Об измене мужа Татьяна узнала случайно. Как это обычно бывает, жены узнают о неверности супругов последними. Тишина в доме бывает обманчивой.
Татьяна сидела на кухне, лениво листая ленту новостей на телефоне. За окном моросил сентябрьский дождь, и в доме царила обманчивая тишина. Дети уехали к бабушке, а муж, Олег, задерживался на работе — как обычно. Она привыкла к его поздним возвращениям, к запаху кофе, которым он пах, входя в дом, к его усталой улыбке. Но сегодня что-то было не так. Тишину нарушал только стук капель по подоконнику, и в этой тишине её мысли казались громче обычного.
Всё началось с мелочи. Утром, собираясь на работу, Олег забыл свой второй телефон — старенький кнопочный, который он называл «рабочим». Татьяна никогда не придавала ему значения. Зачем человеку два телефона? Он объяснял: один для клиентов, другой для семьи. Она верила. Или, скорее, не хотела не верить.
Телефон лежал на тумбочке в прихожей, и, когда он завибрировал, Татьяна машинально взглянула на экран. Сообщение. Короткое, но словно удар под дых: «Ты сегодня приедешь? Я скучаю. Л.»
Л. Кто такая Л? Татьяна замерла, чувствуя, как кровь приливает к вискам. Она знала, что не должна, но пальцы сами потянулись к телефону. Код был простым — дата их свадьбы. Ирония судьбы. Сообщения открылись одно за другим. Л. — Лариса. Коллега Олега. Переписка длиной в месяцы. Нежные слова, планы встреч, даже фотографии. На одной из них — они вдвоём, смеющиеся, где-то в кафе. Олег выглядел счастливым. Таким счастливым, каким давно не был дома.
Татьяна не плакала. Не кричала. Она просто сидела, глядя на экран, пока телефон не потух. Тишина в доме стала невыносимой, словно стены впитали её боль и теперь давили ею. Она вспомнила, как Олег в последние месяцы стал чаще задерживаться, как его «усталость» пахла не только кофе, но и чужим парфюмом. Как он отводил взгляд, когда она спрашивала, всё ли в порядке. Жёны, как оказалось, действительно узнают последними.
Когда Олег вернулся, было уже за полночь. Он вошёл, как всегда, с лёгкой улыбкой, бросил: «День тяжёлый, клиентов полно». Но Татьяна уже не слушала. Она смотрела на него, как на незнакомца. Телефон лежал на столе, экран светился. Олег замер, его улыбка медленно угасла.
— Ты всё знаешь, — сказал он тихо, без вопроса в голосе.
— Почему? — только и смогла выдавить Татьяна.
Он молчал. Долго. Потом сел напротив, глядя в пол. — Я не хотел, чтобы так вышло. Это… просто случилось.
«Просто случилось». Эти слова эхом отдавались в её голове. Будто измена — это случайность, как дождь за окном. Будто её мир, их мир, не рухнул в одночасье.
Тишина в доме стала другой. Уже не обманчивой, а тяжёлой, как перед бурей. Татьяна знала, что утро принесёт новые вопросы, решения, боль. Но в ту ночь она просто встала, взяла телефон и вышла из кухни. Олег остался сидеть, а за окном всё шёл дождь.
Татьяна прошла в спальню, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Телефон всё ещё был в её руке, словно раскалённый уголь, который она не могла ни бросить, ни сжать сильнее. Она не знала, что делать с этим знанием, с этой болью, которая разрасталась внутри, как трещина на стекле. Спать не хотелось. Думать — тоже. Но мысли лезли в голову, беспощадные, как тот дождь за окном.
Она вспомнила их с Олегом первую встречу — случайную, в кафе у университета. Он пролил на неё кофе, извинялся так искренне, что она рассмеялась. Тогда он был другим: открытым, тёплым, с искрами в глазах. Они поженились через два года, родились дети, жизнь закрутилась — работа, ипотека, садик, школа. Когда искры в его глазах начали гаснуть? Когда она перестала их замечать?
Утром тишина в доме сменилась неловкими звуками: скрип двери, шорох шагов, звон посуды. Олег был на кухне, варил кофе. Татьяна вошла, посмотрела на него — он избегал её взгляда. На столе лежал тот самый телефон, как немой свидетель их вчерашнего разговора.
— Нам надо поговорить, — сказала она, голос был хриплым, чужим.
Олег кивнул, но не поднял глаз. — Я знаю.
— Кто она? — Татьяна сама удивилась, как спокойно это прозвучало.
— Лариса. Из отдела продаж. Мы… это не серьёзно, Таня. Просто… — он замялся, подбирая слова, — просто отдушина.
— Отдушина? — она почти рассмеялась, но смех застрял в горле. — А я что? Дети? Наш дом? Это что, не отдушина, а обязанность?
Олег наконец посмотрел на неё. В его глазах было что-то похожее на стыд, но Татьяна уже не верила этим глазам. — Я не хотел тебя ранить. Я люблю тебя, Таня. Это правда.
— Любишь? — она шагнула ближе, её голос задрожал. — Ты хоть понимаешь, что ты сделал? Ты предал нас. Не только меня — нас всех.
Он молчал. Кофеварка пискнула, но никто не двинулся. Тишина снова заполнила пространство, но теперь она была другой — натянутой, как струна, готовая лопнуть.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — спросила Татьяна. — Простить? Забыть? Сделать вид, что ничего не было?
— Я не знаю, — честно ответил Олег. — Я не знаю, как это исправить.
Она посмотрела на него, пытаясь найти в этом мужчине того, за кого выходила замуж. Но видела только усталого человека, который разрушил её мир одним «просто случилось».
— Я уеду к детям, к маме, — сказала она наконец. — Мне нужно время. И тебе, похоже, тоже.
Олег кивнул, не споря. Она вышла из кухни, собрала сумку, бросив туда только самое необходимое. Когда она закрывала дверь, Олег всё ещё сидел за столом, глядя в пустую чашку.
В машине Татьяна включила радио, чтобы заглушить тишину. Песня была какой-то глупой, попсовой, но она не переключила. Ей нужно было что-то, что отвлечёт от мыслей. Дорога к маминому дому была длинной, и с каждым километром она чувствовала, как внутри что-то меняется. Боль не уходила, но рядом с ней появилось что-то ещё — решимость. Она не знала, что будет дальше: развод, разговоры, попытки всё склеить. Но знала одно: она больше не позволит тишине в доме быть обманчивой.
