…Высадив девушку из машины, Савельев глубоко вздохнул, ещё раз взглянул ей вслед и только после этого завёл мотор. Он давно понял: двойная жизнь душит его, но решиться поставить точку не хватало сил. Сегодня — решит.
У подъезда он постоял секунду, мысленно перебирая слова. Поднялся по лестнице, достал ключи, отпер дверь.
— Лена, ты дома ? — Савельев, старался говорить спокойно.
— Дома, — откликнулась жена. Она сидела на кухне, читала журнал и лениво помешивала ложкой чай. — Ну что, ужинать будем или опять ел где-то?
— Ел… — Савельев кашлянул. — Но,нам надо поговорить .
Лена отложила журнал, посмотрела внимательно.
— Звучит тревожно. Что у тебя случилось?
Он заставил себя сесть напротив. В голове звучала фраза: «Скажи прямо! Без увиливаний!».
— Лена… я хочу, чтобы мы расстались, давай разведемся,а ?
Жена не моргнула. Только чуть приподняла брови.
— Вот так ,просто? — произнесла она ровно. — Пришёл вечером домой и объявил?
— Я больше так не могу, — упрямо сказал Савельев. — Я запутался. Мне тяжело.
— Ага… значит, не можешь. Тебе тяжело. — Лена усмехнулась, но глаза её блеснули. — Интересно, а мне каково ?
Он ожидал истерики, но Лена говорила спокойно, и это его сбивало.
— Я виноват. Да. Но я не хочу больше лгать ни тебе, ни себе.
— И ради кого же ты всё это затеял ? — Лена встала, облокотилась о подоконник. — Долго я думала: когда же ты решишься? Так вот, наконец-то.
Савельев нахмурился:
— Ты что, всё знала?
— Женщины всегда чувствуют, — холодно ответила она. — Только не все показывают это .
Наступила тишина. Вечерний город за окном гудел машинами, а в кухне повисло молчание.
— Лена… — Савельев осторожно потянулся к её руке, но она отстранилась.
— Не надо, — сказала твёрдо. — Я слишком уважаю себя, чтобы устраивать тебе сцены. Хочешь уйти — иди. Но знай: просто так это тебе не пройдет.
Ночью она почти не спала: крутилась, слушала, как Савельев ходил по комнате, собирал какие-то вещи. Под утро он тихо уехал, оставив короткую записку: «Я вернусь вечером поговорить. Прости».
Лена закурила, хотя давно бросила. На нервах всё вернулось. Телефон в кармане завибрировал. На экране — «Маша».
— Алло, — выдохнула Лена.
— Ленка, что с тобой, что случилось? Голос как будто с похорон.
— Почти угадала, — горько усмехнулась она. — Саша ушёл.
— В смысле ушёл? — Маша заговорила быстрее. — Ты серьёзно?
— Вчера вечером объявил: «нам надо расстаться». Представляешь? Пришёл с работы — и выдал.
— Скотина, — выпалила подруга. — И ради кого?
Лена замолчала на секунду.
— Думаю, ради той самой «деловой встречи по вечерам». Я не дура.
Маша вскипела:
— Вот мерзавец! Слушай, давай вечером ко мне. Я куплю вина, посидим , всё обсудим.
Лена чуть улыбнулась:
— Ты как всегда… спасательный круг.
— Ещё бы! Не дам тебе киснуть. Ты должна держаться.
В это время сам Савельев стоял у дверей новой квартиры — у той самой женщины, ради которой всё это затеял. Её звали Ирина, и она встретила его в домашнем халате, с тёплой улыбкой.
— Ну что? — спросила она тихо, почти шёпотом. — Ты сказал ей ?
Савельев тяжело сел на диван.
— Сказал. Но Лена… она даже не закатила истерику. Спокойная, как лёд.
— Это же хорошо, — Ирина присела рядом, коснулась его плеча. — Значит, всё получится без скандала.
Он помотал головой:
— Не знаю. Слишком всё гладко. Она что-то задумала, я чувствую.
Ирина прижалась к нему:
— Главное — мы вместе. Остальное переживём.
Савельев обнял её, но внутри сидело ощущение, что настоящая буря только начинается.
Вечером Лена вернулась от Маши уже с чётким планом. Подруга, выплеснув на Сашу поток крепких словечек, убедила её: молчать — глупо. Надо брать ситуацию под контроль.
Когда Савельев пришёл домой за вещами, на кухне его ждала жена. На столе стоял ужин — мясо, салат, даже его любимые огурчики.
— Неожиданно, — осторожно сказал он, снимая куртку. — Думал, ты… ну… сердишься.
— Я умею удивлять, — спокойно ответила Лена. — Садись, поговорим.
Он сел, нахмурился.
— Лена, я же вчера всё сказал…
— А я всё выслушала, — перебила она. — И решила: вот так просто ты не уйдёшь.
—Почему? — он приподнял брови. — Мы же взрослые люди.
— Именно, — она улыбнулась уголками губ. — А взрослые люди не бросают семью ради красивых глаз.
Савельев замолчал. Лена смотрела прямо, не мигая.
— Ты думаешь, я ничего не замечала? — голос её звучал твёрдо. — Все твои «командировки», «задержки на работе»… Я терпела. Но не потому что слабая. А потому что ждала: когда сам осознаешь, кого предаёшь.
— Лена… — начал он, но она не дала договорить.
— Я не собираюсь умолять. Не собираюсь устраивать истерики. Но знай: я так просто тебя не отпущу.
Он почувствовал, как внутри всё сжалось.
— Ну что ты что имеешь в виду?
Она подалась вперёд:
— А то, что у меня тоже есть карты на руках. И если ты думаешь, что можно выйти из этой истории сухим — ошибаешься.
В кухне повисла тишина. Савельев впервые за долгое время почувствовал — игра только начинается, и Лена не та, кого можно списать со счётов.
Утро началось странно. Савельев проснулся один — Лены рядом не было. На кухне он нашёл записку:
«Завтрак в холодильнике. Поешь. Нам вечером будет о чём поговорить».
Он нахмурился. Сухо. Слишком спокойно. И это его нервировало сильнее, чем крики.
Вечером Лена вернулась с какой-то папкой в руках. Положив её на стол, сняла пальто и спокойно налила себе чаю.
— Ну, — сказал Савельев, — что это у тебя?
Она неторопливо достала несколько листов.
— Смотри, — протянула ему.
Он взял бумаги и похолодел: там были распечатки банковских счетов. Его счетов. И переводов. В том числе — тех самых, что он давал Ирине «на мелкие расходы».
— Ты… откуда это? — голос его осип.
— Женщины многое могут, если захотят, — улыбнулась Лена. — Ты думал, я живу в блаженном неведении? Нет, Саша. Я прекрасно знала, куда уходят наши деньги.
— Лена, послушай…
— Нет, ты послушай! — впервые за последние дни она повысила голос. — Я вкладывала душу в этот дом, в нашу жизнь, а ты — в чужие подарочки и съёмные квартиры!
Он опустил глаза.
— Я виноват…
— Виноват? — Лена рассмеялась, но смех вышел горьким. — Это ещё мягко сказано.
Она откинулась на спинку стула.
— Так вот, Саша. У тебя два пути. Первый: ты уходишь тихо, но тогда я иду к адвокату и ты теряешь всё, что мы нажили вместе. Второй: ты ещё подумаешь — и попробуешь исправить то, что разрушил.
Он поднял на неё взгляд.
— Ты что… хочешь, чтобы я остался?
— Я хочу, чтобы ты понял, что жизнь — не игрушка. И семья — тоже.
Тишина снова накрыла кухню. Савельев впервые за много лет почувствовал себя мальчишкой, которого поймали за руку. И теперь он не знал, какой ход сделать.
После разговора с Леной Савельев долго сидел в машине у подъезда. В голове шумело: «Уйти тихо… потерять всё… или остаться? Но как?»
Он завёл мотор и поехал к Ирине. Она встретила его с радостью, но, увидев его лицо, нахмурилась.
— Что случилось? Ты выглядишь так, будто тебя поезд переехал.
— Лена… — Савельев тяжело сел. — Она всё знает. Переводы, счета. Всё.
Ирина побледнела.
— Как?..
— Не знаю. Но у неё на руках бумаги. Она угрожает адвокатом.
Женщина закусила губу.
— Значит, просто так не получится. Я же говорила: твоя Лена не из тех, кто тихо плачет в подушку.
Савельев в отчаянии провёл руками по лицу.
— Что мне делать?
Ирина замялась, потом резко сказала:
— А что если… ты пока останешься дома?
Он уставился на неё.
— Что? Я ради тебя всё это начал!
— Да не ради меня, а ради себя! — вспыхнула она. — Ты хотел свободы. А теперь видишь, что это не так просто.
Савельев замер, словно получил пощёчину. Ирина впервые заговорила так резко.
— Знаешь, Саша, — она встала, сложив руки на груди. — У меня тоже есть новости.
— Какие ещё? — хмуро спросил он.
Она глубоко вдохнула.
— Я беременна.
Мир вокруг будто рухнул. Савельев молча смотрел на Ирину, а в голове звучало лишь одно: «Лена знает всё. А теперь ещё и это…»
Лена сидела у Маши на кухне, крутила в руках бокал вина и мрачно улыбалась.
— Ну что, он вернулся к тебе? — спросила подруга.
— Вернулся… Но с видом школьника, которого поймали на списывании. Думает, я его просто так отпущу.
— И правильно, — кивнула Маша. — Ты же не тряпка.
В этот момент зазвонил телефон. Лена посмотрела на экран — незнакомый номер. Она хотела сбросить, но что-то остановило.
— Алло?
— Это… простите, вы Лена, жена Александра Савельева? — женский голос звучал нервно.
— Жена, — насторожилась Лена. — А вы кто ?
— Меня зовут Света, я работаю в той клинике, где ваш муж был на обследовании вместе с Ириной…
Лена побледнела.
— Какой Ирин… — она осеклась. — Так. Продолжайте.
— Я не должна вам говорить… но я сама женщина. Я видела, как она сидела в очереди к врачу с положительным тестом в руках. И… простите, я подумала, что вы должны знать.
Лена долго молчала. Потом выдохнула:
— Спасибо.
Она отключила звонок и долго смотрела в одну точку.
— Ленка? — Маша осторожно тронула её за плечо. — Что случилось?
— Беременна, — тихо произнесла Лена. — Эта… Ирина.
Подруга ахнула.
— Ну всё, держись, подруга. Это война.
Тем временем у Ирины дома Савельев ходил по комнате, как зверь в клетке.
— Ты понимаешь, что это всё усложняет? — метался он. — Если Лена узнает…
— Уже поздно, Саша, — спокойно сказала Ирина, гладя живот. — У меня теперь твой ребёнок.
Он остановился, посмотрел на неё и почувствовал, как внутри растёт паника. Его жизнь рушилась стремительно, а управлять этим ураганом он уже не мог.
Савельев вернулся домой поздно. Думал, Лена спит. Но она сидела в зале, свет не включала, только настольная лампа горела.
— Привет, — осторожно сказал он.
— Привет, — её голос был ледяным. — Ну что, расскажешь сам или подождёшь, пока я скажу?
Он замер.
— Лена… я не понимаю…
— Не понимаешь? — она резко встала. — Может, напомнить тебе адрес клиники, где твоя Ирина наблюдается?
Савельев побледнел.
— Ты… откуда…
— Женщины всегда узнают, Саша. — Лена сделала шаг ближе. — Ты втянул меня в свою грязь. Ладно бы просто измена. Но ребёнок?!
Он опустил глаза.
— Я не хотел, чтобы так вышло…
— Конечно, не хотел! — усмехнулась она, но глаза её блестели от слёз. — Мужики вообще ничего не хотят, оно «само выходит». Только вот теперь твоя жизнь делится на «до» и «после».
— Лена… дай мне время…
— Время? — она рассмеялась. — Ты хочешь времени, чтобы удобно расставить фигуры на доске? А я тебе скажу: игра окончена.
Он сделал шаг к ней:
— Я всё исправлю.
— Поздно, Саша, — прошептала она, и голос дрогнул. — Ты предал не только меня. Ты разрушил семью. И я больше не позволю тебе управлять моей жизнью.
Она взяла со стола ключи и сумку.
— Куда ты? — спросил он в отчаянии.
— Туда, где меня будут уважать, — ответила Лена и захлопнула дверь.
Савельев остался один, в пустой комнате, и впервые за долгое время понял: он проиграл.
Утро Лена встретила в адвокатской конторе. Ей казалось, что сердце сейчас выскочит из груди, но взгляд оставался твёрдым.
— Ну что ж, Елена Сергеевна, — сказал адвокат, высокий мужчина в очках, перелистывая её документы. — У вашего мужа официальная измена и, к тому же, беременность его любовницы. Это серьёзный козырь в бракоразводном процессе.
Лена кивнула.
— Я не хочу мстить, — устало произнесла она. — Я хочу защитить себя и своего ребёнка.
— Правильно, — адвокат одобрительно посмотрел на неё. — В таком случае мы подаём на развод, делим имущество, и, судя по ситуации, суд встанет на вашу сторону.
Лена впервые за долгое время почувствовала, что дышит свободнее.
— Спасибо.
Выйдя из офиса, она набрала Машу.
— Ну что, — спросила подруга, — как прошло?
— Я теперь не жертва, Маша. Я начала действовать.
Тем временем Савельев сидел у Ирины. В квартире пахло кофе, но ему этот запах был противен.
— Ты как будто на похоронах, — сказала Ирина, ставя чашку. — Я тебе ребёнка подарю, а ты сидишь мрачнее тучи.
— Ира, ты не понимаешь, — буркнул он. — Лена идёт к адвокату.
— Ну и что? Пусть идёт. Значит, разведётесь.
— Ты не понимаешь! — сорвался Савельев. — Она не просто разведётся. Она заберёт всё. Квартиру, дачу, счета… У меня ничего не останется.
Ирина скрестила руки.
— Так, может, тогда, тебе и не нужна я с ребёнком?
Он посмотрел на неё, усталый, раздавленный.
— Я не знаю, что мне нужно. Всё рушится.
Ирина отвернулась, а Савельев впервые понял, что сам поставил себя в тупик, из которого нет простоговыхода.
… Лена очень долго сомневалась, но всё-таки решилась. Она знала адрес Ирины — слишком уж много следов оставил невнимательный муж. Позвонила в её дверь.
Ирина открыла — в домашнем халате, с чашкой кофе. Увидев Лену, побледнела.
— Ты?..
— Я, — спокойно ответила Лена, хотя внутри всё клокотало. — Поговорим?
Ирина попыталась закрыть дверь, но Лена уверенно шагнула вперёд.
— Слушай, — сказала Ирина, — у нас тут… не место для скандалов.
— Я не за скандалом пришла, — холодно ответила Лена. — Я хочу знать правду.
Они прошли на кухню. Ирина поставила чашку на стол, скрестила руки.
— Ну?
Лена посмотрела ей прямо в глаза:
— Ты беременна от моего мужа?
— Да, — выдохнула Ирина. — И не собираюсь этого скрывать.
— Знаешь, что интересно? — Лена наклонилась ближе. — Ты думаешь, он ради тебя всё разрушил? Ошибаешься. Он разрушил ради себя. Ты для него — красивая декорация. Сегодня одна, завтра другая.
Ирина вспыхнула:
— Это неправда! Он любит меня!
Лена усмехнулась:
— Любит? Тогда почему вчера он сидел у меня дома и умолял дать ему время?
Ирина замерла, сжав губы.
— Ты врёшь…
— Проверь сама, — холодно ответила Лена. — А я тебе только скажу одно: я не собираюсь уступать. Я не из тех женщин, кто тихо отходит в сторону.
Ирина отвернулась, но в глазах мелькнула тень сомнения.
— Уходи, — прошептала она.
Лена поднялась.
— Я уйду. Но помни: у тебя впереди не сказка, а кошмар. С ним жить — значит, каждый день ждать предательства.
Она вышла, хлопнув дверью. Ирина осталась стоять посреди кухни, прижимая руки к животу .
Савельев узнал о встрече Лены и Ирины вечером. Лена сама сказала, спокойно, без эмоций:
— Я видела твою подружку. Сказала ей всё, что думаю.
— Ты… зачем? — в голосе Саши было отчаяние.
— Чтобы она знала, с кем связалась. — Лена посмотрела ему прямо в глаза. — А теперь слушай. Я подаю на развод. Дом, счета, машина — остаются мне и ребёнку. Тебе остаётся то, что ты сам выбрал.
Савельев опустился на стул, словно у него забрали воздух.
— Лена, неужели ты совсем ничего ко мне не чувствуешь?
— Чувствую, — тихо ответила она. — Огромное разочарование.
Она встала, взяла папку с документами и вышла.
Через два месяца суд поставил точку. Квартира и имущество отошли Лене, Савельеву пришлось съехать. Он поселился у Ирины, но уже через пару недель понял: отношения — не те. Постоянные ссоры, недоверие, её слёзы, его усталость.
Однажды ночью он лежал на диване и вдруг ясно осознал: он потерял всё. Семью, уважение, опору. А взамен получил лишь пустоту.
А Лена стояла на балконе своей квартиры, укутанная в плед, и смотрела на вечерний город. Рядом крутился сын, смеялся, показывал что-то в телефоне.
Она улыбнулась. Впервые за долгое время внутри было спокойно.
«Да, — подумала Лена, — жизнь не рухнула. Она только началась заново. Без предательства, без лжи. Я сильнее, чем думала».
Ветер донёс запах лип, и Лена глубоко вдохнула.
Её финал оказался не поражением, а началом новой жизни.
