— Ванечка, не плачь, я скоро за тобой вернусь. Только бумаги все оформлю.
Мальчик посмотрел своими огромными голубыми глазами на сестру.
— А тебе разрешат? Ты же ещё совсем не взрослая.
— Ну конечно разрешат. Ты чего? Мы же с тобой брат и сестра. Жильё у нас есть. Не переживай. Просто немножко потерпи.
— Ладно, Даш, я подожду. Только ты приезжай меня навещать, пока там всё делается.
— Конечно, приеду. Ты чего?
Ваня старался не плакать, а Даша не смогла. Обняла братика, и слёзы покатились ручьём.
В опеке на неё посмотрели как на ненормальную.
— Девушка, вы в своём уме вообще? Какой вам ребёнок? Мало того, что вы сама ещё ребёнок, у вас ни работы, ни денег, ничего. Никто вам не даст опеку. Это исключено.
— Ну, Ваня же мой брат. Мы вернёмся в деревню, я устроюсь там на работу.
— Вот вы вернитесь, устройтесь, начните деньги получать, ремонт сделайте, а там посмотрим. Думаете, это так легко? Интересно посмотреть ещё, на какую там работу вы в деревне устроитесь.
Даша выскочила из кабинета и прижалась спиной к стене. Ноги не держали. В голове просто не укладывалось, что ей не отдадут Ванечку, её Ванечку, её братика.
Они с самого его рождения были неразлучны. Маме на них было наплевать. Папу ни Ваня, ни она никогда не знали. Вот и пробивались вдвоём. Даша стирала, кормила брата, а он отвечал ей безграничной любовью. Их, наверное, поэтому раньше и не забирали в детский дом — потому что Ваня всегда был чистый, они всегда были сытые. Огород большой. Даша сама ухаживала за ним.
А потом мама попала в больницу и не вернулась. Как шептали соседки, водка спалила ей всё. И тогда уж чужие люди приехали, чтобы забрать их с Ваней. Как Даша плакала! Как ни было, а дом родной. Привыкли они здесь, но она не спорила, не сопротивлялась, понимала, что по-другому никак.
Они провели в детском доме два года. Ванька из пятилетнего малыша превратился в семилетнего школьника. Даша практически не изменилась. Только складочка между бровей пролегла.
Она вышла из автобуса и остановилась. Всё как будто другим стало.
— Дашенька, ты? — она обернулась. Их соседка Василиса Степановна.
— Здравствуйте.
Соседка сразу заплакала.
— Ох ты ж господи, совсем взрослая стала. Давай-ка помогу.
Они медленно шли по тропинке в сторону дома.
— А Ванюшка где?
— Не отдали мне его, — Даша шмыгнула носом. — Сказали: слишком молодая, работы нет и всё такое. Вот нужно куда-то устроиться, дом в порядок привести, ну а потом снова документы подавать.
— Охо-хо, как же ты одна-то справишься? Дом большой, стоял столько времени, да и с работой тут у нас совсем плохо. Ой, что ж делать-то?
Василиса Степановна вдруг остановилась.
— Тебе бы отца своего разыскать. Он состоятельный, да что там говорить, богатый был. Правда, старше намного матери твоей, но у них прямо любовь случилась.
Даша посмотрела на соседку удивлённо.
— Вы знаете моего отца?
Вообще-то при ней про отца кто-то впервые говорил.
— Нет, не знаю. Видала пару раз, как он мать домой привозил. Знаю, что женат он был тогда, а вот о тебе, скорее всего, и не знает. Там жена его вмешалась, и всё — перестал сюда приезжать.
— И зачем мне его искать? Да и как?
— Зачем? Да ты что? Объясни мне! Помощь нужна, чтобы брата забрать. А вот как искать — это не подскажу. Поспрашивать надо, может, кто знает.
У дома Даша остановилась. Он как будто меньше стал. Зарос весь. Ну ничего, она тут быстро всё в порядок приведёт.
Весь день мыла, убирала внутри, старьё на помойку выносила. Несколько раз Василиса Степановна приходила, поесть приносила, помочь пыталась. К вечеру, когда жара спала, вышла во двор и остолбенела. Дед Матвей и ещё один сосед уже косами траву косили. У Даши слёзы на глаза навернулись. Почувствовала наконец, что в родное место вернулась.
На следующий день нашла какую-то коробку в шкафу. Она никогда раньше её не видела. Да и как могла видеть, если коробка стояла в самом углу, а шкаф этот был мамин? Девушка осторожно открыла её и заглянула внутрь. Целая коробка каких-то бумаг и фотографий. Она перешла на диван и стала доставать бумаги.
Какие-то странные квитанции. Ну ладно, это потом можно посмотреть. А вот фотографии… На снимке была её мама, намного моложе и красивая, а рядом — мужчина. Он бережно её обнимал. Он был старше, лет на десять, а то и на пятнадцать. Мама так счастливо улыбалась. Даша за всю жизнь не видела, чтобы она так улыбалась, вообще никогда. Неужели это и был её отец?
Даша перевернула фотографию. «Макс и Лида». Остальные фотокарточки ничего особенного не представляли. Даша, Ванька с мамой, но без неё. А потом по времени снимков становилось всё меньше и меньше, и за последние годы — уже ни одного.
Она стала перебирать квитанции — какие-то переводы на счёт. Всё в один и тот же банк. Ничего непонятно. Суммы приличные, а у них никогда особых денег не было. Всегда жили в долгах. Даша стала раскладывать квитанции по датам. Получалось, что все эти переводы на счёт были сделаны в первые два года, когда появилась она на свет.
Девушка задумалась. Сидя дома, она всё равно ничего не узнает. Нужно ехать в город, в этот банк. Может быть, там ей что-то разъяснят. Заодно и Ваньку навестит.
Даша не стала откладывать поездку в долгий ящик. На следующий день уже стояла перед банком. Здание большое, красивое. Она даже немного струсила, но потом взяла себя в руки. Сейчас всё узнает и поедет к Ванечке. Вчера Василиса Степановна передала гостинцы для него.
— Здравствуйте. Чем могу помочь?
Даша вздрогнула, когда перед ней словно из ниоткуда появился молодой человек в чёрном костюме.
— Здравствуйте. Вы не могли бы мне объяснить, что это? Я нашла в бумагах мамы, а мама умерла.
— Пройдёмте.
Они направились к столу. Навстречу им шёл мужчина в сопровождении молодой девушки, которая на ходу что-то записывала. Мужчина взглянул на Дашу и вдруг остановился так резко, что девушка даже споткнулась.
— Лида… — мужчина даже головой потряс.
Даша изумлённо смотрела на него, а потом сказала:
— А я вас видела на фотографии с мамой.
— С мамой? Постой, ты дочка Лиды?
— Да.
Мужчина провёл руками по лицу.
— Так… а к нам по какому поводу?
Даша протянула ему бумаги. Он взял их, мельком глянул.
— А мама почему сама не приехала?
— Мама… нет, она умерла почти три года назад.
Мужчина пристально посмотрел на неё, потом обратился к молодому человеку.
— Ко мне в кабинет, — повернулся к девушке-секретарю. — Она на сегодня свободна.
— Максим Викторович, у вас совещание.
— Совещание перенеси.
Девушка даже рот от удивления открыла, а мужчина уже шёл в обратном направлении. Молодой человек с испугом смотрел на Дашу и тихо сказал:
— Идёмте за Максимом Викторовичем.
Кабинет оказался не просто роскошным. Даше показалось, что она попала в музей.
— Ну присаживайся. Тебя как зовут?
— Даша. Вот паспорт, вот свидетельство о смерти. Я просто нашла эти бумаги и решила узнать, что это такое.
— Это, Даша, деньги. Очень неплохие деньги. И когда-то твоя мама не хотела их у меня брать. Вот они и лежали на счету, а поскольку лежали довольно длительное время, то теперь их там в разы больше. Ты вступала в наследство?
— Да, меня отпускали из детского дома.
— Хм, странно, почему тебе ничего не сообщили об этом счёте? Ты хочешь получить мамины деньги?
Даша пожала плечами.
— Я и не рассчитывала, что здесь что-то есть, но если можно, то да. Мне Ваню из детского дома не отдают. Говорят, нужен ремонт в доме, так что деньги нужны, ну и работа тоже. А так может получиться.
— Ваня — это кто?
— Ваня — это мой младший брат.
— Понятно.
Максим Викторович постучал пальцами по столу.
— А отчего она умерла?
Даша вздохнула.
— Да жизнь у неё в последнее время такая была… Василиса Степановна говорила, что мама совсем плоха стала.
— А ты когда родилась?
Даша назвала дату. Мужчина нахмурился и посмотрел на молодого человека.
— Саш, с моего личного счёта выдай девушке деньги без всяких бумаг. Понял?
— Конечно, Максим Викторович.
Даша ничего не понимала. Она вышла из кабинета в полном замешательстве. Молодой человек назвал сумму, и ей показалось, что она ослышалась. А потом услышала:
— Саш, поезжай с ней, узнаешь, что там нужно в опеке. Скажешь, что от меня.
— Сделаю, Максим Викторович.
Даша сидела в дорогой машине, держала в руках сумочку с совершенно нереальной суммой денег и не понимала, что происходит.
В детском доме её встретили как обычно. Но через пять минут после того, как Саша представился и сказал, от кого он, заговорили совсем по-другому.
— А что же вы, Дашенька, не сказали, что у вас такой покровитель! Конечно, мы вам поможем оформить опеку, и, знаете, возможно, даже сможем отпустить его с вами, пока все бумаги будут готовиться.
Даша посмотрела на Сашу глазами, полными слёз.
— Спасибо вам.
Молодой человек замер на секунду, словно зацепившись за её взгляд, потом сказал:
— Да за что мне спасибо?
Ваня никак не мог поверить, что они едут домой.
— Даш, они меня больше не заберут?
— Я не знаю, Ванечка, но будем надеяться, что нет.
Саша отвёз их в деревню. По дороге остановился у большого магазина.
— Вам, наверное, продуктов надо купить. Я помогу.
Как замечательно ходить по магазину, когда понимаешь, что у тебя на всё хватает денег! Они набрали целую корзину продуктов, а потом уже на выходе Ванька увидел велосипед и даже замер от восхищения. Даша посмотрела на цену. Очень дорогой. Саша её подтолкнул.
— Ну, сделайте парню подарок. Он заслужил. Столько ждал.
Даша улыбнулась.
— Отвлеките его.
Саша с улыбкой кивнул.
— Вань, помоги сумки отнести. А Даша пока тут остальное посторожит, мы скоро вернёмся.
Мальчишка с готовностью кивнул. Как только они ушли, Даша подошла к продавцу.
Ваня недоверчиво покачал головой.
— Мне? Правда, мне?
— Тебе. Будешь кататься по деревенским тропинкам?
— Спасибо!
Он крепко обнял велосипед.
Саша помог занести сумки в дом и осмотрелся.
— Да, ремонт бы тут, конечно, не помешал.
А Даша просто летала от счастья. Ваня рядом! Они купили обои. Василиса Степановна помогала. Пусть и не капитальный, но всё-таки ремонт. Когда придёт комиссия из опеки, то просто удивится, насколько у них чисто и красиво.
Ванька то пытался им помочь, то носился на велосипеде по деревне. А самым любимым занятием у него стало, когда сестра отправляла его в магазин. И как же он важничал в эти моменты!
Как-то вечером, когда Ваня, уже отмытый от уличной пыли, сидел за столом и уплетал картошку с салатом, в дверь постучали. Даша встревоженно посмотрела в ту сторону. В деревне редко стучатся. А если стукнули, то и дверь сразу открывают.
— Да, не заперто!
Дверь открылась. Даша понимала: рано или поздно этот человек появится на её пороге.
— Здравствуйте, Максим Викторович.
— Здравствуй, Даша. Здравствуй, Ваня.
Мужчина поставил на пол коробки с игрушками.
— Вот поговорить приехал.
— Проходите. Чаю будете?
— Не откажусь.
Ваня занялся распаковкой подарков, а Даша и Максим Викторович сидели за столом.
— Наверное, понимаешь, что я пришёл не просто так. Ты уж прости, но я Сашу попросил взять что-то ваше для анализов.
— Хотите сказать, что вы мой отец?
Даша почувствовала, как заколотилось сердце.
— Я знал, что ты догадываешься, но это не всё. Ванька тоже мой сын.
Даша поперхнулась.
— Как это? Никто ничего не знает о его отце!
— Понимаешь, восемь, ну, чуть меньше лет назад мы случайно встретились с твоей мамой. Расстались мы тогда плохо. Моя жена… В общем, всё так некрасиво получилось. Лида не дала мне возможности всё исправить. Она не просто прогнала меня, она меня оскорбила. Как я потом понял, именно для того, чтобы я не возвращался. Ну, встретились случайно, слово за слово, посидели в кафе. Я был уже разведён, между нами снова проскочила искра. И мы снова оказались вместе. А утром она исчезла, оставила записку, что это было ошибкой. Я разозлился и просто выкинул её из головы. А тут, спустя столько лет, появляешься ты, и вся моя защитная стена просто рушится.
Даша сидела молча, слёзы катились по щекам, но она их не вытирала. Получается, мама всю жизнь любила этого мужчину, а он любил её. Но никто из них не смог переступить через свою гордость. Неужели можно всю жизнь прожить порознь?
Максим остался ночевать, а на следующий день они пошли на могилу к Лиде. Он долго сидел там, разговаривал с ней, рассказывал о детях и просил прощения.
А через день Максим Викторович увозил своих детей в город. Василиса Степановна плакала, а он её успокаивал:
— Да не плачьте! Отремонтируем дом и будем приезжать к вам сюда, как на дачу.
