— Не ждала? — Виктор стоял на пороге, словно и не было этих пятнадцати лет, словно вчера вышел за хлебом.
Валентина Петровна застыла в дверном проёме. Сердце пропустило удар, а затем заколотилось как сумасшедшее. Она непроизвольно поправила выбившуюся из-под косынки седую прядь.
— Валя, ну что ты как неродная? — он улыбался той самой улыбкой, от которой когда-то подкашивались колени. — Пустишь старого мужа с дороги?
— Ты… — голос её прозвучал глухо, будто чужой. — Ты зачем явился? Откуда узнал, где я живу?
Виктор хмыкнул, поставил потёртую дорожную сумку на пол подъезда.
— Не на улице же разговаривать. Или ты боишься, что соседи увидят?
— Да хоть весь дом! — Валентина упрямо не отходила от двери. — Совести у тебя нет. Пятнадцать лет — ни письма, ни звонка. Думала, ты давно на том свете.
Он вздохнул с наигранной печалью:
— Я много ошибок совершил, каюсь. Но сейчас с чистыми помыслами. Узнал про вашу беду.
Валентина вздрогнула, крепче вцепилась в дверную ручку.
— Какую ещё беду?
— Внучку нашу… операция нужна, — Виктор опустил глаза. — Ларка написала, сказала, деньги собираете.
Из глубины квартиры послышался тонкий детский голос:
— Бабуля, кто там пришёл?
Валентина обернулась, невольно приоткрыв дверь. Этого хватило — Виктор ловко шагнул в прихожую.
— Машенька? Ты, что ли? — он заглянул через плечо Валентины. — Вот это да! Совсем большая стала.
Маша выглянула из комнаты, держась за дверной косяк. Худенькая, бледная, с огромными любопытными глазами.
— А вы кто?
Виктор растерянно перевёл взгляд на Валентину.
— Ты что, ей обо мне не рассказывала?
— А что рассказывать? — процедила Валентина, понизив голос. — Что дедушка сбежал, когда ей три годика было? Что Ларку с ребёнком бросил?
Маша подошла ближе, косолапя на левую ногу.
— Вы мой дедушка? — спросила она прямо, разглядывая незнакомца с детской непосредственностью.
Виктор присел на корточки, оказавшись с девочкой лицом к лицу:
— Я самый, Машенька. Прости, что так долго не приезжал. Дела были… важные.
— Важнее внучки? — Валентина фыркнула, но Маша уже разглядывала Виктора с интересом.
— А вы правда в море плавали? И акул видели?
Виктор удивлённо взглянул на Валентину. Та пожала плечами:
— Придумывать приходилось. Не говорить же ребёнку, что дед просто сбежал.
— А вы надолго? — допытывалась Маша.
— Теперь насовсем, — Виктор выпрямился и посмотрел Валентине прямо в глаза. — Если примете, конечно.
Валентина промолчала, лишь машинально начала протирать и без того чистую столешницу. За окном барабанил дождь, и этот звук только усиливал неловкую тишину.
— Бабуля, пусть дедушка останется, — Маша потянула Валентину за рукав. — Он же с моря вернулся.
— С какого моря… — начала Валентина, но, взглянув на внучку, осеклась. — Ладно, пусть переночует. А там видно будет.
— Спасибо, Валюша, — Виктор улыбнулся с облегчением. — Я не подведу, правда.
— Не называй меня так, — отрезала она. — Для тебя я Валентина Петровна.
Маша хихикнула и побежала в свою комнату:
— Пойду куклам расскажу, что дедушка с моря вернулся!
Когда девочка скрылась, Валентина схватила Виктора за рукав и оттащила на кухню:
— Только попробуй её обидеть — выгоню моментально. Машке и так досталось.
— Не обижу, — он серьезно кивнул. — Я изменился, Валя. Всё переосмыслил.
— Да ну? — она скрестила руки. — И чем докажешь?
Виктор расстегнул сумку и достал конверт:
— Вот, на первое время. Знаю, что операция дорогая.
Валентина недоверчиво взяла конверт, заглянула внутрь.
— Откуда у тебя такие деньги?
— Работал, вахтами. Копил, — он пожал плечами. — Это только начало. Ещё соберу.
Она долго смотрела на него, словно пытаясь разглядеть что-то за его улыбкой, за знакомыми морщинками вокруг глаз.
— Чай будешь? — наконец спросила она, отворачиваясь к плите, чтобы скрыть внезапно накатившие слёзы.
Валентина разлила чай по чашкам. Старая посуда с золотистым ободком — подарок на их серебряную свадьбу. Она хранила сервиз, хотя после ухода Виктора часто хотелось разбить его, выбросить осколки вместе с воспоминаниями.
— Помнишь эти чашки? — спросил Виктор, осторожно беря одну.
— Забыла уже, — солгала она. — У тебя-то память хорошая? Или семью тоже из головы вычеркнул?
Виктор помешал ложечкой чай, звякая по краю чашки.
— У меня тоже не всё гладко было. Не думай, что я праздновал жизнь.
— И не подумаю. Хотя ты никогда не бедствовал, — Валентина поставила перед ним вазочку с печеньем. — На моё не рассчитывай, у меня пенсия скромная. Всё внучке отдаю.
Виктор обвёл взглядом кухню, задержался на старом холодильнике с магнитами.
— Сколько всего нужно на операцию? — спросил он тихо.
— Восемьсот тысяч, — Валентина села напротив. — Ларка собирает за границей, но там тоже непросто.
— А что с ногой у Машки?
— Дисплазия тазобедренного сустава. Запустили… Сначала думали, само пройдёт, — голос Валентины дрогнул. — Теперь вот ждём очереди. Через полгода должны принять в московскую клинику. А пока собираем.
Виктор кивнул, отхлебнул чай.
— Я помогу, Валентина Петровна. Вот увидишь.
Она невесело усмехнулась:
— Ты уже помогал. Двадцать лет назад кредит взял, чтобы «бизнес» начать. А потом с деньгами и пропал.
— Я же извинился, — он нахмурился. — Прошлое не изменить. Но будущее в наших руках.
— В твоих руках только твоя сумка, — Валентина встала, чтобы убрать чашки. — И то, сомневаюсь, что надолго.
Маша появилась в дверях кухни, прижимая к груди потрёпанного плюшевого медведя.
— Бабуль, можно дедушка мне сказку расскажет перед сном?
Валентина хотела возразить, но Виктор уже поднялся:
— Конечно, Машенька. Какие сказки ты любишь?
— Про море и про китов, — девочка доверчиво взяла его за руку и потянула в комнату.
Когда они ушли, Валентина медленно опустилась на стул. Достала из кармана передника конверт, пересчитала деньги. Пятьдесят тысяч — немалая сумма. Но откуда они у Виктора? И почему сейчас?
Из комнаты доносился его низкий голос, рассказывающий что-то про морских путешественников. Маша звонко смеялась.
«Осторожно, Валя,» — сказала она себе. — «Не верь ему сразу.»
Но глубоко внутри, в самом тайном уголке души, что-то предательски дрогнуло. А что, если он правда изменился?
Прошла неделя. Валентина варила борщ, когда входная дверь хлопнула — Виктор вернулся с прогулки с Машей.
— Бабуля, смотри, что мы купили! — девочка влетела на кухню, размахивая яркой книжкой. — Дедушка сказал, я должна больше читать про море, чтобы стать капитаном!
Виктор появился следом, добродушно улыбаясь:
— Машка у нас настоящий морской волк. Всех рыб уже знает.
— Надо же, — Валентина помешала борщ, стараясь скрыть раздражение. — А уроки кто делать будет, морячка?
— Мы сделали, — Виктор подмигнул внучке. — И математику, и чтение. Правда, Маш?
Девочка энергично закивала:
— Дедушка лучше объясняет, чем Марина Сергеевна! Он даже задачу про поезда решил!
Валентина поджала губы. Слишком быстро Виктор втёрся в доверие к ребёнку. Слишком гладко всё шло.
— Машенька, иди переоденься. На улице сыро, а тебе нельзя простужаться.
Когда внучка вышла, Валентина повернулась к Виктору:
— Ты чего добиваешься? Играешь в примерного дедушку?
Он удивлённо поднял брови:
— Да просто гуляли. Что не так?
— Не знаю, что у тебя на уме, — она понизила голос. — Но если думаешь, что купишь ребёнка шоколадками да книжками, а потом снова исчезнешь — лучше сразу уходи.
— Ты несправедлива, — он нахмурился. — Я помогаю, как могу. Вот, между прочим… — Виктор достал из кармана ещё один конверт. — Ещё тридцать тысяч. Завтра еду по делам, вернусь с большей суммой.
Валентина отложила половник:
— Какие ещё дела? Ты говорил, что насовсем приехал.
— Так и есть, — он положил конверт на стол. — Просто нужно встретиться с партнерами. Я подрабатываю консультантом. День-два, и вернусь.
— Консультантом? — она недоверчиво усмехнулась. — Ты же сварщиком был.
— Времена меняются, Валюша… Валентина Петровна, — исправился он. — Я многому научился за эти годы.
В этот момент зазвонил телефон. Валентина вышла в коридор, чтобы ответить. Это была Лариса, её дочь.
— Мам, ты видела деньги на счёте? — взволнованно спросила она.
— Какие деньги?
— Двести тысяч! Вчера поступили от какого-то Виктора Степановича. Это же не…
Валентина опустилась на табурет в прихожей:
— Да, Лара. Отец объявился.
В трубке повисла тяжёлая пауза.
— Господи, мама. И ты его впустила? После всего?
— Он для Машеньки старается, — Валентина понизила голос. — Деньги даёт на операцию.
— Откуда у него такие деньги? — в голосе дочери звучала тревога. — Папаша никогда не был щедрым. Особенно с нами.
— Не знаю, — призналась Валентина. — Говорит, работал, копил.
— Мама, будь осторожна, — Лариса вздохнула. — Он снова исчезнет, вот увидишь. Только Машку не надо к нему привязывать. Ей потом тяжелее будет.
— Поздно уже, — Валентина посмотрела на дверь в комнату внучки, откуда доносился смех. — Она его обожает. Дедушка с моря вернулся.
— С какого ещё моря? — возмутилась Лариса. — Он же в Иваново с какой-то шмарой жил!
— Так я и знала, — пробормотала Валентина. — Значит, он соврал.
— Конечно соврал, — голос дочери смягчился. — Мам, я налажу перевод на карту, чтобы ты меньше наличных держала дома. Мало ли…
После разговора Валентина вернулась на кухню. Виктор сидел за столом, помешивая борщ.
— Пересолила, — заметил он. — Раньше ты вкуснее готовила.
— Зато ты лучше врать научился, — Валентина скрестила руки на груди. — Какое море, Витя? Иваново — это теперь морской порт?
Виктор отодвинул тарелку, избегая её взгляда:
— Кто тебе позвонил? Лариса, да? — он покачал головой. — Сколько лет прошло, а она всё злится.
— Ты бросил нас с пустыми карманами и кредитом! — Валентина грохнула половник
Виктор отодвинул тарелку, избегая её взгляда:
— Кто тебе позвонил? Лариса, да? — он покачал головой. — Сколько лет прошло, а она всё злится.
— Ты бросил нас с пустыми карманами и кредитом! — Валентина грохнула половником по столу. — А теперь являешься с деньгами и сказками про море. Что тебе на самом деле нужно?
Маша выглянула из-за двери, испуганная громкими голосами:
— Бабуля, вы ссоритесь?
— Нет, милая, — Виктор натянул улыбку. — Взрослые просто громко разговаривают. Иди, почитай свою книжку, а потом мы погуляем.
Когда девочка ушла, Валентина понизила голос до шёпота:
— Не смей давать ей обещания. Ты всегда обещал и никогда не выполнял.
— Я правда изменился, — он потер переносицу. — Да, не было никакого моря. Было Иваново, была другая женщина. Но всё кончено. Я хочу искупить вину, помочь с деньгами на операцию…
Валентина присела напротив, внимательно всматриваясь в его лицо:
— Откуда деньги, Витя? Двести тысяч на счет Ларисы, восемьдесят — мне наличными. Откуда?
Он замялся, потом махнул рукой:
— Какая разница? Главное — они есть.
— Есть разница, — она понизила голос. — Если ты в чём-то нечистом замешан, я не хочу этих денег. И не хочу, чтобы ты втягивал в это Машу.
— Да не в чем я не замешан! — он стукнул ладонью по столу, но тут же осёкся и продолжил тише: — Было дело… взял в долг у людей. Но всё чисто, можешь не бояться.
— В долг? — Валентина побледнела. — Ты снова влез в долги?
— Всё под контролем, — он попытался улыбнуться. — Верну после…
— После чего? — она напряглась.
Виктор поднялся, нервно походил по кухне:
— Слушай, не лезь ты в это. Тебе деньги нужны? Вот они. На операцию малышке хватит. А как я их добыл — моя забота.
Валентина молча смотрела на него, чувствуя, как внутри всё холодеет. Он не изменился. Всё те же отговорки, всё та же безответственность, только теперь с деньгами.
— Завтра я уеду, — продолжил Виктор. — Но через три дня вернусь. С остатком суммы.
— А если не вернёшься? — тихо спросила она.
— Вернусь, — он посмотрел ей в глаза. — Я не брошу вас снова.
— Как же, — Валентина горько усмехнулась. — Что я Маше скажу, когда ты опять исчезнешь?
— Перестань! — он вдруг разозлился. — Я стараюсь всё исправить, а ты только попрекаешь! Знаешь что? Может, я зря приехал. Мог бы просто деньги перевести и забыть.
— Так почему не перевёл? — она прищурилась. — Зачем приехал?
Виктор отвернулся к окну:
— Хотел вас увидеть. Машку узнать.
— Только? — Валентина поднялась, подошла вплотную. — Или тебе от нас что-то нужно?
В этот момент в коридоре раздался звонок. Виктор вздрогнул, бросил быстрый взгляд на часы.
— Ты кого-то ждёшь? — спросила Валентина.
— Нет, — он побледнел. — Никого.
Звонок повторился, настойчивее. Валентина пошла открывать. На пороге стоял крупный мужчина в кожаной куртке.
— Здравствуйте, — он улыбнулся, демонстрируя золотую коронку. — Виктор Степаныч дома?
— А вы кто? — спросила Валентина, чувствуя, как сердце сжимается от нехорошего предчувствия.
— Деловой партнёр, — мужчина протиснулся в квартиру. — Нам поговорить надо.
Виктор появился в коридоре, бледный как полотно:
— Гриша, мы же договаривались на завтра…
— Планы изменились, Витёк, — Гриша похлопал его по плечу. — Нам срочно ехать надо. Дело не ждёт.
Валентина переводила взгляд с одного на другого:
— Что происходит? Какое ещё дело?
— Не волнуйся, Валюш, — Виктор суетливо схватил куртку. — Это по работе. Я быстро, туда и обратно.
— А если я позвоню в полицию? — тихо спросила она.
Гриша расхохотался:
— Бабуля, ты что? Какая полиция? Мы честные бизнесмены. Правда, Витёк?
Виктор, бледнея, кивнул:
— Валя, пожалуйста, не делай глупостей. Я всё объясню, когда вернусь.
— И когда это будет? — она смотрела ему прямо в глаза.
— Через три дня, максимум, — он схватил сумку. — Передай Машке, что я… что дедушка поехал по делам.
Гриша нетерпеливо переминался с ноги на ногу:
— Давай быстрее, Витёк. Нас ждут.
Когда за ними закрылась дверь, Валентина привалилась к стене. В голове крутилась одна мысль: «Снова бросил. Снова исчез».
Прошло три недели. От Виктора не было ни слуху, ни духу. Валентина перебрала в памяти каждый разговор, каждый жест, пытаясь понять, на что он рассчитывал, когда появился на пороге.
Маша перестала спрашивать про дедушку только на прошлой неделе. Книжку про море она спрятала под подушку, но Валентина видела — внучка иногда доставала её, листала, вздыхала.
— Бабуль, а дедушка ещё в море? — спросила Маша однажды вечером, когда Валентина заплетала ей косички перед сном.
— Вроде того, — она сглотнула комок в горле. — Только это другое море, ласточка. Глубокое-глубокое, без дна.
Звонок в дверь раздался, когда они досматривали мультик. Валентина вздрогнула, отложила вязание.
— Кто это? — Маша приподнялась на диване.
— Сиди тут, — Валентина поправила внучке плед. — Я посмотрю.
На пороге стоял участковый.
— Валентина Петровна? Мне нужно с вами поговорить. Насчёт Виктора Степановича Краснова.
На столе в кухне лежал протокол. Валентина машинально гладила его уголок, слушая монотонный голос участкового:
— Задержан при попытке сбыта наркотических веществ. Под давлением признался в мошенничестве. Сказал, что деньги, которые передал вам, взял в долг под проценты для финансовой пирамиды.
— Какой ещё пирамиды? — Валентина поджала губы.
— Обещал инвесторам тридцать процентов прибыли. Брал у одних, чтобы отдавать другим, — участковый перевернул страницу. — Когда всё развалилось, пустился в бега.
— А к нам зачем приехал?
— Сказал, что хотел спрятаться. У вас никто искать не будет, — участковый захлопнул папку. — Еще вопрос деликатный: деньги, что он вам оставил…
— Мы их не тронули, — перебила Валентина. — Я сразу поняла, что нечисто. Всё лежит в комоде. Забирайте.
Участковый кивнул:
— Правильно. Потерпевших много, будем возвращать. Вам повестка придёт, как свидетелю.
Когда он ушёл, Валентина долго сидела неподвижно. Потом встала, достала старую жестяную коробку из-под печенья. Внутри лежали двести рублей и сберкнижка с вкладом на тридцать шесть тысяч — всё, что она скопила для Маши.
Из комнаты послышался тихий голос внучки:
— Бабуль, а дедушка не вернётся?
Валентина подняла глаза, улыбнулась через силу:
— Никогда не вернётся, Машенька. Но ничего, справимся. Я завтра на почту устраиваюсь, обещали взять. Да тётя Люба с пятого этажа поможет за тобой приглядывать.
— А на операцию? Денег не хватит?
Валентина подошла, обняла внучку:
— Хватит. У нас с мамой Ларисой всё получится.
Маша вздохнула, а потом вдруг улыбнулась:
— Знаешь, а я рада, что мой настоящий дедушка — не обманщик.
— В каком смысле? — не поняла Валентина.
— Ну, этот дядя врал… А настоящий мой дедушка не врал. Он правда в море, да? С китами плавает.
Валентина крепче обняла внучку, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза:
— Да, солнышко. Твой настоящий дедушка — самый честный морской капитан. И он всегда будет с нами, даже если мы его не видим.
За окном снова начался дождь, барабаня по жестяному подоконнику. Именно под этот звук они когда-то с Виктором мечтали о будущем. Теперь Валентина знала точно — море, которого никогда не было, наконец-то высохло.
