Отец вечно пьёт и ругается матом. Мать варит суп в большой эмалированной кастрюле, воет по ночам в подушку, никого не замечает. Ире пятнадцать, она впервые влюбилась и пишет пальцем на запотевшем стекле: «счастье есть, его не может не быть». Делает с сёстрами уроки, моет посуду в пластиковом тазу, нагрев воду в кастрюльке, покрытой изнутри ржавым налётом. Иногда Ире кажется, что она обернётся и увидит брата: раньше они были посуду вместе – она смывала с тарелок жир и остатки еды, он вытирал их вафельным полотенцем. Но брата больше нет. Его улыбающееся лицо смотрит на Иру с фотографий, и внутри разрастается вязкое чувство вины – она должна страдать, выть в подушку, как мама, но под кожей у неё всё переливается и щекочет, словно вместо крови по сосудам течёт газировка.
-Ира, скажи ей! – кричит младшая Саша. – Она мне фломастеры не даёт!
Приходится идти и разнимать сестёр, которые вечно не могут поделить то карандаши, то игрушки. Ира пыталась привлечь их к уборке дома и мытью посуды, но мама сказала, что они ещё маленькие. Странно, ведь Ира в их возрасте давно уже всё делала по дому. Может, потому, что она старшая.
Руки после мытья посуды красные, а подушечки забавные, словно сморчки. Ира достаёт из своего тайника тетрадку и пишет: «Сегодня Андрей три раза посмотрел на меня во время истории. Он сидит впереди и всё время оборачивается. Маринка заметила и сказала, что он втюрился в меня. Кажется, я покраснела. Андрей. Андрей. Андрей. Не могу произнести это имя вслух, но зато могу написать. Хочу тетрадку с «Титаником», чтобы записывать туда свои стихи».
Дневник Ира прячет надёжно. Так ей кажется, по крайней мере. Но в пятницу, когда она задерживается в школе из-за дежурства, дома её встречает мама с перекошенным от злости лицом:
-Как ты смеешь!
У мамы в руках тетрадка, которую Ира узнает сразу, и от страха и обиды лицо словно немеет.
-Он убийца! – кричит мама. – Убийца!
Когда брат тонул, на берегу были другие пацаны. Но никто не прыгнул его спасать. Андрей сам объяснил ей, что все думали, будто Серёжа придуривается. Играет, не может же он серьёзно утонуть в этом лягушатнике. Но для мамы все, кто был там и не помог, теперь убийцы.
Ира помнит, как брат учил её плести венки из одуванчиков, как смеялся, когда она не могла попасть камешком в воду. Но теперь в груди у неё живёт что-то тёплое и колючее, как крапива под солнцем. Андрей помог бы Серёже, если бы знал. Но никто не знал. Мама не понимает.
-Ты эгоистка! – кричит она.
А потом куда-то уходит. Ветер шевелит занавеску, в доме подозрительно тихо: младшие сёстры затихли, и только через несколько лет Ира узнает, что это они нашли дневник и отдали его маме. Ира разогревает суп, делает уроки, моет посуду. А на следующий день одноклассники перешёптываются и смеются, когда она входит в класс. Ира ничего не понимает, и Маринка, верная подруга, рассказывает, что вчера мама Иры пришла к родителям Андрея и устроила скандал, предъявив дневник. От стыда хочется исчезнуть. Ира бежит из школы прочь, стоит на берегу пруда, но ничего не чувствует. А пруд тем временем отражает небо, как всегда, ровное и бездонное. Будто ничего и не случилось.
Ире двадцать три. Она работает в больнице, снимает однушку в спальном районе, сёстры живут с ней. Когда Ира заикнулась, что хочет получить общежитие, мама возмущается:
-Ты эгоистка! А кто будет заботиться о сёстрах?
Младшая Саша поступила в колледже на учителя начальных классов, общежития там нет. Средняя Нина ходит на подготовительные курсы в институт, потому что экзамены она в этом году провалила. В деревню она возвращаться не хочет: у отца совсем съехали мозги, он никого не узнает, может и ударить. Мама всё время причитает, что если Серёжа был бы жив, он бы обо всех позаботился. Но его нет, и заботиться обо всех приходится Ире.
Андрея она встречает в больнице, в которой работает. Он сидит на скамейке с девчонкой, у которой длинные жёлтые волосы, как у куклы Барби. Иру он узнает сразу: встаёт, улыбается, подходит к ней.
-Привет! Ты как?
Ира косится на «барби», пожимает плечами.
-Нормально, а ты?
-На работу устроился, в салон мобильной связи. У тебя есть мобильный?
-Нет пока.
Денег на мобильный у Иры нет. Был один, но его вытащили в троллейбусе.
-Ну, приходи, подберём.
Он диктует адрес и так улыбается, что Ире нечем дышать. Она несколько дней собирается с духом и приходит в салон. Андрей снова ей улыбается, они болтают целый час, пока его напарник не начинает недовольно коситься.
-Пошли погуляем послезавтра по набережной? – предлагает Андрей.
Ира соглашается, но не понимает, расценивать это как свидание или как дружескую прогулку – она помнит про «барби», вряд ли это просто знакомая.
К концу вечера Андрей берёт Иру за руку. Она больше не ведёт дневник, но пишет его имя на троллейбусных билетах, ненужных медицинских справках, на полях телепрограммы за прошлую неделю. Ей хочется петь и танцевать. Когда он её целует, Ира спрашивает всё же про ту девушку, а Андрей смеётся:
-Это же моя двоюродная сестра!
Скоро он становится постоянным гостем в их квартире. Саша и не помнит его, а Нина округляет глаза.
-Если мама узнает, она тебя убьёт!
От мамы Ира скрывает долго. До тех пор, пока у неё не начинает расти живот. Они с Андреем срочно расписываются, снимают другую квартиру. Нине приходится возвращаться домой, Саша находит подработку в ночной кафешке и снимает комнату. Когда Ира звонит маме, та ожидаемо кричит:
-Эгоистка! Думаешь только о себе!
Ира впервые сердится и бросает трубку. Она ждёт, что мама хотя бы спросит, кто будет. Будет мальчик. И Ира знает, как его назовёт.
Когда летом они приезжают в деревню, мама обижается, что останавливаются они у родителей Андрея. Ира заикается о папе, но мама останавливает её.
-Отец месяц не пьёт, ждёт вас!
Ира не верит. Но когда они приходят с младенцем к родителям, отец и правда выглядит трезвым. Ира и забыла, какими могут быть его глаза: цепкими, добрыми, родными.
Отец берёт Серёжу на руки – бережно, словно фарфоровую статуэтку. Все сгрудились вокруг Иры и её малыша, и это так необычно. Ира никогда не была такой значимой в семье, но она понимает, почему этот крошечный комочек счастья всё изменил. Она и сама уже не обижается ни на маму, ни на папу – Ира осознаёт, что если с Серёжей что-то случится, она просто не переживёт.
Андрей стоит в дверях и горбится. Он боится, что мать Иры снова назовёт его убийцей. Но та поднимает мокрое лицо и говорит:
-Ты чего в дверях стоишь, сынок? Проходи, я там салат сделала.
За окном летают ласточки, ветер шевелит занавески. В доме, где столько лет царило горе, наполняется жизнью.
