— Ты знаешь, что папа взял кредит под твою квартиру? — Света резко повернулась от плиты, держа в руках половник как оружие.
— Что ты несёшь? — Мария едва не подавилась чаем. — Какой кредит?
— Полтора миллиона. Вашу двушку заложили как залог, — Света поставила кастрюлю на стол так, что тарелки подпрыгнули. — А ты, видимо, опять ничего не знаешь.
Мария медленно опустила чашку, словно боялась разбить её. За окном моросил дождь, и капли по стеклу казались слезами, которые она пока не решалась пролить.
— Откуда у тебя такие сведения?
— Случайно узнала в банке. Консультант перепутал меня с тобой, стал рассказывать о просрочке, — Света села напротив, её глаза блестели от злости. — Мам, он даже не предупредил тебя, что может остаться без жилья!
— Светочка, ты что-то путаешь. Папа бы никогда…
— Никогда? — Света хмыкнула. — Как он никогда не дарил Андрею машины? Как никогда не оплачивал ему квартиру? Как никогда не устраивал его на тёплые местечки?
Мария встала и подошла к окну. Дождь усиливался, а вместе с ним — и тяжесть в её душе. Всё, что говорила дочь, укладывалось в мозаику, которую она годами отказывалась собирать.
— Мам, ты же понимаешь, что если он не вернёт деньги, квартиру заберут? — голос Светы стал мягче. — А ты останешься на улице.
— Андрей не даст маме остаться без крыши, — Мария обернулась, но в её голосе не было уверенности.
— Андрей? — Света рассмеялась горько. — Мам, он же знает про кредит! Думаешь, папа один такие суммы решает? Они там, наверняка, вдвоём всё обсуждали.
— Ты клевещешь на брата!
— Клевещу? — Света достала телефон и показала экран. — Вот скриншот переписки Андрея с папой. «Мам ничего не говори про банк, пока не разрулим ситуацию». Это клевета?
Мария взяла телефон дрожащими руками. Сообщения были датированы тремя месяцами ранее. Её мир начал рушиться, как карточный домик под порывом ветра.
— Почему ты мне раньше не сказала?
— А ты бы поверила? — Света забрала телефон. — Ты же до сих пор защищаешь их, хотя они тебя как последнюю дуру держат.
— Света!
— Что «Света»? Мам, очнись! Тебя просто используют! Пока ты здесь борщи варишь и полы моешь, они спокойно распоряжаются твоим имуществом!
Мария опустилась на стул. В голове мелькали воспоминания: как отец и Андрей шушукались на кухне, как резко замолкали, когда она входила, как уклончиво отвечали на вопросы о деньгах.
— Мне нужно поговорить с отцом.
— Поговорить? — Света встала. — Мам, с ними разговаривать бесполезно. Они тебе расскажут сказку про временные трудности, пообещают всё вернуть, а потом спокойно оставят без жилья.
Входная дверь хлопнула. В прихожей послышались знакомые шаги и голос отца:
— Маш, я дома! Что на ужин?
Света и Мария посмотрели друг на друга. Момент истины наступил раньше, чем они ожидали.
— Привет, золотко! — отец вошёл в кухню, целуя Марию в щёку, но при виде Светы его лицо изменилось. — А, Светка приехала. Как дела, дочка?
— Нормально, папа. Как дела с кредитом? — Света не стала ходить вокруг да около.
Отец замер, снимая куртку. Мария увидела, как дрогнули его руки.
— О каком кредите речь?
— Об одном и половине миллиона под мамину квартиру, — Света говорила спокойно, но каждое слово било, как молот.
— Светлана, не лезь в дела, которых не понимаешь, — отец повесил куртку и сел за стол.
— Не понимаю? — голос Светы стал опасно тихим. — Папа, я работаю в банковской сфере уже десять лет. Думаешь, я не знаю, что такое залоговое кредитование?
Мария молча наблюдала за этой перепалкой. Вдруг многое стало проясняться. Помнила, как год назад отец просил её подписать какие-то документы «для перерегистрации квартиры». Она доверяла мужу и расписалась, не читая.
— Маша, объясни дочери, что семейные дела не её компетенция, — отец попытался переложить ответственность на жену.
— Нет, Анатолий, — Мария впервые за много лет перешла на официальное имя. — Объясни ты. Объясни, почему моя квартира, которую я получила от бабушки, стала залогом по твоему кредиту.
— Да не твоя это квартира! — отец вспылил. — Мы ведь семья! У нас общее имущество!
— Ах, общее? — Света рассмеялась. — А машина Андрея тоже общая? А его новая квартира в центре? Или почему-то только мамино имущество общее, а ваше с Андреем — частное?
— Хватит! — отец ударил кулаком по столу. — Андрей мужчина, ему нужно обеспечивать семью!
— А мама что, не человек? — Света встала. — Ей что, жильё не нужно?
Мария наконец поняла. Всю жизнь она была человеком второго сорта в собственной семье. Сначала помогала Андрею с учёбой, потом с работой, потом с квартирой. А теперь настала очередь отдать последнее — крышу над головой.
— Света права, — тихо сказала Мария. — Вы меня не за человека считаете.
— Маш, что ты несёшь? — отец попытался взять её за руку, но она отдёрнула.
— Несу правду. Всю жизнь я была прислугой для вас двоих. Готовила, стирала, убирала, а вы даже не поставили меня в известность о том, что могу остаться на улице.
В этот момент зазвонил телефон отца. Он взглянул на экран и побледнел ещё больше.
— Андрей звонит, — пробормотал он.
— Ответь при нас, — потребовала Света. — Раз у нас общее имущество, то и разговоры должны быть общими.
Отец нажал на громкую связь с видимой неохотой.
— Пап, как дела? Мам ещё ничего не знает? — голос Андрея прозвучал как гром среди ясного неба.
Мария схватилась за грудь. Значит, сын действительно был в курсе. Её любимый мальчик, которого она растила, за которого переживала, знал и молчал.
— Андрей, — прохрипела она, — ты знал?
Молчание в трубке длилось целую вечность.
— Мам… это не то, что ты думаешь…
— А что я думаю? — голос Марии окреп от ярости. — Что мой сын сговорился с отцом, чтобы оставить меня без жилья?
— Мам, мы хотели всё уладить тихо! — Андрей заговорил быстро. — Я взял ещё один кредит, чтобы закрыть папин, но банк требует дополнительные гарантии…
— Какие гарантии? — Света насторожилась.
— Ну… твою квартиру тоже нужно будет оформить как залог. Временно! — добавил он поспешно.
Света так сильно сжала кулаки, что костяшки побелели.
— Мою квартиру? Которую я покупала на собственные деньги семь лет?
— Света, мы же семья! — в голосе Андрея появились нотки того же тона, которым отец всегда добивался своего. — Нужно помогать друг другу!
— Помогать? — Света встала и начала расхаживать по кухне. — А когда мне помощь была нужна после развода, где вы были? Когда я кредит на квартиру оформляла, кто поручителем был? Банк, да! Не семейка дорогая!
— Светка, не груби брату, — отец попытался восстановить контроль.
— Брату? — Мария медленно повернулась к мужу. — А дочери можно грубить? Дочь можно обманывать и лишать жилья?
— Мам, ты неправильно понимаешь, — Андрей в трубке заговорил умоляющим тоном. — Мы просто хотели уберечь тебя от переживаний…
— Уберечь? — Света подошла к телефону вплотную. — Андрюша, а если банк заберёт обе квартиры, где мама жить будет? У тебя в трёшке в центре?
— Света, не утрируй…
— Не утрирую? — она повернулась к родителям. — Мам, а ты знала, что у Андрея теперь трёхкомнатная квартира в Москве? На Остоженке?
Мария покачала головой. Конечно, не знала. Сын рассказывал только о «служебном жилье».
— За восемь миллионов, между прочим, — добавила Света язвительно. — Интересно, откуда у государственного служащего такие деньги?
— Света, замолчи! — рявкнул отец.
— Нет, не замолчу! — она обернулась к матери. — Мам, они тебя просто используют! Сначала квартиру твою заложили, теперь мою хотят! А что дальше? Почки продавать будем для Андрюшиных инвестиций?
— Хватит! — Андрей в трубке закричал. — Я еду к вам сейчас! Разберёмся на месте!
Гудки отбоя повисли в воздухе, как приговор. Мария смотрела в пустоту, переваривая услышанное. Света села рядом и взяла мать за руку.
— Мам, теперь ты понимаешь, почему я молчала три месяца? Надеялась, что они одумаются и сами тебе расскажут.
Мария кивнула, не поднимая глаз. В душе у неё что-то окончательно сломалось.
Андрей примчался через час. Ворвался в квартиру, как ураган, даже не поздоровавшись со Светой.
— Мам, ты меня выслушай, — он сел рядом с Марией, взял её за руки. — Я всё исправлю. Честное слово!
— Исправишь? — Мария высвободила руки. — А что именно ты исправишь, сынок? То, что обманывал меня три месяца? Или то, что хочешь забрать квартиру у сестры?
— Мам, это временно! — Андрей заговорил горячо. — Я получу премию в декабре, всё закрою и верну!
— Какую премию? — Света фыркнула. — В госучреждениях премии по миллиону не дают.
— У меня есть… дополнительные проекты, — Андрей отвёл взгляд.
— Какие проекты? — Мария впервые за долгие годы заговорила с сыном строгим тоном. — Андрей, ты мне всю правду расскажи. Немедленно!
Андрей переглянулся с отцом. Тот еле заметно кивнул.
— Ладно, — Андрей вздохнул. — Я работаю консультантом в нескольких фирмах. Помогаю им получать госзаказы. За это платят хорошо.
— Взятки, значит, берёшь, — констатировала Света спокойно.
— Это не взятки! — возмутился Андрей. — Это консалтинг!
— Консалтинг, — Мария медленно повторила незнакомое слово. — И ради этого «консалтинга» ты готов оставить мать без крыши над головой?
— Мам, ну что ты! — Андрей попытался обнять её, но она отстранилась. — Я же не дам тебе пропасть! В крайнем случае, ты ко мне переедешь!
— Ко мне? — Света рассмеялась зло. — А где она у тебя жить будет? На кухне? У тебя же жена с ребёнком!
— Разберёмся, — буркнул Андрей.
— Вот именно, — Мария встала. — Вы всегда разбираетесь. Только почему-то за мой счёт.
— Маш, не драматизируй, — отец попытался вмешаться. — Мы же не враги тебе!
— Не враги? — голос Марии стал опасно тихим. — Анатолий, за тридцать лет брака ты хоть раз спросил моего мнения по важным вопросам? Хоть раз поинтересовался, чего я хочу?
— Маша, ну что ты…
— Нет, серьёзно! — Мария подошла к нему вплотную. — Когда ты решил отдать Андрею мою машину, ты меня спросил? Когда продавал дачу бабушки и деньги сыну на первый взнос дал, ты спросил? А теперь квартиру мою заложил!
— Эта квартира и моя тоже! — отец повысил голос.
— Твоя? — Мария засмеялась истерично. — Анатолий, ты в этой квартире прописан, но она досталась мне от бабушки! По завещанию! Это моя собственность!
— Но мы же муж и жена!
— Да? — Мария повернулась к Андрею. — А твоя квартира тоже общая с мамой? Или там другие правила действуют?
Андрей молчал, изучая пол.
— Молчишь? — Мария села напротив сына. — Андрюша, посмотри мне в глаза. Скажи честно: если банк заберёт мою квартиру, ты предоставишь мне равноправное жильё? В своей трёшке?
— Мам, ну ты понимаешь… — Андрей замялся. — У Иры нервы, у неё ребёнок маленький…
— Понимаю, — Мария кивнула. — А то, что у меня тоже нервы и что мне тоже где-то жить нужно, это неважно.
— Мам, не ставь меня в неудобное положение!
— В неудобное положение? — Света подскочила. — Андрей, ты охренел окончательно? Мать на улицу выбросить — это нормально, а тебя в неудобное положение ставить нельзя?
— Света, не лезь! — рявкнул отец.
— Нет, пусть лезет! — Мария впервые заступилась за дочь. — Пусть скажет то, что я тридцать лет боялась сказать!
Повисла тяжёлая тишина. Мария смотрела то на мужа, то на сына, и в её глазах медленно умирала последняя надежда на справедливость.
— Знаете что, — она встала и подошла к окну. — Всю жизнь я была дурой. Думала, что семья — это когда все друг другу помогают. А оказалось, семья — это когда я всем помогаю, а мне никто.
— Мам, ты несправедлива, — Андрей попытался возразить.
— Несправедлива? — Мария обернулась. — Несправедливо то, что мой собственный сын готов оставить меня без жилья ради своих тёмных делишек!
В её голосе прозвучала такая боль, что даже отец смутился.
— Хорошо, — Мария достала из ящика стола папку с документами. — Раз уж мы говорим начистоту, то поговорим до конца.
— Мам, что ты делаешь? — Андрей насторожился.
— Читаю завещание бабушки, — Мария развернула пожелтевший документ. — «Оставляю единственной наследнице, внучке Марии Анатольевне, квартиру по адресу…» Дальше читать?
— Маш, зачем ты это всё ворошишь? — отец попытался взять документ.
— Не смей! — Мария убрала руку. — Тридцать лет я позволяла вам решать за меня. Хватит!
Она подошла к телефону и набрала номер.
— Алло, Виктор Семёнович? Это Мария Захарова. Мне нужна консультация юриста. Срочно.
— Мам, ты что творишь? — Андрей побледнел.
— То, что должна была сделать три месяца назад, — Мария убрала телефон. — Завтра подаю заявление о мошенничестве. Документы на квартиру я подписывала под ложным предлогом.
— Мать, одумайся! — отец схватил её за руку. — Ты же сына под суд подведёшь!
— Сын сам себя подвёл, — Мария высвободилась. — Когда решил, что мать можно обманывать и грабить.
— Мам, я же не хотел! — Андрей упал на колени перед матерью. — Я просто… деньги нужны были очень! Там такие суммы крутятся!
— Вставай, — Мария отступила. — Не унижайся. Поздно.
Света молча наблюдала за происходящим. Впервые в жизни она видела мать сильной.
— Мам, а может, всё-таки попробуем договориться? — Андрей поднялся с пола. — Я найду деньги где-то ещё…
— Где? — Мария посмотрела на него внимательно. — В бюджете города? У следующих доверчивых родственников?
— Мам…
— Нет, Андрей. Хватит. Я тридцать лет была дурой, которая всё прощала. Теперь буду умной, которая ничего не прощает.
Она подошла к шкафу и достала чемодан.
— Что ты делаешь? — отец вскочил.
— Собираю вещи. Завтра переезжаю к Свете, — Мария начала складывать одежду. — А вы решайте свои финансовые проблемы сами.
— Маш, не дури! — отец попытался отнять чемодан. — Куда ты пойдёшь?
— К дочери, которая меня не предавала, — Мария захлопнула чемодан. — Удивительно, да? Оказывается, у меня есть ребёнок, который меня любит, а не использует.
— Мам, добро пожаловать, — Света обняла её. — Моя квартира — твоя квартира.
— А наша? — Андрей кивнул на стены.
— А ваша пусть остаётся вашей, — Мария надела пальто. — Только без моей подписи под залоговыми документами.
— Мама, ты меня простишь когда-нибудь? — Андрей стоял у двери.
Мария обернулась на пороге. В её глазах не было ни злости, ни боли. Только усталость и странное облегчение.
— Я тебя прощу, когда ты станешь человеком, который мать на улицу не выбрасывает, — она взяла Свету под руку. — А пока учись жить без маминой помощи. Посмотрим, как ты справишься.
Дверь закрылась за ними с тихим щелчком. Отец и сын остались вдвоём в квартире, которая вдруг показалась им чужой и холодной.
— Что теперь делать будем? — спросил Андрей.
Отец пожал плечами и сел за стол, где ещё час назад стояла недопитая Машина чашка.
— Искать других дураков, — сказал он тихо. — Или учиться жить честно.
