— Ирина, тебе звонит Геннадий Петрович. Опять. Пятый раз за день, — Павел поставил телефон на кухонный стол и демонстративно отодвинул его в сторону жены. — Может, хватит уже? Девять вечера.
— А тебе завидно? — Ирина даже не подняла взгляд от ноутбука. — Или работу найти хочешь наконец?
Павел молча отвернулся к окну. За десять лет совместной жизни их квартира в новостройке обросла техникой, светлой мебелью и холодом. Тем самым, что заставляет говорить вполголоса, даже когда хочется кричать.
— На столе твой ужин. Остыл уже, наверное, — сказал он, всматриваясь в огни города.
— Какой заботливый, — Ирина усмехнулась, не отрываясь от экрана ноутбука. — Ты мне потом счёт выставишь за услуги повара или в список домашних подвигов запишешь?
— Знаешь что, Ира… — Павел развернулся, но осёкся, заметив, как она быстро смахнула что-то с экрана.
Телефон снова зазвонил. «Геннадий Петрович» высветилось на экране.
— Да, Геннадий Петрович! — голос Ирины сразу преобразился, появились игривые нотки. — Конечно, я уже просмотрела отчёты. Да-да, там действительно расхождение… Нет, я не занята. Абсолютно.
Она встала и, прижимая телефон к уху, вышла в коридор, небрежно бросив на ходу:
— Паш, не жди меня, я попозже.
Дверь захлопнулась, и Павел остался один. Он медленно подошёл к столу, где стояла остывшая тарелка, бездумно поводил ложкой по краю и вдруг резко оттолкнул её. Тарелка с глухим стуком упала на пол, разбрызгивая содержимое.
— Чтоб тебя, — пробормотал он, глядя на образовавшуюся лужу.
Дверной звонок прервал его размышления.
— Павлуша! Открывай, родной! — раздался голос тёщи.
Он нехотя поплёлся к двери.
— Здравствуйте, Татьяна Сергеевна, — сказал Павел, впуская женщину в квартиру.
— А где Ирочка? — тёща осмотрелась и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Опять на работе? Да что ж такое! Девять вечера уже!
— У неё важные дела с Геннадием Петровичем, — Павел не смог скрыть горечь в голосе.
Татьяна Сергеевна прошла на кухню и увидела беспорядок.
— Ой, что это тут у вас? Опять поругались? — она начала собирать осколки. — Знаешь, Павлуша, я ведь всё понимаю. Ирка вся в отца — упрямая, деловая. Но ты-то куда смотришь? Ты же мужчина!
— Был мужчиной, — тихо сказал Павел. — Пока она не стала зарабатывать втрое больше. Теперь я так… вроде пылесоса. Полезная домашняя вещь.
— Не говори глупостей! — тёща замерла с тряпкой в руке. — Ты же раньше в рекламном агентстве работал, креативщиком был. А теперь что? Почему уволился-то?
— Не уволился, а… — Павел запнулся. — А, какая разница. Она всё решает — а я кто? Домохозяйка при успешной бизнесвумен. Даже тарелку разбить — и то в своём доме стыдно.
Татьяна Сергеевна присела на краешек стула и внимательно посмотрела на зятя.
— Мой тебе совет, Паша. Эта холодная война вас обоих доконает. Видишь — уже и тарелки бьются, и слова как кинжалы. А помнишь, как вы познакомились? На той выставке художников? Она тогда от тебя глаз не отводила…
— Это было давно, — перебил Павел. — Когда я ещё был тем Пашей, который ей нравился. Сейчас всё иначе.
Татьяна Сергеевна допила чай и поднялась, аккуратно поставив чашку на блюдце.
— Ладно, Павлуша, пойду я. Завтра Ирочка обещала заехать за документами на дачу. Передай ей, чтобы не забыла, — она погладила зятя по плечу. — И помни, о чём я тебе говорила. Надо разговаривать.
Когда дверь за тёщей закрылась, Павел вернулся на кухню. Собрал осколки, протёр пол и сел перед ноутбуком Ирины. Экран всё ещё светился — она забыла его выключить.
Открытый почтовый ящик пестрел служебными письмами, но одно сообщение привлекло его внимание: «Корпоратив на базе отдыха — фотографии». Отправитель — тот самый Геннадий Петрович.
Палец машинально скользнул по тачпаду.
На фотографиях улыбающаяся Ирина в компании сотрудников. Стол, шампанское, тосты. На одном из снимков она, немного растрёпанная, танцует с высоким мужчиной. Геннадием Петровичем? Рука мужчины лежит на её талии.
Павел закрыл ноутбук резким движением и тяжело выдохнул.
— Да, Геннадий Петрович, конечно, Геннадий Петрович… — пробормотал он, передразнивая жену.
Когда-то давно, шесть лет назад, он был креативным директором небольшого агентства. Энергичным, востребованным. А потом появился крупный зарубежный клиент с многомиллионным контрактом. Павла назначили ответственным. Бессонные ночи, стресс… В итоге проект провалился, его уволили, а агентство обанкротилось.
Ирина тогда поддерживала его несколько месяцев, потом стала всё чаще задерживаться на работе. Карьера пошла в гору, а отношения — под откос.
Звук поворачивающегося в замке ключа вырвал его из воспоминаний. В прихожей щёлкнул выключатель.
— Паш, ты не спишь? — голос Ирины звучал необычно оживлённо.
Павел молчал, прислушиваясь к её шагам. Каблуки цокали по паркету, затем стихли — разулась.
— Павел? — она заглянула на кухню.
В воздухе витал лёгкий аромат вина и чужого парфюма.
— Где ты была? — спросил он, не поворачиваясь.
— На переговорах, я же сказала.
— В парфюмерном магазине, видимо.
Ирина замерла в дверях, затем медленно подошла и села напротив.
— Можно подумать, тебе есть дело, — она устало провела рукой по волосам. — Я, между прочим, нам на Кипр путёвки выбила. Корпоративные. Две недели, пятизвёздочный отель.
— Нам? — Павел наконец посмотрел ей в глаза. — Или тебе и?..
— Прекрати, — она поморщилась. — Не начинай. Я устала.
— Устала, — повторил Павел, словно пробуя слово на вкус. — Знаешь, Ира, я тоже устал. От того, что мы с тобой как соседи по коммуналке. Живём на одной территории, но не вместе.
Ирина встала и направилась к холодильнику.
— Начинается… Может, хватит себя жалеть? — она достала минералку и сделала глоток прямо из бутылки. — Я, между прочим, вкалываю как проклятая, чтобы у нас всё было.
— У нас или у тебя? — Павел подошёл ближе. — Посмотри на себя. Ты приходишь домой за полночь, пахнешь чужими духами, никогда не рассказываешь, где была. А теперь вдруг Кипр?
— Да что ты себе напридумывал? — Ирина резко развернулась. — Это рабочие встречи! Мне нужно общаться с людьми, выстраивать связи. Не все сидят дома и плюют в потолок!
— А я, значит, в потолок плюю? — он перехватил её руку. — А кто тебе завтраки готовит? Кто твои вещи стирает? Кто квартиру убирает, пока ты «выстраиваешь связи»?
— Не держи меня, — она вырвала руку. — Думаешь, если я зарабатываю, то изменяю? Какая логика!
— А что я должен думать? — Павел не отступал. — Ты на меня даже не смотришь. Три месяца в одной постели как брат с сестрой!
— А ты что сделал, чтобы я на тебя смотрела? — Ирина отошла к окну. — Помнишь, каким ты был? Творческим, энергичным, с горящими глазами. А сейчас? Домашний завхоз. Да, я ценю, что ты поддерживаешь быт. Но мне нужен мужчина, а не домохозяйка!
— Вот как? — Павел побледнел. — А когда меня уволили, и я полгода не мог найти работу? Когда вся моя команда оказалась на улице из-за моей ошибки? Ты говорила: «Не спеши, найди себя, я справлюсь». А теперь я — завхоз?
— Павел, это было шесть лет назад, — Ирина вздохнула. — Шесть! Ты понимаешь? Шесть лет ты «ищешь себя». И где результат?
— Результат? — он горько усмехнулся. — А ты знаешь, что я поступил на курсы веб-дизайна три месяца назад? Что у меня уже есть первые заказы? Нет, конечно. Тебе же некогда спросить, чем я занимаюсь.
Ирина замерла.
— Ты? Учишься?
— Представь себе, — он скрестил руки на груди. — Только тебе наплевать. Главное, чтобы в доме был порядок и ужин приготовлен.
— Почему ты мне не сказал? — её голос дрогнул.
— А ты спрашивала?
Они стояли друг напротив друга, как два незнакомца. Ирина отвела взгляд первой.
— Паш, я правда не знала. Но это же хорошо. Правда хорошо, — она сделала шаг к нему, но остановилась, не решаясь подойти ближе. — И… насчёт Кипра. Поехали вместе? Я взяла отпуск на две недели.
— С чего вдруг такая щедрость? — Павел недоверчиво посмотрел на неё.
— Мне предложили повышение, — она внезапно улыбнулась. — Своё подразделение, хорошую прибавку. И я…
Телефон Ирины зазвонил. На экране высветилось: «Геннадий Петрович».
Ирина на мгновение замерла, глядя на экран телефона. Затем решительно нажала «отклонить» и отложила телефон экраном вниз.
— И я подумала, что нам нужно время, — продолжила она. — Вдвоём. Без работы, без…
Телефон снова зазвонил.
— Да возьми уже, — Павел отвернулся. — Геннадий Петрович ждать не любит, да?
— К чёрту Геннадия Петровича, — неожиданно резко сказала Ирина и выключила телефон совсем. — Я пытаюсь поговорить с тобой.
Она сделала глубокий вдох.
— Паш, я знаю, что между нами всё… сложно. Но давай попробуем всё исправить? Эта поездка может быть нашим новым началом.
— Началом чего? — Павел покачал головой. — Ир, ты хоть понимаешь, что происходит? Мы друг друга не видим! Я для тебя — обслуживающий персонал, а ты для меня… — он осёкся.
— Кто я для тебя? — тихо спросила Ирина. — Договаривай уже.
— Чужой человек, — выдавил Павел. — Я смотрю на тебя и не узнаю. Где та девчонка, которая плакала от счастья, когда я дарил ей полевые цветы? Где та Ира, которая могла проснуться в три ночи и предложить поехать встречать рассвет за городом?
Ирина опустилась на стул.
— А где тот Паша, который предлагал такие поездки? — она провела пальцем по краю стола. — Который не боялся рисковать и брать на себя ответственность?
— Он прогорел вместе с агентством, — глухо ответил Павел. — И оказался слабаком, который не смог…
— Не смог что? — перебила Ирина. — Принять, что я успешнее? Что зарабатываю больше?
— Нет! — Павел ударил ладонью по столу, и чашка подпрыгнула. — Не смог простить себе, что подвёл столько людей! Что из-за моей ошибки двадцать человек потеряли работу! Что подвёл тебя!
Повисла тишина. Только тиканье часов нарушало напряжённое молчание.
— Ты никогда так не говорил, — наконец произнесла Ирина. — Все эти годы… ты просто молчал.
— А ты спрашивала? — горько усмехнулся Павел. — Тебе было не до моих переживаний. Карьера, повышения, корпоративы…
— Не смей меня в этом обвинять! — Ирина вскочила. — Я тянула нас обоих! Оплачивала ипотеку, счета, твои походы к психологу, о которых ты думал, я не знаю!
Павел замер.
— Ты знала?
— Конечно, знала, — она скрестила руки на груди. — Думаешь, мне было легко смотреть, как ты мучаешься? Я просто… не знала, как помочь. А потом навалилась работа, и мы… отдалились.
Она отвернулась к окну.
— Знаешь, Паш, я ведь тоже устала. От того, что ты смотришь на меня как на врага. От твоего молчания, от холода. Иногда мне кажется, что ты меня… ненавидишь.
— Я не ненавижу тебя, — Павел медленно подошёл и встал рядом. — Я просто не понимаю, кто мы друг другу теперь. И этот Геннадий…
— Между мной и Геннадием ничего нет, — она повернулась к нему. — Клянусь тебе. Да, он оказывает знаки внимания. Да, были корпоративы и танцы. Но я… я не могу.
— Почему? — Павел заглянул ей в глаза.
— Потому что несмотря ни на что… — она запнулась, словно подбирая слова. — Я всё ещё помню ту Иру и того Пашу с поля цветов. И хочу, чтобы они вернулись. Хотя, наверное, уже поздно.
Павел молча смотрел на неё, будто видел впервые.
— Знаешь, что самое ужасное? — тихо сказал он. — Я сегодня видел фотографии с корпоратива. На твоём ноутбуке.
Ирина побледнела.
— Ты копался в моих вещах?
— Ты забыла выключить компьютер, — Павел пожал плечами. — И я… я ревновал, Ир. Как мальчишка. Потому что мне не всё равно.
— Значит, не всё равно? — её глаза внезапно заблестели.
— Мне никогда не было всё равно, — он отвернулся. — Просто мы перестали разговаривать. А потом… стало слишком поздно.
Ирина осторожно коснулась его плеча.
— А если… если не поздно? — её голос звучал непривычно уязвимо. — Паш, я ведь поэтому и взяла эти путёвки. Хотела, чтобы мы попробовали начать заново. Без работы, без телефонов. Только ты и я.
Павел обернулся. В глазах Ирины стояли слёзы — редкое зрелище для железной бизнес-леди.
— И что будет дальше? — спросил он. — Вернёмся и опять по кругу? Ты — на работу до ночи, я — с ужином, который никто не ест?
— Нет, — она покачала головой. — Я уже говорила с руководством. Повышение подразумевает более гибкий график. И… я хочу поддержать твою учёбу. По-настоящему.
— А как же Геннадий Петрович? — Павел не мог удержаться от вопроса.
— Я завтра же скажу ему, что между нами только рабочие отношения, — твёрдо произнесла Ирина. — И никаких личных звонков после шести.
Павел невесело усмехнулся.
— Знаешь, я ведь тоже виноват, — он провёл рукой по волосам. — Закрылся, обиделся на весь мир. Мне было проще готовить ужины, чем признаться, что я боюсь снова взяться за что-то серьёзное. Боюсь снова подвести. Тебя. Себя.
— А я боялась спрашивать, — призналась Ирина. — Думала, тебе нужно пространство. А потом… потом просто привыкла к этому молчанию.
Она взяла его за руку.
— Послушай, Павел. Я не хочу, чтобы мы стали как те пары, которые годами живут вместе, но смотрят друг сквозь друга. Не хочу просыпаться через десять лет и понимать, что мы чужие люди. Поэтому… давай попробуем? По-настоящему?
Павел долго смотрел на их сплетённые руки. Потом медленно притянул Ирину к себе и обнял — впервые за долгие месяцы.
— Знаешь что? — он тихо рассмеялся ей в волосы. — Я сегодня подписал свой первый официальный контракт как фрилансер. Хотел сказать, но…
— Правда? — Ирина отстранилась и взглянула на него с искренним интересом. — Павлуша, это же замечательно!
В этот момент в прихожей пискнул домофон.
— Кого там ещё принесло? — нахмурился Павел.
Ирина подошла к экрану.
— Это… доставка?
— А, чёрт! — Павел хлопнул себя по лбу. — Совсем забыл. Это подарок.
— Какой подарок? — удивилась Ирина.
— Для тебя, — он замялся. — Подумал… годовщина ведь скоро. Десять лет как мы вместе.
Через пять минут они стояли на кухне, разглядывая огромный букет полевых цветов.
— Как тогда, — прошептала Ирина, глотая слёзы.
Павел осторожно взял её за руку.
— Есть предложение. Давай встретим рассвет за городом? Прямо сейчас. Как в старые добрые.
Ирина впервые за много месяцев улыбнулась по-настоящему.
— Давай. Я только телефон выключу.
