— Не трави ребенка химией! — потребовала Алла Сергеевна. – Ну, Васенька, ну ты же мать! Ну как ты можешь-то, а?
Свекровь держала в руках упаковку с детской смесью и разглядывала ее так, будто это был пакет с радиоактивными отходами. Я не успела ответить, и она заговорила снова:
— Кстати говоря, я Сережку только гру дью кормила, до двух лет, между прочим, — похвалилась она. — И посмотри, какой он вырос! Здоровый, крепкий мужчина!
Я варила овсянку для Маши, моей восьмилетней дочки от первого брака, и старалась сохранить спокойствие. Спорить со свекровью было себе дороже. Тут в своей кроватке расплакался наш с мужем сын Русланчик. Детская смесь, так возмутившая Аллу Сергеевну, предназначалась ему.
— Алла Сергеевна, у меня молока нет, — попыталась объяснить я, но куда там!
— Это все от лени и нежелания! — категоричным тоном заявила свекровь. — Кстати, вот. На, глянь.
И она протянула мне какой-то сверток.
— Я тебе марлю привезла, целый рулон! Будем подгузники делать. Все лучше, чем эти ваши… памперсы, — последнее слово свекровь презрительно выплюнула. — И молоко потихонечку вернется, вот увидишь!
Сережа тем временем сидел за столом и что-то внимательно изучал в своем телефоне. Как всегда. Мой второй муж, мой принц на белом коне, который обещал… Ох, он много чего обещал. Короче говоря, свое слово он не сказал.
Тут на кухне появилась Маша. Увидев предназначенную для нее овсянку, она поморщилась. Когда я поставила перед ней тарелку, она категорически отказалась есть.
— Ну, что такое? — спросила я.
— Это гадость, — еще больше скривилась Маша, — и вообще, бабушка Алла говорит, что нормальные люди на завтрак едят манную кашу на молоке.
О господи… Всего четыре дня. Четыре дня назад Алла Сергеевна приехала «помочь с младенцем», и вот результат.
— Маша, ешь что дают, — буркнул Сережа, не отрываясь от экрана.
— А бабушка Алла сказала, что я могу не слушаться тебя, потому что ты мне не родной папа! — выпалила дочка.
***
В комнате вдруг стало очень тихо. Я медленно повернулась к свекрови. Она стояла у окна, делая вид, что разглядывает цветы.
— Что вы ей сказали? — уточнила я.
— Я ничего такого не говорила! — попыталась оправдаться свекровь. — Просто объяснила ребенку, что Сережа не обязан ее воспитывать, это твоя задача. Нечего на мужчину взваливать чужие проблемы!
Я выключила плиту и села напротив мужа.
— Сереж, — позвала я его, он нехотя поднял глаза. — Твоя мать только что назвала мою дочь чужой проблемой.
— Мам, ну зачем ты так? — вяло отозвался он. — Вась, она не то имела в виду.
— А что я имела в виду? — тут же вскинулась Алла Сергеевна. — Не знаешь? Вот и молчи. А сказать я хотела, что девочке нужна твердая рука! Ты посмотри, как она одета, джинсы, футболка! В наше время девочки в платьях ходили! И косы заплетали! А эта стрижка… Как мальчишка!
— Мне нравится моя стрижка! — Маша вскочила из-за стола. — И джинсы нравятся! И вообще, вы злая!
— Маша! — я попыталась ее остановить, но дочка уже убежала в свою комнату.
— Вот! — торжествующе воскликнула Алла Сергеевна. — Вот что ты сделала! Ну никакого воспитания! Хамка растет!
Свекровь хотела было продолжить лекцию о воспитании, но я решила, что с меня хватит.
***
— Вот что, Алла Сергеевна, — спокойно сказала я. — Десять лет я была в первом браке, где меня учили, как правильно жить. Два года я жила одна с ребенком, доказывая всем, что справлюсь. И вот уже год мы живем с вашим сыном. И знаете, что я поняла?
— Что? — она смотрела на меня с вызовом.
— Что я устала от людей, которые якобы лучше меня знают, как мне жить.
Русланчик снова захныкал. Я достала из шкафчика бутылочку, насыпала туда смесь и залила водой из термоса. Алла Сергеевна ахнула.
— Да… Как ты можешь?!
— Могу. Это мой сын. Мой и Сережи. И если у меня нет молока, а его нет, потому что я не сплю третью ночь, слушая ваши лекции о правильном материнстве, я буду кормить его смесью.
— Сережа! — взвизгнула свекровь. — Ты слышишь, что она говорит?!
Сережа вдруг поднял голову, посмотрел на мать. И сказал то, чего я никак не ожидала от него услышать:
— Василиса права.
— Что?! — завопила свекровь. — Да как ты смеешь?! Я приехала помочь! Бросила все дела! А твоя жена…
— У нас все было нормально до твоего приезда, — твердо сказал муж, — ты… Прости, конечно, но ты вносишь сумятицу!
— Да что ты…
— Да! — Сережа повысил голос, и мне пришлось успокаивающе положить руку ему на плечо. — Маша меня прекрасно слушалась, а ты… Вот зачем ты настраиваешь ее против меня?
— Я никого не настраиваю…
— Настраиваешь!
Алла Сергеевна покраснела.
— Ах, вот как! — она поджала губы. — Ладно… Понятно все с вами! Жена тебе дороже матери! Которая тебя родила, растила, ночей не спала!
— Мама…
— Нет! Я все поняла!
***
Повисла тяжелая пауза, а потом свекровь вдруг громко всхлипнула:
— Я… Я просто хотела внуков! Двадцать лет ждала! Думала, хоть на старости лет порадуюсь! А ты…
И тут я сделала то, чего сама от себя не ожидала. Подошла к ней и обняла. Она замерла.
— Алла Сергеевна, — сказала я тихо, — у вас есть внук. Прекрасный внук. И внучка тоже есть, пусть и не родная по крови. Но если вы хотите быть частью их жизни, то перестаньте, пожалуйста, учить меня, как быть матерью. Если вы хотите дать мне совет, я, как говорится, всегда открыта для предложений. Но учить меня жить, учить как воспитывать детей, все-таки не стоит.
Она молчала. Потом тихо сказала:
— Ладно уж…
И после паузы добавила:
— Но массаж ребенку делать надо правильно! Вот этому я тебя точно научу!
Я улыбнулась.
— Договорились. Только давайте чуть позже, ладно?
— Хорошо. И вот еще что… Манная каша правда лучше, — свекровь посмотрела на меня чуть виновато. — Ты не думай, я не настраиваю дочку против тебя, просто Сережка вырос на этой каше. И… она вкуснее и сытнее, чем эта твоя овсянка.
— Ну, это уже Маше решать, — усмехнулась я.
— Овсянку она, как я поняла, не любит, — уточнила свекровь.
— Ну так она вообще не любит ничего кроме сладостей, — вздохнула я. — Но овсянку она ела до тех пор, пока…
Свекровь невольно втянула голову в плечи.
— И джинсы, — сказала я после паузы, — ей правда нравятся джинсы.
— Ладно уж… — проворчала свекровь. — Но косы все равно красивее!
***
Вечером, когда дети спали, а свекровь смотрела сериал в гостиной, Сережа обнял меня.
— Прости маму, — сказал он, — она человек старой закалки…
— Все в порядке.
— Ты молодец. Правда. Не каждая бы так… дипломатично.
Я хмыкнула:
— Это не дипломатия. Это опыт. Второй брак, знаешь ли, учит многому.
Сережа ответить не успел. Из гостиной донесся голос свекрови:
— Василиса! Иди сюда! Тут такая серия интересная! И Машу зови! Пусть посмотрит, как люди раньше одевались! Юбки и платья, вот это одежда для девочки! Не то, что эти ваши, прости господи, джинсы.
Мы с мужем переглянулись. Да, нам всем многому предстояло научиться…
