Валентина, отставив трость в сторону, опустилась на скамейку и, прищурившись, подняла глаза к небу.
— Хорошо-то как, — пробормотала себе под нос и оглянулась по сторонам, не смотрит ли кто-либо в её сторону. А то быстро решат, что старуха умом тронулась, раз сама с собой разговаривает. Все соседние скамейки были заняты, но никто не обращал внимание на пожилую женщину.
Погода в последнее время преподносила сюрприз за сюрпризом: то дул сильный ветер, способный свалить с ног, то лепил дождь со снегом. Никакого желания выходить на улицу не было. И вот, наконец, выдался солнечный денёк.
Валентина проводила взглядом проходивших мимо неё людей и вдруг почувствовала, как одиночество, холодной улиткой вползает в сердце. Разве могла она когда-нибудь предположить, что останется одна, никому не нужная, одинокая старуха. Называть старухой она сама себя стала совсем недавно, после того, как ей исполнилось 60. И буквально на следующий день она получила травму ноги, которая и заставила её оставить работу. Увы, жизнь окончательно и бесповоротно изменилась, превратившись в рутину. Два сына, давно выросшие и разъехавшиеся в разные города, не спешили навещать мать. А её дни стали длинными и пустыми.
https://img.freepik.com/free-photo/senior-woman-enjoying-hike-nature
Валентина услышала звук шагов и подняла голову. Рядом с ней остановился пожилой мужчина. Казалось, он тоже искал уединения. Он в нерешительности оглядел все занятые скамейки и, не найдя свободного места, повернулся к Валентине.
— Здравствуйте. Вы позволите присесть рядом с вами?
— Да, конечно, — ответила Валентина, улыбнувшись. Просто так. Машинально. И отвернулась. Какое ей дело до этого незнакомого человека?
— Какой же красивый у нас парк, — заметил незнакомец, садясь рядом. — Я часто здесь гуляю, но никогда раньше не видел вас здесь.
Он помолчал минутку и добавил:
— Кстати, у вас красивая улыбка. Добрая.
Валентина расцвела от комплимента.
— Спасибо, давно мне никто не говорил таких прекрасных слов.
— Увы, я тоже не избалован подобным. Грустно, что мы перестали видеть хорошее вокруг себя. Всё спешим куда-то, пытаемся что-то успеть. А жизнь… она — раз! — и повернула к закату.
— Вы правы. Я тоже всю жизнь крутилась, как белка в колесе, а теперь вот учусь наслаждаться тем, что осталось. К сожалению, не так много радостей осталось.
— Понимаю, — ответил он с грустью. — У меня тоже непростая история. Я не так давно потерял жену, — его голос слегка дрогнул. — Она ушла из жизни слишком рано. Инна, моя дочь, считает, что я виновен в её смерти.
— Какой ужас! — воскликнула Валентина, чувствуя, как её сердце сжимается от сочувствия. — Почему же она так считает?
Мужчина вздохнул, его глаза наполнились слезами и он отвернулся.
— Моя жена страдала от депрессии,— ответил он сдавленно, — Я не заметил, как всё это усугубилось настолько, что она наглоталась таблеток. Её спасли, но после этого её физическое здоровье так сильно пошатнулось, что через десять месяцев она скончалась. Знали бы вы, как я виню себя в этом.
— Подождите, но не вы же стали причиной её cмерти. Депрессия — это болезнь, от которой никто не застрахован.
— Конечно, конечно. Я это всё понимаю. Но… Если бы я не был слишком занят работой, пытаясь обеспечить семью, то этого бы не случилось. Инна считает, что если бы я был более внимательным к её матери, возможно, всё могло бы быть иначе. Я полагаю, что моя супруга из-за болезни могла наговорить дочери про меня что-то ужасное. Но, так или иначе, она винит меня за то, что я жив, а её матери больше нет.
— Как это грустно. Может быть вы попробуете поговорить с дочерью, объяснить ей…
— Она не идёт на контакт. Самое обидное, что она не даёт мне видеться с внуками. Я очень скучаю по ним. Даже думал в суд обратиться. Но тогда бы отношения с Инной окончательно испортились.
— Да, вы правы. Надо как-то по-хорошему договариваться.
— Что-то я разнылся, как дед старый, — опомнился мужчина. — Нашёл в вашем лице благодарного слушателя и обрадовался. А ведь мы с вами даже не познакомились. Меня Илья зовут. А вас?
— Валентина. Иногда и поныть не помешает, ничего страшного в этом нет. Главное, чтобы рядом был тот, кто понять сможет.
— Может быть и вы про свою жизнь расскажете? — Илья посмотрел женщине прямо в глаза. Та смутилась и покраснела.
— Вы знаете, — начала она, — в моей жизни не было ничего занимательного. Рано овдовела. А тут ещё и перестройка нагрянула. Было очень тяжело растить детей в те годы. Всё изменилось так быстро, что жизнь стала настоящим испытанием. Я работала на нескольких работах, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Иногда приходилось задерживаться на работе до позднего вечера, а дома меня ждали двое маленьких мальчиков. Я старалась дать им всё, что могла, но иногда чувствовала, что не успеваю за временем.
Илья кивнул. В памяти пронеслись воспоминания о собственных трудностях в то время. Как он потерял постоянную работу и целыми днями метался в поисках хоть какого-то заработка. Семью как-то кормить нужно было.
— Я работала на заводе, а по ночам подрабатывала в магазине, мыла полы, — продолжала Валентина. — Иногда, когда я приходила домой, у меня не было сил даже поиграть с детьми. Я просто садилась на диван и смотрела, как сыновья играют. Думала, что вот-вот жизнь наладится и тогда я буду с ними играть, водить их в походы и в театр. К сожалению, это «вот-вот» так и не случилось.
Илья почувствовал, как её голос дрогнул, и спросил:
— А где теперь ваши сыновья? Надеюсь, они поняли, что вы старались для них и оценили ваши усилия?
— Увы, — вздохнула Валентина. — Сначала они обижались, что я не могла купить им вещи, которые они хотели иметь, потом требовали дорогие телефоны. А моих заработков хватало только на простые вещи. Нет, мы не нищенствовали. Даже на море несколько раз ездили. Но мальчикам этого было мало. Они постоянно сравнивали себя с детьми, у которых были богатые родители. А что я могла одна сделать? Потом они выросли, женились, и их жены начали настраивать их против меня. Я не знаю, что они им говорили, но со временем я почувствовала, как между нами возникла пропасть. Если раньше мы хоть как-то общались, созванивались, то после женитьбы они стали избегать встреч, а когда я пыталась поговорить с ними, то просто отмахивались. Думаю, им стыдно перед роднёй жён, что мать не бизнес леди, а простая труженица.
— Это ужасно, — воскликнул Илья, словно разряд тока почувствовав её боль.
— Я пытаюсь оправдать поведение своих мальчиков, но всё равно чувствую себя преданной и одинокой, — призналась Валентина, её глаза снова наполнились слезами. — Я вложила в них всю свою душу, а теперь они даже не хотят видеть меня. Я столько раз пыталась поговорить с ними, объяснить, как мне тяжело, но они только усмехались, как будто я не имею права на свои чувства.
— Это действительно несправедливо. Вы сделали для них так много.
— Я часто думаю о том, что могла бы сделать иначе, чтобы сохранить наши отношения. Но, кажется, уже слишком поздно, — произнесла Валентина с горечью.
— Возможно, не всё ещё потеряно, — сказал Илья, стараясь ободрить её. — Иногда люди нуждаются во времени, чтобы понять, что действительно важно. Думаю, ваши сыновья тоже когда-то осознают, как много вы для них сделали.
— Надеюсь, что так, — ответила Валентина, её голос стал немного более уверенным. — Но сейчас мне просто хочется чувствовать, что я кому-то нужна.
— Мы все нуждаемся в поддержке и понимании, — сказал Илья и, помолчав некоторое время, добавил: — Простите, но сейчас мне пора идти. Приятно было с вами познакомиться, Валентина. Надеюсь, что ещё когда-нибудь увидимся.
— Всего хорошего, Илья, — старательно скрывая разочарование, ответила женщина.
Она проводила взглядом удалявшуюся фигуру и закрыла глаза. Солнечный лучик ласкал кожу лица, лёгкий ветерок играл выбившейся из-под берета прядью волос. Кто-то проходил мимо, а она сидела неподвижно, ругая себя за то, что зачем-то разоткровенничалась с каким-то чужим человеком. Зачем, спрашивается?
— Иногда жизнь подкидывает нам неожиданные шансы, — услышала она голос рядом с собой. Вздрогнув, открыла глаза и удивлённо воззрилась на стоявшего подле неё Илью. — Я подумал, что глупо не воспользоваться выпавшим шансом изменить что-то в своей жизни. Если вы не против, я снова составлю вам компанию.
— Я не против, — улыбнулась Валентина, чувствуя, как одиночество, словно испуганная улитка, покидает её сердце.
