Она мечтала стать мамой. Он хотел троих детей. Но вместо сказки была тяжёлая реальность,пустая детская, слёзы в ванной и тишина после каждой попытки…
Оля и Тимофей поженились на четвёртом курсе. Они были обычной парой, таких много: скромная студенческая свадьба, съёмная квартира, лапша по вечерам и горячие мечты о будущем.
— У нас будет трое ребятишек, я в этом уверена, — говорила Оля, лежа на груди у Тима, вдыхая запах его футболки и смотря на потолок. — Два мальчика и девочка. Или наоборот.
Он смеялся, целовал её волосы и отвечал:
— Главное — что с тобой, и от тебя
Прошёл год. Второй. Третий.
Беременности не было. Оля скупала тесты упаковками — иногда делала их по два в день, надеясь, что вдруг утром ошибка была… Но все попытки были без результатны.
Они пошли по врачам. Вначале — в районную. Потом — в частную. Потом — к известному профессору в столицу. Всё было хорошо. У неё — прекрасные анализы. У него — отличная спермограмма. И всё равно: ни-че-го.
Диагноз прозвучал как приговор:
Бесплодие неясного генеза.
Мол, формально — вы здоровы. А по факту — шансов нет.
Оля начала замыкаться. На работе улыбалась, дома — плакала . Тимофей старался поддерживать, но видел, как у неё потух взгляд. Она всё чаще уходила в себя, смотрела, как соседки водят детей за ручку во дворе, и молчала.
Потом они решились на ЭКО. Первый протокол — неудача. Второй — химическая беременность. Третий закончился больницей: осложнения после стимуляции. После четвёртого — Оля просто села у окна и сказала:
— Всё. Я больше не могу.
— Давай возьмём паузу, — предложил Тим. Он не хотел её терять. Не хотел, чтобы борьба за мечту стала концом их семьи.
Они переехали. Завели собаку. Начали гулять по вечерам, больше молчали, чем говорили, но держались за руки.
Всё было вроде бы спокойно. Только когда Оля видела в магазине детские бодики, у неё ком в горле стоял.
Так прошло почти полтора года. Они почти привыкли жить без ожидания. Но внутри у каждого— ничего не прошло. Просто затаилось. До одного случайного дня…
Когда внутри уже ничего не болит — это ещё не облегчение. Это пустота. Но иногда именно в неё приходит свет.
Оля сидела в очереди к терапевту — обычный медосмотр для работы. В коридоре было душно, пахло спиртом и старой мебелью. Она разглядывала потрескавшуюся плитку на полу, когда рядом присела женщина — лет сорока пяти, яркая, с короткой стрижкой и уверенным голосом сказала :
— У тебя такие уставшие глаза. Долго ждёшь?
— Жду давно… — ответила Оля и сама удивилась своему голосу.
Разговор закрутился. Женщину звали Лена. Она тоже прошла через ЭКО — семь попыток. Семь. Сейчас у неё двойня — два белобрысых мальчика, похожих как две капли. Она показала фото на телефоне.
— Не сдавайся, — сказала Лена. — Я тоже после четвёртого думала: всё. А вот пятый оказался тем самым. Точно знаю: ты родишь.
Эти слова засели в сердце. Как зерно. Как тихое «а вдруг».
Оля пришла домой и рассказала Тиму. Он обнял её и сказал:
— Если хочешь снова попробовать — то я готов.
> Это был пятый протокол. Последний по госпрограмме. Если бы он не сработал — пришлось бы копить ещё год-два на платное ЭКО. А времени у них уже не было.
Оля приняла это спокойно. Без надежды, но с чёткой решимостью. Всё по расписанию: уколы в живот, приёмы у врача, бесконечные анализы, пункция.
Когда пришло время ждать результата, она уже почти не волновалась. Просто пошла в магазин — отвлечься.
И именно там, у полки с подгузниками, прозвенел звонок. Из клиники. Медсестра сказала:
— Ольга Андреевна, поздравляем. ХГЧ положительный. У вас всё получилось.
Оля остолбенела. Потом заплакала. Прямо там — между банками с детским питанием и шампунями. Люди оборачивались, а она стояла и не могла поверить: внутри неё жизнь.
Беременность не была лёгкой. Оля всё время боялась — потерять, ошибиться, не заметить чего-то важного. Но каждое утро она трогала живот и шептала:
— Живи. Только живи.
> Она не мечтала. Она молилась.
На 12-й неделе они узнали, что будет мальчик. Тимофей после УЗИ купил мягкого льва и сказал:
— Пусть будет сильным. Мы назовём его Лев.
Иногда ребёнок рождается не просто телом — он рождается с верой. Через боль. Через страх. Через слёзы. Но именно так и появляются настоящие мечты.
Роды начались на 39-й неделе, ночью. У Оли отошли воды. Тимофей помог ей собраться, держал за руку по дороге в роддом, сам вёл машину, стараясь не выдать дрожь в голосе.
Она смотрела в окно, гладила живот и шептала:
— Потерпи, малыш. Мы уже почти рядом…
> Но всё пошло не по плану.
Схватки были долгими, сильными. Анестезию поставили поздно. У Оли несколько раз скакало давление, она потеряла сознание. Врачи решали, успеют ли роды пройти естественно или делать кесарево.
Тимофея не пустили в родзал — пандемия, ограничения. Он сидел внизу, в холодном коридоре, и считал минуты, вспоминая каждый их укол, каждую ночь на иголках, каждое «давай ещё раз попробуем».
В какой-то момент он встал и просто подошёл к окну. И громко, почти закричав попросил : Живи ,Лев! Живи! Ты нам нужен.
И он закричал.
Громко. Чётко. Как будто не просто появился — ответил всему миру: «Я здесь. И я — их мечта».
Когда Тимофею вынесли малыша — он был в шапочке, красный, морщинистый, с сжатыми кулачками. Но самый красивый человек на планете.
— Лев… — прошептал Тимофей и присел на скамейку.
Он заплакал. Он не просто заплакал, он затопил всё в себе слезами: боль, усталость, страх.
Оля восстанавливалась тяжело. Но каждый раз, когда ей приносили Льва — она прижимала его к груди и не могла надышаться. Она держала его, как держала бы жизнь, если бы могла.
— Я боялась, что не смогу тебя любить, если у нас ни чего не получиться — призналась она как-то Тиму. — Что страх победит.
— Ты любишь так, как умеют любить только любящие женщины.
И ты уже победила свой страх. Просто погляди на нашего Льва.
Когда Левушке исполнилось полгода, они поняли: усталость — это тоже счастье. Укачивания в 3 ночи, колики в животике , срыгивания на диван— всё это было их жизнью. Настоящей.
И однажды, среди ночи, когда Оля встала к плачущему Льву, Тим спросил:
— Ты ведь хочешь ещё одного, да?
Она обернулась с сыном на руках, растрёпанная, в халате, с мешками под глазами, и рассмеялась:
— Ага. Но только если ты будешь вставать к нему по ночам.
Прошли годы. Их мечта уже бегала по дому с кубиками в руках и пряталась под одеялом. Но что, если мечта — это не один ребёнок, а целая жизнь, наполненная любовью?
Когда Льву исполнилось три года, Оля снова пошла в ту же клинику. Тот же подъезд. Та же дверь. Даже та же медсестра в регистратуре — только с новыми морщинками у глаз.
— Пришли за сестрёнкой? — улыбнулась она.
— Или за братиком. Главное — чтобы был, — ответила Оля и почувствовала, как у неё сжимается сердце.
Теперь она не дрожала, не плакала перед уколами. Всё знала, всё понимала. Но страх — всё равно был. Тот, тихий, уже знакомый, который приходит вместе с надеждой.
Протокол удался с первого раза. На 10-й день анализы показали: беременность есть. Тимофей молча обнял её и сказал:
— Второй лев? Или маленькая ласточка?
Когда пришли на УЗИ, врач долго прислушивалась к экрану, водила датчиком и вдруг улыбнулась:
— Поздравляю. У вас девочка. Всё в порядке. Крепенькая.
Оля закрыла глаза. Слёзы катились по щекам.
— Здравствуй, Мира… — прошептала она, мы тебя ждём.
Роды прошли легче. На руках у Оли лежал крошечный комочек, родившийся с громким писком. Тимофей впервые был рядом — его допустили в зал. Он держал жену за руку и видел, как она рожает не просто дочь — рожает победу.
Когда они после выписки ,пришли домой, Лев осторожно заглянул в люльку и сказал:
— Она будет петь , а я буду играть ей на пианино.
— Она будет слышать и видеть, как ты её защищаешь, — сказал Тим, обнимая сына за плечики.
Оля стояла рядом, качая Мирочку, думала:
«Вот она. Жизнь. Без истерик, но с истиной. Без пафоса, но с глубиной.»
Через несколько лет , Оля и Тим открыли психологический центр помощи парам, столкнувшимся с бесплодием.
Небольшой офис. Тёплый интерьер. Комната ожидания с мягким светом и пледом. И книга отзывов, где первая запись — от Лены, той самой, из поликлиники:
«Никогда не сдавайтесь. Мечты рождаются. Только нужно их дождаться.»
