Туман стелился над старым кладбищем, где собрались люди в чёрных одеждах. Похороны Анны проходили тихо, лишь всхлипы родных нарушали тишину. Её гроб, украшенный белыми лилиями, стоял у края могилы, готовый опуститься в землю. Все взгляды были прикованы к нему, когда маленький щенок, незаметно пробравшийся на церемонию, вдруг запрыгнул на крышку гроба.
Толпа ахнула. Щенок, с шерстью цвета пепла и большими, почти человеческими глазами, осторожно коснулся мордочкой щеки Анны, видимой через стеклянное окошко гроба. В этот момент произошло нечто необъяснимое.
Воздух задрожал, словно от невидимой волны. Лилии на гробу начали медленно распускаться, хотя до этого были плотно закрыты. Ветер, которого не было, поднял листья с земли, закружив их в странном танце. А затем — тишина. Абсолютная, неестественная тишина, когда даже птицы замолчали.
Глаза Анны, закрытые до этого, вдруг распахнулись. Её грудь дрогнула, будто она сделала вдох. Люди замерли, не веря своим глазам. Кто-то закричал, кто-то упал на колени. Щенок, словно выполнив свою задачу, спрыгнул и исчез в тумане, будто его и не было.
Анна села в гробу, её взгляд был ясным, но далёким, словно она видела нечто за пределами этого мира. Она не произнесла ни слова, лишь посмотрела на всех, и в её глазах мелькнула искра, которой не было при жизни. Родные бросились к ней, но священник, дрожа, остановил их: «Это не чудо… Это нечто иное».
С того дня Анна изменилась. Она редко говорила, часто смотрела в пустоту, а её кожа всегда была холодной, как утренний туман. Никто не знал, что произошло в тот момент, когда щенок коснулся её лица. Но по ночам, когда луна освещала кладбище, люди видели маленькую тень с горящими глазами, бродящую среди могил. И те, кто осмеливался подойти ближе, клялись, что слышали шёпот: «Она не принадлежит вам… больше».
Анна вернулась домой, но её присутствие в деревне стало источником тревожных слухов. Она двигалась медленно, словно под водой, и её шаги не оставляли следов на пыльной дороге. Её глаза, некогда тёплые и карие, теперь казались бездонными, как ночное небо, и от их взгляда у людей пробегали мурашки. Она не ела, не спала, но каждое утро сидела у окна, глядя на кладбище вдалеке. А щенок… его никто больше не видел, но в деревне шептались, что он всё ещё где-то рядом.
Мать Анны, Мария, пыталась вернуть дочь к прежней жизни. Она готовила её любимый пирог с яблоками, пела колыбельные, которые Анна так любила в детстве, но всё было напрасно. Анна лишь улыбалась странной, едва заметной улыбкой, словно знала что-то, чего не знали другие. Однажды ночью Мария проснулась от шороха. Выйдя на крыльцо, она увидела Анну, стоящую босиком на росе. Вокруг неё кружились светлячки, но их свет был не зелёным, а холодным, голубым, и они двигались, словно подчиняясь невидимой воле. Анна повернулась к матери и тихо сказала: «Он зовёт меня».
«Кто?» — дрожащим голосом спросила Мария.
Но Анна не ответила. Она лишь указала на кладбище, где в темноте мелькнула тень — маленькая, с горящими глазами.
На следующий день деревня собралась на совет. Старейшины, священник и даже местный знахарь спорили, что делать. Одни говорили, что Анна — чудо, посланное свыше. Другие шептались, что она больше не человек, что щенок был посланцем чего-то древнего, живущего под землёй. Знахарь, старик с трясущимися руками, утверждал, что видел такое раньше — в старых книгах, где говорилось о существах, которые возвращают мёртвых, но забирают их души взамен.
— Это не щенок, — прошептал он, сжимая амулет. — Это страж. Он связывает миры. И он не уйдёт, пока не заберёт её окончательно.
Решили устроить обряд очищения. На закате у кладбища собрались все жители. Священник читал молитвы, знахарь разбрасывал травы, а старейшины пели древние песни, которые должны были отогнать зло. Анна стояла в центре круга, её лицо оставалось спокойным, почти безмятежным. Но когда священник окропил её святой водой, она вдруг закричала — нечеловеческим, пронзительным голосом, от которого стёкла в домах задрожали. Земля под ногами затряслась, и из тумана снова появился щенок.
Его глаза горели ярче, чем прежде, и теперь все видели, что это не просто зверь. Его тень была слишком длинной, слишком живой, извивающейся, как дым. Он подошёл к Анне, и она, словно заворожённая, протянула к нему руку. В этот момент небо разорвала молния, хотя туч не было. Гроб, в котором лежала Анна, вдруг треснул пополам, и из трещины вырвался свет — не белый, а чёрный, поглощающий всё вокруг.
Когда люди пришли в себя, Анна и щенок исчезли. На месте гроба осталась лишь яма, из которой поднимался слабый запах лилий. Никто не осмелился спуститься туда. Деревня опустела: кто-то уехал, боясь проклятья, кто-то просто перестал говорить о случившемся. Но по ночам, если долго смотреть на кладбище, можно увидеть светлячков, танцующих в странном ритме, и услышать шёпот: «Она ушла… но страж остался».
