются деньгами, — Коля отмахнулся, но взгляд не встречал её.
— Ты серьёзно? После всего, что Оксана для нас сделала? Кто помогал тебе ремонтировать гараж, а мне искать врачей, когда спина отказала? — шептала она, стараясь не привлекать внимания. — Не смей даже думать об этом.
Коля обернулся к Наде.
— Ладно-ладно, не кипятись, я просто… — он не договорил, спрятав конверт обратно в карман пиджака. — Слушай, это просто мысли. Давай вернёмся за стол.
Они сели, и Надя снова включилась в разговор с соседями, но её глаза то и дело искали мужа. Он почти не ел, что-то ворчал о том, как шумно и душно. Время от времени его рука будто машинально касалась кармана, как будто проверяя, на месте ли конверт.
В этот момент микрофон взяла Оксана. Она выглядела слегка взволнованной, но её улыбка излучала тёплую благодарность.
— Дорогие мои гости, — начала она, голос слегка дрожал. — Спасибо, что пришли разделить этот день с нами. Мы очень старались, чтобы всё получилось уютно и душевно. Надеюсь, вам здесь хорошо.
Гости зааплодировали, а Коля тихо пробурчал:
— Уютно… Это на любителя.
Надя одарила его испепеляющим взглядом.
— Ещё хоть слово — и я уйду отсюда одна.
— Простите, что отвлекаю вас от угощений, — продолжила Оксана. — Но я не могу не сказать пару слов о тех, кто для меня особенно дорог. Тётя Надя и дядя Коля, можно вас попросить ненадолго подняться?
Надя замерла. Колю будто подбросило на месте. Он не ожидал такого поворота. Надя потянула его за рукав.
— Вставай. Не позорься.
Они подошли к микрофону. Оксана посмотрела на них с теплотой.
— Я хочу поблагодарить вас за то, что вы всегда были рядом. За те моменты, которые я буду помнить всю жизнь. За платье, которое вы подарили мне, когда я шла на своё первое собеседование. За то, что поддерживали меня, когда мне было особенно тяжело. Вы — моя опора.
Коля напрягся, слушая слова Оксаны. Его взгляд упал на пиджак. Казалось, конверт с деньгами теперь горел ему прямо в кармане.
Надя смотрела на Оксану, едва сдерживая слёзы. Её рука мягко, но твёрдо сжала локоть Коли. — Ну что, ворчун? Понял теперь, зачем мы здесь? — прошептала она.
Коля молча кивнул, впервые за весь вечер почувствовав, как его собственные слова и действия начинают оборачиваться для него же неприятным чувством.
——
Когда тосты и благодарности закончились, Оксана, немного смущённая, вернулась за свой стол. Гости вокруг шумели, хлопали друг друга по плечам, обмениваясь комплиментами и воспоминаниями. Но за столом Нади и Коли воцарилась напряжённая тишина.
Коля потянулся за бокалом с соком, но остановился на полпути. Его взгляд невольно упал на карман пиджака. Он попытался оправдаться, будто разговаривая сам с собой.
— Ну, она и правда молодец… Это да. Но двадцать пять тысяч… Да мы с Надей сами едва концы с концами сводим.
Надя, вернувшись с танцпола, бросила на него быстрый взгляд.
— Я слышала. Ты опять? Только попробуй. Деньги в конверте. Не смей.
Коля только махнул рукой, как будто отмахиваясь от её слов.
— Всё, успокойся, я ничего не делаю.
Но спокойствие оказалось недолгим. Через несколько минут, когда внимание Нади отвлеклось на соседей по столу, он встал и, прикрывшись разговором с дальними родственниками, направился к выходу. Его шаг был быстрым, уверенным, но на душе было неспокойно.
В гардеробной, прикрывшись от чужих глаз, он достал конверт. Внутри были аккуратно сложенные купюры. Он тяжело вздохнул, вытащил половину и сунул в карман.
— Ничего не изменится, никто и не заметит, — пробормотал он.
Но, повернувшись к выходу, наткнулся на взгляд Нади, стоящей у дверей. Её лицо пылало.
— Ты сделал это. Всё-таки сделал, Коля. — Голос её был тихим, но таким, что у него сжалось сердце.
Она подошла к нему, выхватила из его руки оставшийся конверт и вернула туда деньги.
— Ты собирался украсть у нашей семьи? У девочки, которая сказала, что мы её опора?
Коля был готов защищаться. Он начал говорить, но Надя перебила его.
— Даже не пытайся объяснить. Возвращай это на место. Прямо сейчас.
Коля опустил голову и, не говоря ни слова, направился обратно в банкетный зал. Он чувствовал на себе тяжесть её взгляда, который сопровождал его до самого стола.
На сцену вновь поднялась Оксана. Она держала микрофон, её лицо светилось счастьем.
— Друзья, сейчас я хочу исполнить песню, которая много значит для меня. Она напоминает о времени, когда я жила у дяди Коли и тёти Нади. Они часто пели её, когда я была маленькой, — сказала она и улыбнулась им. — Это моя благодарность за всё, что вы для меня сделали.
Музыка заиграла, и Оксана запела. Надя начала тихо подпевать, а потом потянула Колю за руку.
— Иди сюда. Пой вместе со мной.
Коля покачал головой, но Надя не отступала.
— Ты сделал ошибку, но она прощается, Коля. Если ты сам сможешь простить себя.
Коля почувствовал, как в груди что-то изменилось. Он впервые за весь вечер улыбнулся.
— Ну, Надюша, ты упрямая, как всегда.
Он взял её за руку, и они вместе вышли к центру зала. Оксана увидела их и ободряюще кивнула. Гости начали аплодировать, а Коля впервые за долгое время почувствовал, что сделал что-то правильное.
——
Музыка смолкла, и гости захлопали в такт. Оксана улыбнулась, спускаясь со сцены, но её взгляд задержался на Наде и Коле. Она подошла к ним, её глаза светились от радости.
— Спасибо вам, тётя Надя, дядя Коля. — Я никогда не забуду, как вы мне помогали, даже когда у вас самих было нелегко.
Надя пыталась что-то сказать, но голос её дрожал.
— Ну, хватит уже, а то я расплачусь, — Надя наконец выдавила улыбку, пытаясь разрядить обстановку.
Коля кивнул, пытаясь взять себя в руки. Он посмотрел на Надю, потом на Оксану и неожиданно для себя сказал:
— Ты даже не представляешь, как много значит для нас, что ты это помнишь. И спасибо тебе… за твою доброту.
Глаза Оксаны блеснули, и она крепко обняла их обоих. В этот момент вся тяжесть, что Коля носил в себе весь вечер, словно растворилась. Он чувствовал, что всё наконец стало на свои места.
Но праздник не был бы праздником, если бы всё остановилось на сентиментальной ноте. Один из гостей выкрикнул:
— Ну, хватит слёз! Давайте танцевать!
Гости захлопали в ладоши, а музыка вновь заиграла. Оксана потянула Наду и Колю на танцпол.
— Не отлынивайте! Вы мне сегодня должны хотя бы один танец, — с улыбкой сказала она.
На танцполе Коля наконец расслабился. Они с Надей в такт вальсировали под старую мелодию. Казалось, все вокруг исчезло. Только они двое, шум гостей, звон бокалов и музыка.
— Надюша, я, кажется, правда перегнул палку, — тихо сказал Коля, наклоняясь к уху жены. — Спасибо, что остановила меня. Я не хочу терять это… наши моменты, наши ценности.
Надя посмотрела на него с улыбкой, но в её взгляде было больше, чем прощение.
— Это потому, что я всегда держу тебя в узде, ворчун. Ну что бы ты без меня делал? — она слегка хлопнула его по плечу, заставив его рассмеяться.
Когда музыка закончилась, к ним снова подошла Оксана. Она держала в руках маленький коробок.
— Это небольшой подарок от нас, — сказала она и вручила коробочку.
Надя открыла её и увидела внутри миниатюрный фотоальбом с надписью: «Мои хранители». На каждой странице были фотографии, на которых запечатлены самые важные моменты их жизни с Оксаной. Коля замер, разглядывая каждую фотографию. Это были они, молодые и полные сил, поддерживающие племянницу, когда она только начинала жить.
— Мы? Хранители? — спросил Коля, улыбаясь сквозь слёзы.
— Да, именно вы, — сказала Оксана. — И не только вы храните меня. Вы помогли мне сохранить веру в семью.
Коля обнял её так крепко, как только мог, а Надя, смахнув слёзы, улыбнулась. В этот момент они поняли, что их место в жизни Оксаны — больше, чем просто «родственники».
——
Вечер продолжался. Гости танцевали, смеялись и делились воспоминаниями. Атмосфера в зале была лёгкой и радостной. На лицах Нади и Коли больше не осталось и следа от напряжения, которое их преследовало весь день.
Коля сидел за столом, лениво крутя бокал с соком, когда к нему подошёл давний друг семьи, Иван.
— Ты сегодня сам не свой, Колян. Всё в порядке?
Коля взглянул на друга, потом перевёл взгляд на танцующую Оксану. Она кружилась в платье, её смех заполнял зал. Он тяжело вздохнул, но на его лице появилась лёгкая улыбка.
— Да, всё в порядке, Ваня. Просто… иногда надо, чтобы тебе напомнили, что действительно важно.
Иван хлопнул его по плечу.
— Вот и правильно. А то с твоим ворчанием не успеешь оглянуться, как все забудут, какой ты добрый внутри.
В этот момент к столу подошла Надя. Она держала в руках салфетку и без лишних слов вытерла каплю сока с его рубашки.
— Вот он, мой старый добряк. Говоришь, ворчишь, а сердце-то у тебя мягкое, — сказала она с улыбкой.
Коля посмотрел на неё с нежностью.
— Надюша, я никогда этого не говорил, но ты, наверное, самый терпеливый человек в моей жизни. И спасибо тебе за это.
Она кивнула, но не успела ответить — к ним снова подошла Оксана.
— Ну что, вы двое, готовы к финальному танцу?
Надя рассмеялась, а Коля закатил глаза.
— Финальный? Сколько их ещё будет?
— Ровно столько, сколько нужно, чтобы сделать этот день незабываемым, — с улыбкой ответила Оксана.
— Всё-таки этот день был хорошим, — сказал Коля, тихо наклонившись к Наде.
— А ты сомневался? — ответила она, прижимаясь к нему чуть ближе.
Песня закончилась под бурные аплодисменты. Гости начали расходиться.
— Видишь, как хорошо, когда ты перестаёшь ворчать?
Коля рассмеялся.
— Ладно, Надюша, сегодня ты победила. Но завтра — всё по-моему.
