— Ты совсем обалдела? — Андрей с грохотом поставил чашку на стол. — Ещё и обвинять меня вздумала!
Светлана не отвечала, разглядывая мартовский двор за окном. Снег почернел, деревья стояли голые, как скелеты. Двадцать пять лет рядом с этим человеком, а он смотрит на неё, словно на чужую.
— У тебя кто-то есть? — спросила она, не оборачиваясь. — Месяц уже не прикасаешься ко мне.
— С утра пораньше начинаем? Дай спокойно позавтракать, — огрызнулся муж.
За спиной послышался тяжёлый вздох. Светлана обернулась. Андрей сидел, уставившись в одну точку, и она поняла: сейчас он скажет то, чего она боялась услышать.
— Я полюбил другую женщину, — произнёс он глухо.
Вот оно. Она ждала этих слов, но всё равно они ударили как пощёчина. Двадцать пять лет — не шутка. Дочь взрослая, скоро сама замуж выйдет. Казалось бы, живи да радуйся.
— Что молчишь? Ты слышала, что я сказал? — В голосе мужа звучало раздражение, почти злость.
Светлана усмехнулась. Ему нужна её реакция? Истерика, слёзы, битая посуда? Чтобы потом рассказывать всем, какая жена психованная?
— Я догадывалась. Ты не старик ещё. Если со мной не спишь, значит, с кем-то спишь. Кричать и скандалить не буду. Только…
Она видела, как его лицо вытянулось. Рассчитывал на другое, да?
— Что только? — спросил Андрей.
— Ксюша хотела познакомить нас с парнем. Сегодня он придёт обедать. Давай ради дочери соблюдём приличия. Встретим его как семья. До свадьбы дотерпишь?
— Ксения замуж выходит? — удивился он.
— Сегодня узнаем, — ответила Светлана, пытаясь улыбнуться.
К обеду накрывали вместе, как в прежние времена. Странно: ещё утром он признался в измене, а сейчас они суетятся на кухне, будто ничего не произошло.
Максим пришёл с цветами и тортом. Симпатичный парень, воспитанный, немного самоуверенный. Расхваливал еду, рассказывал о работе в автосервисе, о планах.
— Ксюша рассказывала про вас. У неё такие хорошие родители! Я хочу, чтобы у нас тоже была крепкая семья. Ксюш, я уже делал тебе предложение, а теперь прошу у ваших родителей руки вашей дочери, — торжественно произнёс он, поднимаясь из-за стола.
— Самонадеянный малый, — хмыкнул Андрей, но в глазах у него появился интерес. — Ну, если дочь согласна, мы не станем препятствовать её счастью. Правда, Света? А где жить собираетесь?
— Бабушка мне однушку оставила. Небольшая, но нам пока хватит. Родители помогли с ремонтом, — с гордостью отвечал жених.
— Отлично. Мы тоже с съёмной начинали. Хорошо, что вы по-человечески делаете, не как некоторые — сначала в загс, а родителей потом в известность ставят. Ну что ж, совет вам да любовь! — Андрей поднял бокал. — За молодых!
Дальше пошли воспоминания о собственной свадьбе, о рождении Ксюши, планы на будущее. Андрей был обаятелен, как в лучшие времена. Светлана смотрела на него и думала: неужели этот человек утром говорил мне о другой женщине?
Когда молодые ушли, они молча убирали со стола. Она мыла посуду, он вытирал. Как раньше. И это молчание было тяжелее любых слов.
Три дня после свадьбы Андрей собирал вещи. Светлана не мешала, не упрашивала. Когда за ним захлопнулась дверь, она опустилась на диван и наконец заплакала. На работе все списывали её потерянный вид на усталость после свадьбы и разлуку с единственной дочерью.
Постепенно Светлана привыкала к одиночеству и даже находила в нём положительные стороны. Почти не готовила — перекусывала чем попало. Похудела. В выходные спала до тех пор, пока от лежания не начинали ныть бока.
Растаял снег, холодный апрель сменился тёплым маем. Светлана надела новые туфли, немного принарядилась. Решила пройтись пешком. Через две остановки поняла, что совершила ошибку — ноги натёрла до крови. Села на скамейку, мысленно ругая себя. Скоро пятьдесят стукнет, а она как девчонка наивная.
— Ноги натёрли? Бывает, — рядом на скамейку присел мужчина лет под шестьдесят, лысоватый, с животиком. — Жена в таких случаях газету под пятку подкладывала. Вот, попробуйте.
Он оторвал кусок газеты, аккуратно сложил и протянул Светлане.
— Спасибо, — она послушно подложила бумагу под пятку.
— Теперь другую ногу. Вставайте, попробуйте. Лучше? Идти сможете?
Светлана осторожно поднялась. Действительно, почти не больно.
— Провожу вас на всякий случай. Вдруг снова помощь понадобится.
— Спасибо, но вас дома, наверное, жена ждёт? — сказала она у подъезда.
— Жена умерла шесть лет назад. Поначалу думал, что не выживу без неё. Потом как-то приспособился. Дети взрослые — сын на юге живёт, дочь в Америку уехала, там замуж вышла. Так что меня дома никто не ждёт. А вас муж отпустил одну?
— Он меня не отпускал. Сам ушёл, к другой. Спасибо ещё раз, — Светлана поспешила к подъезду.
Вечером позвонила Ксения:
— Мам, родители Макса разводятся! Его отец к нам переехал. Можем мы у тебя пожить, пока квартиру не снимем?
В тот же вечер они приехали с вещами. Светлана отдала им большую комнату, сама перебралась в маленькую. Готовила, убирала, к ночи валилась с ног. Отвыкла от суеты.
Жить стало совсем по-другому. Молодые ужинали и уходили в свою комнату, а она сидела одна на кухне. Через неделю Светлана осторожно спросила про съёмную квартиру.
— Мы тебе надоели? Выгоняешь? — вспылила Ксения. — У нас пока денег нет. Максим кредит за машину платит.
— Может, стоило сначала о жилье подумать, а потом машину покупать? — заметила мать.
— Откуда мы знали, что его родители разругаются! Мам, я беременная, — выпалила дочь.
Светлана обрадовалась и тут же отдала молодым свою большую комнату. Ребёнок важнее её удобств. Сама забилась в каморку, которая раньше была кладовкой. Боялась лишний раз выйти, чтобы не мешать.
Однажды возвращаясь с работы, поняла, что не хочет идти домой. В собственной квартире она чувствовала себя лишней. А что будет, когда ребёнок родится? Как три поколения уживутся в двух комнатах?
Светлана села во дворе на лавочку. У других есть дачи, наследство, а у них даже сарая нет. Некуда деваться.
— Здравствуйте! — раздался радостный голос.
Она подняла голову и увидела знакомого мужчину с газетами.
— Я несколько раз приходил сюда, надеялся встретить вас. — Но, заметив её расстроенное лицо, замолчал. — Что-то случилось?
В его глазах было столько искреннего участия, что Светлана всё рассказала. О том, как трудно жить с молодыми. Они притираются друг к другу, ссорятся, а она невольно встревает. Дочь беременная, скоро станет ещё сложнее.
Мужчина долго молчал, не говорил дежурных фраз о том, что всё наладится.
— У меня есть домик в десяти минутах от города. Небольшой. Жена его очень любила. После её смерти я туда редко езжу. Можете пожить там. Колодец во дворе, автобус ходит регулярно — на работу доберётесь. К зиме, может, что-то изменится в вашей жизни. Я хотел газ провести, да жена не давала, печку любила. Научу топить, ничего сложного. Сад там есть, цветы можете посадить…
Дом? Что он о ней думает? Она городская жительница, печку в жизни не видела. И можно ли вообще так жить?
— Простите. Хотел помочь… — он, видимо, прочитал сомнения на её лице.
— Можно посмотреть? — осторожно спросила Светлана.
Никуда она, конечно, не поедет. Но отказать человеку, который уже дважды её выручал, не хотелось.
— Позвоню вам в пятницу, договоримся о поездке. Может, понравится, — он достал телефон.
Дом ей понравился. Старый, чистый, тёплый.
— Два дня прибирался, протопил, воды натаскал. Еды кое-какой привёз, — признался Борис. — Звать меня, кстати, Борис Семёнович.
Он показал, как топить печку, но по её глазам понял: лучше замёрзнет, чем будет возиться с дровами.
А Светлана думала: здесь никому не мешает. Не слышит скандалов, не видит упрёка в дочкиных глазах. Может, без неё молодые перестанут ссориться?
На следующий день она объявила, что уезжает. В глазах Ксении мелькнула радость. Значит, правильно решила.
Борис помог с переездом. Светлана взяла только самое необходимое, не думая задерживаться надолго.
Но жить в доме оказалось прекрасно. Пока она работала, Борис приезжал и топил печку. На открытой веранде она пила чай, любуясь закатом. Борис навещал редко, не навязывался.
Осенью зарядили дожди, похолодало. Позвонила Ксения:
— Мам, отец вернулся!
— Отец Максима освободил квартиру? Вы туда переезжаете? — обрадовалась Светлана.
— Мам, ты не понимаешь! Мой отец вернулся, твой муж. Он с нами жить хочет. Максим грозится уйти — они в первый же день поругались. Отец стал такой… Я не хочу потерять мужа. Мам, забери папу!
— Куда? Я сама на птичьих правах живу. Ты даже не спросила ни разу, как и где. Это его квартира тоже, имеет право там жить. Не нравится — переезжайте к родителям Максима или снимите что-нибудь.
— Мам, неужели ради чужого мужика ты бросишь родную семью? — возмутилась дочь.
— А ты ради чужого мужика отца родного из дома выгнать хочешь? Я тоже имею право жить, как хочу, — Светлана прервала разговор.
Двадцать пять лет прожили вместе, а ушёл и ни разу не позвонил. Она не сможет простить, начать всё сначала, будто не было измены и предательства.
Ксения разрывала телефон, но Светлана не отвечала. Злые сообщения удаляла, не читая.
В августе зарядили дожди, стало холодно. Светлана мёрзла, грелась электрическим обогревателем. Однажды ушла на работу и забыла выключить. Повезло — пожара не случилось. В выходные приехал Борис, растопил печку.
— Так не пойдёт. Зима впереди, а если снег выпадет? Замёрзнете тут. Нужно в город возвращаться.
— Не могу. Муж вернулся, живёт с Ксенией и Максимом. Дочь скоро родит. Мы друг на друга будем жить, — горячилась Светлана.
— Переезжайте ко мне. Квартира большая, трёхкомнатная, места хватит. Не убираться зову, сам справляюсь. Работаю ещё, каждый день печку топить не могу. Если волнует, что люди скажут — можем расписаться. Вы мне с первого дня понравились. Давно хотел предложение сделать, боялся, что откажете.
Светлана не успела ответить — зазвонил телефон. Ксения плакала в трубку:
— Мам, Максим ушёл!
Пришлось ехать разбираться. Дверь открыл Андрей. Похудевший, с потухшими глазами, похожий на побитую собаку.
— Света, прости меня. Вернись, я понял…
— Что, бросила тебя молодуха? — усмехнулась она.
Андрей молчал, стиснув зубы.
— Нет, Андрей. Не смогу забыть.
Потом позвонила мама Максима:
— Муж ко мне вернулся. Поругались крупно тогда, он и ушёл. А один-то жить не привык. Я думала, детям у вас хорошо, не звала назад. Не знала ведь, что вы с мужем разошлись…
После этого звонка Максим вернулся к Ксении. Светлана собиралась уезжать обратно, но Андрей снова стал уговаривать остаться.
Она вышла во двор и набрала номер Бориса:
— Что случилось? Где вы? — тут же спросил он.
— У своего дома, во дворе.
— Стойте, сейчас приеду…
Почему бы не попробовать жить сначала? Она тоже хочет быть счастливой. Не жертвовать собой ради всех, а просто жить для себя.
Правильно ли поступает — покажет время. Но сейчас, глядя на приближающуюся машину Бориса, она впервые за много месяцев улыбнулась по-настоящему.
