Они сидели напротив нас за кухонным столом, и в их молчании читалось что-то важное. Мама перебирала край скатерти, отец смотрел куда-то мимо нас. Воздух стал густым и тяжёлым.
— Мы не дадим вам денег на свадьбу, — наконец сказала мама, и слова повисли в тишине, как приговор.
Катя, моя невеста, резко выдохнула. Её пальцы сжали мою руку под столом так, что побелели костяшки.
— Но вы же обещали, — прошептал я, чувствуя, как пол уходит из-под ног.
Отец покачал головой, его взгляд был твёрдым и холодным.
— Обещание придётся забыть. Деньги нам нужнее.
В тот момент я понял — происходит что-то непоправимое. Что-то, что изменит всё навсегда.
Всё началось месяц назад. Мы с Катей пришли к родителям с радостной новостью — решили пожениться. Мама расплакалась от счастья, отец крепко обнял нас обоих.
— Конечно, поможем с свадьбой! — воскликнула мама. — У нас как раз есть свободные средства.
— Сделаем всё как надо, — поддержал отец. — Вы заслужили лучшую свадьбу.
Катя сияла. Для неё, выросшей в детдоме, эти слова значили больше, чем просто финансовую помощь. Это было признание, принятие в семью.
Родители всегда были для меня опорой. Простые люди — отец строитель, мама бухгалтер. Они всю жизнь работали не покладая рук, чтобы дать мне образование и старт в жизни.
Когда я впервые привёл Катю, мама отнеслась настороженно.
— Детдом… — сказала она как-то. — Непростая судьба.
Но Катя сумела растопить лёд своим теплом и искренностью. Она приходила помогать маме по хозяйству, ходила с отцом на рыбалку. Через пару месяцев мама призналась:
— Хорошая девочка. Хоть и без корней.
Катя ценила каждое проявление заботы. Для неё мои родители стали той семьёй, о которой она всегда мечтала.
Мы с головой окунулись в подготовку к свадьбе. Смотрели площадки, выбирали кольца, составляли списки гостей. Родители активно участвовали во всех обсуждениях.
— У меня есть знакомый фотограф, — делилась мама. — Сделает лучшие снимки.
— А на банкет я знаю прекрасное место, — добавлял отец. — И не разоритесь.
Катя была на седьмом небе от счастья. Она целыми днями листала свадебные каталоги, примеряла платья, советовалась с мамой.
— Ты не представляешь, — говорила она мне, — мама Лена столько всего знает о свадьбах!
Я улыбался, глядя на её счастье. Всё казалось идеальным.
За неделю до того рокового разговора я случайно услышал, как родители спорят ночью. Спустился за водой и замер у двери кухни.
— Но мы же дали слово! — горячилась мама.
— Придётся его нарушить, — твёрдо отвечал отец. — Сейчас не время для свадьбы.
— А когда будет время? Они уже всё планируют!
— Узнают правду — может, поймут. А может, и нет.
Я не стал подслушивать дальше. Решил, что у родителей временные финансовые трудности. Ошибался.
В день разговора мы пришли к родителям, чтобы обсудить последние детали свадьбы. Катя несла собственноручно испечённый торт.
— Это вам, — улыбалась она. — В знак благодарности за всё.
Мама молча приняла торт. Отец хмурился.
Мы сели за стол, начали обсуждать свадьбу. И тогда прозвучали те самые слова.
После шокирующего отказа я не мог смириться с происходящим.
— Почему? — твердил я. — Вы же сами предлагали помощь!
— Решение принято, — холодно ответил отец. — Будете сами зарабатывать на свою свадьбу.
Катя смотрела на них, и я видел, как в её глазах гаснет свет. Как рушится её вера в эту семью.
Мы вышли от родителей в оглушительной тишине. Шли по улице, не говоря ни слова. Потом Катя остановилась.
— Что-то не так, — сказала она. — Они не такие. Что-то скрывают.
— Какие ещё могут быть причины? — я был зол и растерян.
— Не знаю. Но мы должны выяснить.
Мы пошли к моей тёте, сестре отца. Она всегда была с нами честна.
Тётя Люда открыла дверь, увидела наши лица и вздохнула.
— Догадались прийти, — сказала она. — Проходите.
Она рассказала нам правду. Оказывается, родители копили не на мою свадьбу. Они собирали деньги на операцию для моего двоюродного брата, сына тёти Люды. У мальчика редкое заболевание, требовалась дорогая операция за границей.
— Они обещали помочь, — говорила тётя Люда. — А теперь… передумали. Считают, что ваша свадьба важнее.
Я сидел, не веря ушам. Мои родители готовы были отказать больному ребёнку ради нашей пышной свадьбы?
Мы вернулись к родителям. Они ещё сидели на кухне.
— Мы были у тёти Люды, — сказал я, не садясь.
Мама побледнела. Отец сжал кулаки.
— Так вот в чём дело, — я смотрел на них. — Вы готовы были бросить больного племянника?
— Он не наш прямой родственник! — выкрикнула мама.
— Он ребёнок! — закричал я. — И он умирает!
— А у нас должен быть внук! — вскочил отец. — Наш внук! А не какой-то чужой ребёнок!
Катя стояла рядом, и я видел, как её лицо искажается от боли.
— Я для вас чужая? — тихо спросила она.
— Ты из детдома! — крикнула мама. — У тебя гены неизвестные! Что за дети родятся?
Правда вышла наружу. Вся их «любовь» к Кате была показной. Они терпели её, надеясь, что я одумаюсь. А когда поняли, что мы серьёзны, решили сорвать свадьбу.
Я посмотрел на этих людей — моих родителей. На их перекошенные злобой лица.
— Всё, — сказал я тихо. — Всё кончено.
— Что кончено? — насторожился отец.
— Вы для меня больше не родители, — я взял Катю за руку. — Мы сами устроим свою жизнь. Без вас.
Мы вышли из их дома. На улице шёл дождь. Катя плакала, прижимаясь ко мне.
— Прости, — шептала она. — Это из-за меня.
— Нет, — я обнял её крепче. — Это из-за них.
Мы шли по мокрому асфальту, и я понимал — старая жизнь закончилась. Начиналась новая.
— Слушай, — сказал я, останавливаясь. — Сыграем свадьбу в загсе. Только мы двое.
Катя посмотрела на меня, вытирая слёзы.
— А потом, — я улыбнулся, — отложим все деньги, которые собирали на банкет. Отдадим тёте Люде. На операцию.
Она кивнула, и в её глазах снова появился свет.
— Хорошо, — сказала она. — Сделаем так.
Мы пошли дальше, под дождём, держась за руки. Впереди была наша жизнь — честная и настоящая.
