— Галина Ивановна, у вас опять кран капает, — Игорь Петрович стоял в дверях с ящиком инструментов в руках и виновато улыбался. — Можно посмотреть?
Галина отложила измерительную ленту и кивнула. Уже две недели как новый сосед помогал ей по хозяйству — то кран починит, то розетку, то лампочку поменяет. После смерти мужа она отвыкла от мужской помощи в доме, и присутствие Игоря было неожиданно приятным.
— Проходите на кухню. Чай будете?
— Не откажусь, — он прошёл к раковине и принялся что-то крутить под краном. — А что это у вас такое красивое на столе?
Галина посмотрела на разложенную ткань — бордовый бархат с золотистым рисунком.
— Шторы шью для заказчицы. В зал, под старинную мебель.
— Ого, — Игорь выпрямился и внимательно рассмотрел работу. — А дорого такое стоит?
— По-разному. Эти пятнадцать тысяч будут.
Что-то мелькнуло в его глазах — так быстро, что Галина не успела понять что именно. Игорь снова наклонился к крану.
— Готово! Теперь не будет капать. А вы, значит, дома зарабатываете?
— Да, мастерскую мужа продолжаю. Клиенты остались, заказы есть.
— Удобно, — он сел за стол и принял из её рук чашку. — И никуда ездить не надо, и начальников нет.
Галина села напротив. Игорь был приятным собеседником — не очень образованным, но каким-то уютным. И руки у него золотые, любую поломку исправит.
— А вы где работаете?
— В ЖЭУ слесарем. Зарплата небольшая, но работы всегда хватает. Людям постоянно что-то чинить надо.
Он допил чай и встал.
— Спасибо за гостеприимство. Если что понадобится — я в двадцать четвёртой квартире.
Когда он ушёл, Галина ещё долго сидела на кухне. Как давно она не разговаривала с мужчиной просто так, по-человечески. Игорь не пытался произвести впечатление, не рассказывал о своих успехах. Обычный, понятный человек.
Через неделю он снова постучал в дверь.
— Галина Ивановна, извините за беспокойство. У меня в квартире прорыв случился, затопил соседей снизу. Хозяйка выгнала до утра. Не могли бы вы… на диване переночевать можно?
Галина не раздумывая пустила его. Игорь принёс спальный мешок, извинялся за неудобства, обещал утром уйти. Но утром выяснилось, что хозяйка требует деньги за ремонт у соседей, а пока он их не найдёт — домой не пускает.
— Да вы оставайтесь, — предложила Галина. — Места хватает, и вам помощь, и мне спокойнее — мужчина в доме.
Игорь остался на неделю. Потом ещё на одну. Постепенно его вещи появились в прихожей, зубная щётка — в ванной, домашние тапочки — у дивана.
— Галочка, а что это за тётка к тебе приходила? — спросил он как-то вечером, когда они смотрели телевизор. — Такая в белой блузке, накрашенная.
— Это Марина Сергеевна, постоянная клиентка. Шторы для спальни заказывала.
— А что она такие дорогие требует? Пятнадцать тысяч за тряпки — это же нормальную зарплату можно получить.
Галина удивилась. Откуда он знает про стоимость?
— Игорь, а при чём тут зарплата? Это ручная работа, эксклюзивная ткань…
— Да ладно тебе, — он махнул рукой. — Ткань она и есть ткань. А ты из неё делаешь золото. Надо цены поднимать.
— Я не могу брать больше, чем стоит работа.
— Можешь, просто не умеешь себя подать. Вот я бы на твоём месте…
Галина не дослушала. Что-то в тоне Игоря было неприятное, словно он уже считал её заработки своими.
Через месяц приехала Наташа. Дочь окончила педагогический институт и работала в школе соседнего города. Приезжала каждые выходные, помогала по дому, рассказывала о работе.
— Мам, а кто это? — спросила она, увидев мужские тапочки в прихожей.
— Игорь, сосед. Временно у нас живёт, проблемы с квартирой.
— Временно — это сколько?
— Да уж месяца полтора будет.
Наташа нахмурилась, но ничего не сказала. За ужином Игорь пытался произвести на неё впечатление — рассказывал про свою работу, интересовался школой, даже пошутил пару раз. Но Наташа отвечала сухо, односложно.
— Хорошая у тебя дочка, — сказал он потом Галине. — Только серьёзная какая-то. Не улыбается.
— Наташа просто осторожная с новыми людьми.
— Ну да, понятно. Боится, что мужик мать обидит.
В его голосе прозвучало что-то пренебрежительное, и Галина почувствовала укол раздражения. Наташа была умной девочкой, а не напуганной истеричкой.
Вечером, когда Игорь ушёл в магазин, дочь подсела к матери на кухню.
— Мам, а он когда съезжать собирается?
— Не знаю. Говорит, что скоро найдёт жильё.
— Мам, — Наташа взяла её за руку. — Тебе не кажется, что он слишком уютно устроился? Ты его кормишь, стираешь, а он что взамен?
— Помогает по хозяйству. И не одна я в доме.
— А деньги за коммунальные даёт?
Галина замялась. Игорь обещал помогать с платежами, но пока что-то не складывалось — то аванс маленький, то премию не дали.
— Наташа, не всё измеряется деньгами.
— Конечно, мам. Но когда взрослый мужчина месяц живёт на всём готовом и при этом не стесняется — это странно.
Дочь уехала рано утром, и Галина осталась наедине со своими мыслями. Может, Наташа и права? Но Игорь был добрым, заботливым. И так хорошо, когда дома кто-то есть, когда не приходится ужинать в одиночестве.
— Галочка, а давай мы с тобой официально сойдёмся? — предложил Игорь как-то вечером за чаем. — А то неудобно как-то, я тут живу, а статуса никакого нет.
— Ты имеешь в виду расписаться?
— Да зачем? Просто будем вместе жить. По-человечески.
— А квартира?
— Квартира твоя и останется твоей. Я же не жадный какой-то.
Эти слова должны были её обрадовать, но почему-то внутри что-то неприятно ёкнуло. Зачем он так поспешно это уточнил? Словно заранее решил, что претендовать ни на что не будет.
— А с работой как? Будешь искать квартиру съёмную?
— Да зачем, если тут места хватает? И тебе спокойнее, когда мужчина рядом.
— Но ты же понимаешь, что здесь моя мастерская. Клиенты приходят, примерки…
— Ну и что? Я мешать не буду. Только, — он задумчиво посмотрел на разложенные на столе ткани, — может, стоит цены поднять? А то работаешь как лошадь, а получаешь копейки.
— Игорь, я сама знаю, сколько брать за работу.
— Знаешь-то знаешь, да жадничаешь. Вот возьми эту тётку в белой блузке — она же богатая, на машине приезжает. А ты с неё как с нищей берёшь.
— Марина Сергеевна — хорошая женщина. Много лет ко мне ходит.
— То-то и оно! Привыкла за дёшево покупать. А надо встряхнуть её немного.
Галина почувствовала, как внутри всё сжимается. Игорь говорил о её клиентах так, словно они были его врагами. А ведь эти люди кормили её уже восемь лет.
— Я не буду обманывать людей.
— Какой обман? Это бизнес, Галочка. Ты просто наивная слишком.
В эту ночь Галина долго не могла заснуть. Лежала и слушала, как Игорь сопит на диване, и думала о том, что изменилось в её жизни. Раньше она засыпала спокойно, зная, что завтра будет шить, встречаться с клиентами, заниматься любимым делом. А теперь постоянно ощущала чьё-то присутствие, чужой взгляд, оценку.
Утром Игорь ушёл на работу, а к Галине пришла соседка Зоя.
— Галочка, не моё дело, конечно, — сказала она, устраиваясь на кухне с чашкой кофе. — Но этот твой Игорь совсем обнаглел.
— Что ты имеешь в виду?
— Вчера встретила его у подъезда. Так он мне заявляет: мол, теперь я тут хозяин, если что-то не нравится в доме — обращайтесь ко мне. А сам из твоей квартиры идёт!
Галина опустила глаза. Ей было стыдно и за Игоря, и за себя.
— Может, он пошутил…
— Да какие шутки! Говорит серьёзно, важность из себя строит. А ещё сказал, что ты слишком добрая, клиентов обираешь недостаточно. Мол, он тебя научит, как правильно деньги зарабатывать.
— Зоя, он же не со зла…
— Галь, очнись! Мужик месяца полтора у тебя на шее сидит, твоими деньгами питается, а ещё и указывает, как жить! Да за что ты ему должна?
Эти слова эхом отдались в голове весь день. Галина пыталась работать, но мысли путались. Действительно, за что она должна содержать взрослого мужчину? Он обещал найти жильё, но поиски как-то затягивались. А может, и не собирался он искать?
Вечером Игорь пришёл домой весёлый и довольный.
— Галочка, у меня новость! Мой приятель говорит, можно хорошую подработку найти. Установка сантехники в новых квартирах. Платят неплохо.
— Это же замечательно!
— Вот только загвоздка одна, — он почесал затылок. — Надо инструмент хороший купить, профессиональный. Рублей тридцать стоит комплект.
Галина поняла, к чему он клонит, и почувствовала, как внутри всё холодеет.
— Игорь, у меня сейчас денег свободных нет. Только что ткань дорогую закупила на три заказа вперёд.
— Да я не прошу в подарок! Займу и отдам. За месяц точно рассчитаюсь.
— Но тридцать тысяч — это очень много…
— Галочка, — он подошёл и обнял её за плечи. — Мы же теперь семья. Я же не на развлечения прошу, а в дело вкладываю. Потом вместе этими деньгами пользоваться будем.
Семья. Как легко он это сказал. А что у неё взамен? Право стирать его носки и готовить ужин?
— Я подумаю, — сказала она.
— Долго думать нельзя. Завтра уже надо определяться.
В выходные приехала Наташа. Дочь сразу заметила, что мать какая-то подавленная.
— Мам, что случилось?
Галина рассказала про просьбу Игоря. Наташа слушала молча, но глаза у неё становились всё холоднее.
— И что ты ему ответила?
— Пока ничего. Обещала подумать.
— Мам, — Наташа села рядом и взяла мать за руки. — Ну как можно давать деньги человеку, который даже за коммунальные не платит? Он же тебя использует!
— Наташенька, не всё так просто…
— Всё именно так просто! — дочь вскочила и принялась ходить по комнате. — Папа всю жизнь работал, чтобы эту мастерскую создать. А этот… этот халявщик хочет твои деньги на свои нужды потратить!
— Он обещал вернуть.
— Мам, очнись! Какой он тебе муж? Какая семья? Он даже не предлагает расписаться, не говорит о серьёзных отношениях. Просто нашёл бесплатную квартиру с питанием!
Слова дочери били прямо в цель, но Галина всё ещё сопротивлялась.
— Наташа, ты ещё молодая, не понимаешь. После сорока пяти найти спутника жизни очень сложно. А Игорь…
— А Игорь что? Любит тебя? Заботится? Или просто удобно устроился?
Галина хотела возразить, но слова застряли в горле. Когда Игорь в последний раз говорил ей что-то приятное? Когда интересовался её самочувствием, настроением? Всё их общение сводилось к быту, деньгам и его проблемам.
— Мам, пообещай мне, что не дашь ему денег, — попросила Наташа перед отъездом. — Пожалуйста.
Галина кивнула, но в душе ещё сомневалась.
В понедельник к ней пришла новая клиентка — молодая женщина с трёхлетней дочкой.
— Галина Ивановна, я слышала, вы очень хорошо шьёте. Хочу шторы в детскую заказать, что-то яркое, весёлое.
Они выбирали ткань, обсуждали дизайн. Маленькая девочка крутилась рядом, трогала материал, задавала вопросы. Галина улыбалась, объясняла, показывала образцы. Ей нравилось это ощущение нужности, профессионализма.
— А сколько это будет стоить? — спросила женщина.
— Восемь тысяч с работой.
— Договорились!
Когда клиентки ушли, в комнату вошёл Игорь. Он явно подслушивал разговор.
— Опять за бесценок продаёшь, — недовольно покачал он головой. — Надо было двенадцать просить. Видишь, какая баба обеспеченная — ребёнка в развивающую одежду одевает.
— Игорь, это нормальная цена.
— Для тебя нормальная, потому что ты не умеешь торговаться. А клиенты пользуются твоей добротой.
— Они не пользуются! Они доверяют мне и знают, что я не обману.
— Доверие доверием, а жить на что-то надо. Кстати, про те тридцать тысяч — решила?
Галина посмотрела на него и вдруг ясно увидела: Игорь не интересуется её мнением. Он уже всё решил за неё.
— Нет, — сказала она твёрдо. — Не дам.
Лицо Игоря мгновенно изменилось. Добродушная улыбка исчезла, глаза стали холодными.
— То есть как не дашь?
— Так. У меня нет свободных денег.
— Галина, мы же договаривались!
— Мы ничего не договаривались. Ты попросил, я сказала, что подумаю. Подумала и решила — не дам.
Игорь встал и принялся ходить по комнате. Движения у него были резкие, злые.
— Понятно. Значит, я для тебя чужой. Живу тут больше месяца, помогаю, забочусь, а в ответ — недоверие.
— Ты не заботишься. Ты пользуешься.
— Что?! — он резко повернулся к ней. — Я пользуюсь? Да я тебе, серой мыши, внимание оказываю! Кому ты ещё нужна в твои годы?
Эти слова ударили как пощёчина. Галина почувствовала, как щёки вспыхивают от унижения.
— Убирайся из моего дома, — тихо сказала она.
— Как убирайся? А где мне жить?
— Не моя проблема. Собирай вещи и уходи.
— Галина, ты что творишь? Из-за каких-то денег рушить отношения?
— Это не из-за денег. Это из-за того, что ты считаешь меня дурой, которая должна быть тебе благодарна за внимание.
Игорь ещё полчаса пытался её переубедить — то умолял, то угрожал, то снова становился ласковым. Но Галина будто проснулась от долгого сна. Она видела его насквозь: слабого, ленивого мужчину, который искал не спутницу жизни, а содержанку.
— До вечера жду, чтобы ты ушёл, — сказала она напоследок. — Иначе вызову участкового.
Игорь хлопнул дверью так, что задрожали стёкла в серванте.
Галина осталась одна в квартире, которая вдруг показалась просторной и светлой. На столе лежала недошитая детская штора — яркая, весёлая ткань с мишками и звёздочками. Она взяла в руки иголку и принялась работать. Руки дрожали от пережитого стресса, но стежки ложились ровно, красиво.
Когда Наташа позвонила вечером, Галина рассказала ей обо всём.
— Мам, я так горжусь тобой! — сказала дочь. — Ты молодец, что нашла в себе силы.
— Знаешь, Наташенька, а я не жалею. Лучше одной, чем с тем, кто не ценит.
— Ты не одна, мам. Ты самостоятельная. Это большая разница.
После разговора Галина села к швейной машинке и проработала до глубокой ночи. Она доделывала детскую штору и думала о том, что завтра к ней придёт молодая мать за заказом. Женщина будет радоваться красивой работе, дочка будет хлопать в ладоши от восторга. И это стоит гораздо больше, чем присутствие мужчины, который видит в её труде только источник денег.
Утром Галина проснулась в пустой квартире. Игорь забрал свои вещи ночью, даже не попрощавшись. На кухонном столе лежала записка: «Пожалеешь об этом. Найду нормальную женщину, которая умеет ценить мужское внимание».
Галина скомкала бумажку и выбросила в мусорное ведро. Потом поставила чайник, достала свою любимую кружку — ту, что муж подарил на юбилей, — и села у окна. Солнце освещало швейную машинку, стопки тканей, измерительную ленту. Её мир, её дело, её жизнь.
И никого, кто имел бы на это право, кроме неё самой.
