Перекинемся парой словечек и дальше тюкаем по клавиатуре. Отвлекаемся на чай с конфетами, да если кто посторонний в офис заглянет. В некоторых фирмах, правда, на счет дистрибьюторов — табу. Даже таблички на дверях висят: «Распространителям косметики и иных товаров вход строго воспрещен». Ну, это уж перебор. Что уж так к людям?
К нам тоже частенько заглядывают подобные личности. Смотришь иной раз на мужика: руки, ноги есть, язык подвешен — иди, работай на предприятие или в магазин. Что ты перед нашими столами, заваленными бумагами, платками трясешь? Да еще сочиняет: «В магазине за 500 продают, а вам, как самым красивым покупателям, за 350 отдаю». «Ну, да, за 350! Я такой платочек за 200 видела. Только спорить не хочется: до свидания, и всё тут».
Тюк, тюк, тюк – стучит клавиатура… И тут дверь открывается, и несмело переступая через порог, появляется девчонка с сумкой. Одета странно: пальто вроде мальчиковое, но какое-то старинное, на голове шапка-ушанка из искусственного меха. А лицо… вот как на картинах русских художников 19-го века: круглые щечки с легким румянцем и небольшими ямочками, большие серые глаза с темными ресницами и пухленькие губки. В руках ребенок держит сумку из плащевой ткани, до самого верха чем-то набитую.
— Можно к вам? – произнесло дитя с ангельским лицом.
— Ну, заходи, — раз уж пришла.
— Я – мальчик, — спокойно, без всякого раздражения ответил ангелочек. И тут же, поставив котомку на пол, обратился к нам: — Покупайте разные сувениры. Скоро праздники: День святого Валентина, 8 Марта… вдруг кому-нибудь на подарок пригодится.
Опешил весь наш офис от такого коробейника.
— А что у тебя есть? — поинтересовалась моя коллега.
— Бусы, серьги, заколки, расчески, вот, посмотрите, — и продавец начал шарить руками в своей сумке.
На столах появились дешевые побрякушки. Такого добра в магазинах полно, но цены у мальчишки даже ниже чем на базах.
— А ты не продешевишь, предлагая за недорого?
— Да что вы, они же копейки стоят! Купишь за 15-20 рублей, за 20-25 продашь, — откровенно поделился парнишка.
— Тебя как зовут? Ты местный?
— Вячеслав. Нет, я из соседнего города, на маршрутке приехал.
— А лет тебе сколько?
— Уже десять.
— А почему ты не в школе?
— Так карантин же сейчас, — пояснил мальчик. И это было правдой. Из-за эпидемии гриппа все школы в регионе были закрыты на карантин.
— И не тяжело тебе с сумкой по автобусам таскаться?
— Не-еет, она не тяжелая, — храбрился парнишка.
— А как же родители тебя отпускают?
— Отпускают. Мамка приболела.
— А папка?
— Папки нет.
— А кто с вами еще живет?
— Старшая сестра и младший брат?
— Ты бы разделся, а то потом на улицу разгоряченным выйдешь, заболеешь.
Парнишка стянул с себя пальто, напоминающее те пальто, которые носили мальчишки 70-х-80-х годов прошлого века. Но вся одежда у него была аккуратной, чистой, без дыр и заплаток.
Из-под снятой шапки высыпались белокурые волнистые волосы. Ну, точно барчонок со старинных картин!
— Может, чаю попьешь? А то давно, поди, по офисам бродишь.
— А вы будете со мной? – посмотрев на нас, спросил Славик.
И тут в воздухе снова повисла пауза, также как после того, когда сказал, что он мальчик.
— Мы недавно пили, а ты угощайся конфетами, не стесняйся, — приговаривала я, наливая чай.
— А вы добрые, — сказал вдруг ангелочек, прихлебывая из кружки. — Меня в одном офисе не пустили, сказали: «Закрой дверь с той стороны».
— А ты не обижайся на них, там, скорей всего, работы было много. Учишься-то как?
— Хорошо, пятерок много, но четверки и тройки тоже встречаются. По математике, например.
— А вот как раз математику и надо знать, раз торговлей занимаешься.
Взгляд мальчишки застыл на календаре, у которого вверху была фотография исторических развалин. — Мне кажется, что это развалины в какой-нибудь арабской стране находятся.
— Похоже на Грецию, но ты молодец, что обратил внимание.
Мы уже всем офисом негласно решили, что-нибудь купить, и начали примерять бусы, браслетики с сердечками, рассматривать заколки, броши и прочую мелочь.
Славик оживился, подошел ко мне, протягивая браслет из дерева. Покрутив безделицу в руках, отложила в сторону.
— Зачем он мне? Давай я лучше у тебя брелок с сердечком куплю. Скоро день святого Валентина, может, правда, кому на подарок.
Сложив свои товары в сумку, и, одевшись, парнишка поблагодарил всех за гостеприимство.
— Слушай, Слава, ехал бы ты домой, — стали уговаривать мы. — Мал ты еще для торговых дел, да и сумка у тебя тяжелая.
— Еще немного похожу и поеду.
— На транспорте осторожно, и если чужие зовут с собой, не ходи.
Славик еще какое-то время постоял в дверях, обмениваясь с нами пожеланиями добра и здоровья.
Через несколько минут коллега вышла прогреть машину. Вернувшись, сообщила, что видела мальчика рядом с какой-то девушкой, но разглядеть ее не удалось – только со спины, из-под шапочки у нее выглядывали светло-русые волосы. Они выходили из соседнего офиса.
Нас даже не смутило, что парнишка скрыл то, что он не один. Мы обрадовались, что он с кем-то из взрослых, и, скорей всего, с сестрой. По крайней мере, нам так хотелось думать.
Прошло еще минут пятнадцать. И тут, отодвинув папку, увидела на своем столе браслетик. — А это что? Чье это?
Все переглянулись. Хозяина браслета не нашлось.
Конечно! Это же тот самый деревянный браслетик, который Славик предлагал мне купить. Я взяла вещицу в руки, и только тогда рассмотрела, что весь он усыпан маленькими иконками с изображением ликов святых.
На улицу я выскочила раздетая, окинула взглядом весь двор, всматриваясь во все двери, куда входили люди. Славика не было видно.
— Да оставь ты его себе, — сказала моя коллега, – может, для тебя этот браслетик предназначен.
— Нет, девчонки, я его отложу, буду ждать Славика. Вдруг снова к нам заглянет. А если не придет, то тогда уж на память пусть остается.
Я крутила в руках браслет, разглядывая едва различаемые лики святых, и думала: «Господи, храни этого мальчика!»
